Правовое обеспечение модернизации экономики и бизнеса в условиях цифровизации

Монография

Ответственный редактор  
доктор юридических наук, профессор  
В. С. Белых

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 338:004

ББК 65.050:32.81

П68

Рецензенты:
Абросимова Е. А., доктор юридических наук, профессор;
Ершова И. В., доктор юридических наук, профессор.

Ответственный редактор доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, заведующий кафедрой предпринимательского права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева В. С. Белых.

Монография знакомит читателя с актуальными вопросами модернизации российской экономики и бизнеса в условиях цифровизации. В работе исследуются проблемы модернизации, виды, модели, соотношение рыночной экономики и государственного регулирования, а также рыночной экономики и права. Рассматриваются вопросы правового обеспечения информационной безопасности субъектов предпринимательской деятельности, правового регулирования отдельных видов экономической деятельности в условиях цифровизации, совершенствования предпринимательского законодательства.

Законодательство приведено по состоянию на 1 июня 2022 г.

Книга адресована бакалаврам, магистрантам, аспирантам, преподавателям юридических и экономических вузов, всем, кто интересуется данной темой.

Текст публикуется в авторской редакции.

УДК 338:004

ББК 65.050:32.81

© Коллектив авторов, 2022

© ООО «Проспект», 2022

Светлой памяти
Александра Ивановича Татаркина
посвящается

АВТОРСКИЙ КОЛЛЕКТИВ

Алексеенко Александр Петрович (гл. 6, § 1, 2, 3, 4), кандидат юридических наук, доцент кафедры коммерческого права Санкт-­Петербургского государственного университета;

Бажина Мария Анатольевна (гл. 3 § 1, 2, 3, 5, гл. 7), кандидат юридических наук, доцент кафедры предпринимательского права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Белых Владимир Сергеевич (гл. 1, § 1, 2, 3), доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой предпринимательского права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Болобонова Мария Олеговна (гл. 6, § 5), преподаватель кафедры предпринимательского права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Виницкий Андрей Владимирович (гл. 8, § 3), доктор юридических наук, профессор, проректор по науке Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева, заведующий кафедрой земельного, градостроительного и экологического права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Вагина Ольга Валерьевна (гл. 8, § 2), кандидат юридических наук, доцент кафедры земельного, градостроительного и экологического права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Гаевская Екатерина Юрьевна (гл. 8, § 2), кандидат юридических наук, доцент кафедры земельного, градостроительного и экологического права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Громова Елизавета Александровна (гл. 1, § 5), кандидат юридических наук, доцент кафедры предпринимательского, конкурентного и экологического права, доцент кафедры конституционного и административного права Южно-­Уральского государственного университета;

Коньков Кирилл Александрович (гл. 6, § 5), кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры предпринимательского права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Косьяненко Елена Михайловна (гл. 3 § 1, 2, 4, 5), кандидат юридических наук, доцент кафедры предпринимательского права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Лукьянова Влада Юрьевна (гл. 8, § 1), кандидат философски наук, заведующая лабораторией правового мониторинга и социологии права Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ;

Малунова Злата Анатольевна (гл. 5), кандидат юридических наук, доцент кафедры предпринимательского права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Надежин Николай Николаевич (гл. 1, § 4), кандидат юридических наук, соискатель кафедры предпринимательского права Уральского государственного юридического университета имени В. Ф. Яковлева;

Панова Альбина Сергеевна (гл. 2), кандидат юридических наук, доцент, заведующая кафедрой гражданского и предпринимательского права Казанского инновационного университета имени В. Г. Тимирясова;

Тарасенко Ольга Александровна (гл. 4), доктор юридических наук, профессор кафедры предпринимательского и корпоративного права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА).

ПЕРЕЧЕНЬ СОКРАЩЕНИЙ И ОБОЗНАЧЕНИЙ

В настоящей монографии применяются следующие сокращения и обозначения:

ВАС РФ — Высший Арбитражный Суд Российской Федерации

ВС РФ — Верховный Суд Российской Федерации

ВТО — Всемирная торговая организация

ЕАЭС — Евразийский экономический союз

КС РФ — Конституционный Суд Российской Федерации

РФ — Российская Федерация

ФАС — Федеральная антимонопольная служба России

ЦБ РФ, Банк России — Центральный банк Российской Федерации

Вестник КС РФ — Вестник Конституционного Суда Российской Федерации

Вестник ВАС РФ — Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации

Бюллетень ВС РФ — Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации

http://www.pravo.gov.ru — официальный интернет-­портал правовой информации

БК РФ — Бюджетный кодекс Российской Федерации

ГК РФ — Гражданский кодекс Российской Федерации

ГрК РФ — Градостроительный кодекс Российской Федерации

ЛК РФ — Лесной кодекс Российской Федерации

НК РФ — Налоговый кодекс Российской Федерации

ТК РФ — Трудовой кодекс Российской Федерации

УК РФ — Уголовный кодекс Российской Федерации

УЖТ РФ — Федеральный закон от 10 января 2003 г. № 18-ФЗ «Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации»1

ВК РФ — Федеральный закон от 19 марта 1997 г. № 60-ФЗ «Воздушный кодекс Российской Федерации»2

УАТ РФ — Федеральный закон от 8 ноября 2007 г. № 259-ФЗ «Устав автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта»3

КТМ РФ — Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации от 30 апреля 1999 г. № 81-ФЗ4

КВВТ РФ — Кодекс внутреннего водного транспорта Российской Федерации от 7 марта 2001 г. № 24-ФЗ5

КоАП РФ — Кодекс об административных правонарушениях Российской Федерации

ЗК РФ — Земельный кодекс Российской Федерации

Закон об ООО — Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ

Закон об АО — Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ

Закон о банках — Федеральный закон от 2 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности»

Закон о Банке России — Федеральный закон от 10 июля 2002 г. № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)»

Закон об информации — Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»

Закон об электронной подписи — Федеральный закон от 6 апреля 2011 г. № 63-ФЗ «Об электронной подписи»

Закон о персональных данных — Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных»

Закон о закупках отдельными видами юридических лиц — Федеральный закон от 18 июля 2011 г. № 223-ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц»

Закон о НПС — Федеральный закон от 27 июня 2011 г. № 161-ФЗ «О национальной платежной системе»

Закон о контрактной системе, Закон № 44-ФЗ — Федеральный закон от 5 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд»

Закон о милиции — Закон РФ от 18 апреля 1991 г. «О милиции»

Закон о противодействии легализации — Федеральный закон от 7 августа 2001 № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма»

Закон № 32-ФЗ — Федеральный закон от 18 марта 2019 г. № 34-ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации»

Закон о привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ — Федеральный закон от 2 августа 2019 г. № 259-ФЗ «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»

Постановление о совершенствовании электронного документооборота — постановление Правительства РФ от 6 сентября 2012 г. № 890 «О мерах по совершенствованию электронного документооборота в органах государственной власти»

Закон о стандартизации в РФ — Федеральный закон от 29 июня 2015 г. № 162-ФЗ «О стандартизации в Российской Федерации»

Закон об обязательных требованиях в РФ — Федеральный закон от 31 июля 2020 г. № 247-ФЗ «Об обязательных требованиях в Российской Федерации»

Росстандарт — Федеральное агентство по техническому регулированию и метрологии

ФИФС — Федеральный информационный фонд стандартов

ГОСТ — межгосударственный стандарт

ГОСТ Р — национальный стандарт Российской Федерации

Предстандарт — предварительный национальный стандарт

ИСО (англ. ISO) — Международная организация по стандартизации (International Organization for Standardization)

МЭК (англ. IEC) — Международная электротехническая комиссия (International Electrotechnical Commission)

СЕН (англ. CEN) — Европейский комитет по стандартизации (European Committee for Standardization)

СЕНЭЛЕК (англ. CENELEC) — Европейский комитет по стандартизации в электротехнике (European Committee for Electrotechnical Standardization)

ANSI — Американский национальный институт стандартов (The American National Standards Institute)

NIST — Национальный институт стандартов (National Institute of Standards and Technology)

BSI — Британский институт стандартов (British Standards Institution)

AFNOR — Французская ассоциация по стандартизации (Association francaise de normalisation)

DIN — Немецкий институт по стандартизации (Deutsches Institut für Normung e.V.)

SII — Институт стандартов Израиля (The Standards Institution of Israel)

ВОСПОМИНАНИЯ ОБ УЧИТЕЛЕ, КОЛЛЕГЕ, ТОВАРИЩЕ
(11.03. 1946–05.08.2016)

Александр Иванович Татаркин — советский и российский экономист, доктор экономических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, академик РАН. Однако базовое образование — юридическое. В 1973 г. он окончил Свердловский юридический институт и стал работать на кафедре политэкономии: ассистентом, старшим преподавателем, доцентом кафедры.

Кафедра политэкономии имеет давнюю историю. Она возникла в 1945 г., выделившись из кафедры общественно-­политических дисциплин. Одним из ее первых руководителей был П. О. Косяков — участник Великой Отечественной вой­ны, впоследствии доктор экономических наук, профессор. В последующие годы кафедрой руководили профессор А. В. Моисеев, профессор А. П. Кудряшов. Особо хочется отметить А. С. Доброва, ставшего заведующего кафедрой в 1955 г. Именно Александру Семеновичу пришлось затратить немало усилий на подбор и воспитание кадров, укрепление учебно-­методической базы6.

Для информации: я, Белых В. С. поступил на первый курс СЮИ в 1973 г. Первую курсовую работу по эффективности производства писал под руководством А. С. Доброва. Лекции по политэкономии читал доцент Е. С. Столяров.

Симптоматично, что в 1976 г. я выбрал тему дипломной работы: «Эффективность гражданско-­правовой ответственности за просрочку и недопоставку поставки продукции» под научным руководством доцента В. И. Кофмана7.

В октябре 1977 г. Александр Иванович защитил кандидатскую диссертацию в Институте экономики УНЦ АН СССР. Тема диссертации «Экономическое стимулирование рационального использования материальных ресурсов в условиях полного хозрасчета: на опыте использования черных металлов в машиностроении». В 1981 г. был избран заведующим кафедрой политэкономии.

В своих воспоминаниях Александр Иванович пишет: «Меня судьба связала с факультетом (правовой службы в народном хозяйстве) в 1977 г., когда после окончания аспирантуры мне предложили альтернативу: либо стать освобожденным заместителем секретаря парткома Института по организационной работе, либо поработать в качестве заместителя Б. К. Бегичева. Я выбрал второе и никогда не сожалел об этом, поскольку работа со студентами в качестве заместителя декана по своему содержанию очень близка к преподавательской работе, к чему я и стремился. Кроме того, кафедра политической экономии, на которой я работал преподавателем, а затем доцентом и заведующим, организационно входила в состав факультета правовой службы»8. Добавим, что кроме кафедры политической экономии за факультетом были закреплены в качестве выпускающей кафедра хозяйственного права (заведующий — профессор Якушев В. С.), кафедра трудового права (заведующий — профессор Молодцов М. В.), кафедра истории государства и права (заведующий — профессор Стародубский Б. А.), которые обеспечивали основную часть учебной и внеучебной нагрузки на факультете. Кстати, такое закрепление сохранилось до сих пор.

Далее, Александр Иванович отмечает, что в ноябре 1978 г. из-за перенесенного инфаркта, был вынужден уйти с деканской работы профессор Борис Константинович Бегичев. И он был избран деканатом легендарного ФПСНХ, где проработал до июня 1981 г., до избрания его заведующим кафедрой политэкономии СЮИ. «Этот период стал для меня, всех сотрудников и студентов факультета по существу периодом формирования факультета как полноценного учебного и научного центра, решающего три принципиально важные для юридического образования задачи». Первая задача — продолжался процесс формирования и «обкатки» учебного плана с учетом потребности практики, мировых и отечественных тенденций в высшем образовании. Вторая — в этот период осуществлялась интенсивная работа по обеспечению учебного процесса на факультете квалифицированными преподавательскими кадрами, определению базовых предприятий для прохождения производственной практики. Третья — именно в этот период стало формироваться хозяйственно-­правовое направление в рамках юридической науки. Первыми аспирантами факультета были Н. А. Федорова, Д. Н. Сафиуллин, В. С. Белых, А. В. Казаков, Г. Г. Пиликин, и др.

Защита моей диссертации состоялась 19 декабря 1980 г. Официальными оппонентами были профессор Калмыков Ю. Х. и доцент Пугинский Б. И. В моих воспоминаниях остались фрагменты предзащиты, самой защиты диссертации и, конечно же, фрагменты послезащитного фуршета в домашних условиях.

Оглядываясь в прошлое, хочу отметить, что до защиты кандидатской диссертации я не участвовал в ­каких-либо институтских делах. Я получал аспирантскую 80 руб., иногда подрабатывал дворником, сторожем, грузчиком.

Тем не менее, встречи с деканом факультета проходили в разных формах. Александр Иванович приходил на заседания кафедры хозяйственного права. До сих пор помню его улыбающиеся глаза, чувства юмора. И не только.

Александр Иванович — замечательный преподаватель, любимый всеми студентами. Он вложил всю свою душу в формирование и развитие факультета. Успеваемость на факультете была высокой, учились с большим желанием, многие студенты постоянно получали повышенные стипендии за хорошую учебу. Были поощрения и другого рода, например, благодарственные письма родителям. И, конечно, особая атмосфера на факультете, когда студенты чувствовали, что для них делается все возможное (и невозможное) для успешной учебы, и они тоже старались оправдать доверие преподавателей. Эти теплые слова из воспоминаний Светланы Лиходумовой, студентке первого выпуска ФПСНХ, судьи Арбитражного суда Уральского округа9.

Итак, в июне 1981 г. Александр Иванович был избран заведующим кафедрой политэкономии СЮИ. Он сменил на этом посту профессора Е. С. Столярова, который возглавлял кафедру с 1975 по 1980 гг., а затем с 1989 по 1997 гг.

Однако второе вхождение в должность декана факультета правовой службы в народном хозяйстве произошло после защиты докторской диссертации «Оборотные средства хозрасчетного предприятия (объединения) в системе социалистического производства» в марте 1987 г. Защита диссертации состоялась в Ленинградском университете им. А. А. Жданова. В своих воспоминаниях Александр Иванович пишет: «Это уже был сформировавшийся факультет с устоявшимся учебным планом, десятилетним опытом функционирования и самое главное — с положительной оценкой работы его выпускников в различных юридических структурах». В частности, он особо отмечает ряд выпускников, которые пользовались заслуженным авторитетом среди юридической общественности (например, М. Ф. Казанцев, Н. Д. Мершина, Е. Г. Лисицына, М. Л. Скуратовский, Н. В. Шишкина, Г. В. Казакова, С. Н. Лиходумова и др.).

Однако, как известно, 7 сентября 1987 г. решением бюро Свердловского обкома КПСС Александр Иванович был переведен заместителем директора по науке Института экономики Уральского отделения АН СССР, на базе которого в 1988–1989 г г. были созданы Институт философии и права и Институт истории и археологии УрО АН СССР. «Безусловно, грустно писать о своей работе на факультете в прошлом времени. Я всегда считал и продолжаю считать работу на факультете правовой службы (ныне Институт права и предпринимательства) своим первым и самым серьезным испытанием в трудовой биографии. И очень рад, что сотрудники и студенты факультета помогли мне это испытание преодолеть без ущерба для факультета». И мы тоже очень рады!

В 1985 г. я был назначен заместителем декана ФПСНХ. С октября 1984 г. по февраль 1987 г. деканат возглавлял профессор Владимир Шамильевич Шайхатдинов. В должности заместителя декана факультета я проработал около года. 2 декабря 1985 г. я вылетел в Лондон через Москву для прохождения научной стажировки в Лондонском университете, Queen Mary College.

После моего возвращения в Свердловск я продолжил свою преподавательскую работу на кафедре хозяйственного права. Однако в деканате ФПСНХ свободного места не было. В 1985 г. замом декана был назначен старший преподаватель кафедры хозяйственного права Александр Витальевич Казаков, который чуть позже, в 1987 г. возглавил руководство факультета. Тем не менее, я не остался без общественной деятельности в СЮИ. Мне было предложена партийная стезя. Я был избран в состав комиссии по смотру боевитости членов партии института, которую мы, шутя, называли «смотровой комиссией».

После перехода Александра Ивановича в Институт экономики Уральского отделения наши личные контакты заметно сократились. Я продолжал заниматься не только преподавательской, но и научно-­исследовательской работой.

Хочу особо отметить ряд мероприятий, в которых активно участвовал Александр Иванович Татаркин. В 2002 г. выпускниками ФПСНХ и фондом «Гармония и благодетель» был основан научно-­практический, экономико-­правовой журнал «Бизнес, менеджмент и право». На протяжении многих лет Александр Иванович помогал редакции журнала советами и делами. Особенно, заметно его участие в получении журналом ВАКовского статуса.

Другой пример: в 2008 г. я руководил рабочей группой по подготовке проекта федерального закона «Об управлении собственностью» (открытый конкурс организован Правительством Свердловской области). Идейным вдохновителем этого закона и закона о промышленной политике был Александр Иванович. Мы обсуждали концепцию и примерную структуру проектов законов.

И, конечно, издание в 2001 г. монографии «Модернизация российской экономики и предпринимательского законодательства: вопросы теории и практики» под общей редакцией академика РАН А. И. Татаркина10. Именно Александр Иванович предложил тему монографии посвятить модернизации экономики в контексте модного и популярного в те годы политического бренда.

Перечень таких стадий жизненного цикла моего сотрудничества с Александром Ивановичем Татаркиным можно продолжить. Спасибо ему огромное!

Александр Иванович Татаркин, которому 11 марта 2021 г. исполнилось бы семьдесят пять лет, несомненно, вошел в историю России как один из выдающихся ученых, талантливый педагог и организатор науки. У него, как и у многих людей послевоенного времени, трудная, но насыщенная событиями и в целом счастливая судьба. Поэтому мы, его многочисленные ученики, выражаем своему Учителю чувства любви и благодарности за все! Мы помним!

Профессор В. С. Белых

Раздел I.
ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ

Глава 1.
МОДЕРНИЗАЦИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ: МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

§ 1. Что такое модернизация?
Модели и виды модернизации

Термин «модернизация» широко используется в современном политическом, научном и обычном обороте. Впервые о системных преобразованиях в России, о модернизации заявил Президент страны Дмитрий Медведев в своей программной статье «Россия, вперед!». Провозглашенный курс на модернизацию вызвал неоднозначную реакцию в обществе. Подавляющее большинство россиян хранят до сих пор молчание и никак не комментирует избранный курс на модернизацию. И это понятно, поскольку для них более важными, жизненно необходимыми являются реальные условия существования, а не декларативные заявления главы государства и высших сановников государства. В истории нашего многострадального народа было немало примеров: от строительства светлого будущего до горбачевской перестройки. Социально-экономических экспериментов много, а результат — один, печальный для народа. Во все время процветали партийные функционеры, госчиновники, не говоря уже о современных миллиардах и миллионерах, количество которых заметно растет и Россия, а точнее богатейшие люди, занимает достойное место в рейтинге журнала «Форбс» (Forbs)11. Например, в 2020 г. первое место в списке богатейших россиян по версии Forbes занял Владимир Потанин, президент управляющей компании «Интеррос», владеет пакетами акций ГМК «Норильский никель», компаний «Роза Хутор», «Петровакс Фарм». Его состояние оценено в 19,7 млрд долл. На втором месте расположился еще один металлург — Владимир Лисин, основными активами которого являются ПАО «Новолипецкий металлургический комбинат» и транспортно-­логистический холдинг «Universal Cargo Logistics Holding». Активы Владимира Лисина — 18,1 млрд долл.

Год пандемии оказался для мировых и российских миллиардеров весьма успешным. В список российских миллиардеров вошли 123 человека — против 102 в прошлом году. Сменился лидер российской части списка Forbes: первое место занимает председатель совета директоров «Северстали» Алексей Мордашов и его семья, чье состояние оценено в 29,1 млрд долл. — это на 12,3 млрд долл. больше, чем годом ранее. Следом за ним — лидер прошлогоднего рейтинга, основной бенефициар «Норильского никеля» Владимир Потанин с состоянием 27 млрд долл. И замыкает тройку владелец НЛМК Владимир Лисин с 26,2 млрд долл. Одним словом, жить стало лучше — жить стало веселее!

В орфографическом (буквальном) значении слово «модернизация» означает изменение, усовершенствование, отвечающее современным требованиям12. Итак, модернизировать — это усовершенствовать, изменять ­что-либо.

Вместе с тем следует отметить, что термин «модернизация» был механически позаимствован из богатого русского словаря и в будущем его может постигнуть та же учесть, что горбачевскую перестройку. Действительно, разработчики идеи модернизации России могли бы придумать вместо модернизации, например, реконструкцию государства и общества. Почему бы и нет?

Отсюда возникают значительные (непреодолимые) трудности и барьеры в определении содержания модернизации. На этом фоне нет единого понимания модернизации в политической элите и государственном истеблишменте России. Считается, что для большей части экономической и административной элиты модернизация — это просто совокупность программ, позволяющих получить недорогое финансирование из государственного бюджета или от около государственных банков13. Но такие программы мы уже проходили и проходим (например, национальные проекты: вспомним, какой ажиотаж был вокруг них и продолжается до сих пор). Один из них — «Цифровая экономика».

Таким образом, провозглашенный курс на модернизацию пока повис в воздухе. На сегодняшний день отсутствует, как принято говорить в старые добрые времена, научно обоснованная концепция модернизации России в целом и национальной экономики в частности. Поэтому много деклараций!

Как любая идея, идея модернизации может овладеть массами в добровольной форме, если народные массы созрели до ее понимания и реализации. Пока (в обозримом будущем) необходимого «поворота мозгов» нет. За то в изобилии промывание мозгов в форме политических деклараций и громких заявлений. Вместе с тем, бедность народа (помноженная на высокий уровень безработицы, смертности и т. д.) порождает нищету философии, взглядов14.

Опросы общественного мнения подтверждают вывод о том, что модернизация началась лишь на словах, но не на деле. Именно так считают 61% россиян, опрошенных Исследовательским центром рекрутингового портала Superjob.ru. И лишь 13% респондентов уверены, что Россия действительно движется вперед. По их мнению, «многие процессы меняются в лучшую сторону, и это заметно». Простой пример — «Электронная Россия». Уже есть сайт государственных услуг, также в процессе реализации проект внедрения единой электронной карты. И, наконец, затруднились с ответом более четверти россиян (26%): «Модернизация, конечно, осуществляется, но однобоко. А народ, по крайней мере, большая его часть, живет как в каменном веке»15.

Принимая во внимание вышесказанное, можно сформулировать тезис о том, что модернизация представляет собой комплекс мероприятий, направленных на преодоления, прежде всего, экономического и технологического отставания России от некоторых развитых стран Запада. В настоящее время экономисты стали использовать для обозначения уровня развития экономики и состояния производства термин «технологический уклад». Этим понятием называют комплекс технологически связанных производств, характерных для определенного уровня развития общественного производства. В России примерно 50% промышленности относится к четвертому технологическому укладу, 4% — к пятому и менее 1% — к шестому. Россия в конце туннеля!

В этом качестве модернизация — это вид человеческой деятельности, т. е. система мероприятий, действий, направленных к единой цели — усовершенствование государства, общества и экономики, отвечающее современным требованиям. В условиях цифроризации — это создание цифрового государства, цифрового правительства, электронного правосудия, цифрового бизнеса и др.

Модернизация — сложная категория. Ее можно рассматривать в разных аспектах: организационном, политическом, экономическом, юридическом и др. Каждый из названых аспектов модернизации преследует те или иные цели и обладает свои особенностями. Не случайно в литературе, средствах массовой информации выделяют следующие виды модернизации: политическая, социальная, духовная, экономическая, технологическая, административная и др. При этом многие авторы подчеркивают, что главным предметом (читай: видом модернизации) модернизационной концепции является само общество16. Иначе говоря, основная цель модернизации — создание общества модерна.

Наряду с «деятельностной» концепцией модернизации можно особо указать на теорию сложных систем, отдельные элементы которой до сих пор используются в модернизации Китая17. С точки зрения А. А. Давыдова, указанная теория является перспективной для научного сопровождения модернизации России18. Коротко рассмотрим некоторых черты (свой­ства) данной системы.

Теория сложных систем (Сomplex systems — CS) — одна из известных общесистемных теорий системной социологии19. В науке выделяют различные классы сложных систем, например, класс стохастических систем, для описания которых требуется сложное описание (сложность по А. Н. Колмогорову), Ultra-large-­scale systems — класс сверхбольших систем, которые характеризуются следующими свой­ствами и отношениями: количество элементов в системе может быть больше, чем 10 млн гетерогенные (разнородные) и изменяющееся с течением времени элементы; децентрализация; конфликтующие, противоречивые, неочевидные и разнообразные потребности и ограничения; постоянная эволюция и развитие; «нечеткая» граница человек/система; кризисы частей системы являются нормой, разные закономерности функционирования (скорость, направленность, класс процессов) на разных пространственно-­временных масштабах и т. д. Другим классом сложных систем является класс Complex adaptive systems (CAS), для которого свой­ственны такие показатели (свой­ства) и отношения как: параллельное функционирование режимов пассивной и активной адаптации к окружающей среде, распределенный контроль функционирования системы, наличие глобальных и локальных обратных связей с запаздыванием для оптимизации функционирования, гетерогенность (разнородность) свой­ств и отношений в системе и т. д. Все непросто.

В целом, теория сложных систем, как утверждает А. А. Давыдов, базируется на пяти методологических парадигмах, а именно: фундаментальной системной, математической, компьютационной, естественнонаучной и социально-­инженерной парадигмах и включает в себя множество частных теорий. К числу последних относятся, например, теории сложности, адаптивного обучения, нелинейных динамических систем, детерминированных систем с хаотическим поведением, эволюционной теории игр, кооперативного поведения, эквифинальности (достижение одной и той же цели с помощью различных средств), эмерджентности (внезапное возникновение новых свой­ств и отношений в системе), целенаправленных систем, самоорганизации, самоподобия (теория фракталов), принятия решений, жизненного цикла сложных систем, топологической динамики, глобальной управляемости нелинейных динамических систем в условиях существенной и неустранимой неопределенности и т. д.20 Конечно, не специалистам трудно понять суть теории сложных систем.

Итак, подведем некоторые выводы. 1. Модернизация — сложная категория. Она может рассматриваться как вид человеческой деятельности, сложная система, процесс21. Но в любом случае модернизация есть система мероприятий, действий, направленных к единой цели — усовершенствование государства, общества и экономики, отвечающее современным требованиям. 2. Будучи сложным явлением, модернизация преследует различные цели. При этом нельзя однозначно сказать, что та или иная цель (цели) является самой приоритетной среди существующих целенаправленностей. Например, технологическая модернизация преследует такие цели как: выпуск новой продукции и/или продукции с улучшенными характеристиками; повышение эффективности парка технологического оборудования; сокращение трудоемкости производственных процессов и т. д. Выделяют следующие цели политической модернизации: создание новых политических институтов для решения постоянно расширяющегося круга социальных и экономических проблем; изменение политических ориентаций элиты и лидеров на открытую борьбу; формирование рациональной бюрократии22. Однако главная миссия (консолидирующая цель) модернизации — это полноценная социализация человека и формирование нации как культурно однородного и солидарного сообщества на базе этих и им подобных институтов23. Именно трансформация (социализация) человека, формирование нового сообщества — общества модерна — это та конечная цель, которая находится на вершине парадигмы модернизации России. 3. Для эффективного осуществления целей и задач модернизации в России нужна концепция (общенациональная стратегия) модернизации с постановкой целей, определением сферы, ресурсов и др. Но одной стратегии (проекта) мало, для этого в стране должны сформироваться определенные предпосылки, в том числе: а) наличие материальной заинтересованности значительной части общества в осуществлении данного проекта; б) согласие активной части общества, готовой сознательно и в течение длительного времени осуществлять стратегию модернизации; в) стратегически мыслящая элита; г) способность элиты быть не только стратегически мыслящей, но и социально ответственной, чтобы не дискредитировать собственные цели перед лицом большинства граждан24. Понято, что для реализации указанных четырех условий должны сложиться соответствующие им механизмы экономической, социальной, политической, идеологической и культурной мобилизации широких слоев населения и элиты. Поэтому модернизация — это длительный (более точно — бесконечный, непрерывный) процесс, состоящий из различных стадий (периодов). Хотя бытует известное изречение: «Все, что имеет начало, имеет и конец!».

Модели модернизации. В литературе называют две основные модели модернизации России: либеральная и имперская25. Под либеральной моделью С. Н. Гавров понимает такой тип восприятия культурно-­цивилизационного опыта Запада, который предполагает трансформацию российского общества в либеральном направлении. Согласно точке зрения Дж. Бербанк, «воображаемый «Запад» стал моделью или антимоделью для воображаемой «России», и эта бинарная оппозиция отрезала возможность иных культурных проектов»26. Таким образом, заключает С. Н. Гавров, историческая диалектика отношений России и Запада в контексте модернизации приобретает еще одно измерение, которое не является лишь внутренним измерением российской цивилизации.

Далее, С. Н. Гавров пишет: «Имперская модернизация предполагает не структурную трансформацию общества, но преимущественно изменения внутри тех или иных сфер, прежде всего связанных с потребностями военного строительства. Более того, имперская модернизация осуществляется, прежде всего, во имя стабилизации и консервации базовых характеристик империи, чему служат как инокультурные заимствования, так и достижение конкурентоспособности отдельных элементов культурно-­цивилизационной системы»27. Одним словом, имперская модернизация — это консервативный отказ от модернизации России к трансформации базовых характеристик империи.

Что касается современной России, то, мнению С. Н. Гаврова, наша страна выбрала имперский вариант модернизации, о чем свидетельствуют различного рода факты и обстоятельства (например, ситуация в Приднестровье, события в Абхазии, отношение к Грузии). «Политическое руководство страны пытается претендовать на восстановление советского статуса сверхдержавы».

В историческом плане примерами имперской (иногда ее называют революционной) модернизации являются времена Петра Первого и И. В. Сталина28. Д. А. Медведев говорил: «Нам ни в коем случае не нужна такая модернизация, за которую пришлось бы платить цену в миллионы человеческих жизней». Значит, нам нужна другая модернизация. Какая? Эволюционная, постепенная модернизация, рассчитанная на долгие годы, но без жертв и без революций, когда она осуществляется естественным органичным образом. Но почему революционная модернизация должна сводиться к репрессиям, человеческим жертвам? Известно, что суммарные потери из-за взлета смертности и спада рождаемости за последние 13 лет составили 17 млн человек. Как замечает доктор медицинских наук И. А. Гундаров, по интенсивности уничтожения человеческого потенциала 90-е годы ХХ в. в 1,7 раза превысили репрессии сталинского режима, и сопоставимы с Первой мировой вой­ной и, лишь значительно уступают периоду гитлеровского нашествия29. Такое сокращение населения страны пришлось на период либерально-­демократических реформ первого Президента России Бориса Ельцина и его ближайшего окружения.

Как видим, наряду с делением модернизации на имперскую и либеральную модели, называют также революционную и эволюционную. Однако ставить знак равенства между ними нельзя, несмотря на некоторые общие черты. В основе классификации модернизации на имперскую и либеральную модели лежит такой критерий как отдельные элементы хозяйственного механизма (государство, институциональная структура рынков и др.). Либеральная модель модернизации (равно и экономики) характеризуется превосходством частной акционерной собственности над государственной и доминированием частных решений в сфере производства, инвестирования, сбыта, использования рабочей силы. Ее примером выступает хозяйственная практика США30.

В отличие от либеральной модели для имперской (тоталитарной или авторитарной) свой­ственны следующие черты: а) повышенная роль государства и централизованного управления экономикой; б) значительная доля государственной (публичной) собственности в системе экономических отношений; в) приоритет в защите (охране) интересов государства и публичной собственности. Считается, что современная Россия находится во власти имперской модели построения государства. «Модернизация во имя империи»31.

В этой связи представляется принципиально важным поставить ряд вопросов. Во-первых, почему имперский путь развития ведет Россию к катастрофе, а соответственно США и Китай — к процветанию. Во-вторых, в послекризисный период либеральная (рафинированная) модель экономики и, прежде всего, ее финансовая составляющая были подвергнуты резкой критики президентами США и Франции. Выступая на конференции в Париже, посвященной будущему мировых финансов, Президент Франции Николя Саркози раскритиковал «безнравственную систему, где логика рынков извиняет все, где деньги следуют за деньгами». Современный капитализм «должен быть перестроен с учетом новой роли правительств и морали». В-третьих, наряду с либеральной моделью экономики существуют и другие модели: либерально-­реформистская, корпоративистская, социально-­рыночная и др.32 Так, либерально-­реформистская модель близка к либеральной и представляет собой регулируемое рыночное хозяйство с достаточно развитой государственной системой социального обеспечения. Правительства, организации предпринимателей и профсоюзы проводят переговоры, стремясь достичь согласования интересов при урегулировании трудовых отношений. В свою очередь, корпоративистская модель — система регулируемого рынка, где отмечаются интенсивные формы государственного участия. Данный тип имеет два подвида — демократический, или социал-­реформистский, и иерархический. И, наконец, социально-­рыночная модель предусматривает постоянную поддержку тех, кто испытывает социальные трудности в нерегулируемом капитализме. Это молодежь, фермеры, малообеспеченные семьи, а также мелкие и средние фирмы, которые не могут противостоять напору крупных компаний и ТНК. В социально ориентированном хозяйстве совмещается большая экономическая активность государства с широкими обязательствами в обеспечении благосостояния. Данная система в значительной степени опирается на негласный консенсус общественных и политических сил, тесное взаимодействие банков и других компаний. Показательный здесь пример: это система управления ФРГ33.

Такое деление моделей не является устоявшимся. В экономической литературе выделяют также модели отдельных стран, к примеру, голландскую («капитализм с человеческим лицом»), шведскую модель и др. Кроме того, сами модели не являются застывшими, а находятся в постоянном изменении.

Таким образом, нельзя игнорировать существование промежуточных (смешанных) моделей экономик (равно, моделей модернизаций), в которых гармонично сочетаются элементы либеральной и имперской моделей. В действительности указанное сочетание — распространенное явление. Как уже отмечалось выше, хозяйственная практика США — образец либеральной модели экономики. В то же время, вся история США — это кровавая летопись захватнических вой­н, вторжений, оккупации, военных преступлений и геноцида34.

Теперь несколько слов о соотношении следующих понятий: «эволюционная» и «революционная модернизация». На наш взгляд, едва ли можно согласиться с тезисом о том, что данные понятия — синонимы таких дефиниций как «имперская модернизация» и «либеральная модернизация». В основе классификации эволюционной и революционной модернизации лежат, в первую очередь, временной отрезок и темпы усовершенствования. Для эволюционных теорий характерен поиск и применение универсальных принципов и механизмов развития общества и государства. Предполагается, что общество развивается по аналогии с биологическим организмом, при этом ­какие-то важные показатели неуклонно увеличиваются. Теоретики доказывают, что в процессе эволюции неуклонно растут: сложность и дифференциация; адаптивность и разнообразие; рациональность и свобода; урбанизация и бюрократизация35. Одним словом, медленно (шаг за шагом) происходит модернизация общества и государства. Революционная модель модернизации характеризуется, с одной стороны, быстрыми темпами развития, с другой — это радикальное, коренное, глубокое, качественное изменение, скачок в развитии общества и государства.

К числу стран, широко осуществляющих принципы революционной модернизации, чаще всего, относят Китай. Однако при этом ряд авторов считает, что успехи революционной модернизации в КНР не могут быть использованы в России. Причины здесь разные. Одна из них — «нельзя заимствовать позитив авторитарных модернизаций, не взяв остальное как жестокие обременения»36. Далее А. В. Рубцов отмечает, что России «… не надо засматриваться на китайские и им подобные аналоги: бешеные темпы от почти нулевого старта при дармовой рабочей силы — для нас этап пройденный. Этот ресурс история дает единожды, и СССР им в свое время в полной мере воспользовался»37.

Мы согласны с главным тезисом о невозможности повторения (хотя, если очень постараться, то может получиться38) авторитарной (читай: сталинской) модернизации со всеми атрибутами и последствиями. Известно, что в основе сталинской модернизации страны лежало несколько (совокупность) предпосылок: а) простая структура экономики, позволявшая осуществлять централизованное руководство; б) потребность в небольшом количестве инноваций, связанная как с простотой структуры экономики, так и с догоняющим характером модернизации; в) длинный срок жизни моделей и их медленное обновление; г) исключительно высокая мотивация элиты, основанная на страхе репрессий и возможности головокружительной карьеры;­ д) внутренняя конкуренция конструкторских бюро (особенно, в военно-­технической области)39.

Вместе с тем, следует обратить внимание на некоторые обстоятельства. Прежде всего, в очередной раз наблюдается известное смешение разных моделей модернизации, их проявлений, а также смежных (пересекающихся) понятий. Действительно, порой как в бородинском сражении революционная модернизация отождествляется с авторитарным (тоталитарным) режимом. Последний же есть разновидность политического режима государства. Например, изменение политического режима (даже если форма правления и форма государственного устройства остаются прежними) обычно приводит к резкому изменению внутренней и внешней политики государства. Это вызвано, главным образом, тем, что политический режим связан не только с формой организации власти, но и с ее содержанием40. Таким образом, формально (внешне) та или иная модернизация может именоваться и «либеральной», и «корпоративистской» и т. д., но фактически, с точки зрения содержания, она может носить либо имперский, либо революционный характер и прочее.

Мы не разделяем мнение о том, что опыт Китая в области модернизации для России непригоден и даже опасен. Ведь модернизация — многоаспектное понятие. Любой положительный опыт в сфере модернизации экономики следует только приветствовать, а не наклеивать ярлыки41. Согласно подсчетам Всемирного банка и Международного валютного фонда, по объему ВВП в 2020 г. Китай занял первое место в мире, США — второе, Германия — пятое, а Россия — шестое42. Для сравнения: Россия планировала увеличить ВВП в два раза, Китай — в четыре. Соревнование между двумя странами-­державами!

Второй вариант развития — Россия является самостоятельным центром силы, самостоятельной восточно-­христианской цивилизацией, воплощавшейся ранее в российской и советской империях и долженствующая воплотиться в империи новой. Этот ответ предполагает, что НАТО является военно-­политическим конкурентом, продвижение которого к границам России таит в себе серьезную угрозу — угрозу самой возможности имперской реставрации43.

Одним словом, выбор за Россией, политической элитой, народом (в меньшей степени). Однако, по мнению С. Н. Гаврова, анализ происходящих в нашей стране общественно-­политических процессов, позволяет сделать вывод о том, что в действиях современной российской власти все более отчетливо просматривается тенденция к великодержавному имперскому реваншу, естественно дополняемая атмосферой страха и конспирологическим восприятием окружающего мира. Сегодня количество фактов, подтверждающих и иллюстрирующих данную гипотезу, растет в геометрической прогрессии, особенно отчетливо эти тенденции ощущаются с осени 2003 — начала 2004 гг. Указанная тенденция отчетливо видна, даже не вооруженным взглядом. Вопрос: это плохо, губительно для России? Что означает выражение «имперский реванш»?

Иногда в литературе при характеристике моделей модернизации называют лидирующие и догоняющие виды. Указанные виды вряд ли следует рассматривать в качестве самостоятельных моделей. Здесь действуют свои правила.

Любая классификация тех или иных объектов есть последовательное их распределение по категориям с соблюдением общих правил систематики на всех уровнях. По мнению специалистов, в классификаторе независимо от того, в какой области науки или практики он применяется, надо различать четыре основных элемента: объект и цели классификации, классификационные признаки и единицы44. Так, в качестве обобщающей единицы в области классификации товаров употребляется термин «раздел». Затем по нисходящим ступеням располагаются: класс, группа, подгруппа, вид. Все то, что ниже вида, есть разновидность. Именно в этом направлении необходимо исследовать классификационные единицы и признаки модернизации. И не только. Указанные элементы могут успешно применяться в других сферах научного исследования.

Итак, лидирующая модернизация представляет собой внутренний процесс развития стран Европы и Северной Америки (США, Канада), а также Австрии и Новой Зеландии. В этих странах модернизация была органичной, или — в терминах теории модернизации — эндогенной. Она имела внутренние предпосылки и проистекала из всего предшествующего развития общества в этих странах, а темпы и размах преобразований в разных сферах общественной жизни — в экономике, политике, культуре, общественных отношениях, социальной структуре и т. д. — в общем и целом соответствовали друг другу45.

В свою очередь, догоняющая модернизация — это процесс, который практикуют страны, не относящиеся к странам первой группы, но стремящиеся их догнать. Россия, по общей оценки экспертов, относится к странам с догоняющей модернизацией. Хотя встречается взгляд о принадлежности российской модернизации к другим подвидам (эшелонам). Так, по мнению В. А. Красильшикова, ко второму эшелону модернизации исторически принадлежали страны Восточной и Юго-­Восточной Европы, Турция, юг Италии, Португалия и отчасти Испания, некоторые наиболее развитые страны Латинской Америки (Аргентина, Бразилия, Уругвай, Чили), а также Япония и Россия. По своему положению в системе мировой торговли, международном разделении труда такие страны занимали промежуточное место между центром и периферией мировой экономики, составляя ее полупериферию46. Конечно, весьма приятно видеть Россию в таком уважаемом «семействе», но едва ли такое утверждение соответствует истине и реальной действительности. Российская модернизация — опять догоняющая. И это важно для выбора ее модели и путей развития.

В заключение можно сформулировать ряд общих выводов. 1. При классификации модернизаций необходимо использовать классификационные признаки и основания, применяя при этом дихотомическое деление (например, органическая и неорганическая; революционная и эволюционная и др.). Продолжая логику в этом же направлении, следует различать, с одной стороны, либеральную и консервативную модернизация, с другой — имперскую (авторитарную) и демократическую модернизацию. В литературе допускается иногда необоснованное смешение разных групп, видов, подвидов модернизаций. 2. Современная Россия занимает некоторое промежуточное место, находясь в инерционном состоянии между авторитаризмом и свободной конкуренцией, между лидирующей и догоняющей модернизацией, между Западом и Востоком. Наша страна в очередной раз на распутье, перед жизненно определяющим выбором. Извечный вопрос: что делать? 3. Мы не разделяем мнение тех ученых, которые считают невозможным и даже вредным для России накопленный опыт стран, использующих те или иные «чужеродные» (на первый взгляд) модели (виды) модернизаций. Любой положительный опыт в сфере модернизации экономики и технологий следует только приветствовать и использовать.

§ 2. Модернизация экономики: понятие, цели и средства

С учетом универсального определения понятия модернизации представляется возможным сформулировать следующее определение модернизации экономики. Под модернизацией экономики мы понимаем вид экономической деятельности, т. е. комплекс мер (мероприятий), направленных на преодоления экономического отставания России (и не только) от развитых стран Запада путем усовершенствования экономики, отвечающих современным требованиям.

Данное определение модернизации носит общий характер. В литературе можно встретить более конкретные и специальные дефиниции. Например, И. В. Макарова предлагает свой взгляд на сущность модернизации экономики. Модернизация экономики характеризуется как процесс формирования современной модели экономики на основе инновационных преобразований, ориентированный на качественные изменения в обществе, соответствующие новой системе интересов, ценностей и приоритетов47. В этом определении следует особо выделить ряд отличительных признаков модернизации: 1) это процесс формирования (читай: вид экономической деятельности) современной модели экономики; 2) указанный процесс тесно связан, главным образом, с инновационными преобразованиями (механизмом модернизации); 3) сущностью модернизации экономики являются качественные изменения в обществе и государстве, что соответствует новой системе интересов, ценностей и приоритетов.

Иное определение модернизации экономики содержится в научных трудах тех ученых, которые рассматривают любую модернизацию в качестве проекта, а не процесса. И это понятно, поскольку здесь присутствует абсолютно другой методологический подход к определению модернизации экономики.

Будучи разновидностью экономической деятельности (комплексом мероприятий), модернизация экономики преследует различного рода цели. Главная цель модернизации — это формирование современной модели российской экономики. Однако наряду с этой основной (стратегической) целью модернизация экономики России в настоящее время имеет три дополнительных (текущих) направления: 1) техническое обновление устаревшей материальной базы производства; 2) перестройка структуры экономики, т. е. сокращение доли сырьевых отраслей; 3) увеличение удельного веса в экономике тех отраслей, которые являются катализатором экономического развития (наукоемкие, высокотехнологичные отрасли формирования инновационной модели развития)48.

С теоретической точки зрения (и не только) определенный интерес вызывает взгляд на модернизацию экономики через категорию «механизм модернизации». Здесь следовало бы акцентировать научное внимание на теоретических воззрениях о том, что представляет собой механизм модернизации, особенно в контексте общенаучной категории «экономический механизм».

Термин «механизм» имеет несколько значений. Чаще всего под механизмом понимается совокупность совершающих требуемые движения тел (обычно — деталей машин), подвижно связанных и соприкасающихся между собой49. Однако в «Словаре русского языка» С. И. Ожегова дается и другое определение механизма как системы, устройства, определяющих порядок ­какого-либо вида деятельности50. Важно отметить, что механизм есть система.

Однако в этой связи возникает вопрос: что представляет собой система в разрезе механизма модернизации? Начнем с того, что в литературе предметом оживленной дискуссии до сих пор является термин «экономический механизм»51. Ряд исследователей рассматривают экономический механизм как совокупность методов и средств воздействия на экономические процессы, их регулирование. Некоторые авторы делают упор на характеристике экономического механизма в качестве инструмента, рычага или способа регулирования.

Как считает А. Ю. Чаленко, в указанных случаях «механизм» необоснованно поставлен над «процессом». Кроме того, данное понятие расширено элементом «регулирование», который предусматривает отслеживание результатов и выработку управляющих воздействий, т. е. предусматривает наличие механизма в механизме, что также методологически неверно52. Поэтому названный ученый предлагает новое определение механизма в экономике — это совокупность ресурсов экономического процесса и способов их соединения.

В результате проведенного сопоставительного анализа высказанных в экономической литературе точек зрения А. Ю. Чаленко предлагает следующие отличительные особенности экономического механизма: 1) данный механизм не может существовать без процесса, так как является его составной частью и настроен на выполнение только процессных функций; 2) механизм не имеет собственного управления, является как бы «обездвиженным» и находится в состоянии ожидания управления процессом; 3) соединение механизма с управлением представляет собой внутреннее содержание процесса, его «ноу-хау».

Симптоматично, что Нобелевская премия по экономике за 2007 год была вручена Лео (Леониду) Гурвицу (Leo Hurwicz), Роджеру Майерсону (Roger Myerson) и Эрику Маскину (Eric Maskin) за «основополагающий вклад в теорию экономических механизмов»53. Так, самое общее определение, которое можно применить к любому взаимодействию между экономическими субъектами, заключается в том, что такое взаимодействие представляет собой стратегическую игру. Соответственно, механизмом является форма игры, а не сама игра. В свою очередь, игра — это описание того, как могут действовать игроки (экономические субъекты) и к чему приведет любой набор действий. Например, механизм голосования большинством определяется следующими правилами: а) каждый человек, в частном порядке, выбирает одну из имеющихся кандидатур; б) голоса, поданные за каждую кандидатуру, суммируются; в) победителем объявляется кандидат, набравший большинство голосов.

Более строгая формулировка, предложенная Л. Гурвицем, определяет механизм как взаимодействие между субъектами и центром, состоящее из трех стадий: каждый субъект в частном порядке посылает центру сообщение mi, центр, получив все сообщения, вычисляет предполагаемый результат Y = f(mi ,…, m); центр объявляет результат Y и по необходимости претворяет его в жизнь. Примерами механизмов являются аукционы первой и второй цены.

Безусловно, понятие «экономический механизм» относится к числу сложных явлений и в науке до сих пор продолжает вызывать разногласия среди ученых. Многоаспектность понятия порождается целую палитру различных точек зрения, взглядов и теорий. Причем, в сферу научных споров и дискуссий втянуты не только экономисты, но и представители других отраслей науки.

Среди них заметное место занимают юристы, чьи научные труды посвящены как общим (методологическим) аспектам механизма правового регулирования, так и особенностям данного механизма в регулировании тех или иных отношений (например, в области управления качества продукции и др.)54. Так, С. С. Алексеев определял понятие механизма правового регулирования (МПР) как совокупность правовых средств, при помощи которых обеспечивается правовое воздействие на общественные отношения55. Как видно, механизм правового регулирования — это прежде всего совокупность правовых средств.

По мнению К. В. Шундикова, механизм правового регулирования — это система деятельности субъектов, связанная с созданием и практическим использованием юридических средств, объединенных в инструментальные комплексы (правовые механизмы), функционирование которой через ряд последовательных стадии приводит к достижению тех или иных юридически значимых целей56. То есть МПР представляет собой систему деятельности субъектов.

Со слов А. А. Абрамовой, механизм правового регулирования — это не статическая совокупность средств, а нормативно-­организованный, последовательно осуществляемый комплексный процесс, направленный на результативное воплощение правовых норм в жизнь, при помощи адекватных правовых средств57. В данном случае МПР — это нормативно-­организованный процесс.

На наш взгляд, несмотря на многоаспектность понятия «механизм правового регулирования», главным акцентом в определении служит такой его признак как деятельность субъектов, т. е. совокупность действий, направленных на достижение определенных целей при использовании правовых средств58.

Итак, следует подвести некоторые промежуточные итоги. 1. Термин «экономический механизм» (равно и понятие «механизм») многоаспектен. Поэтому закономерно, что в литературе ряд авторов выделяют в качестве основного (определяющего) признака ­как-то: а) способ функционирования экономической системы; б) совокупность методов и средств воздействия на экономические процессы; в) конгломерат, сочетающий саморегулирование деятельности хозяйственных субъектов и регулирующими функциями государства; г) элемент экономического механизма и т. д. 2. Однако, указанная многоаспектность не должна приводить к смешению понятий, а главное — препятствовать к выявлению сущности исследуемого явления. Мы не разделяем мнение тех ученых, кто отождествляет экономический механизм с системой управления экономикой (управляющей подсистемой экономики) либо осуществляет идентификацию хозяйственного механизма с экономическим59. 3. Вряд ли можно признать удачным сравнение экономического механизма с игрой (точнее говоря, с формой игры). Действительно, такое определение является в высшей степени формой абстракции. Хотя кто знает, может быть ­когда-­нибудь наступит время для применения главы 58 Гражданского кодекса РФ «Проведение игр и пари» в отношении экономического механизма. 4. На наш взгляд, главный признак (черта) экономического механизма состоит в том, что он (механизм) является способом функционирования экономической системы. Он отображает момент движения, функционирования. Здесь мы полностью согласны с позицией А. Ю. Чаленко, в частности, в том, что механизм не имеет собственного управления, является как бы «обездвиженным» и находится в состоянии ожидания управления процессом. 5. Следует различать разные виды механизмов: политические, социальные, экономические, финансовые, юридические и др. Однако важно иметь в виду, что все виды механизмов необходимо объединить в две основные группы: базисные и надстроечные. Что касается экономического механизма, то он, безусловно, относится к базисным. С целью его запуска необходимы рычаги, инструменты воздействия, среди которых заметную роль играют правовые средства. Не случайно С. С. Алексеев характеризует механизм правового регулирования как систему правовых средств, при помощи которых осуществляется правовое воздействие на общественные отношения60. В отличие от экономического механизма, механизм правового регулирования больше «тяготеет» к юридической надстройки (юридическая часть надстройки). 6. Будучи базисной категорией, экономический механизм не может существовать без процесса (деятельности), поскольку является его составной частью и настроен на выполнение только процессных функций. Экономический механизм — это внутренняя система, устройства, определяющие порядок функционирования экономической деятельности.

Возвращаясь к категории «модернизация экономики» в интерпретации И. В. Макаровой, нельзя не заметить, что ссылка автора на инновационные преобразования в контексте механизма выглядит не очень убедительно. По крайней мере, понятие «инновационные преобразования» ближе расположено к целям модернизации, чем к механизму. На наш взгляд, более правильно говорить об использовании инновационных средств для достижения основной цели модернизации экономики — формирование современной модели экономики.

Считаем, что при характеристике экономического механизма в целом и модернизации экономики в частности следует использовать понятие «средство», которое разработано учеными-­юристами. В научной литературе можно обнаружить различное понимание и толкование термина «средство»61. С нашей точки зрения, любое средство — это, прежде всего, инструмент (орудие), а также прием, способ воздействия. Поэтому средство государственного регулирования экономической деятельности представляет собой инструмент, способ государственного воздействия на отношения в сфере предпринимательства.

Мы поддерживаем высказанное мнение о делении всех средств на две большие группы: правовые и неправовые62. Однако, в отличие от К. Ю. Тотьева и других авторов считаем, что в основе такой классификации лежат не цели применения, а видовые отличия в рамках категории «средство». В частности, к неправовым относятся политические, организационно-­технические и экономические средства. Как верно отмечает К. К. Лебедев, «в экономической политике государства, ведущая роль принадлежит собственно экономическим средствам — денежному обращению и эмиссии ценных государственных бумаг, инвестициям, субсидиям, кредитам; экономическим нормативам: размерам налогов и сборов, регулированию тарифов и цен, ставке рефинансирования по кредитам государственного банка (Центрального банка РФ) и т. д.»63. В этой связи можно сделать некоторые предложения: а) в логическом ряду — денежное обращение и денежные средства — первое место занимают средства; равном образом, ценные государственные бумаги, а не эмиссия ценных бумаг; б) некорректно включать в состав понятия «экономические нормативы» налоги и сборы (хотя и через их размеры). Словосочетание «экономические нормативы» применяется в строго определенной сфере (например, норматив оборотных средств, норматив обязательных резервов банка); в) в контексте использования термина «экономические средства» правильнее говорить о ценах и тарифах, а не об их регулировании. Именно цены и тарифы являются экономическими категориями и экономическими средствами регулирования64.

Будучи по своей природе экономическими категориями, деньги и денежные средства, кредиты и финансы, налоги и сборы, цены и тарифы и т. д., в реальной экономической жизни не могут существовать и реализовываться вне правового регулирования, особенно, когда речь идет о государственном воздействии на экономические процессы общества. Другой пример: опосредуя отношения обмена, цена (тарифы) сама становится предметом правового регулирования общественных отношений. По этой причине можно утверждать, что экономические средства регулирования экономики в целом и предпринимательства находят свое реальное воплощение в соответствующих правовых формах. Иначе говоря, деньги и денежные средства, кредиты и финансы, налоги и сборы, цены и тарифы и др. есть экономико-­правовые средства.

Что касается правовых средств в строгом смысле этого слова, то в юридической литературе уже давно они служат объектом оживленной дискуссии. Данное понятие имеет несколько уровней: первый охватывает нормы права, индивидуальные правовые акты; второй связан со стадией реализации права; третий выражается во всех средствах, которые непосредственно связаны с реализацией и применением права («средства в средствах»)65. Таким образом, правовые средства есть собирательное понятие. В этом качестве совокупность (система) правовых средств представляет собой механизм правового регулирования. К элементам (средствам) такого механизма относятся: юридические нормы, нормативные правовые акты, правоотношения, акты реализации права, правоприменительные акты, правосознание, режим законности66.

Следуя этой логики, отметим, что система юридических норм образует такие структурные образования, как правовой институт, подотрасль одноименную отрасль права и право в целом. Если нормы права признавать в качестве одного из правовых средств механизма правового регулирования, напрашивается вывод: вся совокупность юридических норм (т. е. право) является правовым средством. То же самое можно сказать о совокупности нормативных правовых актов. Выходит, что российское законодательство — правовое средство.

Конечно, нельзя ставить в один ряд правовые средства разного уровня67. Одно дело, скажем: юридические нормы, правовые институты, подотрасли, отрасли права, право в целом, другое: договор, внедоговорное обязательство, имущественная ответственность, санкции, а также другие гражданско-­правовые средства68. Утверждая, что «посредством правовых средств осуществляется правовое регулирование»69, Е. П. Губин косвенно признает, что посредством права (читай: правовое средство) осуществляется правовое регулирование.

Следовательно, необходимо обратить пристальное внимание на понятие «средство» в рамках межотраслевого (комплексного), эко­но­мико-­правового подхода. В целях терминологического единства понятие «средство» могло бы выступить в качестве своеобразного инструмента (приема) такой унификации.

§ 3. Рыночная экономика и государственное регулирование: вопросы соотношения и сбалансированности

Начнем с того, что есть экономика, в том числе рыночная. Термин «экономика» имеет несколько значений. Здесь (равно как и в других случаях) балом правит полисемия. Экономика — это правило (буквально «правила ведения хозяйства»), закон, хозяйственная деятельность общества, совокупность отношений, складывающихся в системе производства, распределения, обмена и потребления70. Однако среди множества значений в дефиниции «экономика» на передний план (в разрезе настоящего исследования) выходят: совокупность общественных отношений и система отраслей, где производятся материальные и духовные блага. Правда, в экономической литературе называют еще одно назначение термина «экономика» — наука, научная дисциплина, которая изучает национальное и мировое хозяйство, его составные элементы71.

Научное определение экономики и ее места в развитии общества впервые дано К. Марксом: «Совокупность… производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания»72. Указанные отношения складываются в системе производства, распределения, обмена и потребления независимо от воли и сознания человека. Они носят объективный характер.

Здесь на первый план выходит проблема определения предмета предпринимательского права с учетом соотношения известных понятий «производственные отношения» и «имущественные отношения». Причем эта проблема не является новой; о ней писали классики марксизма-­ленинизма, дореволюционные цивилисты, ученые-­юристы советского периода. Она (проблема) не забыта и современными исследователями. Так, в фундаментальном труде С. С. Алексеева о предмете гражданского права уделено достаточно много внимания характеристике производственных и имущественных отношений73.

Понимая то, что рассматриваемая проблема требует специального изучения, тем не менее, попытаемся сформулировать ряд исходных теоретических положений в русле обсуждаемой темы. Во-первых, нельзя отождествлять понятия «производственные отношения» и «имущественные отношения». Производственные отношения являются базисом по отношению к политике, идеологии, религии, морали и др. (общественной надстройке). В этом качестве производственные отношения представляют собой отношения между людьми, складывающиеся в процессе общественного производства и движения общественного продукта от производства до потребления. Содержание производственных отношений не сводится только к производству в узком смысле слова. Термин «производственные отношения» охватывает все жизненные циклы производства»: от проектирования до эксплуатации (потребления). Производство — это лишь самостоятельная стадия производственного процесса, в рамках которого осуществляется изготовление товаров, выполнение работ, оказание услуг. Поэтому, когда мы говорим о производственном предпринимательстве, то оно ограничено рамками производства. За его пределами находится, например, торговое (коммерческое) предпринимательство.

Во-вторых, вряд ли следует рассматривать производственные и имущественные отношения как родовое и видовое понятия. Указанные понятия соотносятся между собой с точки зрения их содержания. Имущественная составляющая (основа) позволяет выделить имущественные отношения в отдельный вид экономических отношений. Таким образом, производственные и имущественные отношения — это перекрещивающие понятия. В качестве объектов имущественных отношений выступает, прежде всего, имущество. Не случайно С. С. Алексеев и другие авторы считают, что имущественные отношения складываются по поводу имущества и в связи с имуществом74. Однако термин «имущество» носит многоаспектный характер и по-разному толкуется учеными-­юристами. Имущество рассматривается как вещь (совокупность вещей), как имущественные права и даже как имущественные права и обязанности75. В тоже время надо согласиться с мнением, что объектами имущественных отношений является не только имущество (предприятия, имущественные комплексы, деньги, ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права), но также результаты выполненных работ и оказанные услуги.

В-третьих, понятие «имущественные отношения» является межотраслевым. Это означает, что его сфера применения не ограничена предметом гражданско-­правового регулирования. Еще в 1959 г. С. С. Алексеев указывал на то, что имущественные отношения, непосредственно выражающие отношения собственности, регулируются нормами государственного права. В свою очередь, имущественные отношения, складывающиеся на основе товарного производства, — предмет регулирования гражданского права76. И, скажем, не только. В последнем случае конструкция «имущественные отношения» используется в других отраслях и правовых образованиях (например, в земельном77, семейном, налоговом праве). Следовательно, для характеристики горизонтальных отношений в сфере предпринимательской деятельности можно также использовать понятие «имущественные отношения». При этом понятийный аппарат науки предпринимательского (хозяйственного) права не пострадает.

В-четвертых, мнение о том, что имущественные отношения есть единственные отношения собственности, не соответствует действительности. Отношения собственности — это ядро имущественных отношений. Но кроме них в состав

...