— Нет, господин Ю, дальше не пойду. Страшно, сил нет, — промямлил селянин, испуганно замерев перед опавшими цветками камелии. Не отдельные лепестки, а целые бутоны отрывались и падали на нетронутый снег.

Дорён заморгал, словно очнувшись ото сна. Он глубоко задумался, но, резко вырванный из размышлений, вспомнить не мог о чем. Редкие облака разошлись, и Дорён вскинул взгляд на яркую луну.

«Великое совпадение».

Так прозвали приближающееся полнолуние, которое выпало на день зимнего равноденствия.

Еще немного — и год завершится, дав начало следующему. Тьма пойдет на убыль, солнечная энергия ян окрепнет, но это лишь через пару дней. Сейчас же Дорён не мог отделаться от ощущения, что мрак лишь сгущается, но никто не замечает этого. Будто он один чует надвигающуюся на луну тень.

Дорён перевел взгляд на селянина, не сразу вспомнив, кто он и чем должен помочь. Староста топтался на месте, ожидая позволения вернуться в деревню и заверений, что дальше ловец духов справится сам.

— Хорошо, ступай, — разрешил Дорён, заметив, как тот едва сдерживал дрожь. И дело было не только в морозе: уже по запаху становилось ясно, что окутавший эти земли туман не имеет ничего общего с природным явлением. — С дороги не сходи, да другим напомни здесь не показываться, пока я не вернусь.

Ловец духов с самого начала не намеревался брать старосту в проклятый город. Того, что селянин провел его незнакомыми тропами, переступив границу тумана, уже достаточно. Дальше по камелиям Дорён найдет дорогу сам.

— Разумеется, господин Ю. Да благоволят вам боги, да хранят добрые духи, — торопливо раскланявшись, староста попятился; фонарь на длинной палке в его руке задрожал, заставив окружающие тени деревьев и кустов плясать.

Селянин поспешил по тропинке вниз, а Дорён, проверив меч за спиной, перехватил свой фонарь другой рукой и ступил в известный в округе сад красных камелий. С каждым скрипящим по снегу шагом и без того негустой туман рассеивался, опадал к земле, открывая вид на вымерший город. Гниющие, почерневшие от времени и плесени руины домов молчаливо выстроились вдоль дороги, по которой, судя по рассказам жителей близлежащих деревень, прекратили ходить сотню лет назад, однако путь не зарос. И травинка не пробилась сквозь неровно уложенные камни. Здесь вообще не было ничего живого помимо сотен, если не тысяч деревьев красной камелии, окруживших и заполонивших город. Они хранили его и держали взаперти, захватили, прогнав людей из их же домов и садов. Это впечатление усиливалось от вида торчащих из окон веток. Те, будто руки, тянулись из жилищ, отобрав их у старых хозяев.

Будучи опытным ловцом духов, Дорён повидал всякое, поэтому недвижимая красота бутонов его не пугала. И все же было в этом месте нечто необычное, словно от него ускользали детали рассказанной ему истории о том, что именно произошло и каким образом появилась кукла.

Живущая среди проклятых камелий и заброшенных домов кукла завлекает исполнением желания, лишь единицам удалось сбежать из ее сада. Видели даже, как кукла выйти за новыми душами пыталась, но не смогла за пределы камелий выбраться. Свидетели разболтали, что за чертой города она деревенеет, человеческая личина