Райнер Мария Рильке — один из крупнейших поэтов XX столетия. В его стихах нашлось место самым разнообразным мыслям, чувствам, фантазиям: это и «одиночество среди толпы», и скитания по Европе, любовь женщин, чтение волшебных историй, мир искусства, античные мифы и старинные легенды, воспоминания о детстве, сновидения, мечты, религиозные прозрения… Уроженец Праги, писавший по-немецки, он глубоко ощущал свою причастность к европейской культуре и твердо верил, что «внутренний мир человека есть ценность, он полон сокровенных, одному ему понятных значений и смыслов».
В настоящем издании впервые собраны все самые значительные поэтические книги Рильке в блестящих переводах Владимира Микушевича.
В настоящем издании впервые собраны все самые значительные поэтические книги Рильке в блестящих переводах Владимира Микушевича.
Жас шектеулері: 16+
Құқық иегері: Издательство АЗБУКА
Баспа: Издательство АЗБУКА
Аудармашы: Владимир Микушевич
Қағаз беттер: 248
Пікірлер2
Дәйексөздер316
У каждого такая же мечта:
бежать бы из себя, как из тюрьмы,
но понял чудом я средь этой тьмы:
любая жизнь бывает прожита.
бежать бы из себя, как из тюрьмы,
но понял чудом я средь этой тьмы:
любая жизнь бывает прожита.
Маленький Рене рос под исключительным влиянием матери; заласканное дитя, экзальтированная игрушка ее настроений, комплексов и капризов.
Люблю часы ночного погруженья
я в самого себя, где жизнь, как в старом
письме таясь, недаром или даром
пережита, исканье отраженья,
легенда и возможность искаженья.
В свои глубины молча погружусь,
где мой двоится век вневременными днями,
и деревом себе кажусь,
растущим над могильными тенями
и теплыми объемлющим корнями
гроб мальчика, чьи давние печали,
в моих ветвях воскреснув, зазвучали.
я в самого себя, где жизнь, как в старом
письме таясь, недаром или даром
пережита, исканье отраженья,
легенда и возможность искаженья.
В свои глубины молча погружусь,
где мой двоится век вневременными днями,
и деревом себе кажусь,
растущим над могильными тенями
и теплыми объемлющим корнями
гроб мальчика, чьи давние печали,
в моих ветвях воскреснув, зазвучали.
