Эта книга соединяет в себе путевые заметки английского путешественника, журналиста, искусствоведа и писателя Роберта Байрона (1905–1941) о России, Индии и Тибете — трех странах, которые в начале 1930-х годов находились на рубеже значительных перемен в обществе и культуре. Приехав в Советский союз к моменту начала сталинских репрессий, Байрон погрузился в изучение древнерусской живописи, но еще успел пообщаться с творцами авангарда, в частности Щусевым и Гринбергом. Из страны, являющей собой апофеоз промышленной революции, через охваченную беспорядками Индию он отправился в доиндустриальный Тибет, где Далай-лама укрывался во дворце и передвигался исключительно в паланкине. Байрон предпринял свое путешествие с целью найти альтернативные Западу модели организации жизни общества, а также узнать, «из кого и чего состоит этот мир», и в результате оно вылилось в честный, страстный и визионерский рассказ очевидца об антагонизме двух великих культур и громких исторических потрясениях первой половины XX века.
Первая часть книги «Сначала Россия, потом Тибет» посвящена поездке британского журналиста и писателя Роберта Байрона (1905-1941) в Советский Союз в январе-феврале 1932 г. Центральное место в ней занимает рассказ о древнерусской живописи. Байрон повествует об обстоятельствах своего знакомства с фресками и иконами в церквях и музеях, дает искусствоведческий анализ увиденных произведений и описывает их состояние, рассуждает о наследии Андрея Рублёва. Помимо этого, он делится впечатлениями о посещенных выставках и цитирует экспозиционные тексты. Меньшее внимание британец уделяет условиям поездки, еще реже касается политических и социально-экономических тем.
Фотографии Байрона, сделанные во время путешествия, представлены в конце раздела «Россия».
Повторная поездка британского писателя в Советский Союз состоялась в сентябре 1935 г. В этот раз он приехал в качестве участника 3-й Конгресса по иранскому искусству и археологии в Ленинграде и Москве.
после того, как Министерство иностранных дел умоляло продлить мое пребывание, какой-то неизвестный орган власти счел за лучшее не продлевать мне визу. «А что вы хотите, — подумал я, — сто́ит ли в стране, которая празднует Октябрьскую революцию в ноябре, удивляться тому, что Министерство иностранных дел не вправе выдавать собственные визы?»