Павел Алешин

Лудовико Ариосто

Лирика

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Иллюстратор Елена Алешина

© Павел Алешин, 2017

© Елена Алешина, иллюстрации, 2017

Лудовико Ариосто (1474—1533), один из величайших поэтов эпохи Возрождения, известен в России, в первую очередь, благодаря эпической поэме «Неистовый Орландо» (в русском переводе — «Неистовый Роланд»). Но он был также замечательным лириком. Вниманию читателей впервые предлагается перевод всех его сонетов и мадригалов, а также одной канцоны и двух капитоло.

18+

ISBN 978-5-4485-1267-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Лудовико Ариосто
2. Предисловие
3. Сонеты
   1. I
   2. II
   3. III
   4. IV
   5. V
   6. VI
   7. VII
   8. VIII
   9. IX
   10. X
   11. XI
   12. XII
   13. XIII
   14. XIV
   15. XV
   16. XVI
   17. XVII
   18. XVIII
   19. XIX
   20. XX
   21. XXI
   22. XXII
   23. XXIII
   24. XXIV
   25. XXV
   26. XXVI
   27. XXVII
   28. XXVIII
   29. XXIX
   30. XXX
   31. XXXI
   32. XXXII
   33. XXXIII
   34. XXXIV
   35. XXXV
   36. XXXVI
   37. XXXVII
   38. XXXVIII
   39. XXXIX
   40. XL
   41. XLI
4. Мадригалы
   1. I
   2. II
   3. III
   4. IV
   5. V
   6. VI
   7. VII
   8. VIII
   9. IX
   10. X
   11. XI
   12. XII
   13. Канцона I
   14. Капитоло VIII
   15. Капитоло XXIV
5. Примечания
   1. Сонеты
      1. I
      2. II
      3. V
      4. VII
      5. VIII
      6. IX
      7. X
      8. XVI
      9. XVIII
      10. XX
      11. XXI
      12. XXIII
      13. XXVI
      14. XXVII
      15. XXVIII
      16. XXIX
      17. XXX
      18. XXXI
      19. XXXIV
      20. XXXV
      21. XXXVI
      22. XXXVII
      23. XXXVIII
      24. XXXIX
      25. XL
      26. XLI
   2. Мадригалы, канцона, капитоло
      1. I
      2. XI
      3. Канцона I
      4. Капитоло VIII
6. Заметки
   1. Мадригалы Ариосто
   2. Мандельштам об Ариосто
   3. Пушкин и Ариосто

Предисловие

Лудовико Ариосто (1474—1533), один из величайших поэтов эпохи Возрождения, известный в России, в первую очередь, благодаря эпической поэме «Неистовый Орландо» (в русском переводе — «Неистовый Роланд»[1]), был также и замечательным лириком. Вниманию читателей предлагается перевод всех его сонетов и мадригалов, а также одной канцоны и двух капитоло.

Главная тема лирики Ариосто — любовь[2]. «Доминирует любовная тема, причем, не только в тех поэтических поджанрах, которые её по традиции обслуживают, таких, как канцона или сонет — любви посвящены в основном даже многочисленные ариостовские капитоло, что уже идёт вразрез с традицией, ибо эта стихотворная форма соотносилась, как правило, с нарративным или дидактическим содержанием. Дидактизма и тем более морализации в ариостовой лирике нет, но нарративность даёт о себе знать — и в содержании (причем, не только в капитоло), и в интонации. Любовь побуждает поэта не заглядывать в себя, а оглядываться вокруг: ему лучше, чем восходящей к Петрарке традиции, видна и возлюбленная, и вообще окружающий мир… Мир становится определенно богаче и многоцветнее; он включает в себя если не элементы быта, то элементы обыденности, которые, разумеется, преображаются в свете поэзии, но не полностью забывают о своём происхождении. И сама любовь, оставаясь чудом, не создаёт для себя особого пространства, не знакомого с пространством повседневной жизни и повседневных отношений. В ней больше телесности, чем в итальянской лирической классике, и в ней больше радости: Ариосто, конечно, знает о её тревогах и скорбях, но ему куда ближе понимание любви как счастья, счастья возможного и близкого…»[3]. Поэт не разделяет и не противопоставляет Любовь Небесную и Любовь Земную (что характерно для философии ренессансного неоплатонизма), и в этом ощущении божественности земного, одухотворённости телесного его поэзия близка венецианской живописи.

В отличие от Данте и Петрарки, чьи чувства к Беатриче и Лауре соответственно были неразделёнными, Ариосто был счастлив в любви: он полюбил флорентийку Алессандру Бенуччи, и та, хотя и не сразу, ответила ему взаимностью. Безусловно, и у них были трудности. Когда поэт признался Алессандре в любви во Флоренции в 1513 году (об этом говорится подробно в I канцоне), она была замужем, но и после смерти в 1515 году её мужа, купца Тито ди Леонардо Строцци, в силу разных причин они скрывали свои отношения и даже брак их, заключенный в 1527 году, был тайным. Тем не менее, их любовь была взаимной[4], и именно ею вдохновлена большая часть представленных в этой книге стихотворений, отражающих как радостные, так и печальные моменты в жизни поэта и его возлюбленной.

[1] Ариосто Л. Неистовый Роланд. В 2 т. Пер. М.Л.Гаспарова. М.: Наука, 1993.

[2] Исключением в нашей подборке стихотворений Ариосто являются три «хвостатых» сонета (XXXVIII, XXXIX, XL), а также сонеты XXXVI, XXXVII, XLI. О них подробнее см. в примечаниях.

[3] Андреев М. Л. Ариосто // История литературы Италии. М.,2010. Т.2. Кн.2. С.83—84.

[4] Вместе они были до самой смерти Ариосто.

Сонеты

I

Зачем, Фортуна, дар, любовью данный,

отнять коварно хочешь ты — булатом,

слоновой костью, жемчугом и златом

оспорить то, что каждому желанно?

Преграды мне ты ставишь беспрестанно,

беда — в нужде, любви враге заклятом;

в саду, где яблоки сияют златом,

и то не столь охрана постоянна.

Амур мне указал дорогу к счастью,

но много стражников у наслажденья,

взаимною пылающего страстью.

Виню его! Да — в сердце осужденье!

О, почему не обладает властью

Амур в своём же собственном владенье?

II

Обмен, увы, не равен! За свиданье

минутное — печальная разлука,

за счастья миг — томительная скука,

за взгляд короткий — долгое страданье.

Несправедлив Амур. Огонь желанья

во мне зажёг он, и стрелой из лука

пронзил мне сердце; мне лишь — эта мука:

вам не грозит огня того пыланье.

Я думал: нам обоим эти сети

Амур расставил, но один в плену я,

а вам уйти позволил он свободной.

Лишился он добычи благородной

и показал, как неразумны дети:

мальчишка он, стреляющий вслепую.

III

О, гавань верная, приют надёжный,

где две звезды, прекраснейшие в мире,

меня укрыли, мощь утихомиря

стихий, лучи струя на путь мой сложный.

Прощаю морю каждый миг тревожный:

без бурь, объемлющих морские шири,

не мог бы ныне я вкушать на пире

усладу, что казалась невозможной.

О, милый кров, о, комната родная,

во тьме твоей и сладостной, и нежной,

светлее дня намного ночь благая.

Обиды терпкость, гордый гнев мятежный

забудь же, сердце! Всё превозмогая,

любовь их возместит тебе прилежно.