КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО

УНИВЕРСИТЕТСКИЙ КУРС

ТОМ II

Издание второе,
переработанное и дополненное

Под редакцией
заслуженного юриста Российской Федерации,
доктора юридических наук, профессора
А. И. Казанника,
заслуженного юриста Российской Федерации,
доктора юридических наук, профессора
А. Н. Костюкова

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 342(470+571)(075.8)7

ББК 67.400(2Рос)я73

К65

Авторы:

Арбузов С. В. — кандидат юридических наук, доцент — гл. XVI; Бережная Т. В. — кандидат юридических наук, доцент — гл. XV, XIX; И. А. Третьяк — гл. XIII; Дитятковский М. Ю. — доктор юридических наук, профессор — § 9 гл. XXI; Казанник А. И. — доктор юридических наук, профессор, государственный советник юстиции I класса, заслуженный юрист Российской Федерации — введение, гл. I, II, III, IV, V, VI (совместно с Симоновым В. А.), VII, IX, XII, XVIII; Костюков А. Н. — доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации — введение, гл. X, XX; Котелевский Д. В. — кандидат юридических наук, доцент — гл. VIII, XI, XIV, § 5, 7, 8 гл. XXI; Симонов В. А. — кандидат юридических наук, доцент — гл. VI (совместно с Казанником А. И.), § 1, 2 гл. XXI; Филатов Е. Ю. — гл. XVII, § 3, 4, 6, гл. XXI.

Рецензенты:

Кокотов А. Н. — доктор юридических наук, профессор (судья Конституционного Суда РФ), заслуженный юрист Российской Федерации;

Комкова Г. Н. — доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, декан юридического факультета Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского, зав. кафедрой конституционного и муниципального права.

На основе сравнительного конституционного права, новейших федеральных и региональных законодательных и подзаконных актов, судебных решений, практики их применения раскрывается самобытность конституционного права России в сравнении с лучшими мировыми достижениями конституционноправовой мысли.

Законодательство актуально на 1 января 2016 г.

Для студентов, слушателей, аспирантов, преподавателей юридических факультетов, работников органов государственной власти, а также всех, кто интересуется вопросами организации государственной власти.

© Коллектив авторов, 2014

© Коллектив авторов, 2015, с изменениями

© ООО «Проспект», 2015

УДК 342(470+571)(075.8)7

ББК 67.400(2Рос)я73

Глава VI.
СУВЕРЕНИТЕТ В КОНСТИТУЦИОННОМ ПРАВЕ

§ 1. Понятие и виды суверенитета

На протяжении веков проблемы происхождения власти, ее коренных источников и наиболее характерных свойств пытались разрешить выдающиеся мыслители всех времен и народов. Неизгладимый след в истории науки оставили: Конфуций, Аристотель, Платон, Августин Блаженный, Марселий Падуанский, Ж. Боден, Дж. Локк, Ш.-Л. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, Г. В. Ф. Гегель, Ф. Энгельс, М. М. Сперанский, Б. Н. Чичерин, Л. А. Тихомиров, И. А. Ильин. Их политические и правовые взгляды обстоятельно изучаются студентами юридических вузов в специальном курсе исторических дисциплин.

Однако термин «суверен» впервые получил свое нормативное выражение в Кутюмах Бовези, кодифицированном акте обычаев Cредневековой Франции, составленном крупнейшим юристом своего времени Ф. Бомандуаром (1247–1295). В 34-й главе его фундаментального труда под говорящим названием «О суверене» записано: «Следует понимать, что король является сувереном над всеми и на основании своего права охраняет все свое королевство, в силу чего он может создавать всякие учреждения, какие ему угодно для общей пользы, и то, что он устанавливает, должно соблюдаться. И нет над ним никого, столь великого, чтобы он мог прийти в его двор (творить суд) о правонарушениях или по жалобам на неправильное решение по всем делам, которые касаются короля. И так как он является сувереном, стоящим выше всех, мы его называем лишь тогда, когда мы говорим о каком-либо суверенном праве, которое ему принадлежит лично».

Воспроизведение столь длинной цитаты из содержания памятника правовой мысли Средневековой Франции понадобилось с целью показать, что и теперь суверенитет понимается главным образом как отсутствие какого бы то ни было ограничения верховной власти, ущемления ее независимости. По первоначальному смыслу суверенитет — это такое свойство социальной власти, которое обеспечивает ее носителю гарантированную возможность быть свободным, самостоятельным, независимым в осуществлении своих прерогатив, исключительных (монопольных) прав и обязанностей. Незатухающие дискуссии в научном сообществе политологов, государствоведов и международников ведутся преимущественно о видах суверенитета. Одни авторы (Б. С. Эбзеев) вообще отрицают всякую возможность деления суверенитета между государством, народом и нацией, считая их различными сторонами одного и того же явления, и настаивают на его единстве. Другие (С. В. Черниченко) объявляют суверенитет народа и нации «искусственными понятиями» и признают только государственный суверенитет. Третьи (Р. А. Тузмухаметов), напротив, считают его не чем иным, как «бюрократической узурпацией суверенитета народа». Четвертые (Б. С. Крылов, А. И. Лепешкин) в различных интерпретациях отстаивают существование только народного и государственного суверенитета, пятые (Л. Н. Карапетян, Т. Н. Хачатрян) сводят народный суверенитет к национальному, а шестые (К. С. Гаджиев) отождествляют национальный суверенитет и суверенитет государства.

Снять столь серьезные разногласия с помощью логических доказательств того или иного постулата практически невозможно. Надо обратиться к текстам ныне действующих конституций современных государств, проанализировать содержание соответствующих статей.

Конституция РФ не характеризует Россию как суверенное государство. Но она устанавливает правовой принцип, согласно которому «суверенитет Российской Федерации распространяется на всю ее территорию» (ч. 1 ст. 4). Тем самым Конституция не оставляет ни малейших сомнений, что Российская Федерация обладает государственным суверенитетом.

В отличие от Конституции РФ многие конституции зарубежных стран прямо закрепляют государственный суверенитет. Обычно это делается в первых статьях основных законов современных государств. Такие структурные подразделения выделены в конституциях Армении, Македонии, Молдовы, Португалии, Румынии, Словакии, Бангладеш, Вьетнама, Камбоджи, Мьянмы и в ряде конституций других стран.

В Конституции РФ с исключительной четкостью закрепляется народный суверенитет. Как сказано в ст. 3 Конституции, «носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ» (ч. 1).

Аналогичные формулировки народного суверенитета представлены почти во всех ныне действующих конституциях зарубежных стран, за исключением, пожалуй, теократических государств и абсолютных монархий. Встречаются лишь некоторые терминологические нюансы, когда в содержании отдельных конституций понятие «нация» и «народ» употребляются как синонимы или одно вместо другого. Так, например, в ст. 3 Конституции Франции записано: «Национальный суверенитет принадлежит народу, который осуществляет его через своих представителей и путем референдума». В Конституции Турции, напротив, утверждается, что суверенитет полностью и безусловно принадлежит нации. Турецкая нация должна осуществлять свой суверенитет через уполномоченные органы в соответствии с принципами, зафиксированными в Конституции (ст. 6). Но это не ставит под сомнение смысл конституционных формулировок в основных законах Франции и Турции, поскольку в них речь идет именно о народном суверенитете.

Намного сложнее обстоит дело в практике правового регулирования национального суверенитета в ныне действующих конституциях различных стран мира. В России он закреплен в ст. 5 Конституции, где говорится о равноправии и самоопределении народов как о принципе федеративного устройства государства. В конституциях других национально-территориальных федераций принцип национального суверенитета нашел свое нормативное выражение во многих статьях, посвященных политико-территориальной организации государства (Бельгия, Босния и Герцеговина, Индия, Танзания, Эфиопия, Канада).

Однако большинство полиэтнических государств мира не закрепляют на конституционном уровне принцип национального суверенитета. Тем не менее они гарантируют право этнических меньшинств на создание национально-территориальных автономий или сохранение своей национальной идентичности в других формах. Соответствующие нормы имеются в конституциях Азербайджана (ст. 134), Венгрии (§ 68), Испании (ст. 2), Молдовы (ст. 10), Португалии (ст. 6), Китая (ст. 4), Филиппин (разд. 25 ст. 2) и в конституциях ряда других стран Европы, Азии, Латинской Америки, Австралии и Океании (Новая Зеландия).

Таким образом, в современном конституционном праве выделяются три вида суверенитета: государственный, народный и национальный. Их субъектами, или носителями, выступают соответственно государство, народ и этническая общность.

§ 2. Государственный суверенитет

Легальное определение государственного суверенитета сформулировал Конституционный Суд РФ. В своем постановлении от 7 июня 2000 г. № 10-П он установил, что суверенитет предполагает верховенство, независимость и самостоятельность государственной власти, полноту законодательной, исполнительной и судебной власти на его территории и независимость в международном общении. Суверенитет представляет собой необходимый качественный признак Российской Федерации как государства, характеризующий его конституционно-правовой статус.

[1] Верховенство государственной власти состоит в том, что она занимает высшую ступень по отношению к власти муниципальных образований, политических партий и движений, общественных и религиозных объединений, государственных учреждений, хозяйствующих субъектов, трудовых коллективов и может диктовать им свои веления в виде обязательных императив. В отличие от других видов социальной власти она носит универсальный характер, поскольку распространяется на территорию всей страны, на все население, на всех физических и юридических лиц и обладает исключительным правом государственного принуждения. «В этих пределах суверенная государственная власть, — писал известный русский государствовед Н. И. Палиенко, — не имеет ни равных себе, ни высшей над собой правовой власти, но сама господствует над всем и над всякой правовой властью».

Верховная государственная власть вправе и обязана воспрепятствовать любым проявлениям иной социальной власти в пределах территориальных границ государства и обладает специфическими средствами воздействия, которых нет ни у какой другой власти. К ним относятся законотворчество, исполнительно-распорядительная деятельность, правосудие, прокурорский или судебный надзор, армия, полиция и другие вооруженные формирования. Создание подобных формирований иными субъектами преследуется по закону. Часть 3 ст. 13 Конституции РФ прямо запрещает создание вооруженных формирований на негосударственной основе. Статья 208 Уголовного кодекса РФ предусматривает за создание не предусмотренного федеральным законом вооруженного формирования, равно как и за руководство им или его финансирование, лишение свободы на срок от двух до семи лет с ограничением свободы на срок до двух лет; существует уголовная ответственность и за участие в нем.

В отличие от государства власть органов общественных объединений распространяется только на тех граждан, которые являются членами этих объединений. Органы общественных организаций и движений не могут нарушать или игнорировать существующие в государстве законы и тем более не могут их отменять.

Верховенство государственной власти тесно связано с ее учредительным характером. Она вправе устанавливать на территории государства основы конституционного строя, основы взаимоотношений с гражданами, иностранными гражданами, лицами без гражданства и их статус, форму политико-территориальной организации государства, систему, правосубъектность и полномочия органов государственной власти и местного самоуправления, их должностных лиц, органов общественных объединений и т. д.

Ни одна из других видов социальных властей такими свойствами не обладает. Подобные действия с их стороны будут квалифицированы как нарушение ч. 4 ст. 3 Конституции РФ, запрещающей кому бы то ни было присваивать власть в России. За отступление от этого запрета ст. 278 Уголовного кодекса РФ предусматривает лишение свободы на срок от двенадцати до двадцати лет с ограничением свободы на срок до двух лет.

[2] Независимость государственной власти означает, что она не находится в подчинении какой-либо иностранной власти во внешнеполитической сфере, в сфере международных отношений. В лице своих органов государственная власть может брать в рамках национальной конституции любые обязательства по международным договорам и соглашениям и в любое время отказываться от них, не допускать произвольного вмешательства во внутренние дела государства какой-либо иностранной власти. Как сказано в Конституции Бельгии, никакие иностранные войска не могут занимать или пересекать территорию государства иначе как в силу закона (ст. 185).

[3] Самостоятельность государственной власти обычно понимается как ее способность к независимым действиям, как свобода от какого-либо влияния иных социальных властей или деструктивных сил, автономность функционирования.

Однако самостоятельность государственной власти в демократических странах не может быть абсолютной. Она определяется прежде всего конституционными ограничениями, публичностью государственной власти, уровнем развития гражданского общества, а также мерой поддержки власти со стороны населения.

Конституционный Суд РФ в названном выше постановлении не выделил в качестве самостоятельного такой сущностный признак государственного суверенитета, как единство государственной власти.

[4] Единство государственной власти. Под ним понимаются системная целостность, неделимость ее организованной воли и силы, способных обеспечить правовыми средствами подчинение всех членов общества единой власти. Это свойство обусловлено наличием в стране единственного источника государственной власти, одного ее носителя, единой системы органов, осуществляющих государственную власть (ст. 3, 5, 11 Конституции РФ).

Конституционный принцип разделения властей не только не исключает, но, напротив, укрепляет единство государственной власти, будучи его неотъемлемым фактором. Вместе с тем единство государственной власти гарантирует четкую организацию воплощения принципа «разделения властей», исключая подмену одних функций и органов другими, обеспечивая их взаимный контроль и взаимную обусловленность. Конституционный Суд РФ в своем постановлении от 28 ноября 1996 г. № 53-П обратил внимание на то, что ст. 10 Конституции РФ относит к основам конституционного строя разделение государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную. Это предполагает самостоятельное выполнение каждой ветвью государственной власти своих специфических, установленных Конституцией и федеральными законами функций и полномочий. Ни одна из ветвей власти не вправе принимать на себя осуществление не свойственных ей функций и полномочий. Тем не менее они не должны противостоять друг другу, а согласованно взаимодействовать для достижения целей и задач государства.

Все элементы государственного суверенитета находятся в системном единстве. Стоит ликвидировать какой-либо из элементов, как разрушится вся система суверенитета, что неизбежно приведет к кризису, ослаблению и даже падению государственной власти. Для иллюстрации столь важного теоретического положения приведем несколько разноплановых примеров.

В 1990 г. советские республики приняли свои декларации о государственном суверенитете. Хотя они и признавали вхождение в Союз ССР, но тем не менее позиционировали себя как самостоятельные и независимые государства. Декларации устанавливали верховенство конституций и законов республик на территории каждого из самопровозглашенных государств. В случае противоречия законов СССР законам республик действие союзных законов приостанавливалось по одностороннему решению каждой из республик. По существу это означало, что федеральная власть лишилась своего верховенства на всей территории Союза ССР. В конечном счете это привело к крушению великой державы.

Независимость государственной власти ликвидируется главным образом в результате иностранной интервенции и насаждения марионеточных режимов. Так, США в 1912 г. оккупировали Никарагуа, в 1916 г. — Доминиканскую Республику, в 1983 г. — Гренаду, в 1989 г. — Панаму. В новейшее время такая судьба постигла Сербию, Ирак, Ливию и Афганистан.

Не меньшую опасность представляет нарушение единства государственной власти. В результате установления двоевластия возникает реальная угроза единству и территориальной целостности страны, утраты государственной властью своего верховенства, развязывания гражданской войны. Противостояние органов государственной власти различных функциональных ветвей делает государство бессильным обеспечить на своей территории конституционный строй, общественный правопорядок, защитить права и свободы человека, личности и гражданина, интересы юридических лиц. Достаточно вспомнить ситуацию двоевластия в России летом 1917 г. или конфронтацию Президента и Правительства РФ со Съездом народных депутатов и Верховного Совета в 1993 г., чтобы понять всю опасность подобного состояния.

В конституционно-правовой практике известны случаи, когда дробление государственной власти приводит к гибели самого государства. Так, например, в Сомали в период с 1991 по 2000 г. возникло примерно 20 властных центров во главе со своими лидерами. В результате страна полностью утратила свою государственность, а ее территория из пространственного базиса осуществления суверенной власти превратилась в площадь собирательства, ведения натурального хозяйства, пиратских баз.

Самостоятельность государственной власти может быть утрачена в результате попадания ее в зависимость от иностранных государств, олигархических групп, мафиозно-клановых структур, экстремистских сил. Именно это случилось в 2014 г. с государственной властью Украины, когда она стала полностью зависимой от США и Евросоюза, националистических кругов.

Совершенно очевидно, что не приходится говорить о самостоятельности государственной власти применительно к социалистическим странам, где она полностью зависима от власти коммунистических партий, осуществляющих руководство всеми сферами жизнедеятельности общества и государства. Как сказано в ст. 11 Конституции КНДР, «Корейская Народно-Демократическая Республика осуществляет свою деятельность под руководством Трудовой партии Кореи».

Таким образом, суверенитет государственной власти является качественной величиной, не допускающей ее ограничения или деления. Государственный суверенитет либо есть, либо его нет.

Суверенитет государственной власти находит свое практическое выражение в компетенции государства. Она представляет собой права, обязанности и полномочия, которые закрепляются на конституционном уровне за государством в целом, но реализуются по конкретным сферам ведения соответствующими органами государственной власти или их должностными лицами. К ведению федеративных государств относятся только такие права, обязанности и полномочия, объем которых необходим и достаточен для обеспечения суверенитета государственной власти, государственной безопасности, развития ведущих отраслей экономики, защиты прав и свобод человека, личности и гражданина на всей территории страны (ст. 71 Конституции РФ, ст. 73 Основного закона ФРГ, ст. 246 Конституции Индии, ст. 21–22 Конституции Бразилии).

Ядром компетенции служат суверенные права государства, под которыми принято понимать минимальный объем компетенции, без которого суверенная власть не может существовать. О степени практического осуществления этих прав можно с уверенностью судить по суверенным признакам государства, в состав которых входят следующие.

[1] Верховная учредительная власть. Она проявляется в определении наименования государства, в нормативном закреплении основ конституционного строя, установлении характера взаимоотношений между государством с одной стороны и человеком, личностью и гражданином — с другой, а также в их взаимной ответственности. Свойства верховной учредительной власти выражаются и в определении контуров гражданского общества, выборе формы государственного правления, политико-территориальной организации государства, в распределении полномочий между центральной властью и властью составных частей государства, в суверенном праве вступать в государственные и межгосударственные союзы и сообщества.

[2] Территория государства. Суверенная власть осуществляется строго в территориальных границах любого государства и ограничена ими. Она распространяется на все субъекты права и участников правоотношений, временно или постоянно находящихся на территории государства. В этом смысле территория государства является пространственным пределом осуществления суверенной власти.

На взаимную связь государственного суверенитета и территории государства указывается во многих конституциях зарубежных стран. Так, например, в ст. 1 Конституции Туркменистана нормативно установлено, что «государственный суверенитет и территория Туркменистана едины и неделимы». По Конституции Катара «суверенитет не может быть ограничен, и никакая часть территории не может быть отторгнута» (ст. 2), Восточный Тимор согласно ст. 4 Конституции не может отчуждать любую часть территории страны или право на территориальный суверенитет без изменения границ государства (ч. 3).

Государственная власть с учетом конституционно-правовых ограничений может самостоятельно распоряжаться территорией страны. В лице своих органов она вправе устанавливать границы субъектов федерации и национально-территориальных автономий, формировать систему административно-территориальных единиц. В России, например, границы между субъектами Федерации могут быть изменены только с их взаимного согласия (ч. 3 ст. 67 Конституции). В Индии, напротив, федеральная власть вправе самостоятельно образовывать новые штаты, уменьшать или увеличивать территорию любого штата, изменять границы и названия штатов (ст. 3 Конституции).

В унитарных государствах распоряжение территорией осуществляется путем разделения ее на административно-территориальные единицы разного уровня. Так, в ст. 9 Конституции Беларуси записано, что территория государства едина и неотчуждаема, она делится на области, районы, города и иные административно-территориальные единицы. Аналогичные нормы имеются и в конституциях почти всех унитарных государств.

[3] Система высших органов государственной власти. В каждом государстве она формируется с целью осуществления суверенной власти. В России ее составляют Президент РФ, Правительство РФ, Конституционный Суд РФ, Верховный Суд РФ, Генеральный прокурор РФ. Эти органы вступают от имени Российского государства в конкретные правоотношения, представляют и защищают его интересы во внутренней и внешней политике.

В президентских республиках в систему высших органов государственной власти не включается правительство, поскольку в них президент является главой государства и одновременно главой исполнительной власти. В Конституции США, например, выделены в качестве органов государственной власти Конгресс США, Президент США и Верховный Суд США.

[4] Наличие конституции и системы законодательства государства. Суверенная власть самостоятельно устанавливает порядок принятия конституции, внесения в нее изменений, пересмотра или отмены. В частности, в Азербайджане Конституция государства может быть принята и изменена только путем референдума (ст. 3). В Болгарии Народное собрание (парламент) «может изменять и дополнять все предписания Конституции» (ст. 153). Однако принятие новой Конституции Болгарии отнесено к исключительным полномочиям Великого народного собрания, которое специально созывается для этой цели (ст. 157–158).

Конституция, как правило, обладает высшей юридической силой и действует на всей территории государства. Все законы издаются на основе и в соответствии с конституцией. Благодаря этому формируется единая система законодательства, в которой получает свое нормативное выражение государственный суверенитет. Не могут разрушить единство законодательной системы государства и акты международного права. Как сказано в ст. 15 Конституции РФ, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры России являются частью ее правовой системы. Если международным договором установлены иные правила, чем предусмотренные законом, применяется международный договор. Однако такой силой могут обладать не любые договоры, а лишь те из них, которые признаны в установленном порядке высшими органами законодательной власти Российской Федерации. К сожалению, такой оговорки ст. 15 Конституции РФ не содержит.

Выгодно в этом отношении отличается ст. 134 Конституции Хорватии, где записано: «Международные договоры, которые были заключены и ратифицированы в соответствии с Конституцией и которые были опубликованы, являются составной частью системы правовых норм Республики и обладают большей юридической силой по сравнению с законом. Их положения могут изменяться или отменяться только на условиях и способом, предусмотренным в самих договорах или согласно общим нормам международного права».

[5] Собственность и бюджет государства. Определение объектов государственной собственности и утверждение государственного бюджета являются формами осуществления суверенитета государственной власти в экономической и бюджетно-финансовых сферах, конституционно-правовым признаком ее самостоятельности. Таким путем закладывается материальная основа государственного суверенитета.

Получить реальное представление об объектах государственной собственности Российской Федерации довольно трудно. Потребуется произвести системный анализ норм ст. 8–9 и 71 Конституции РФ, соответствующих норм Гражданского кодекса РФ, специализированных федеральных законов о рациональном природопользовании и охране окружающей среды, о разграничении собственности между Российской Федерацией и ее субъектами, а также муниципальными образованиями.

Между тем в Конституции Бразилии четко определены важнейшие объекты, относящиеся к собственности Союза. Согласно ст. 20 Конституции в состав федеральной собственности входят:

– незанятые земли, необходимые для защиты границ, фортификационных сооружений и военных строений, федеральных путей сообщения и сохранения окружающей среды;

– озера, реки и любые водные потоки, которые находятся на землях владений Союза или протекают по территории более одного штата, или служат границей с другими странами, или уходят на иностранную территорию, или приходят с нее, равно как береговые земли и речные отмели этих водных потоков;

– речные и озерные острова, расположенные в пограничных с другими странами зонах, морские отмели, океанские и прибрежные острова, за исключением принадлежащих штатам и муниципиям;

– природные ресурсы континентального шельфа и исключительной экономической зоны;

– территориальное море;

– земли морского побережья и их приращивание;

– возможные источники гидроэнергии;

– минеральные ресурсы, исключая ископаемые;

– естественные подземные полости, археологические и доисторические места;

– земли, традиционно занимаемые индейцами.

Наличие в Конституции Бразилии правовых норм о федеральной собственности служит важной гарантией укрепления государственного суверенитета, от бесконтрольного ее разбазаривания под видом народной приватизации.

Государственный бюджет представляет собой форму аккумулирования и расходования денежных средств для осуществления функций государства и обеспечения деятельности органов государственной власти. Принятие бюджета оформляется законом о государственном бюджете, устанавливающим бюджет на конкретный период, сроки и порядок его действия, основные назначения по бюджетным ресурсам и ассигнованиям. В Российской Федерации подобный закон имеет силу и форму федерального закона. Исполнение федерального бюджета обеспечивается Правительством РФ.

[6] Наличие единой кредитно-денежной системы, самостоятельная эмиссия собственной денежной единицы и ценных бумаг. Этот признак государственного суверенитета является, скорее всего, характерным для России и некоторых стран мира. Как сказано в ст. 75 Конституции РФ, денежной единицей в России является рубль. Денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком РФ. Введение и эмиссия других денег в Российской Федерации не допускаются (ч. 1).

Однако многие страны Африки, Латинской Америки и Полинезии не имеют собственной денежной единицы и не осуществляют самостоятельно денежную эмиссию. Они используют в качестве платежного средства региональные или иностранные денежные знаки. Так, например, в таких странах Африки, как Бенин, Буркино-Фасо, Камерун, Конго, Кот-д’Ивуар, Мали, Нигер, Сенегал, Того, ЦАР и Чад используется африканский франк. Латиноамериканские государства: Гренада, Доминика, Сент-Винсент и Гренадины, Сент-Китс и Невис и Сент-Люсия, имеют общую денежную единицу — восточно-карибский доллар. В Кирибати и Науру, небольших странах Полинезии, денежной единицей является австралийский доллар. Эквадор признает денежными единицами государства доллар США и сукре. Тем не менее все из перечисленных стран являются суверенными государствами.

[7] Гражданство государства. Каждое государство имеет собственное гражданство, вопросы приобретения, получения и утраты которого решаются в установленном порядке суверенной властью. Граждане обладают самым широким по своему содержанию правовым статусом. Они наделены политическими правами и свободами, несут обязанность по защите Отечества и пользуются максимально полной защитой и покровительством государства как внутри страны, так и за рубежом.

[8] Собственные вооруженные силы государства. Почти каждое государство имеет собственные вооруженные силы. В каждой конкретной стране их состав определяется с учетом исторических традиций, внутренних и внешних угроз жизненно важным интересам личности, общества и государства, степени напряженности международных отношений, характера военной доктрины. В состав вооруженных сил обычно входят армия и другие формирования в системе министерства обороны, пограничные войска, войска министерства транспорта, войска МВД, войска министерства почт и связи, службы безопасности, разведки и другие военные части.

В демократических странах вооруженные силы непосредственно предназначены для защиты суверенитета и территориальной целостности государства. Так, согласно ст. 8 Конституции Испании «вооруженные силы, состоящие из сухопутных войск, военно-морского флота и воздушных войск, призваны обеспечить суверенитет и независимость Испании, защитить ее территориальную целостность и конституционный строй».

Конституция Португалии возлагает на вооруженные силы военную оборону Республики. Они выступают в качестве гарантии национальной независимости и территориальной целостности государства, свободы и защиты населения от любой агрессии или внешней угрозы при соблюдении конституционного строя, демократических институтов и международных договоров. В Конституции особо оговорено, «вооруженные силы служат португальскому народу, в высшей степени департизированы, и их служащие и военнослужащие не могут использовать оружие, свой пост или должностное положение для какого-либо вмешательства в политику» (п. 4 ст. 275). Иногда государство на конституционном уровне существенно расширяет функции национальных вооруженных сил. В качестве примера можно сослаться на ст. 79 Федерального конституционного закона Австрии от 10 ноября 1920 г., согласно которой на федеральную армию помимо вооруженной обороны страны возлагаются:

– защита конституционных учреждений и обеспечение условий их деятельности, а также демократических свобод граждан;

– общее поддержание порядка и безопасности внутри страны;

– оказание помощи гражданским властям при стихийных бедствиях и катастрофах, значительных по своему масштабу.

Конституция РФ не закрепляет правовой статус вооруженных сил как гаранта государственного суверенитета. В ее содержании сформулированы лишь отдельные правовые нормы, в соответствии с которыми защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина России. Порядок прохождения государственной воинской службы регулируется федеральным законом (ч. 1–2 ст. 59). Президент РФ является Главнокомандующим Вооруженными Силами РФ (ч. 1 ст. 87).

Столь лаконичные формулировки норм Конституции РФ о правовом статусе Вооруженных Сил России не препятствуют использованию армии в качестве средства разрешения политических конфликтов, тормозят создание эффективных механизмов контроля за армией со стороны гражданского общества.

[9] Международно-правовая правосубъектность суверенного государства.

В отличие от других субъектов международного права только государство обладает универсальной правосубъектностью, которая является по существу формой выражения самостоятельности и независимости государственной власти. Конституционно-правовыми средствами власть ограждает свою самостоятельность при решении вопросов, входящих во внутреннюю компетенцию государства в сфере международных отношений. Так, Конституция РФ определяет юридическую силу международных договоров России с иностранными государствами и международными организациями (ч. 4 ст. 15), относит к исключительному ведению Российской Федерации внешнюю политику, международные договоры и вопросы войны и мира (п. «к» ст. 71). Она устанавливает порядок ведения переговоров и подписания международных договоров (п. «б» и «в»), их ратификации и денонсации (п. «г» ст. 106).

На основе принципов суверенного равенства всех государств, невмешательства во внутренние и внешние дела других государств, добросовестного выполнения своих международных обязательств Россия устанавливает дипломатические и консульские отношения с иностранными государствами, вступает в межгосударственные союзы и международные организации, заключает международные договоры и соглашения, в том числе на коллективную самооборону.

В конституциях некоторых зарубежных стран международно-правовая правосубъектность государства урегулирована более полно. Это касается в первую очередь конституций Македонии (ст. 118–121), Португалии (ст. 7). Румынии (ст. 10), Словакии (ст. 7), Франции (ст. 78–78.4), Хорватии (ст. 132–135) и Ирана (ст. 152–154). В частности, в Конституции Португалии кроме компетенционных норм закреплены принципы, которыми руководствуется государство в международных отношениях, сформулированы основные цели внешнеполитической деятельности, определены условия передачи отдельных полномочий государства для строительства Европейского Союза. Эти конституционные нормы придают известную стабильность внешней политике Португалии, делают ее более предсказуемой.

Значительно реже в конституциях и конституционных актах зарубежных стран встречаются правовые нормы, ограничивающие правосубъектность государства в сфере международных отношений. Обычно такие ограничения вводятся по чисто политическим мотивам. Так, Конституция Хорватии запрещает «возбуждение процедуры объединения Республики Хорватия в союзы с другими государствами, объединение с которыми привело бы или могло бы привести к возрождению югославского государственного образования или к установлению неких балканских связей в какой-либо форме» (ст. 135).

Конституционный акт Верховного Совета Литовской Республики от 8 июня 1992 г. «О неприсоединении Литовской Республики к постсоветским Восточным союзам» предписывает «никогда и ни под каким видом не присоединяться к любым вновь создаваемым на основе бывшего СССР политическим, военным, экономическим или иным союзам либо содружествам государств». Деятельность по вовлечению Литвы в состав Восточных союзов считается враждебной в отношении независимости государства, и за нее наступает предусмотренная законом ответственность (ст. 1–2).

Однако государство не может отказаться от реализации своей международно-правовой правосубъектности, поставить себя добровольно в международную изоляцию. В доктрине международного права сложилось мнение, что нарушения основных прав государства создает угрозу для его существования, а нарушения государством своих основных обязанностей создает угрозу для существования других государств и нормального функционирования международного сообщества в целом.

[10] Государственный язык. Он представляет собой определенную систему словесного выражения мыслей, обладающую своеобразным звуковым и грамматическим строем и служащую средством общения в пределах территориальных границ государства. С помощью государственного или официального языка суверенная власть устанавливает коммуникационные связи между всеми частями единой страны, всеми субъектами конституционно-правовых отношений. Он используется в официальном делопроизводстве, законотворчестве, судопроизводстве, обучении в государственных учебных учреждениях, а также в других сферах. Его употребление способствует консолидации этнической общности и формированию национальной государственности, повышению эффективности защиты прав и свобод человека, личности и гражданина, обеспечению прав и законных интересов коренных народов и национальных меньшинств. В этом смысле язык служит одним из важнейших средств обеспечения единства и территориальной целостности государства.

В полиэтнических странах может быть один или несколько государственных языков. Например, в России таковым является русский язык, в Финляндии — финский и шведский языки, в Канаде — английский и французский, в Швейцарии — немецкий, французский, итальянский и ретороманский. Своеобразный рекорд в этом отношении установлен Конституцией ЮАР, которая нормативно закрепила 11 официальных языков регионалистского государства.

Республики Российской Федерации вправе согласно ст. 68 Конституции устанавливать свои государственные языки. В органах государственной и муниципальной власти, государственных учреждениях республик они употребляются наряду с русским языком (ч. 2). Российская Федерация гарантирует всем народам страны и каждому индивиду право на всестороннее развитие и сохранение родного языка, на пользование им.

Порядок реализации государственной языковой политики урегулирован нормами Федерального закона от 1 июня 2005 г. «О государственном языке Российской Федерации» и Закона Российской Федерации от 25 октября 1991 г. «О языке народов Российской Федерации».

[11] Символы государственного суверенитета. Под ними понимаются конституционно оформленные условные знаки, выражающие сущностные свойства государственного суверенитета. Такими символами традиционно считаются государственный флаг, государственный герб, государственный гимн и столица государства.

Государственный гимн (в переводе с греческого — «торжественная песнь») — музыкально-поэтическое произведение, прославляющее государство, его историю и героев.

Государственный герб — официальная эмблема государства, его отличительный знак, изображаемый на флагах, вымпелах, денежных знаках, печатях и некоторых официальных документах.

Государственный флаг — это официальный отличительный знак, представляющий собой одноцветное или многоцветное полотнище с государственным гербом или иной эмблемой либо без таковых. Флаг может отражать общественно-политический строй и форму соответствующего государства.

В Российской Федерации согласно ч. 1 ст. 70 Конституции РФ описание и порядок официального использования государственного флага, государственного герба и государственного гимна определяются соответственно Федеральным конституционным законом от 25 декабря 2000 г. «О Государственном флаге Российской Федерации», Федеральным конституционным законом от 25 декабря 2000 г. «О Государственном гербе Российской Федерации» и Федеральным конституционным законом от 25 декабря 2000 г. «О Государственном гимне Российской Федерации».

Столица — главный город государства — выделяется, как правило, в самостоятельную административно-политическую единицу с особым режимом управления и статусом. Большинство государств, включая Российскую Федерацию, указывают местонахождение столицы прямо в конституциях. Согласно ч. 2 ст. 70 Конституции РФ столицей России является город Москва. Ее статус устанавливается федеральным законом.

В настоящее время эту роль выполняет Закон РФ от 15 апреля 1993 г. «О статусе столицы Российской Федерации». Он принят до Конституции 1993 г. и по юридической силе приравнен к федеральному закону. Его нормы определяют столицу Российской Федерации как место нахождения федеральных органов государственной власти страны, представительств республик в составе Российской Федерации, автономной области, автономных округов, краев, областей, городов Санкт-Петербурга и Севастополя, а также дипломатических представительств иностранных государств в Российской Федерации.

Любая насильственная попытка других субъектов международного права ограничить реализацию какого-либо суверенного права государства должна рассматриваться как ущемление государственного суверенитета. Однако отказ от осуществления отдельных суверенных прав или ограничение сферы их реализации на добровольной основе могут иметь место. Это возможно при заключении международных договоров, вступлении в международные организации, и особенно в союзы, содружества, конфедерации государств и иные подобные объединения, когда государства-члены в общих интересах поручают исполнение ряда полномочий органам этих объединений. Как сказано в ст. 24 Основного закона ФРГ, «Федерация может законодательным путем передавать свои суверенные права межгосударственным учреждениям» (ч. 1).

Думается, в подобной ситуации принципиально возможно любое ограничение суверенных прав, кроме прав на собственную территорию и учредительную верховную власть. Однако у государства должны быть право на односторонний отказ от договора, от членства в международной организации, а также право на сецессию, то есть на выход из конфедерации, союза или содружества государств. Большую роль играет конкретно-историческая обстановка и позиция мирового сообщества. Например, после оккупации Польши гитлеровцами в сентябре 1939 года польское правительство бежало сначала в Румынию, а затем в Лондон. Несмотря на то что Польша фактически лишилась не только территории, но и верховной власти, мировое сообщество, и прежде всего страны антигитлеровской коалиции, юридически не признали исчезновения Польского суверенного государства. Они продолжали оказывать польскому народу содействие в борьбе с захватчиками вплоть до освобождения Польши Советской Армией и фактического восстановления ее суверенного статуса.

В Конституциях Швейцарии (ст. 3), Мексики (ст. 40), в Конституции германской земли Бавария (ст. 17), в конституциях всех штатов США и в Конституции мексиканского штата Нижняя Калифорния (ст. 4) сформулированы правовые нормы, признающие суверенитет субъектов федерации. Однако их надо воспринимать не более как конституционные фикции, поскольку в одном государстве не может быть по определению двух суверенных властей. Системный анализ норм федеральных конституций показывает, что суверенитетом обладает только союзное государство в лице своей публичной власти.

В ст. 3 Конституции Швейцарии декларируется, что кантоны суверенны, поскольку их суверенитет не ограничен Союзной конституцией. Они самостоятельно осуществляют все права, которые не переданы Союзу. Однако парадокс заключается в том, что именно Конституция Швейцарии как раз и ограничивает суверенитет кантонов страны, не оставляя им практически ни одного права, выражающего верховенство и самостоятельность государственной власти на подведомственной территории. Конституция закрепляет приоритет союзного права над кантональным (ст. 49), относит к исключительному ведению Союза иностранные дела (ст. 54), представляет ему право иметь свою армию (ст. 58), самостоятельно решать денежные и валютные дела, выпускать монеты и банкноты (ст. 99), устанавливать прямые налоги (ст. 128), определять размеры пошлин и других сборов с трансграничного товарооборота (ст. 133), законодательствовать в области метрологии, гражданского и уголовного права (ст. 122–123, 125).

В ст. 40 Конституции Мексики речь идет о суверенитете штатов только в области внутренних дел. В ее содержании сформулирована правовая норма, согласно которой Мексика «состоит из штатов, свободных и суверенных во всем, что относится к их внутренним делам, но объединенных в Федерацию в соответствии с принципами настоящего Основного закона». Но императивные нормы Конституции Мексики с их жесткими запретами не оставляют штатам и возможности самостоятельно решать в полном объеме свои внутренние дела (ст. 117–121).

Фиктивный характер конституционных положений земли Бавария о суверенитете полностью подтверждается нормами Основного закона ФРГ, который относит все суверенные права государства к исключительной компетенции Германии (ст. 20, 23–25, 28, 31–32, 70–73).

Примечательны нормы Конституции США, ограничивающие самостоятельность субъектов федерации. Согласно их предписаниям ни один штат не может вступать в договоры, союзы или конфедерации, чеканить монету и выпускать кредитные билеты, облагать налогами и сборами экспорт и импорт, содержать в мирное время войска и военные корабли, вступать в соглашения или договоры с другим штатом или с иностранной державой (разд. 10 ст. 1).

Верховный Суд США сформулировал правовую позицию, согласно которой «штаты получают общую власть из существа принадлежащего им суверенитета». Тем самым он подтвердил известное в доктрине конституционного права положение, что штаты обладали государственным суверенитетом только в составе Конфедерации США (ст. II Статей Конфедерации 1781 г.). После преобразования ее в федеративное государство и принятия Конституции США 1787 г. все штаты утратили свой суверенитет.

Применительно к России проблема суверенитета в условиях федеративного государства была окончательно и бесповоротно решена Конституционным Судом РФ. В 1994 г. он признал все положения о государственном суверенитете, содержащиеся в конституциях и уставах субъектов Федерации, не соответствующими федеральной Конституции. Согласно его правовым позициям Конституция РФ не предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, кроме суверенитета Российской Федерации.

Современные конституции определяют уровни и систему органов государства, осуществляющих суверенную власть. В России это федеральные органы государственной власти и органы государственной власти субъектов Российской Федерации (ч. 1 ст. 11 и ч. 2 ст. 77 Конституции РФ). В тех зарубежных странах, где в муниципальных образованиях формируются органы государственного управления, суверенная власть осуществляется и на местном уровне. В России такая ситуация исключается, поскольку «органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти» (ст. 12 Конституции).

§ 3. Народный суверенитет

Отправным началом для научного анализа сущности народного суверенитета надо в первую очередь определить свою позицию к самому понятию «народ», которое имеет в данном случае основополагающее значение. «Верно определяйте слова, — говорил Р. Декарт, — и вы освободите мир от половины недоразумений».

В отечественной юриспруденции сформировалась концепция, согласно которой под народом понимается часть населения страны, состоящая из граждан, обладающих активными избирательным правом, то есть избирательный корпус, в лице которого население выступает как участник конституционно-правовых отношений.

Совершенно очевидно, что более дискриминационной концепции понимания народа придумать, конечно, нельзя. Стоит ее реализовать на практике, внедрить в реальную жизнь какой-либо страны, как ее народ станет самым несчастным, обездоленным народом в мире. Как в жутком утопическом романе Дж. Оруэлла, людей отгородят Китайской стеной от предков, изолируют от родных детей, запретят заботиться о будущих поколениях. Народ лишится своего исторического прошлого, превратится в коллективного временщика, перестанет думать о будущем. Если к этому добавить, что в большинстве стран Латинской Америки армия стоит вне политики и военнослужащие не обладают пассивным избирательным правом, то выходит, что народ совсем некому защищать.

Между тем в конституциях почти всех современных государств имеются правовые нормы, призывающие народ чтить «память предков, передавшим нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость», исходить «из ответственности за свою Родину перед нынешними и будущими поколениями» (Вводная часть к Конституции РФ).

В несколько иных формулировках нашли свое выражение декларативные нормы об ответственности народа перед прошлым, нынешним и будущими поколениями людей в преамбулах конституций Азербайджана, Казахстана, Молдовы, Таджикистана, Узбекистана и ряда других государств. В то же время Конституция Швейцарии декларирует нравственно-политическую ответственность народа только перед будущими поколениями.

Народ Кыргызстана, как сказано в преамбуле Конституции, исходит в строительстве государственности из заветов предков «жить в мире и согласии, в гармонии с природой».

Польский народ, согласно Конституции страны, благодарен предкам за их труд, за борьбу за независимость, за самобытную культуру, выражающую идеалы христианства.

На Филиппинах государство в соответствии с Конституцией «обеспечит потомкам блага независимости и демократии при господстве права и режиме правды».

В отечественной литературе по общей теории права и конституционному праву утвердилось не совсем правильное мнение ученых, что нормы-декларации не обладают юридической силой, а являются лишь благими пожеланиями. Но суть дела даже не в этом. В конституциях зарубежных стран не только декларируется неразрывная связь поколений, но и закрепляются регулятивные нормы, обеспечивающие ее устойчивость правовыми средствами. Так, например, в ст. 20-а Основного закона ФРГ записано: «Государство, сознавая ответственность за будущие поколения, осуществляет охрану природных основ жизни в рамках конституционного строя и в соответствии с законом и правом посредством исполнительной власти и правосудия». В Польше «публичные власти проводят политику, обеспечивающую нынешним и будущим поколениям экологическую безопасность» (ч. 1 ст. 74 Конституции).

Таким образом, воспроизведенные нормы Конституции РФ и конституций зарубежных стран полностью опровергают сложившиеся в отечественной науке стереотипы, что под народом в конституционном праве понимаются только граждане государства, наделенные по милости власти активным избирательным правом. Напротив, правовые нормы современных конституций не проводят сегрегацию народа по политическим признакам, а подчеркивают его единство, неразрывную связь поколений, выделяют общность интересов. Сказанное позволяет, с учетом дополнительных аргументов, воспроизвести уже известный вывод, что под народом следует понимать исторически сложившуюся общность людей, объединенных генетическими связями со своими предками, общностью долгосрочных интересов и территориальными границами государства. Если народ находится в изгнании, то он является субъектом не конституционного, а международного гуманитарного права.

В ст. 3 Конституции РФ сформулирована правовая норма, согласно которой «носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ» (ч. 1). Непосредственно на ее основе в России возникло правовое состояние народовластия или народного суверенитета, действующее в максимально широких временных и пространственных координатах, практически совпадающих с действием самой Конституции РФ.

В этом конституционном правоотношении в качестве конкретного субъекта нормативно определен многонациональный народ России, но не названы другие субъекты, не очерчены их взаимные права и юридические обязанности. Получить реальное представление о содержании правового состояния народовластия можно лишь путем анализа большого массива действующих конституционно-правовых норм.

Выявить конституционные права народа не представляет больших трудностей. В ст. 3 Конституции РФ записано, что никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Аналогичные нормы имеются и в конституциях большинства зарубежных стран. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону (ч. 4).

Отсюда с логической последовательностью вытекает вывод, что многонациональный народ России имеет право на всю полноту власти в стране. Ему корреспондирует юридическая обязанность всех и каждого из субъектов конкретных конституционно-правовых отношений осуществлять власть народа в полном соответствии с его волей, потребностями и интересами.

Формированию политической воли народа и ее свободному изъявлению содействуют на принципах конкуренции политические партии (ст. 21 Основного закона ФРГ, § 3 Конституции Венгрии, ст. 6 Конституции Испании, ст. 10 Конституции Португалии). При этом не допускается проводить политику, направленную на подрыв единства народа. Разжигание расовой, религиозной, региональной или этнической розни служит основанием для запрета политической партии (ст. 9 Конституции Албании). Социальные потребности народа представляют собой надобности, его насущные нужды в определенных условиях жизни, без удовлетворения которых наступает его деградация, вырождение или даже гибель. Потребности в жизнедеятельности народа выступают как внутренняя сила, побуждающая его к практической деятельности по достижению самих высоких целей, нравственному и духовному совершенствованию.

Не всегда потребности народа объективно могут быть удовлетворены, но без стремления к качественному росту наступает абсолютная апатия, теряется смысл жизни и в конечном счете прекращается прогресс.

Формами (способами) выражения потребностей народа являются интересы. Они представляют собой осознанно-волевое стремление народа к удовлетворению различных потребностей, достижению определенного состояния в политической, экономической, бюджетно-финансовой, социальной, экологической, международной и других сферах.

Критериями эффективности реализации коренных интересов народа служат: демократическая государственная власть, благосостояние, духовное и физическое здоровье людей, устойчивость курса национальной валюты, благоприятная окружающая среда, признание предельно допустимого уровня социального расслоения народа, постоянная защита национальных интересов в международных отношениях.

Все субъекты конституционно-правовых отношений, осуществляющие власть народа, должны выражать его волю и интересы.

С наибольшей полнотой механизм осуществления народного суверенитета закреплен в Конституции Шри-Ланки. Согласно ст. 4 Конституции народ осуществляет свой суверенитет следующим образом:

а) законодательная власть народа осуществляется Парламентом, состоящим из выборных представителей народа, и народом путем референдума;

b) исполнительная власть народа, включая защиту Шри-Ланки, осуществляется Президентом Республики, избираемым народом;

с) судебная власть народа осуществляется Парламентом посредством судов, трибуналов и иных органов, учреждаемых на основании Конституции и закона;

d) путем защиты всеми органами управления основных прав и свобод человека и гражданина, провозглашенных и признанных конституцией;

е) в процессе практической реализации гражданами избирательного права и права на участие в референдуме.

Наиболее широкой конституционно-правовой правосубъектностью в осуществлении власти народа обладают граждане государства, наделенные активным избирательным правом. Видимо, это и послужило серьезным основанием для включения в структуру Конституции Эстонии правовой нормы, согласно которой «верховную государственную власть народ осуществляет через граждан, обладающих правом голоса».

Граждане участвуют в выборах и референдумах, которые согласно ст. 3 Конституции РФ являются высшим непосредственным выражением власти народа (ч. 3). Они организуют и проводят массовые политические акции, в том числе с требованиями к органам государственной власти учитывать в своей деятельности волю и интересы народа. В индивидуальном порядке или коллективно граждане подают в высшие или иные органы государственной власти петиции, заявления, требования или жалобы с целью защиты своих прав и свобод, национальной конституции, законов или общенародных интересов (ст. 52 Конституции Португалии). В случаях, предусмотренных законом, они отзывают депутатов законодательных (представительных) органов государственной власти и выборных должностных лиц, которые своей деятельностью не оправдали доверие избирателей, игнорировали интересы народа (ч. 2 ст. 102 Конституции Китая).

Граждане государства призваны выражать интересы народа и в процессе прохождения государственной гражданской, военной и правоохранительной службы. «Государственные служащие, — сказано в ст. 98 Конституции Италии, — находятся исключительно на службе нации».

Для граждан России главным смыслом прохождения государственной службы должно быть служение Отечеству, своему народу. Ведь недаром Конституция РФ возводит защиту Отечества в ранг долга граждан (ч. 1 ст. 59).

Граждане государства выражают волю и интересы народа также при внесении в национальный парламент в порядке народной инициативы важнейшего законопроекта. Как сказано в ст. 68 Конституции Литвы, 50 тыс. граждан, обладающих избирательным правом, могут представить в Сейм проект закона, который Сейм обязан рассмотреть.

Наряду с гражданами в осуществлении народовластия принимают участие и все органы государственной власти. В первую очередь это касается парламентов, которые в конституциях многих зарубежных стран характеризуются как органы, представляющие весь народ. Соответствующие нормы имеются в конституциях Испании (ст. 66), Молдовы (ст. 60), Нидерландов (ст. 50), Румынии (ст. 58), Швеции (§ 4) и в конституциях ряда других стран. В Лаосе Национальное собрание представляет права и интересы многонационального народа страны (ст. 52 Конституции), что не изменяет правовой статус парламента как органа народного представительства.

В принятых парламентом законах, утвержденном государственном бюджете, ратифицированных международных договорах и соглашениях должны находить свое нормативное выражение воля и интересы народа. В противном случае деятельность парламента государства будет антинародной и граждане страны вправе и обязаны в установленном законом порядке существенно обновить или полностью переизбрать его состав. Как отметил Конституционный Суд РФ в своем постановлении от 12 апреля 1995 г., «акты парламента должны воплощать интересы большинства в обществе, а не только самого парламентского большинства». Парламент служит инструментом осуществления права народа на власть, и процедуры его деятельности должны соответствовать принципу народовластия, материализуя его.

Волю и интересы народа должны выражать в своей практической деятельности главы государств всех демократических стран. Тем более это должно стать категорическим императивом для глав государств президентских и президентско-парламентских республик, где они избираются непосредственно гражданами или особой коллегией выборщиков, что позволяет рассматривать их как представителей народа, национальных лидеров. Так, например, Президент РФ призван выражать волю народа при определении основных направлений внутренней и внешней политики государства, обеспечении защиты публичных и частных интересов в гуманитарной сфере, поддержании согласованного функционирования органов государственной власти, при осуществлении представительских функций внутри страны и в международных отношениях (ст. 80 Конституции РФ).

Правительство каждой демократической страны должно выражать волю и интересы народа при исполнении бюджета, проведении единой финансовой, кредитной и денежной политики, в процессе управления государственной собственностью, реализации государственной политики в области образования, науки, культуры, здравоохранения, социального обеспечения, экологии. В интересах народа правительство должно выполнять все социальные обязательства государства перед населением, принимать меры по снижению инфляции, укреплению национальной валюты, обеспечению доступности и качества образования, повышению эффективности управления государственной собственностью. Роль судов в выражении воли и интересов народа заключается в том, чтобы они реально обеспечивали равенство всех перед законом и судом и выносили в процессе отправления правосудия справедливые, законные и обоснованные решения. Тем самым они удовлетворили бы вековечные чаяния народа России о независимом, неподкупном суде.

Характерная особенность реализации воли и интересов многонационального народа России в конкретных конституционно-правовых отношениях состоит в том, что они складываются не только на федеральном уровне, но и на уровнях субъектов Российской Федерации и муниципальных образований. Их участниками являются граждане России, проживающие в пределах территориальных границ регионов и муниципальных образований, органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления, а также их должностные лица.

Итак, на основании вышеизложенного можно сформулировать определение народного суверенитета. Представляется, что под ним следует понимать правовое состояние народовластия в пределах территориальных границ государства, которое осуществляется гражданами страны, обладающими активным избирательным правом, органами государственной и муниципальной власти, их должностными лицами с целью наиболее полного выражения воли и интересов народа. «Традиционно к свойствам народовластия, — как правильно отметил А. Н. Кокотов, — относят единство, верховенство, полноту, неотчуждаемость власти народа. Все упомянутые свойства, вместе взятые, применительно к многонациональному народу России образуют качество народного суверенитета».

[1] Единство власти народа. Объективно оно обусловлено наличием в государстве только одного носителя власти, каким на конституционном уровне признается народ (ст. 3 Конституции РФ). Лишним подтверждением тому может служить постановление Конституционного Суда РФ от 7 июня 2000 г., запрещающее субъектам Российской Федерации объявлять природные ресурсы достоянием народов, проживающим на их территории, поскольку это ограничивает их рациональное использование в интересах всего народа, нарушает суверенитет Российской Федерации. Суд отметил, что под народом по смыслу ст. 3 Конституции РФ следует понимать лишь многонациональный народ России в целом, а не население, проживающее на территории отдельных субъектов Российской Федерации. Правовое регулирование отношений собственности на природные ресурсы законами субъектов Российской Федерации, не основанное на воле многонационального народа России в целом, противоречит основам конституционного строя Российской Федерации. Однако реальное единство власти народа возможно только при достижении согласия всех слоев общества по принципиальным вопросам развития страны, создания гарантий обеспечения их долгосрочных интересов, при формировании единого народа. Поэтому нормы конституций зарубежных стран о единстве народа должны восприниматься в современных условиях не иначе как программные положения (ст. 5 Конституции Азербайджана, ст. 2 Конституции Испании).

[2] Верховенство власти народа. Поскольку народ является единственным источником власти в демократическом государстве, то над ней не может стоять никакая другая власть, как не может устье реки находиться выше ее истока. Практически это свойство народовластия находит свое выражение в верховенстве и высшей силе конституции государства, в содержании которой наиболее полно воплощаются воля и интересы народа.

[3] Полнота власти народа. Ее суть заключается в том, что народ не только признается на конституционном уровне источником государственной власти, но и фактически является таковым. Правовому состоянию народовластия корреспондирует юридическая обязанность граждан страны учреждать государственную власть, обеспечивать ее формирование и нормальное функционирование в виде прямой и представительной демократии, устанавливать монополию народа и парламента на законотворчество.

Фактором умаления полноты власти народа может стать повсеместное использование пропорциональной системы выборов, при которой окончательное решение вопроса о персональном составе депутатов национального парламента принимают не избиратели, а высший орган политической партии. Поэтому по инициативе Президента РФ возвращен смешанный принцип формирования депутатского корпуса Государственной Думы, согласно которому половина его состава (225 депутатов) будет избираться по одномандатным локальным территориальным избирательным округам.

Однако главным условием утверждения полноты власти народа является обладание им собственностью, контроль гражданского общества над государством. Тем самым в реальную жизнь будет воплощен конституционный принцип, согласно которому в государстве осуществляется «власть народа, народом и для народа» (ст. 2 Конституции Франции).

[4] Неотчуждаемость власти народа. Это свойство народовластия коренится в его правовой природе. Оно возникает, как уже отмечалось, на основании конституционной нормы, что в принципе исключает добровольную передачу государственной власти каким-либо другим субъектам, по крайней мере до тех пор, пока действует сама конституция. Неотчуждаемость власти народа нормативно оформляется, к примеру сказать, в ст. 3 Конституции Шри-Ланки.

Власть может быть отчуждена от народа в результате государственного переворота или узурпации ее должностными лицами, законно получившими свои полномочия, но в дальнейшем неправомерно расширившими свое влияние и компетенцию. В этой связи чрезвычайно важное значение имеют конституционные нормы, запрещающие под угрозой сурового наказания захват власти или присвоение властных полномочий. «Ни одна общественная организация, политическая партия, группа людей или отдельная личность, — говорится в ст. 6 Конституции Таджикистана, — не вправе узурпировать государственную власть. Узурпация власти является особо тяжким преступлением».

Аналогичные нормы имеются в действующих конституциях России (ст. 3), Армении (ст. 2), Беларуси (ст. 3), Молдовы (ст. 2), Турции (ст. 6), Франции (ст. 3), Монголии (ст. 3), Узбекистана (ст. 7) и в конституциях многих других стран.

Государство обязано защищать власть народа (§ 5 Конституции Венгрии). В противном случае граждане могут самостоятельно оказывать сопротивление любой попытке насильственного устранения или изменения существующего конституционного строя, захвату власти (ст. 54 Конституции Азербайджана, ст. 20 Основного закона ФРГ, ст. 3 Конституции Литвы).

Народный суверенитет реализуется в различных конституционно-правовых формах, которые всесторонне освещаются в специальной главе настоящего учебника.

§ 4. Национальный суверенитет

В отечественной литературе по государственному (конституционному) праву проблемы национального суверенитета успешно разрабатывал Ю. Г. Судницын. Под национальным суверенитетом он понимал политико-правовое свойство нации (народности), в силу которого она путем свободного волеизъявления самостоятельно и свободно от других наций определяет свой политический статус и осуществляет свое экономическое, социальное и культурное развитие на основе неотъемлемого права каждого народа на самоопределение.

Автор сформулировал свое определение национального суверенитета на основе опыта национально-государственного строительства в Советском Союзе, обобщенного в Конституции СССР 1936 г. Поэтому вполне естественно, что оно дает реальное представление о национальном суверенитете только тех народов СССР, которые в годы советской власти в той или иной форме создали свою государственность, реализовали право на самоопределение.

Однако во многих странах мира сформировались самые разные этнические общности, как имеющие свою государственность, так и не претендующие на нее. Тем не менее каждая из них обладает национальным суверенитетом как естественным и неотъемлемым (неотчуждаемым) правом на самоопределение, существующим вне зависимости от факта его признания государством или международным сообществом. Современные государства и международное сообщество лишь гарантируют каждой этнической общности осуществление имманентно принадлежащего ей суверенитета (ч. 3 ст. 5 Конституции РФ, ст. 1 Устава ООН). Отсюда вытекает вывод, что под национальным суверенитетом следует понимать право этнических общностей на самоопределение в формах, обеспечивающих их исторически сложившуюся идентичность с учетом единства и территориальной целостности государства, прав и законных интересов других народов.

Этническая общность характеризуется достаточно устойчивыми социальными связями людей, единством языка и культуры, общим самосознанием. В качестве ее разновидностей выступают племена, народности, нации, национальные группы, этнографические и этнические группы. Их особенности позволяют предположить возможные формы, способы и пределы фактической реализации каждой этнической общностью своего суверенитета.

Исторически первой формой этнической общности людей явилось состоящее из нескольких родов племя. Оно представляет собой совокупность людей, обычно сходных по физическому типу, объединенных родовыми отношениями, общим языком и территорией проживания и хозяйствования. В настоящее время племена сохраняются в Индии, Пакистане, Афганистане, Саудовской Аравии, многих странах Африки и Латинской Америки, в Австралии и островных государствах Океании.

На этапе социально-экономического расслоения общества и возникновения соседской общины формируется народность. Ее определяют как этническую общность людей, объединенных единством экономической жизни, языка, культуры и самосознания. В современных условиях народности существуют в Российской Федерации (коренные малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока, народности Дагестана), Великобритании (уэльсцы, нормандцы, гэлы), Франции (бретонцы и коренканцы) и в ряде других стран.

Нации чаще всего являются результатом этнического развития народностей, чье название они обычно и сохраняют. Нация — большая социальная группа, высший этап развития этноса, представляющий собой чрезвычайно сплоченную общность людей, характеризующуюся единством территории, языка, культуры, черт национальной психики, а также очень тесными экономическими связями.

В условиях научно-технического прогресса, информационных технологий, высокого уровня жизни населения и изменения социальной структуры общества различия между нациями и народностями в демократических странах постепенно стираются.

Национальные группы представляют собой части наций или народностей, которые в силу различных исторических причин проживают в зарубежных странах, в отрыве от своих соотечественников. В России, например, укоренилось более 30 национальных групп, имеющих государственность за пределами нашей страны. В то же время на территории России находятся и такие национальные группы, которые не обладают государственностью в каких-либо других странах (турки-месхетинцы, цыгане, вепсы, шорцы и др.). В такой же роли могут выступать и общности коренных российских национальностей, как, например, русские в Татарстане, Башкирии, Якутии и в Чечне либо, в свою очередь, чеченцы, татары, башкиры и якуты в Омской или Новосибирской областях.

Этнографические группы формируются в среде своих наций, в пределах территориальных границ государства. Этнически они не обособляются от наций. Однако в силу специфики рода занятий, религиозных верований, схем расселения у них появляются свои диалекты, обычаи, быт и привычки, групповое самосознание. В среде русской нации сформировалось такое особое служилое сословие, как кубанские, донские и терские казаки. В северо-западных районах России потомственное мореплавание и морской промысел стали главной причиной становления общин поморов. Под влиянием католической Польши в Украине консолидировались западные украинцы (униаты), тогда как население восточных районов (Новороссия) осталось православным. В составе мордовского народа выделились эрзя и мокша.

Этническая группа некоторыми авторами отождествляется с этнографической группой, но правильнее было бы обозначать данным термином проживающие в России и других странах наиболее малочисленные народности, составляющие менее тысячи человек. В их числе можно назвать такие народности, как нганасаны (862 чел.), тафалары (762 чел.), орочи (596 чел.), алеуты (482 чел.), энцы (225 чел.).

В России самой многочисленной нацией являются русские. По данным Всероссийской переписи населения 2010 г. их численность превышает 111 млн человек, или 80,9% от всех народов и этнических групп страны.

В проекте Федерального закона «О русском народе», внесенном в Государственную Думу в 2001 г., сформулировано определение русского народа. В соответствии с проектом «русский народ — исторически сложившаяся устойчивая этническая группа людей, объединенных на основе общности происхождения и исторической судьбы, русского национального самосознания, русского языка, русской культуры, обычаев и традиций. Исторической родиной русской нации является Россия».

Конституция РФ и принятые на ее основе федеральные законы совсем не упоминают о русской нации. Можно подумать, что русский народ остается вне национальной политики государства, вне системы федеративных и национальных отношений.

Между тем в ст. 65 Конституции РФ при нормативном оформлении перечня и официальных названий республик в составе Российской Федерации вполне закономерно используются понятия и категории, непосредственно производные от наименования тех наций, которые в установленном порядке реализовали свой суверенитет, создали свою государственность. Невольно возникает подозрение, что из всех крупных наций только русские не воспользовались конституционным правом на самоопределение, не создали за много веков свою государственность.

Однако в ст. 5 Конституции РФ со всей определенностью сказано, что федеративное устройство Российской Федерации основано на «равноправии и самоопределении народов в Российской Федерации» (ч. 3). При этом не сделано оговорки в том смысле, что данная норма-принцип не распространяется на русский народ, не регулирует национальные и федеративные отношения с его участием.

Статья 5 Конституции РФ входит в качестве структурного элемента в ее первую главу. Нормам этой главы не могут противоречить никакие другие положения Конституции РФ, поскольку они в своем системном единстве составляют основы конституционного строя Российской Федерации (ст. 16).

Стало быть, русская нация уже реализовала свое право на самоопределение в форме, обеспечивающей ее этническую идентичность. Такой формой может быть только Российская Федерация, поскольку «русские исторически были становым хребтом государства, его основой и связующей нитью между всеми населяющими его нациями и народами» (Р. Г. Абдулатипов). Будучи государствообразующим народом, русские учитывают и уважают национальные интересы и религиозные верования других народов России.

В свою очередь, недопустима какая-либо дискриминация русских, как и других равноправных народов России, в отношении права быть представленными в законодательных (представительных) и исполнительных органах государственной власти всех субъектов Российской Федерации. Скорее всего, именно это имеет в виду А. Н. Кокотов, когда пишет: «Суверенитет русского народа распространяется на всю территорию страны, однако в районах укоренения других народов он упирается в их суверенные права. Согласование русского и иных суверенитетов внешне проявляется в поиске баланса властных полномочий Российской Федерации и ее субъектов».

Другие нации России реализовали на территории страны имманентно принадлежащий им суверенитет в формах республик, автономной области и автономных округов. По своему конституционному статусу они являются субъектами Российской Федерации. Во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти России они признаются равноправными со всеми другими субъектами Российской федерации, в том числе созданными по территориальному принципу (ст. 5, 65 Конституции РФ).

В зарубежных странах, как уже отмечалось, нации реализуют свой суверенитет в форме субъекта федерации (Бельгия, Босния и Герцеговина) или субъекта регионалистского государства, сформированного по этническому принципу (Испания, Италия, Индонезия, ЮАР). Из  этого правила имеются исключения, когда народность самоопределяется в форме субъекта национально-территориальной федерации (Канада).

Во многих зарубежных странах различные нации и народности в результате реализации своего суверенитета обрели политическую (законодательную) или административную автономию. Их конституционно-правовой статус обстоятельно проанализирован в предыдущей главе учебника, что исключает необходимость дополнительно тиражировать уже известный материал.

В России многие народности выделены на конституционном уровне в особую этническую общность — коренные малочисленные народы. Согласно ст. 69 Конституции РФ государство «гарантирует права коренных малочисленных народов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международных договоров Российской Федерации».

Непосредственно обеспечением прав коренных малочисленных народов в местах их компактного проживания занимаются субъекты Российской Федерации. Так, например, в Уставе Хабаровского края записано, что органы государственной власти региона создают условия для осуществления прав и законных интересов коренных малочисленных народов посредством реализации федеральных и краевых программ, приоритетными направлениями которых являются:

– обеспечение трудовой занятости населения северных территорий, включая поддержку и развитие традиционных промыслов и ремесел;

– своевременный завоз продовольствия и товаров для обеспечения жителей северных территорий;

– строительство жилья и объектов социально-культурного назначения;

– подготовка кадров для работы в северных территориях;

– защита исконной среды обитания и традиционного образа жизни коренных малочисленных народов.

Законом Республики Саха (Якутия) от 17 октября 2003 г. «О родовой, родоплеменной кочевой общине коренных малочисленных народов Севера» предусмотрено, что община совместно с государственными органами, общественными организациями имеет право проводить проверки деятельности хозяйствующих субъектов независимо от их форм собственности на предмет соблюдения договорных обязательств, сохранения экологического законодательства. По результатам проверки община вправе требовать устранения нарушений договорных обязательств, а также нарушений экологических требований, принятия других мер вплоть до расторжения договора о предоставлении земли и других объектов природы в пользование.

Общины наделены правом участвовать в проведении экологических, этнологических экспертиз при разработке федеральных, республиканских государственных программ освоения природных ресурсов и охраны окружающей природной среды в местах традиционного расселения и хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов.

Национальные группы для сохранения своей этнической идентичности обычно создают национально-культурные автономии. Согласно ст. 1 Федерального закона от 17 июня 1996 г. «О национально-культурной автономии» это форма национально-культурного самоопределения народов, составляющих национальные группы. Она представляет собой объединение граждан Российской Федерации, относящих себя к определенной этнической общности, находящейся в ситуации национального меньшинства на соответствующей территории, на основе их добровольной самоорганизации в целях самостоятельного решения вопросов сохранения самобытности, развития языка, образования, национальной культуры (ст. 1).

В Российской Федерации национально-культурные автономии могут быть только общественными организациями. Несмотря на этнический принцип формирования, закон запрещает какие-либо ограничения на участие в их деятельности для лиц иной национальной принадлежности.

В соответствии со ст. 4 названного выше закона национально-культурной автономии предоставлены широкие юридические возможности. Она вправе:

– получать поддержку со стороны органов государственной власти и органов местного самоуправления, необходимую для сохранения национальной самобытности, развития национального (родного) языка и национальной культуры;

– обращаться в органы законодательной и исполнительной власти, органы местного самоуправления, представляя свои национально-культурные интересы;

– создавать средства массовой информации в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, получать и распространять информацию на национальном (родном) языке;

– сохранять и обогащать историческое и культурное наследие, иметь свободный доступ к национальным культурным ценностям;

– следовать национальным традициям и обычаям, возрождать и развивать художественные народные промыслы и ремесла;

– создавать образовательные и научные учреждения, учреждения культуры и обеспечивать их функционирование в соответствии с законодательством Российской Федерации;

– участвовать через своих полномочных представителей в деятельности международных неправительственных организаций;

– устанавливать на основании законодательства Российской Федерации и поддерживать без какой-либо дискриминации гуманитарные контакты с гражданами, общественными организациями иностранных государств.

Федеральными законами, конституциями (уставами), законами субъектов Российской Федерации национально-культурной автономии могут быть предоставлены и иные права в сферах образования и культуры.

В отличие от национально-культурной автономии корпоративная автономия предполагает резервирование для создавших ее разрозненно проживающих этнических общностей определенного количества мест в органах публичной власти и нередко применяется для защиты интересов коренных малочисленных народов. Первоначальная редакция Федерального закона от 30 апреля 1999 г. «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации» также предусматривала установление квот для этих общностей, но позже такая возможность была упразднена.

Этнографические группы по известным причинам не обладают национальным суверенитетом. Но они формируют с учетом своих этнических особенностей территориальные органы общественного самоуправления, создают различного рода землячества, учреждают церковные приходы, открывают школы с преподаванием учебных дисциплин на родном языке. Будучи гражданами государства, их представители обладают на всей его территории всеми правами и свободами и несут равные обязанности, предусмотренные национальной конституцией (ч. 2 ст. 6 Конституции РФ).

Государство должно обеспечивать законные интересы всех этнографических групп, исторически сложившихся на его территории. В противном случае это чревато самыми серьезными последствиями. В Украине, например, нелегитимная государственная власть попыталась лишить восточных украинцев права пользоваться русским языком, который для них уже давно стал родным. Она поддерживала экстремистские силы западных украинцев в их массовых нарушениях прав граждан Украины, проживающих в восточных регионах страны, в том числе права на жизнь. В результате в Украине разразилась гражданская война, повлекшая многочисленные человеческие жертвы. На востоке были провозглашены Донецкая и Луганская народные республики, заявившие о создании конфедерации Новороссия.

На этнические группы целиком и полностью распространяются правовые нормы законодательства России о конституционном статусе коренных малочисленных народов, еcли они фигурируют в Едином перечне коренных малочисленных народов Российской Федерации, утвержденном 24 марта 2000 г. постановлением Правительства РФ. Иначе их конституционная правосубъектность будет осуществляться в общегражданском порядке, на основе принципа национального равноправия, провозглашенного ст. 19 Конституции РФ.

Национальный суверенитет — это неотъемлемое свойство этнической общности. В случае реализации его в форме, обеспечивающей сохранение этнической идентичности определенного народа, право на самоопределение вовсе не исчезает, никоим образом не исчерпывается. В любое время этническая общность может свободно избрать иную конституционно-правовую форму самоопределения, сохранить или отказаться от своей государственности. Так, например, в постсоветской России долганы, ненцы и эвенки реализовали принадлежащий им национальный суверенитет в форме субъекта Российской Федерации. Такой правовой статус обрели Таймырский (Долгано-Ненецкий) и Эвенкийский автономные округа. Впоследствии они добровольно, на основе референдума, вошли в состав Красноярского края. Корякский автономный округ в порядке реализации национального суверенитета объединился путем слияния с Камчатской областью, в результате чего был образован новый субъект Российской Федерации — Камчатский край. По воле народа Чукотский автономный округ, напротив, вышел из состава Магаданской области и стал полноправным субъектом Российской Федерации. В добровольном самоопределении этнических общностей, собственно говоря, и заключается суть национального суверенитета.

§ 5. Соотношение государственного, народного и национального суверенитета

Государственный, народный и национальный суверенитет находятся в динамичном соотношении, в процессе постоянного взаимодействия и взаимопроникновения. Это обусловлено национальным составом населения страны, формой политико-территориальной организации государства, политическим режимом.

В многонациональных демократических государствах сколько-нибудь существенных различий между государственным, народным и национальным суверенитетом просто нет. В них государственная власть принадлежит народу, который по своему этническому составу является единой нацией, реализовавшей право на самоопределение в форме унитарного государства или территориальной федерации. В таких странах решения граждан, принимаемые в порядке осуществления народного суверенитета на референдумах, являются государственными решениями, выражающими национальные интересы. Поэтому вполне допустимо рассматривать государственный суверенитет как наиболее полное воплощение народного и национального суверенитета.

Правовые нормы, регулирующие сложившиеся в реальной жизни соотношения государственного, народного и национального суверенитета, сформулированы в содержании конституций лишь отдельных демократических стран. Так, в ст. 20 Основного закона ФРГ записано, что «вся государственная власть исходит от народа» (ч. 2). Тем самым подчеркнуто, что государственный суверенитет ФРГ служит формой выражения народного суверенитета.

Германия по общепринятой классификации является территориальной федерацией, в которой все граждане государства считаются немцами независимо от их этнического происхождения. В результате в Германии исторически сформировался народ-нация. В этой связи в государственном суверенитете ФРГ воплощаются не только народный, но и национальный суверенитет. По своей сущности власть в Германии является государственной, народной и национальной.

Аналогичные нормы о соотношении национального, народного и национального суверенитета закреплены в Конституции Греции. Согласно ст. 1 Конституции «вся власть исходит от народа, существует для народа и нации» (ч. 3). Но в отличие от Основного закона ФРГ, здесь выделен и национальный суверенитет, что исключает необходимость логического толкования нормативных положений Конституции Греции.

В несколько ином соотношении находятся государственный, народный и национальный суверенитет в национально-территориальных федерациях, отличительной чертой которых является полиэтнический состав населения. Так, например, в Бельгии народный суверенитет лежит в основе государственного суверенитета, поскольку все власти в стране исходят от народа или, как сказано в ст. 33 Конституции, от Нации. В то же время нации и народности Бельгии реализовали свое право на самоопределение в форме сообщества и регионов (ст. 1–5 Конституции). Вследствие этого государственный и национальный суверенитет в процессе реализации народовластия частично пересекаются.

Сходное, вплоть до полного совпадения, фактическое соотношение государственного, народного и национального суверенитета сложилось в Индии, Эфиопии и Канаде. Однако, в отличие от ситуации в Бельгии, оно недостаточно полно урегулировано конституционными нормами, что значительно затрудняет его научный анализ.

В России на конституционном уровне установлено оптимальное соотношение государственного, народного и национального суверенитета. Как вытекает из содержания ст. 3 и 5 Конституции РФ, государственная власть Российской Федерации по своей сущности является не только народной, но и национальной.

Однако нормами текущего законодательства в России в значительной степени ограничиваются народный и национальный суверенитет, что превращает важнейшие принципы конституционного строя в юридические фикции. В первую очередь это касается избирательного, референдумного и налогового законодательства, а также законодательства о социальной защите населения страны.

Коренные малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока не могут реализовать гарантированные Конституцией РФ права на создание зон традиционного природопользования и сохранение исконной среды обитания. Им противостоят крупнейшие сырьедобывающие компании России, которые объявляются национальным достоянием страны. Интересы этих компаний защищаются государством в приоритетном порядке.

В зарубежных странах с авторитарным политическим режимом государственная власть, как правило, выражает национальные интересы. Так, в Конституции Мьянмы установлено, что государство способствует развитию, консолидации и сохранению национальной культуры (ст. 27). Представители национальностей вправе принимать участие в работе законодательных собраний регионов или штатов, а также самоуправляемых областей. В большинстве случаев их участие должно быть обеспечено при рассмотрении и решении вопросов тех национальностей, интересы которых они представляют (ст. 15, 17).

Вместе с тем осуществление гражданами Мьянмы народного суверенитета в политической сфере общества существенно ограничено. Практически это выражается в исключительно широких полномочиях Президента Мьянмы и в особом характере политических прерогатив армии. Согласно Конституции Президент Республики «Союз Мьянмы» главенствует над всеми иными лицами на всей территории страны (ст. 58). На Силы обороны Мьянмы возложена основная ответственность за охрану национальной Конституции (п. f ст. 18).

В Конституции Малайзии нет правовых норм, закрепляющих народный суверенитет. Но зато содержатся положения о статусе Верховного главы Федерации и суверенитете правителей штатов и правящих вождей Негри-Сембинан (ст. 32–34, 181). Их анализ свидетельствует, что осуществление народовластия гражданами Малайзии ограничено конституционными нормами только в политической сфере. Однако органы государственной власти в своей деятельности выражают и интересы народа.

По сходной модели определяется соотношение государственного, народного и национального суверенитета в Бахрейне, Катаре, Кувейте, ОАЭ, Сингапуре и в ряде других государств.

В странах с тоталитарным политическим режимом вся власть представлена в лице одной персоны или политической партии во главе с вождем. Поэтому говорить применительно к ним о народном или национальном суверенитете просто некорректно. В бывшем Советском Союзе, например, всех кандидатов в депутаты органов государственной власти подбирали только партийные органы. Они же рекомендовали кандидатов на все руководящие должности государственного аппарата, предприятий и хозяйственных организаций, общественных объединений, учреждений здравоохранения, культуры, науки и образования и др. По их решениям перекраивались без учета компактности расселения наций границы союзных республик, департировались в гиблые места целые народы, объявлялись реакционными национальные обычаи и традиции, проводились компании по искоренению великодержавного шовинизма и мелкобуржуазного национализма, выявлению и шельмованию «безродных космополитов».

Отказ от пагубного наследия прошлого ускорит процесс возрождения России как суверенного государства с развитыми институтами народовластия и прочными гарантиями равенства всех народов, проживающих на территории страны. Тогда мертвые не будут хватать за ноги живых, мешать поступательному движению вперед.

Казусы для самоконтроля

1. Депутат Законодательного Собрания Н-ской области Иванов после упразднения на территории области автономных округов и преобразования их территорий в муниципальные районы предложил присвоить краю статус республики и наделить ее правом на выход из Российской Федерации. Он мотивировал свои предложения следующими аргументами:

а) каждый народ имеет право на самоопределение, а в Российской Федерации принцип самоопределения народов ст. 5 Конституции называет одним из принципов российского федерализма;

б) край является целостной и самодостаточной в экономическом отношении территорией; занимает окраинное положение, его административная граница является частью государственной границы России, что позволит краю в случае выхода иметь государственную границу не только с Россией, но и с другими государствами;

в) численность населения края составляет свыше двух миллионов человек, что позволит будущей республике в случае выхода создать собственную армию.

2. По мнению Иванова, если данные критерии выдвигались как аргументы для преобразования автономных республик СССР в союзные даже во времена Сталина, то в условиях демократического правового государства они тем более не должны встречать возражений.

3. Депутаты Законодательного Собрания, входящие в состав комитета по законодательству, данную инициативу не поддержали.

Кто прав и почему?

4. Давид Вайнштейн организовал фермерское хозяйство и привлек в качестве наемных работников несколько человек из числа лиц без определенного места жительства и занятий. Для них он оборудовал жилище в помещении подвала ремонтной мастерской и существенно ограничил предоставленные Конституцией России права и свободы.

5. Эти правила Вайнштейн изложил в изданном им «Катехизисе собственника», в котором провозгласил, что на территории фермы законы России не действуют, а высшей силой обладают только его собственные распоряжения. С текстом «Катехизиса» он под расписку ознакомил всех работников и пояснил, что его действия абсолютно законны, так как направлены на защиту частной собственности, которая признается и защищается Конституцией РФ.

Проанализируйте действия Вайнштейна. Соответствуют ли они Конституции и если нет, то в чем именно? Имеется ли в этих действиях посягательство на суверенитет Российской Федерации?

6. Военный комиссар Н-ского района полковник Петров отказал Суркову в его просьбе заменить ему как пацифисту военную службу гражданской альтернативной службой и направил материалы в прокуратуру для привлечения Суркова к уголовной ответственности за уклонение от военной службы. Сурков обратился в суд и, помимо ссылки на Конституцию, мотивировал свою позицию тем, что его знакомый Петр Моявир, эвенк по национальности, получил возможность служить альтернативно, хотя и не был пацифистом по убеждениям. Моявиру предоставлена возможность вместо военной службы работать в родовой общине и заниматься отгонно-пастбищным оленеводством.

Прав ли Сурков? Справедливо ли предоставление возможности альтернативной службы эвенку Моявиру? В чем состоят особенности реализации национального суверенитета коренными малочисленными народами Севера Российской Федерации? Какое, на ваш взгляд, решение может принять суд?

Глава VII.
КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ СТАТУС ЧЕЛОВЕКА, ЛИЧНОСТИ И ГРАЖДАНИНА

§ 1. Понятие конституционно-правового статуса индивида (физического лица)

Большое теоретическое и практическое значение для научного понимания конституционно-правового статуса индивида имеют Декларация независимости США 1776 г. и документ Великой французской революции — Декларация прав человека и гражданина 1789 г. В их содержании с исключительной четкостью сформулировано фундаментальное положение о том, что все люди рождаются и остаются свободными и равными в правах. Каждый человек обладает некоторыми естественными неотъемлемыми и священными правами. Они возникают объективно, по факту рождения человека, характеризуются свойством неотчуждаемости и не зависят от государственного признания.

Однако революционные для своего времени декларации не проводят с помощью норм права различий между понятиями человек, личность и гражданин, зачастую употребляют их как синонимы или одно вместо другого. Между тем эти понятия, хотя и тесно связаны между собой, но являются совершенно самостоятельными и должны употребляться для обозначения строго определенных индивидов.

Во всех словарях современного русского языка под человеком понимается живое существо, обладающее даром мышления и речи, способностью создавать орудия и пользоваться ими в процессе общественного труда. Своим происхождением, анатомическим и физиологическим строением организма, биологическими закономерностями его функционирования человек органично связан с природой, является высшим звеном ее развития. Но для превращения дара и способности человека, генетически переданных ему родителями, в привычки, правила поведения и чисто практические навыки государство обязано создать благоприятные условия для реализации им своих естественных прав, формирования по объективным закономерностям свойств личности. Однако не каждый человек может стать личностью. Если, например, родился ребенок с серьезными психическими заболеваниями, долгие годы пребывал в чисто природной среде, вскармливался дикими животными, то он никогда не приобретет качеств личности, навсегда останется всего лишь человеком. Напротив, личность, щедро одаренная талантами, может вследствие психического заболевания, тяжелого ранения или травмы утратить социальный статус личности, сохранив при этом все качества человека. Сказанное позволяет сделать вывод, что конституционно-правовой статус человека представляет собой юридически закрепленное нормами национальной конституции и актов международного гуманитарного права его положение в обществе и государстве, позволяющее ему пользоваться в полном объеме естественными, неотчуждаемыми правами, принадлежащими каждому от рождения. Конституционно-правовой статус человека является исходным, базисным по отношению к статусу личности и гражданина, без которого они просто существовать не могут. Он вытекает из самой природы человека, для формирования личности которого общество и государство должны создать совместными усилиями оптимальные условия для пользования наиболее важными социальными благами, для безопасной и свободной жизни.

В отличие от человека личность характеризуется не только физическими и биологическими свойствами, но также социальными и духовными качествами, практическими навыками поведения и деятельности в основных сферах общественной жизни. «Личность, — как правильно заметил выдающийся русский философ Н. А. Бердяев, — есть категория аксиологическая, оценочная. Мы говорим об одном человеке, что у него есть личность, а о другом, что у него нет личности, хотя и тот и другой являются индивидуумом. Иногда даже натуралистически, биологически и психологически яркий индивидуум может не иметь личности. Личность есть целостность и единство, обладающее безусловной и вечной ценностью».

Человек становится личностью в результате усвоения социального опыта взаимодействия людей в обществе, включения в систему общественных связей, практического определения своего места во всем многообразии форм жизнедеятельности. На этот процесс оказывают существенное влияние материальные и духовные условия жизни общества, принадлежность человека к определенной социальной группе, цивилизационные традиции страны. Под их воздействием формируются на основе генетических задатков индивидуальные способности человека, происходит его физическое и духовное развитие, усваивается определенная сумма знаний, открывается доступ к достижениям отечественной и мировой культуры, появляются устойчивые навыки практической деятельности, выполнения многообразных социальных ролей. Хотя личность и является биологическим и социальным существом, тем не менее она склонна сохранять до некоторой степени автономность в обществе, оказывать на природную и общественную среду и на самое себя преобразующее воздействие, проявлять инициативу и свободу воли в своих действиях и поступках. Пользуясь юридической терминологией криминального цикла, можно сказать, что личность — это вменяемый человек, который отдает отчет в своих действиях и может руководить ими, просчитывая как ближайшие, так и отдаленные последствия своих поступков, оценивая их соответствие социальным нормам, внутреннему убеждению.

Таким образом, под личностью следует понимать лишь такого человека, который смог реализовать в социальной среде свой природный дар мышления и речи, способность познавать и преобразовывать окружающий мир, создавать орудия и пользоваться ими в процессе общественного труда.

Личность как живое существо, тесно связанное с природой, пользуется всеми правами человека, без которых она разрушилась бы как биологический объект. В то же время личность как носитель определенных общественных отношений наделяется государством принципиально новыми правами, свободами и обязанностями, объективно обусловленными ее фактическим положением в обществе каждой конкретной страны. Делается это с учетом уровня развития производительных сил и производственных отношений, результатов социальной зрелости личности, наличия демократических традиций. В этой связи недопустимо формировать на национальном уровне процессы восприятия каких-либо международных стандартов прав и свобод личности не западными культурами. Свойства универсальности, надгосударственный характер присущи лишь правам человека.

Таким образом, конституционно-правовой статус личности можно определить как юридически закрепленное положение лица в обществе, наделенное государством правами, свободами и обязанностями, необходимыми и достаточными для проявления своих способностей и реализации практических навыков в гражданской, экономической, социальной и экологической сферах жизни общества без нарушения прав и свобод других лиц.

В отечественной литературе по конституционному праву предпринимались попытки доказать, что понятие «личность» в праве и понятие «личность» в философии не совпадают. При этом утверждалось, что в философии не каждый человек признается личностью, в частности дети и умалишенные как не обладающие разумностью и свободой воли не считаются личностями. Иначе дело обстоит в праве, где каждый признается носителем прав и обязанностей, юридической личностью или субъектом права (И. Е. Фарбер).

В действительности понимание личности во всех науках является единым. Но она изучается представителями разных наук в предметно определенных аспектах. Не является исключением и наука конституционного права, призванная четко сформулировать правовой статус человека, личности и гражданина. В противном случае дети и умалишенные будут наделяться на конституционном уровне совершенно не нужными им правами и обременяться неподъемными для них обязанностями.

Отправным началом для понимания конституционно-правового статуса гражданина служит научное определение самого термина, применяемого практически во всех отраслях отечественной и зарубежной юриспруденции. Его можно вывести из содержания ст. 3 Федерального закона от 31 мая 2002 г. «О гражданстве Российской Федерации», в которой сформулировано легальное определение гражданства. Согласно законодательным нормам — дефинициям, гражданство РФ — устойчивая правовая связь лица с Российской Федерацией, выражающаяся в совокупности их взаимных прав и обязанностей. Гражданами России являются все лица, имеющие документальное подтверждение их принадлежности к государству. Стало быть, гражданин — это лицо (личность), состоящее в устойчивой правовой связи, подтвержденной документально, с конкретным государством, которая выражается в совокупности их взаимных прав и юридических обязанностей. Юридическая категория «гражданин» определяет правовое положение лица не только в отечественном государстве, но и за его пределами, в международном общении. Государство обязано защищать интересы своих граждан как внутри страны, так и за рубежом.

Характерная особенность конституционно-правового статуса гражданина заключается в том, что в его содержание включаются политические права, свободы и обязанности, предоставленные ему государством с целью обеспечить активное участие в осуществлении публичной власти, реализации потенциальной возможности вступать без каких-либо ограничений в отношения с государством. В целом статус гражданина раскрывает фактическое положение личности в государстве.

С учетом изложенного можно сказать, что конституционно-правовой статус гражданина представляет собой юридически закрепленное положение личности в государстве, обусловленное правовым состоянием гражданства и установленными на его основе политическими правами, свободами и обязанностями лица, дающими ему возможность участвовать в осуществлении публичной власти страны, вступать без каких-либо ограничений в отношения с государством и пользоваться его защитой и покровительством как внутри страны, так и за ее пределами.

По вопросу о содержании конституционно-правового статуса человека, личности и гражданина в отечественной и зарубежной литературе высказываются разные мнения. Одна группа ученых полагает, что в его содержание входят не только основные права, свободы и обязанности индивида, но и общие принципы статуса, гарантии осуществления прав и свобод, их конституционно-правовые ограничения. Вторая группа государствоведов настаивает на том, что содержание конституционно-правового статуса охватывает лишь такие положения, как права, свободы и обязанности индивида, зафиксированные в основном законе государства.

Последняя позиция представляется более правильной. Конституционные принципы устанавливают исходные положения, основные начала реализации прав, свобод и обязанностей индивида, гарантии характеризуют условия их осуществления, а правовые ограничения определяют пределы пользования правами и свободами с тем, чтобы не нарушать прав и свобод других лиц.

Большинство современных конституций мира не проводят четких разграничений между конституционно-правовыми статусами человека, личности и гражданина. Они восприняли из содержания международно-правовых актов словосочетание «человек» и применили его для обозначения личности. Иногда с целью определения субъекта конституционно-правового статуса индивида употребляется понятие «каждый», под которым подразумевается не только человек, но также личность и гражданин. При этом начисто игнорируется объективная реальность, согласно которой человеком рождаются, личностью становятся, а гражданство приобретают в установленном законом порядке.

Выгодно в этом отношении отличаются конституции Украины и ЮАР. В Конституции Украины фактически признано исходное значение конституционно-правового статуса человека относительно соответствующего статуса гражданина. В ее преамбуле отмечено, что Верховная Рада Украины приняла настоящую Конституцию, «проявляя заботу об обеспечении прав и свобод человека и достойных условий его жизни». Развивая декларативные положения преамбулы Конституции Украины, нормы ст. 3 Основного закона устанавливают, что «права и свободы человека и их гарантии определяют содержание и направленность деятельности государства... Утверждение и обеспечение прав и свобод человека является главной обязанностью государства». Как видно из содержания процитированных положений Конституции Украины, в нем права гражданина даже не упоминаются.

В структуре Конституции ЮАР выделена специальная, исключительно емкая по своему содержанию статья под названием «Дети», в которой в соответствии с Конвенцией ООН о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. закреплены только права человека, поскольку он еще не сформировался как личность и не пользуется в силу этих причин гражданскими правами и свободами, не несет обязанности перед обществом (ст. 28). Но поскольку общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются согласно ст. 15 Конституции РФ составной частью ее правовой системы, то можно с полным основанием утверждать, что и в нашей стране имеются все условия для изучения конституционно-правового статуса индивида дифференцированно с учетом фактического положения человека, личности и гражданина в обществе и государстве. Это дает более полное представление о содержании их конституционно-правового статуса, гарантиях защиты основных прав и свобод.

§ 2. Конституционно-правовой статус человека

В содержание конституционно-правового статуса человека включаются естественные и неотъемлемые (неотчуждаемые) права, существующие вне зависимости от факта их признания государством и кодификации в письменных текстах. Человек приобретает их с момента своего рождения и будет пользоваться ими до самой смерти. Государство лишь подтверждает в национальной конституции наличие у человека естественных прав, берет на себя обязательства по их защите. Соответствующие нормы имеются почти во всех новейших конституциях, поскольку права и свободы человека являются высшей ценностью, служат основой всякого сообщества, мира и справедливости на земле, определяют содержание и применение законов и иных нормативных правовых актов (ст. 2 Конституции РФ, ст. 1 Основного закона ФРГ, ст. 12 Конституции Казахстана). Среди важнейших прав человека, признанных разными суверенными государствами и международным сообществом, выделяются следующие:

[1] Право человека на жизнь. Оно означает возможность человека родиться в достойных условиях, получить нормальное физическое и духовное развитие, уйти из жизни в силу естественных причин. В научной литературе оно справедливо рассматривается как самое главное фундаментальное естественное право человека, без которого все другие лишаются всякого смысла, ибо покойникам никакие права не нужны. По существу, это право определяет базовый юридический статус каждого человека.

Реализация права человека на жизнь осуществляется с помощью гарантий, закрепленных в новейших конституциях демократических государств и в международно-правовых актах. Они формулируются как определенные обязанности государства и международного сообщества, их своеобразное поручительство, меры политической и правовой ответственности за обеспечение права человека на жизнь.

При научном анализе гарантий права человека на жизнь и их практической реализации возникает много серьезных проблем, требующих своего решения. Камнем преткновения остается проблема, с какого момента развивающийся в утробе матери организм следует считать человеком, когда начинается человеческая жизнь. Именно от ответа на эти вопросы зависит своевременность применения гарантий права человека на жизнь, их эффективность.

Сущность первой концепции заключается в том, что жизнь человека возникает с момента рождения ребенка. Поэтому эмбрион не нуждается в какой-то особой защите и не наделяется правом на жизнь.

Эта концепция нашла свое юридическое выражение в содержании Инструкции об определении критериев живорождения, мертворождения, перинатального периода, утвержденной приказом Минздрава РФ от 4 декабря 1992 г. № 318. Согласно Инструкции «живорождением является полное изгнание или извлечение продукта зачатия из организма матери вне зависимости от продолжительности беременности, причем плод после такого отделения дышит или проявляет другие признаки жизни, такие как сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры независимо от того, перерезана пуповина и отделилась ли плацента. Каждый продукт такого рождения рассматривается как живорожденный».

Вторая концепция сводится к тому, что каждый человеческий эмбрион является живым существом. Это значит, что он, как любое человеческое существо, обладает правом на жизнь. Поэтому нельзя предпринимать ничего, что затрудняло бы или прекращало его внутриутробное развитие. Если же этому препятствуют какие-то естественные процессы, следует им противодействовать подобно тому, как врач противодействует заболеваниям, угрожающим жизни и здоровью человека. Конституционно-правовой гарантией права человека на жизнь в данном случае служит запрет абортов. Так, в ст. 15 Конституции Словакии, закрепляющей право человека на жизнь, записано:

«Жизнь достойна охраны уже до рождения». Аналогичная формулировка имеется в Конституции Чехии (ст. 6).

Еще более четко эта мысль выражена в Конституции Ирландии.

«Государство, — говорится в ст. 40 Конституции, — признает право на жизнь нерожденного и, имея в виду равное право на жизнь матери, гарантирует в своих законах уважение и, насколько это возможно, защищает и поддерживает своими законами это право».

В несколько иной редакции соответствующая норма воспроизведена в ст. 12 Конституции Филиппин, согласно которой «государство в равной степени защищает жизни матери и нерожденного младенца».

Еще более категорична в этом отношении Конституция Аргентины. Нормами ст. 19 Конституции признается право человека на жизнь с момента зачатия и до наступления естественной смерти. В этой связи Уголовный кодекс Аргентины устанавливает суровое наказание за производство абортов.

Признание жизни человека еще до его рождения возведено в принцип Американской конвенцией о правах человека, принятой Межамериканской конвенцией по правам человека 22 ноября 1969 г. Конвенция установила, что каждый человек имеет право на уважение его жизни, которая охраняется законом в целом с момента зачатия.

В феврале 1975 г. Федеральный конституционный суд Германии сформулировал правовую позицию, согласно которой нет принципиального различия между развивающейся жизнью родившегося ребенка и находящегося в утробе матери. Несколько позднее, рассматривая законодательство об абортах, Федеральный конституционный суд Германии подтвердил свою позицию, что право человека на жизнь требует государственной защиты с момента зачатия. Такой подход к обеспечению конституционно-правовыми гарантиями права человека на жизнь является более правильным. Медико-биологическими исследованиями установлено, что жизнь человека возникает задолго до рождения. На сессии Совета Европы по биоэтике в декабре 1996 г. приводились серьезные доказательства, что эмбрион является человеком уже на 14-й день после зачатия. Во многих высокоразвитых странах проводятся уникальные операции по спасению детей, находящихся еще в утробе матери. Благодаря достижениям в области реанимации и интенсивной терапии выживают и дети, родившиеся до 28 недель, в то время когда нормальная беременность длится до 40 недель. Британский телеканал Channel-4 в 30-минутном документальном фильме «Мой зародыш» в апреле 2004 г. показал полную видеозапись операции аборта, которая производилась острыми хирургическими инструментами. На экране четко видно, как эмбрион всячески изворачивается, чтобы избежать гибельных порезов.

Отсюда вытекает вывод, что законодатель должен чутко реагировать на открытия ученых в области биомедицины, на достижения естественных наук, гарантируя право человека на жизнь, причем гораздо ранее факта рождения.

Серьезные дискуссии в отечественной и зарубежной литературе вызвал вопрос о допустимости эвтаназии, о ее соотношении с конституционно-правовыми гарантиями права человека на жизнь. Эвтаназия означает намеренное ускорение смерти или умерщвление неизлечимого больного с целью прекращения его страданий.

В литературе принято различать активную и пассивную эвтаназию. При активной эвтаназии принимаются меры по умышленному причинению смерти человеку из сострадания к нему по просьбе самого умирающего либо его родных и близких. Пассивная эвтаназия означает прекращение мероприятий по поддержанию жизни больного, сокращающего время неизбежного наступления смерти. Законы об эвтаназии теперь приняты в таких демократических странах, как Бельгия, Нидерланды и Австралия. Их примеру намерена последовать и Великобритания, в парламент которой уже внесен проект закона об эвтаназии. В нашей литературе также обосновываются предложения о принятии Федеральным Собранием РФ аналогичного закона.

Несмотря на существенные различия между действующими законами об эвтаназии, все они закрепляют обязанность врачей принять после медицинского консилиума решение о намеренном ускорении смерти или умерщвлении неизлечимого больного. Решение принимается на основании письменного заявления больного, а в отношении малолетних детей — по просьбе родителей. Процедура умерщвления должна быть произведена с использованием безболезненных способов и медикаментозных средств.

Так, в Законе Австралии «О правах неизлечимо больных людей» (1996 г.) записано: «Врач, по меньшей мере с пятилетним стажем работы, должен поставить диагноз, что болезнь неизлечима, а доступные обезболивающие средства неэффективны. Второе мнение должен высказать врач-специалист, третье — психиатр. С момента подписания больным заявления в присутствии двух врачей должно минуть по крайней мере семь дней, а если пациент подтверждает свое решение — после этого должно пройти еще 48 часов. Врач должен находиться при пациенте до момента его смерти».

Законы об эвтаназии подрывают в самой основе конституционно-правовые гарантии права человека на жизнь. Они с неизбежностью проводят различия между человеческой жизнью «хорошего качества», достойной уважения и защиты на конституционном уровне, и жизнью «плохого качества», которая не заслуживает того, чтобы быть прожитой. Смерть или небытие в данном случае становятся ценностью, превалирующей над жизнью человека, а право на жизнь подменяется правом быть умершим. Более чудовищной дискриминации людей в зависимости от качества жизни трудно себе представить.

Нормы законов об эвтаназии противоречат нормам национального законодательства демократических стран о здравоохранении, предписывающим врачам бороться за жизнь человека до последней минуты и принимать все необходимые меры, чтобы максимально облегчить страдание больного. Но поскольку конституции гарантируют право человека на жизнь, объявляют его высшей социальной ценностью, то все законы об эвтаназии должны утратить свою юридическую силу или подлежать отмене теми органами государственной власти, которые их приняли.

Совершенно недопустимо принимать законы об эвтаназии в странах с низкой общей и правовой культурой населения, с высоким уровнем коррупции, широким распространением взяточничества. Если, например, реализовать «научно обоснованные» предложения отечественных ученых и публицистов о необходимости принятия закона об эвтаназии в России, то нетрудно предугадать, сколько будет за взятки отправлено на тот свет людей под предлогом, что они неизлечимо больны и испытывают невыносимые страдания. И лишь в исключительных случаях будут выявляться истинные причины умерщвления человека: стремление родственников скорее получить богатое наследство, замысел выгодно продать жилье покойного, намерение уклониться от возврата долга по договору займа и т. д.

В конституциях м

...