Ю.А. Клименко, Д.М. Молчанов

Множественность лиц в преступлении

Учебное пособие для бакалавров

Ответственный редактор
доктор юридических наук, профессор,
заслуженный деятель науки РФ
А. И. Рарог

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 343.2/.7(075.8)

ББК 67.408я73

К49

Авторы:

Клименко Ю. А., кандидат юридических наук – § 1 главы 1 раздела II; § 3 главы 2 раздела III; § 2–4 главы 2 раздела IV;

Молчанов Д. М., кандидат юридических наук, доцент – введение; раздел I; введение раздела II; § 2, 3 главы 1, главы 2, 3 раздела II; глава 1, § 1, 2 главы 2 раздела III; глава 1, § 1, 5 главы 2 раздела IV.

Ответственный редактор доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ А. И. Рарог.

Учебное пособие подготовлено в соответствии с федеральным государственным образовательным стандартом высшего профессионального образования по направлению подготовки 40.03.01 (030900.62) «Юриспруденция» (квалификация (степень) «бакалавр»).

Учебное пособие содержит анализ вопросов уголовно-правовой оценки деяний нескольких лиц, причастных к совершению одного преступления. Структурно оно разбито на четыре раздела. Первый раздел раскрывает понятие, юридическую природу и классификацию множественности лиц в преступлении. Второй раздел посвящен соучастию (в традиционном его понимании) как институту Общей части УК РФ. В третьем разделе анализируются специальные нормы о соучастии в преступлении, содержащиеся в Особенной части УК РФ. В четвертом разделе рассматриваются вопросы уголовно-правовой оценки деяний нескольких лиц, причастных к совершению одного преступления, которые не являются соучастием.

В работе анализируется законодательство, правоприменительная практика, научные концепции, предлагаются альтернативные варианты решения трудных практических задач. Нормативные правовые акты и судебная практика приводятся по состоянию на 29 июля 2017 г.

Предназначено для студентов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» (бакалавриат) Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), но может быть использовано магистрантами, аспирантами, преподавателями юридических учебных заведений, а также научными и практическими работниками.

УДК 343.2/.7(075.8)

ББК 67.408я73

© Клименко Ю. А., Молчанов Д. М., 2018

© ООО «Проспект», 2018

Введение

Данное пособие подготовлено в соответствии с требованиями Федеральных государственных образовательных стандартов высшего образования по формированию у обучаемых профессиональных компетенций. Пособие рассчитано на формирование у обучающихся навыков и способностей в рамках профессиональных компетенций бакалавра по направлению подготовки 40.03.01 (030900.62) «Юриспруденция». Область профессиональной деятельности бакалавров включает разработку и реализацию правовых норм, обеспечение законности и правопорядка, правовое обучение и воспитание1.

Спецкурс «Множественность лиц в преступлении» впервые введен в программу обучения для студентов Московской государственной юридической академии, обучающихся по специальности «бакалавр». По этой причине, а также вследствие того, что изменения уголовного законодательства в последние годы трудно прогнозируемы, программа данного спецкурса в дальнейшем может существенно корректироваться.

Значительная часть курса посвящена углубленному изучению вопросов уголовно-правовой оценки деяний лиц, совершивших преступление в соучастии. Это материал раздела II данного пособия, где соучастие рассматривается как институт Общей части уголовного права в традиционном научном понимании. Раздел III курса рассматривает специальные нормы о соучастии, закрепленные законодателем в Особенной части Уголовного кодекса РФ (УК РФ). Законотворчество последних лет не вполне отвечает требованию системности: новые нормы УК РФ и новые редакции прежних норм не вполне согласуются с уже существующими, не всегда учитывают их специфику, присутствуют терминологические несоответствия, поэтому решение практических вопросов уголовно-правовой оценки часто бывает затруднено. По этой причине одним из аспектов проблем, которым посвящен раздел III, будет как соотношение специальных норм о соучастии с нормами Общей части, так и их соотношение между собой. В разделе IV изучаются вопросы уголовно-правовой оценки действий нескольких лиц, имеющих отношение к совершенному или совершаемому преступлению, которые по УК РФ не образуют соучастия. В теории уголовного права такие деяния образуют прикосновенность к преступлению или неосторожное сопричинение. Поскольку не все действия такого рода могут получить уголовно-правовую оценку по действующему уголовному законодательству, они будут рассматриваться с позиций не только de lege lata, но и de lege ferenda.

Возможность оперативного (по результатам годовой апробации преподавания) изменения содержания данного курса может обусловливаться как степенью заинтересованности обучающихся теми или иными проблемами, так и критическими замечаниями со стороны профессорско-преподавательского состава, который будет задействован для проведения занятий со студентами в рамках данного спецкурса.

Пособие рассчитано на учащихся, изучивших общую и особенную части уголовного права и продолжающих обучение по уголовно-правовой специализации.

Раздел I.
Множественность лиц в преступлении: понятие, виды, соотношение видов

До сих пор вопросы об уголовной ответственности лиц, имеющих отношение к тому или иному преступлению, но вместе с тем не являющихся соучастниками этого преступления, не являлись самостоятельным предметом изучения в рамках уголовно-правовых дисциплин. Не выделялся в качестве самостоятельного предмета изучения и феномен уголовно-правовой регламентации специальных случаев соучастия, закрепленных в статьях Особенной части в качестве отдельных составов преступлений. Эти вопросы обычно кратко изучались в рамках темы «Соучастие в совершении преступления». Вместе с тем накоплен немалый объем научных исследований по этим вопросам. В Особенной части УК РФ появилось достаточно большое количество норм, устанавливающих ответственность за преступления, которые могут быть совершены лишь при наличии нескольких субъектов либо во взаимосвязи с другими преступлениями, совершенными иными лицами. Это позволяет говорить о необходимости выделения в курсе уголовного права отдельной темы, посвященной изучению вопросов уголовно-правовой оценки взаимосвязанных деяний нескольких субъектов (множественности лиц в совершении преступления), в рамках которой соучастие рассматривается лишь как частный случай. Актуальная необходимость именно такого направления исследования впервые в науке уголовного права была выявлена и сформулирована профессором А. И. Рарогом.

Глава 1.
Юридическая природа множественности лиц в преступлении

Вопрос о юридической природе множественности лиц в преступлении можно было бы разделить на три части и говорить соответственно о природе соучастия как института Общей части, о природе специальных случаев соучастия, закрепленных в нормах Особенной части, и о природе множественности лиц в преступлении, не образующей соучастия. Однако такое разделение представляется искусственным, поскольку правовая природа всех этих явлений одна.

Что вообще следовало бы понимать под правовой природой того или иного явления? Что составляет правовую природу того или иного деяния или того или иного обстоятельства, связанного с этим деянием? Почему не все отношения урегулированы правом? Почему не все обстоятельства (например, время или место, а применительно к теме нашего исследования — совместность действий) имеют правовое значение? Очевидно, ответы на эти вопросы требуют выявления в отношении конкретного деяния или в отношении конкретного обстоятельства совершения этого деяния, того сущностного качества, наличие которого и является достаточным и необходимым основанием для правового регулирования. Напротив, отсутствие этого качества говорит об отсутствии правовой природы явления. Это говорит о том, что деяние или обстоятельства его совершения, лишенные этого сущностного качества, не требуют соответствующей правовой оценки, они безразличны для права, а следовательно, лишены правовой природы.

Обычно, говоря о юридической природе соучастия, в теории уголовного права поднимают вопрос не о природе собственно этого феномена, а об основаниях ответственности лиц, которые умышленно и совместно участвуют в совершении умышленного преступления. Таким образом, обсуждение сводится к сравнению выводов акцессорной теории и теории о самостоятельной ответственности соучастников.

Говоря о юридической природе того или иного института уголовного права, следует ответить на вопрос о том, что порождает необходимость уголовно-правового регулирования в этой сфере. Акцессорная теория и теория самостоятельной ответственности отвечают на более узкий вопрос: обусловливается ли уголовная ответственность иных (кроме исполнителя) соучастников действиями исполнителя, т. е. решается вопрос не о правовой природе соучастия, а об оценке действий различных соучастников. Институт соучастия оказывается существенно шире этой частности, поскольку помимо индивидуальной уголовно-правовой оценки действий каждого из соучастников преступления нормы этого института предполагают также необходимость оценки совокупной степени общественной опасности действий всех соучастников, объединенных в определенные группы, которые законодатель дифференцирует в зависимости от большей или меньшей степени их совокупной опасности. К тому же, рассматривая природу соучастия с позиций акцессорной теории или теории самостоятельной ответственности, мы фокусируем внимание преимущественно на соучастии с разделением ролей, а это лишь частный случай. В теории и практике (хотя это и спорный вопрос) как раз в настоящее время возобладало мнение о том, что повышенная опасность соучастия обусловлена лишь соисполнительством (фактическим или юридическим), а значит, говоря о природе соучастия, недостаточно решить лишь вопрос о том, обусловливается ли ответственность иных соучастников действиями исполнителя (поскольку все соучастники могут быть именно исполнителями), необходимо ответить на вопрос о том, что вообще порождает необходимость рассмотрения и уголовно-правовой оценки совместных действий нескольких лиц при совершении преступления. Вопрос о природе соучастия можно свести к следующему: зачем нужны нормы уголовного законодательства, регламентирующие вопросы оценки действий нескольких лиц при совершении преступления, и почему нельзя дать уголовно-правовую оценку действиям соучастников при отсутствии этих норм?

Для начала следует сказать несколько слов о социальной природе соучастия в преступлении. Социальная природа соучастия в преступлении ничем не отличается от природы любой совместной человеческой деятельности. Совместность любого рода деятельности порождается, во-первых, естественной склонностью человека (как существа коллективного) к сосуществованию, во-вторых, его способностью (как существа разумного) осознания больших практических выгод совместной деятельности по сравнению с индивидуальной деятельностью.

В то же время соучастие в преступлении, сходное по своей социальной природе с любой иной коллективной человеческой деятельностью, существенно отличается от нее по своей правовой природе. Правовая же природа любого социального феномена обусловливается не чем иным, как определенным внутренне присущим ему свойством, составляющих главное или одно из главных сущностных содержаний. Именно это сущностное содержание и позволяет дать ему правовую оценку, что и делает законодатель, формально закрепляя такой феномен в нормативном акте. Эти сущностные свойства конкретных явлений, порождающие необходимость того или иного отраслевого правового регулирования, различны для разных отраслей права. Например, имущественный характер тех или иных отношений между субъектами может оказаться тем главным сущностным свойством этих отношений, которые нуждаются в гражданско-правовом регулировании. Для уголовно-правовых отношений тем главным сущностным содержанием любого фактического обстоятельства, которое требует правовой оценки, является внутренне присущее ему качество повышать или понижать общественную опасность тех деяний, которые требуют закрепления в УК РФ в качестве преступлений. И соучастие в этом смысле не является исключением, следовательно, его правовая природа определяется именно этим общим свойством явлений, требующих уголовно-правовой оценки, – общественной опасностью. В этом смысле правовая природа соучастия совсем не уникальна. Главная трудность заключается в том, что общественная опасность — совсем не математическая категория2. По этой причине невозможно предложить формулу, по которой можно было бы вычислить, насколько общественная опасность действий каждого из соучастников повышает общественную опасность самого преступления (в целом), совершаемого в соучастии. Специфика уголовно-правовой оценки преступлений, совершенных в соучастии, такова, что, с одной стороны, мы имеем дело с несколькими самостоятельными преступлениями, поскольку любой соучастник несет индивидуальную ответственность за преступление, совершенное именно им, а с другой стороны, мы оцениваем единое преступление (как посягательство на определенный объект уголовно-правовой охраны), совершенное несколькими лицами. И главное в правовой природе соучастия заключается именно в этой особенности: деяние каждого соучастника опасно само по себе, а все деяния соучастников в совокупности могут придавать их общему делу качественно новый уровень опасности.

Понимая главное в правовой природе соучастия, легко понять и механизм закрепления норм института соучастия в УК РФ. Это два главных направления: 1) определение индивидуальной специфики действий разных соучастников (виды соучастников); 2) определение специфики взаимодействия соучастников в рамках определенного объединения (формы соучастия). Именно этим двум главным направлениям подчинены все нормы института соучастия. Традиционное представление законодателя о видах соучастников основано на общих представлениях о механизме взаимодействия людей в любой сознательной совместной деятельности. Свобода человека в выборе социальных связей порождает задачу каким-либо образом заинтересовать человека, а следовательно, и потребность в таком необходимом для совместной деятельности лице, которое различными способами склоняет других к участию в совместной деятельности. В уголовном праве такое лицо определяется как подстрекатель. Слабая способность людей к организованному взаимодействию при отсутствии человека, способного составить план совместной деятельности, а в дальнейшем и руководить такой деятельностью порождает необходимость выполнения организующей и руководящей функции. Законодатель учитывает это, закрепляя в УК РФ такой вид соучастника, как организатор. Готовность к решению тех или иных задач не всегда предполагает наличие возможностей для их решения, а поэтому в совместной человеческой деятельности значительное место занимают люди, которые сами не участвуют непосредственно в работе по достижению конкретной цели, но готовы оказать помощь для ее достижения. Так в УК РФ появляется фигура пособника. Ну и, наконец, должен найтись человек, который своими целенаправленными действиями непосредственно реализует задуманное либо в одиночку (исполнитель), либо совместно с другими (соисполнители).

Успех любой совместной деятельности во многом обусловлен характером связей между участниками такой деятельности, поэтому чем в большей степени отлажен механизм взаимодействия, тем больше вероятность, что такая совместная деятельность окажется результативной. По этой причине и законодатель, выделяя формы соучастия, не предлагает каких-либо уникальных, только уголовным правом выработанных критериев различия между ними. И группа лиц, и группа лиц по предварительному сговору, и организованная группа, и сообщество (организация), как они определены в УК РФ, являются лишь отражением различных (по степени организованности) вариантов взаимодействия нескольких людей в любой иной области (в бизнесе, в спорте, в государственном и муниципальном управлении, в проведении досуга и т. д.). Разница лишь в том, что деятельность этих разных групп общественно полезна или общественно нейтральна по своей природе даже на самом начальном этапе, когда еще ничего не сделано, а участники группы только совместно определяют свои намерения и договариваются о целях. Преступные группы представляют общественную опасность уже при начале реализации намерения к такому объединению. Неслучайно законодатель предусматривает ответственность за такие разновидности приготовления к преступлению, как приискание соучастников и сговор на совершение преступления, а в специальных нормах о соучастии Особенной части предусматривается ответственность за сам факт объединения в определенную группу. Потенциальная опасность одного лица, хотя бы и имеющего цель совершения преступлений в будущем (и даже обнаруживающего умысел на совершение этих преступлений), не дает еще оснований для признания его преступником, но объединение нескольких лиц в организованную группу уже может быть основанием для привлечения их к уголовной ответственности за сам факт объединения еще до начала планирования ими конкретных посягательств.

Множественность лиц в преступлении без признаков соучастия в УК РФ представлена лишь небольшим числом норм в Особенной части. Это не говорит о том, что не урегулированные законом случаи взаимодействия нескольких лиц в связи с совершением того или иного преступления не соответствуют определенному уровню общественной опасности, необходимому для отражения их в законе. Это может быть вполне связано и с недооценкой законодателем реальной степени опасности такого взаимодействия нескольких лиц. В этом случае можно говорить о том, что правовая природа явления не реализуется в нормах права. Такая недооценка в практическом отношении означает следующее: явление, обладающее правовой природой (несущее потенциальный заряд общественной опасности) de facto реализует его, непосредственно участвуя в причинении вреда охраняемым уголовным законом отношениям, а de jure не получает никакой правовой оценки.

Глава 2.
Специфика форм соучастия и видов соучастников в специальных нормах Особенной части

Соучастие как институт Общей части УК РФ закрепляет общие основания квалификации и назначения наказания для лиц, совершивших преступления в соучастии. Такая оценка в соответствии с нормами Общей части дается по двум направлениям: в зависимости от фо рмы соучастия (ст. 35 УК РФ) и в зависимости от той роли, которую выполнял конкретный соучастник (ст. 33 УК РФ). Этим общим правилам подчиняются все случаи совершения преступлений в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору и организованной группы, когда эти признаки указаны в качестве квалифицирующих в статьях Особенной части. По общим же правилам эти обстоятельства учитываются в качестве отягчающих наказание в том случае, если совершение преступления в соучастии не является квалифицирующим признаком. Распределение ролей при совершении преступления также требует применения общих правил: действия всех соучастников (кроме исполнителей и соисполнителей) оцениваются со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ.

Вместе с тем в Особенной части УК РФ к настоящему времени появилось много специальных норм, устанавливающих ответственность за совместную преступную деятельность. Многие из этих норм построены по аналогии с нормами института соучастия Общей части УК РФ. Некоторые из них даже дословно повторяют положения Общей части. Вместе с тем эти нормы нельзя вполне считать нормами о соучастии в том его понимании, которое дано в гл. 7 УК РФ. Они не вписываются в традиционную концепцию соучастия, а скорее разрушают ее.

Тем не менее, несмотря на формальные несоответствия, представляется необходимым сохранить для целей изучения этих норм понятийный аппарат института соучастия. Это связано с тем, что формальные несоответствия не исключают, тем не менее, сущностной взаимосвязи того, что называется соучастием в Общей части и специальных случаев соучастия из Особенной части. Главным сущностным содержанием является умышленное объединение нескольких лиц для целей, противоречащих интересам, охраняемым уголовным законом. При этом надо признать, что специальными нормами Особенной части о соучастии охватывается более широкий круг случаев совместного преступного взаимодействия по сравнению с тем, как это понимается в институте соучастия Общей части.

Если формализовать понятие соучастия, расширив его до соответствия и специальным нормам Особенной части, получится примерно такое определение: умышленное совместное участие двух и более лиц в умышленной преступной деятельности. Применительно к нормам Особенной части не всегда можно говорить, что речь идет о совместном совершении умышленного преступления, поскольку для каждого соучастника может существовать отдельный состав, который содержит признаки преступления, совершенного именно им. Вместе с тем совместность преступной деятельности означает, что лицо, принимающее в ней участие, не просто имеет какое-то отношение к совершенному другим лицом преступлению (как, например, приобретающий или сбывающий заведомо добытое преступным путем (ст. 175 УК РФ)), но, совершая само преступление, вносит непосредственный «вклад» в преступление, совершаемое другим лицом3.

Под специальными нормами Особенной части о соучастии4 имеются в виду нормы, в которых устанавливается ответственность за сам факт соучастия вне связи с конкретным преступлением, которое планируют совершить соучастники (например, ст. 208, 209, 210 УК РФ). Преступлением, в котором они совместно участвуют, является именно их объединение в определенную группу. Вторым типом специальных норм Особенной части можно считать нормы, в которых устанавливается ответственность для разных видов соучастников, вследствие чего квалификация их действий не требует ссылки на ст. 33 УК РФ. Нормы, содержащие признаки квалифицированных составов преступлений, устанавливающие ответственность за совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору или организованной группы, к числу специальных норм не относятся.

Специальные нормы Особенной части конструируются по тем же двум направлениям, что и нормы Общей части: 1) они устанавливают ответственность за определенную форму объединения нескольких лиц в группу (организованная группа, преступное сообщество); 2) они определяют конкретную функцию лица в совместно совершаемом преступлении (финансирование, вербовка и проч.) или его роль в группе (организатор, участник).

Несмотря на сходство подходов в конструировании норм, устанавливающих ответственность за совместное совершение преступления в Общей и Особенной части, нужно отметить и существенное различие между ними.

Соучастие в ст. 32 УК РФ определяется как умышленное совместное участие в совершении умышленного преступления. Из этого определения следует два принципиальных вывода: 1) лица, называемые соучастниками, участвуют в общем для них преступлении, а следовательно, их действия, как правило, квалифицируются по одной и той же статье Особенной части со ссылкой (при необходимости) или без ссылки на соответствующую часть ст. 33 УК РФ5; 2) соучастие в преступлении предполагает не просто объединение в определенную группу, но подготовку и последующее совершение конкретного преступления (либо совместное совершение преступления без подготовки при отсутствии предварительного сговора).

Нормы же Особенной части, устанавливающие ответственность за совместную преступную деятельность, могут не соответствовать ни одному из этих условий. Если законодатель устанавливает в статьях Особенной части специальную ответственность за действия, которые в ст. 33 УК РФ определяются как действия подстрекателя или пособника, то, несмотря на полную идентичность законодательных формулировок, мы имеем формальное основание утверждать, что эти действия не следует отождествлять с пособничеством или подстрекательством, поскольку, будучи описанными в отдельной норме Особенной части, они формально становятся действиями исполнителя совершенно нового преступления, выделенного законодателем в отдельный состав. Таким образом, формально, исходя из закрепления действий пособника (или подстрекателя) и исполнителя в разных статьях Особенной части УК РФ, у нас есть основания говорить не о совместном умышленном участии в совершении умышленного преступления, а о совершении двух умышленных преступлений, одно из которых обусловлено совершением другого, при наличии двусторонней субъективной связи исполнителей обоих преступлений.

Не соответствуют понятию соучастия и нормы Особенной части, устанавливающие ответственность за организацию или участие в определенной группе (ст. 208, 209, 210 УК РФ и др.). В этих статьях криминализируется сам факт объединения лиц в организованную группу или преступное сообщества вне связи такого объединения с совершением конкретного преступления. Это говорит о том, что такие нормы регламентируют ответственность не за частный случай соучастия, а устанавливают ответственность за отдельное многосубъектное преступление. Необходимость конструирования таких норм обусловлена, по всей вероятности, повышенной опасностью уже самих действий по объединению лиц независимо от того, что планов совершения конкретных преступлений у них может и не быть, а есть лишь цель, формулируемая в общих чертах. Уголовная ответственность за участие в такой группе или за руководство группой может вообще не связываться с совершением самой группой каких-либо преступлений (например, ст. 208 УК РФ). Преступлением в этом случае является само существование группы.

Дальнейшее увеличение числа специальных норм Особенной части, фактически закрепляющих уголовную ответственность за соучастие, возможно, потребует кардинального переосмысления значения института соучастия и признания наличия двух институтов соучастия, относящихся к Общей и Особенной частям и требующих самостоятельного терминологического инструментария для каждого из них. Пока формирование такого понятийного аппарата преждевременно.

Еще раз повторим, что формально-юридические отличия соучастия как института Общей части от норм о соучастии Особенной части не позволяет тем не менее говорить о сущностном различии самого явления — умышленного совместного участия в двух и более лиц в умышленной преступной деятельности, — которое по-разному отражается в нормах Общей и Особенной частей. В связи с этим можно было бы говорить о соучастии в широком смысле (о взаимообусловливающей умышленной совместной деятельности нескольких лиц в совершении одного или нескольких умышленных преступлений) и о соучастии в узком смысле6 (о соучастии, как оно закреплено в нормах Общей части).

Глава 3.
Понятие и виды множественности лиц в преступлении, не образующей соучастия, соотношение с соучастием и уголовно-правовое значение

В предыдущей главе мы говорили о формально-правовых различиях отражения в нормах Общей и Особенной частей УК РФ, но и о сущностном сходстве такого явления, как совместное совершение преступлений несколькими лицами. В связи с этим мы будем в дальнейшем рассматривать как два сущностно взаимосвязанных института соучастие в Общей части и соучастие в специальных нормах Особенной части. Множественность же лиц в преступлении без признаков соучастия — это правовое явление, которое в одних случаях принципиально отличается от соучастия (например, недоносительство), а в других имеет черты сходства с соучастием (например, неосторожное сопричинение в преступлениях, совершаемых по легкомыслию).

К множественности лиц в преступлении без признаков соучастия можно отнести, во-первых, неосторожное сопричинение, во-вторых, традиционные виды прикосновенности к преступлению (недоносительство, попустительство, укрывательство), в-третьих, иные виды прикосновенности к преступлению. Следует иметь в виду, что различного рода классификации видов множественности лиц в преступлении носят условный характер и конкретный случай может иметь сходство с разными видами множественности лиц7.

Неосторожное сопричинение и соучастие

Теоретическая модель совместности неосторожного сопричинения может быть очень похожа на соучастие по фактическим обстоятельствам. Дело в том, что соучастие в умышленном преступлении возможно независимо от того, каким образом сконструирована объективная сторона: соучастие возможно в преступлении как с формальным, так и с материальным составом. Таким образом, умышленное совместное участие может заключаться именно в сознательном и волевом выполнении самого деяния несколькими соисполнителями, либо в способствовании его совершению, либо в подстрекательстве к его совершению, либо в организации его совершения при выполнении деяния одним исполнителем. Неосторожные последствия такого преступления не являются предметом совместного умысла, тем не менее ответственность за их наступление может быть возложена на нескольких соучастников. Например, виновные в изнасиловании группой лиц вполне могут привлечены к ответственности за неосторожные последствия этого преступления. Эта модель вполне сопоставима с неосторожным сопричинением, поскольку неосторожные преступления по схеме их совершения могут быть абсолютно аналогичными рассмотренной ситуации: действие совершается совместно и осознанно, а последствия либо не предвидятся, либо имеется расчет на их предотвращение. По фактическим обстоятельствам, в которых совершается совместное деяние, в отдельных случаях можно говорить о полной аналогии с соучастием. Принципиальное же отличие в юридической оценке (констатация отсутствия соучастия) обусловлено лишь тем, что само по себе умышленно и совместно совершенное деяние не признается в уголовном законе в качестве преступления, а криминализуется лишь при наличии неосторожно причиненных последствий. Формально-логически одни и те же действия нескольких лиц можно признавать либо соучастием, либо неосторожным сопричинением в зависимости от того, какой юридический статус мы придадим совершенному ими деянию без учета причиненных последствий: если признаем его преступлением — они соучастники, если нет — они лишь неосторожные сопричинители. Тем не менее включение неосторожного сопричинения в институт соучастия нецелесообразно по следующим основаниям: 1) неосторожное сопричинение не всегда предполагает совершение совместных и согласованных действий, 2) институт соучастия, несмотря на огромное количество исследований, обширную правоприменительную практику, большое количество законодательно закрепленных норм, до сих пор находится в стадии осмысления научным сообществом, вследствие чего расширение сферы исследования едва ли сможет приблизить нас к завершению активной научной полемики и выработке более или менее общего взгляда на институт соучастия и механизм применения его норм.

Прикосновенность к преступлению и соучастие

Под прикосновенностью к преступлению в теории уголовного права принято понимать действие или бездействие лица, которое хотя и связано с преступлением, совершенным другим лицом, но не может считаться соучастием в преступлении, поскольку либо не является одним из условий совершения преступления (в отличие от деяний соучастников), либо, хотя и становится одним из необходимых условий для совершения преступления, совершается при отсутствии необходимой для соучастия двусторонней субъективной связи с участниками такого преступления.

Различные определения прикосновенности к преступлению, которые есть в теории, существенно сужают понятие об этом явлении8. Например, при понимании прикосновенности только как деяний, запрещенных УК РФ, из поля зрения исследователя выпадают деяния хотя и не запрещенны

...