В. Ф. Антонов

Нравственные основания правового регулирования

Монография

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 172:34

ББК 87.75:67

А72

Автор:

Антонов В. Ф., кандидат юридических наук, доцент кафедры государственно-правовых и уголовно-правовых дисциплин Российского экономического университета имени Г. В. Плеханова.

Рецензенты:

Экимов А. И., доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации;

Косаренко Н. Н., кандидат юридических наук, доцент.

Представленная работа посвящена нравственным аспектам правового регулирования и теоретическим проблемам применения морально-этических категорий в правоприменительной практике. Рассмотрены вопросы комплексной оценки противоправного поведения с позиции общепринятых представлений о морали и нравственности. Проанализирована практика применения правовых институтов, содержание которых обусловлено социально-этическими нормами, а также нравственными принципами общества.

Для научных работников, судей, преподавателей, аспирантов, студентов и всех интересующихся теоретическими проблемами современного права.

УДК 172:34

ББК 87.75:67

© Антонов В. Ф., 2024

© ООО «Проспект», 2024

ВВЕДЕНИЕ

Расширение нормативно-ценностной базы Конституции и сложившейся системы законодательных предписаний повлекло усложнение механизма правового регулирования. В последнее время активно разрабатываются нормативно-правовые акты, направленные на защиту государственных и публичных интересов, а также нравственных устоев общества. В указанных условиях приоритетной задачей государственной политики становится формирование правовой идеологии, ориентирующейся на общечеловеческие и нравственные ценности.

Современная система правового регулирования предполагает использование широкого комплекса нравственных установок, позволяющих определить основания применения мер государственного принуждения в каждом конкретном случае. Данное обстоятельство обуславливает применение соответствующих правовых институтов посредством обращения к абстрактным понятиям долга, ответственности, справедливости и пр. Указанные методы правового регулирования проявляются в возможности использования нравственных предписаний, на которые ориентируется законодатель.

Как правило, разрешение правовых конфликтов осуществляется с учетом приоритетных ценностей, закрепляемых на уровне конституционных предписаний. Подобная практика обуславливается тем, что правовые нормы применяются исходя из общепринятых представлений об общественной морали, культуре и традициях конкретного общества. Таким образом, правовые предписания основываются на концептуальном представлении о первичности фундаментальных ценностей, определяющих задачи и цели правового регулирования.

Как справедливо отмечается в современной литературе, право и нравственность — это две соседствующие между собой области общественной практики, между ними существуют определенные отношения, они влияют друг на друга, отражаются друг в друге, противостоят друг другу и т.д. Более того, само состояние этих форм практики и их понимание в значительной степени зависит от того, как складываются взаимоотношения между ними1.

В большинстве случаев при разработке нормативно-правовых актов законодательные органы ориентируются на соответствующие социально-этические и нравственные нормы, устанавливающие определенные правила поведения в обществе. В сложившихся условиях совершенствование механизмов обеспечения законоохраняемых прав и интересов граждан и юридических лиц предполагает последовательное применение нормативных предписаний, опирающихся на традиционные ценности общества.

Нельзя не отметить, что использование подобных критериев предполагает активное применение широкого комплекса аксиологических установок, обуславливающих правоприменительную деятельность в целом. В каждом конкретном случае правовая оценка противоправных действий осуществляется исходя из нравственных аспектов жизни общества. Таким образом, правомерное поведение неразрывно связано с усвоением общепринятых представлений об общественных приоритетах, обычаях, нравах, сложившейся системы ценностей.

Важно учитывать, что современное государство осуществляет функцию защиты общественной нравственности от негативных проявлений антисоциального поведения, встречающегося в различных сферах общественной жизни. В подобных случаях основанием ответственности выступают доказанные факты того, что человек пренебрегает устанавливаемыми ограничениями в сфере культуры, морали, права и нравственности, определяющими содержательную характеристику социально приемлемого поведения.

В условиях расширения нравственных начал российского законодательства появляется необходимость формирования функциональной системы ценностных регуляторов, воздействующих на участников сложившейся системы социально-экономических отношений. Происходящие социально-политические процессы вызывают необходимость создания модернизированной системы законодательного регулирования, опирающейся на социально-этические, моральные и нравственные нормы.

Глава 1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О НРАВСТВЕННЫХ ОСНОВАНИЯХ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

1.1. Развитие представлений о соотношении морали, права и нравственности

Анализ исторических документов показывает, что развитие представлений о нравственных аспектах законодательного регулирования основывалось на религиозных и социально-политических доктринах, определявших основы государственного и общественного устройства. Исторические факты свидетельствуют о том, что в ранние периоды истории наиболее распространенной формой обоснования публичных обязанностей являлась идея жертвоприношения, составлявшая основу религиозного культа практически всех народов.

В древнеримском обществе любой гражданин, проживающий на территории римского государства, обязан был приносить жертву богам, покровительствующим римской общине. Подобная практика обуславливалась тем, что каждая семья имела особый культ, культ своих предков, души которых нуждались в известных жертвоприношениях. Указанные жертвоприношения никогда не должны были прекращаться. В противном случае память предков будет оскорблена, что негативно отразится на состоянии гражданской общины в целом2.

Уже на ранних этапах римской истории законодательные акты применялись в контексте представлений о добрых нравах, сформировавшихся на основании традиционного культа предков. В основу указанного института ложились представления об ответственности человека перед умершими родственниками и покровительствующими ему домашними божествами (пенатами, ларами и др.). Любое отклонение от установленных предписаний рассматривалось в качестве неблагоприятного события, порождающего череду негативных последствий как для самого лица, нарушившего запрет, так и его ближайших родственников.

По своей природе добрые нравы признавались публичным институтом, определявшим положение человека в системе государственного управления, исходя из его индивидуальных заслуг. В соответствии с идеологией гражданской общины повышение социального статуса связывалось с определенными общественными заслугами, формированием репутации и достоинством личности (доброе имя). Соответственно, такие моральные качества как: достоинство, честность, безупречная нравственность обеспечивали высокое социальное положение личности, давали возможность участвовать в общественной и политической жизни.

Большинство обязанностей человека связывалось с необходимостью поддержки иных членов гражданской общины. Так, по рассуждению Аппулея, хорошему и деятельному человеку, заботящемуся об общей пользе, оказывалось предпочтение в воздаянии почестей, а худшие граждане не имели никакого достоинства. Человека следует с детства учить добродетели, чтобы он знал, что рожден не для себя, а для родины и для близких, чтобы он стремился к честному, руководствовался законностью (iustitia), будет ли он правителем или подчиненным, ибо iustitia тождественна добродетели в целом3.

Современные исследования свидетельствуют о том, что отправление правосудия в римской республике осуществлялось под воздействием неправовых факторов, определявших исход судебного поединка. В условиях господства состязательной психологии, преобладавшей в общественной и политической жизни, римские аристократы воспринимали свой относительный статус через общественное признание, проявлявшееся в понятиях репутации (etxistimatio), чести или почета (honor), достоинства или ранга (dignitas), влияния (gratia), авторитета или престижа (auctoriritas) и славы (gloria laus), поскольку в римском мире моральная репутация индивида была неразрывной частью его социального ранга4.

При рассмотрении исков представители судебной власти обращали внимание на общественный статус участника судебного спора, что неизбежно отражалось на перспективах разрешения дела. Главенствующую роль в формировании дееспособности играл ценз, соединявший объективные критерии размера имущества или происхождения, с установлением степени dignitas отдельного лица, что и определяло место гражданина в социальной иерархии5. Большинство постановлений о добрых нравах обеспечивали общественное признание граждан, находившихся на высших государственных и общественных должностях. Причина воздействия такого неправового фактора как репутация и «добрые нравы» на исход судебного разбирательства связана с тем, что у римских аристократов было ясное понимание того, что является для них наилучшим6.

По сути добрые нравы представляли собой комплекс добродетелей, сформировавшихся в период ранней республики. По представлению римлян непрекращающиеся войны за овладение территорией изначально налагали обязанность проявления мужества virtus, ставшего впоследствии синимом добродетели вообще. С течением времени, virtus становится совокупностью свойств, подобающих римскому гражданину: храбрости, выносливости, трудолюбия, сурового достоинства, непреклонной честности, справедливости ius, которые в соответствии с государственной идеологией заслуживали всенародного одобрения7.

Считалось, что проявленные названные качества создавали honos — почет, даруемый гражданам за заслуги перед civitas, который рассматривался в качестве награды за virtus. В сложившихся условиях добрые нравы создавали определенные политические настроения, учитывавшиеся при рассмотрении важнейших государственных вопросов. Изложенные воззрения, формировали представления о сущности и назначении государственной власти, определяли исходные принципы организации политической системы.

Добрые нравы являлись неотъемлемой частью общественной психологии, обеспечивающей функционирование государственного механизма в целом. Любые действия, связанные с празднованием военных побед, проведением народных собраний, выделением средств на общественные постройки сопровождались торжественными церемониями, прославлявшими успехи того или иного политического деятеля. Чувство причастности к достижениям выдающихся римлян, выработало определенный стереотип поведения, проявлявшийся в стремлении пожертвовать некоторой частью личной свободы во имя общественного блага.

Исторические документы свидетельствуют о том, что основополагающим элементом личного статуса и социального престижа римлянина являлось моральное совершенство, проявившееся в конкретных делах и поступках. В сложившихся исторических условиях добрые нравы воспринимались как легитимный авторитет, безусловное подчинение которому требовала государственная традиция. Таким образом, законодательство развивалось в рамках сложившейся государственной идеологии, опиравшейся на поддержание господствующей системы ценностей и добродетелей римского гражданина.

Общественная идеология оказывала значительное влияние на отправление правосудия и на отдельные механизмы судебной защиты. Цицерон в одной из своих известных работ подчеркивал: «….чтобы добиться успеха, очень важно представить в хорошем свете образ мыслей, поведение и жизнь ведущих дело и их подзащитных, а равно и представить в дурном свете их противников, чтобы привлечь как можно больше благосклонности судей, как к оратору, так и к подзащитному. Благосклонность же снискивается достоинством человека, его подвигами и безупречной жизнью»8. Во многих случаях деятельность судебных ораторов сводилась к отстаиванию общественного статуса и личного достоинства обратившегося клиента, поскольку судебные решения нередко выносились на основе репутации и моральном облике тяжущихся.

В древнем Риме в основу государственной политики ложилась концептуальная идея прославления граждан, активно участвовавших в государственном управлении, совершивших конкретные действия в интересах римской общины. Деяния римлян, прославившихся своими подвигами и общественными заслугами, фиксировались в специальных laudationes, хранившихся в семьях, что служило исходным материалом для формирования списка потомственных заслуг каждого римлянина с соблюдением требований mores maiorum9. Перечень имен, снискавших благодарность римских сограждан оставался достаточно известным, благодаря поддерживаемой традиции отмечать заслуги того или иного лица надписью, высекавшийся на посвященный ему статуе или в эпитафии.

Одновременно в системе римского права существовали законодательные механизмы, понижавшие общественный статус граждан, уличенных в неблаговидных поступках и недобросовестных действиях. К названным лицам применялись меры гражданского бесчестия (Infamia), порождавшего определенный комплекс негативных последствий. Лица, в отношении которых выносились решения о возложении гражданского бесчестия, признавались неспособными к занятию общественных должностей, в отношении последних сохранялась оспоримость завещания, предусматривалась неспособность быть свидетелем и пр.

В результате применения инфамирующих исков лицо ограничивалось в гражданских и политических правах, определявших его положение в структуре римского общества. По общему правилу осужденные в уголовном суде (iudicium publicum) и ответчики, проигравшие тяжбу, связанную с бесчестящим иском (actio famosa), в суде по делам частных лиц (iudicium privatum) расплачивались за это и крушением репутации, и, нередко, потерей социального статуса10.

В большинстве случаев разрешение споров основывалось на констатации вины правонарушителя, посягнувшего на фундаментальные (базовые) ценности общества. В соответствии с воззрениями римских юристов вина это то, что подлежит осуждению со стороны людей, пользующихся «доброй славой», участвовавших в общественной и политической жизни. Поскольку понятие вины римскими юристами не разрабатывалось, меры ответственности применялись на основании констатации неисполнения должного, т.е. того, что предписывалось римскими законами и сложившимся представлениями о справедливости.

Практически во всех случаях вина подразумевала определенный этический упрек, обуславливающий общественное порицание лица, привлекаемого к различным видам ответственности. Таким образом, правовая оценка противоправного поведения включала выводы о несоответствии поведения общепринятым представлениям о морали и нравственности. Юридическое содержание вины могло выражаться в неисполнении личностных обязательств, расшатывании нравственных устоев, нарушении общепринятых представлений о традиционных ценностях и пр.11.

Виновное поведение связывалось с нарушением общеустановленных требований: честности, добросовестности, справедливости и пр. Под влиянием указанных принципов римское право выработало эталонную формулу поведения, отражающую надлежащее исполнение личностных обязательств в различных сферах имущественного оборота, нередко переносившуюся на механизмы исполнения общегражданских обязанностей.

Концептуальные проблемы соотношения морали, права и нравственности широко обсуждались в эпоху средневековья. Особое влияние на развитие западной юриспруденции оказало каноническое право, основывавшееся на законодательном авторитете христианской церкви. Основными источниками правовой мысли становятся законодательство Моисея, библейские сюжеты, монастырские уставы и иные религиозные источники. Считалось, что организация внутренней духовной жизни регламентируется церковными правилами, в то время как внешние акты поведения человека регулируются законодательными актами.

Средневековое общество сформировалось под влиянием христианской религии, определившей содержание большинства правовых институтов. Считалось общепризнанным, что законодатель не может произвольно разрабатывать законы, поскольку основы общественного устройства должны соответствовать христианскому мировоззрению.

По мнению средневековых богословов земная власть являлась олицетворением небесной иерархии. Соответственно, земные законы должны отражать волю абсолютного закона, источником которого являются тексты Священного Писания. Так, по учению Фомы Аквинского, право разделялось на три разряда: абсолютное право (божественный закон), естественное право, позитивное право. При этом естественное право органически вытекало из абсолютного, в свою очередь позитивное право происходило из естественного, отражавшего земную природу человека.

Христианское учение исходило из представления о божественном происхождении власти, побуждающей человека предоставлять в распоряжение государству наиболее ценные блага. Соблюдение законодательных предписаний рассматривалось в качестве проявления жертвенности. По утверждению Блаженного Августина, истинной жертвой бывает всякое дело, которое совершается нами из желания быть в святом общении с Богом, то есть дело, имеющее отношение к тому конечному благу, которым мы могли бы быть истинно блаженными. … Поэтому и сам человек, посвященный и обещанный Богу есть жертва, насколько он умирает для мира, чтобы жить для Бога12.

Из поддерживаемого церковью разделения права на духовное и светское вытекла известная доктрина «двух мечей», широко применявшаяся в средневековой Европе. В соответствии с данной доктриной основатели церкви, принявшие идею ее создания от Иисуса Христа, имели два меча, один они вложили в ножны и оставили при себе, в то время как другой меч церковь вручила государям, что бы те могли вершить земные дела. Самой церкви использовать обнаженный меч не престало. Однако она пускает его в ход, при помощи государства, наделяемого церковью правом повелевать людьми и карать их.

Средневековые богословы полагали, что утверждение христианского порядка предполагает непримиримую борьбу с иными религиозными конфессиями. Характерным проявлением средневековой идеологии является преследование инакомыслящих, отрицавших религиозную догматику. Так например, испанские инквизиторы требовали кроме признания отречение от греховных заблуждений, возвращение к праведной жизни и примирения с церковью. Представители католической церкви отстаивали право церкви и светской власти преследовать и наказывать еретиков, мотивируя это тем, что ересь нарушает социальный порядок13.

С использованием полемических приемов христианские проповедники убеждали население в истинности христианских догматов. Государственная идеология основывалась на обращении к верующим с призывами воздержаться от порицаемых действий и повиновении властям. В результате взаимодействия церкви с институтами государственной власти вместо разобщенных первоначальных христианских общин возникает централизованная церковная организация, возглавляемая епископами, главенствующую роль среди которых с течением времени начинает играть римский епископат — папа14.

Христианская нравственность сформировалась исходя из религиозных запретов и предписаний. Основные обязанности человека устанавливались под влиянием христианских добродетелей, определивших развитие правовых институтов. Эталоном нравственной жизни являлись жизнеописания святых, посвятивших себя церковному служению. Исполнение закона связывалось с соблюдением основополагающих христианских заповедей, содержащихся в евангельских текстах, канонических предписаниях и пр.

Под влиянием христианского учения сформировались представления о необходимости создания условий для искоренения пороков, препятствующих нравственной жизни. В частности, Блаженный Августин разделял человечество на два разряда: на тех людей, которые живут по человеческим законам ( т.е. предающихся земных порокам), и на тех которые живут по Богу посредством соблюдения божественных заповедей. Указанные разряды людей философ обозначил двумя градами, то есть двумя сообществами людей, одному из которых предназначено вечно царствовать с Богом, а другому подвергнуться вечному наказанию.

По мнению средневекового богослова каждый из людей, поскольку рождается от осужденного отростка, изначально по необходимости становится по природе ветхозаветного Адама злым и плотским, а потом, когда возродившись, возрастает во Христе, становится добрым и духовным. Исходя из этого в земном граде можно обнаружить две части: одна представляет саму действительность этого града, а другая служит посредством этой действительности для предизображения града небесного. Гражданина земного града рождает испорченная грехом природа, а граждан града небесного рождает благодать, освобождающая природу от греха15.

Значительное влияние на развитие современного права оказала немецкая классическая философия, отражавшая концептуальную идею взаимообусловленности морали, права и нравственности. По утверждению немецких юристов господствующее влияние на понимание того, что означает нравственность и мораль оказывает кантовская философия практического разума и вытекающие из нее представления16. Большинство положений немецкой классической философии основывается на сочинениях И. Канта, Г. Ф. В. Гегеля и их последователей.

По мнению И. Канта добродетель выражается в нравственной твердости человека при исполнении общечеловеческого долга, проявляющегося в различных жизненных ситуациях. При этом предполагается, что всякая твердость узнается через те препятствия, которые она может преодолевать. Добродетель есть не просто самопринуждение, а принуждение, осуществляемое посредством одного лишь представления о своем долге.

В условиях свободного волеизъявления человека связывает нравственный долг, который является мерилом поступков человека: «Высший принцип учения о добродетелях проявляется в том, что необходимо сделать человека вообще целью своих поступков. Согласно этому принципу человек есть цель как для самого себя, так и для других. Категорический императив в данном случае проявляется в том, что человеку необходимо поступать согласно такой максиме целей, которая могла бы стать всеобщим законодательством...»17

Кантовское учение о добродетелях вытекает из перечня общегражданских обязанностей, рассматривавшихся в качестве социально-этических начал. Относительно самостоятельными элементами этого учения являются: долг человека перед самим собой как животным существом; добродетели, возникающие по отношению к другим людям из уважения, которое они заслуживают; долг, появляющийся у человека вследствие увеличения его морального совершенствования; нравственный долг любви, появляющийся из этических обязанностей людей по отношению к другим людям; обязанности, проистекающие из гармоничного сочетания любви и уважения в дружбе и др.

Согласно кантовской этики на человека возлагается обязанность руководствоваться требованиями чистого разума, проявляющегося в критическом отношении к окружающему миру. По мнению философа внешние условия существования человека требуют от него, чтобы он не ограничивался мнимыми знаниями. От него требуется, чтобы он взялся за самое трудное из своих занятий — за самопознание и учредил суд, который подтвердил бы справедливые требования разума. При этом человек должен стремиться к тому, чтобы устранять все необоснованные притязания — не путем приказания, а опираясь на вещные и неизменные законы разума18.

Философская система Г. В. Ф. Гегеля основывается на идеалистических воззрениях, отражающих осмысленность исторического процесса. Отдельный индивид рассматривается в качестве основного орудия мирового духа, имеющего внутренние свойства и проявляющегося в исторических закономерностях. Мораль, право и нравственность постигаются под влиянием объективного духа, отражающего практическую деятельность человека. При этом содержание рассматриваемых категорий определяется имманентными свойствами абсолютного духа, преобладающего преимущественно в религиозных и социально-этических воззрениях.

Основная заслуга Г. В. Ф. Гегеля состоит в выявлении закономерностей гражданского общества, взаимодействующего с государственными институтами власти. В одной из своих работ немецкий философ останавливается на понятии добропорядочности, которая проявляется в соответствии индивида своим обязанностям и тем условиям, в которых он пребывает. В подобной ситуации человек должен исполнять нравственные обязанности общественного союза, продиктованные необходимостью социального взаимодействия.

Наиболее действующей гарантией правопорядка в государстве является высокая нравственность всех участников указанных отношений. Соответственно, единственным способом укрепления государственности является поддержание необходимого уровня нравственности в различных сферах государственной власти. Неоднократно обращаясь к категориям долга и ответственности немецкий философ поддерживает идею об императивном характере нравственности: «Нравственный образ мысли в том и состоит, чтобы непоколебимо и твердо стоять на том, что правильно, и воздержаться от всякого колебания, расшатывания и умаления его»19.

По мнению Г. В. Ф. Гегеля, учение об обязанностях берет свой материал из существующих отношений и показывает их связь с собственными представлениями человека ( предположениями, мыслями, целями, влечениями, ощущениями и пр). По рассуждению немецкого философа различные стороны добропорядочности можно назвать добродетелями, однако подлинная добродетель находит свое место в действительности лишь при чрезвычайных обстоятельствах, поскольку ее особенности проявляются в принесенных жертвах20.

В целом гегелевское учение об обязанностях отражает личностную ответственность человека, вовлеченного в систему общественных корпораций. Нравственной настроенностью в этой системе является профессиональная репутация, требующая, чтобы данный индивид сделался посредством своей деятельности, своего прилежания и умения членом единого гражданского общества. Не являясь членом корпорации, единичный человек лишается социальной поддержки, поскольку своей изолированностью склоняется к своекорыстному аспекту промысла.

Краеугольным камнем гегелевской философии является идея культивирования государственной власти. По утверждению Г. В. Ф. Гегеля ответственность перед государственными органами власти формирует основы государственности, без которых невозможно функционирование гражданского общества. В целом немецкий философ высказывался за субстанционное единство семьи, государства и гражданского общества, поскольку именно семейные ценности формируют привязанность человека к государственным институтам

По рассуждению Г. В. Ф. Гегеля формирование ценностных установок, под влиянием которых осуществляется исполнение законодательных требований, относится к числу важнейших направлений государственной политики. При этом возвышенные представления противопоставляются стихийным народным воззрениям. Вопреки усиливавшимся идеям либерализма немецкий философ полагал, что слово народ обозначает особенную часть членов государства, которая не знает чего она хочет21.

В соответствии с гегелевской философией государство представляет собой разветвленную систему профессиональных корпораций с преобладающей функцией государственного управления. Само государство отождествляется с развитием идеи, проявляющейся в своих разноплановых свойствах. Указанные характеристики образуют различные аспекты государственной власти, их функции и сферы деятельности. Посредством данного свойства всеобщее беспрестанно и необходимым образом порождает и сохраняет себя.

Отличительной особенностью гегелевской философии является идея подчинения личных субъективных интересов всеобщему благу. По рассуждению Гегеля государство есть единое целое, разделенное на его особенные проявления. Каждый человек в государстве является представителем той общности, к которой он принадлежит. Только в этом его объективном определении человек может быть принят во внимание. Причем для него остается открытой возможность вступить посредством своего умения в любую сферу деятельности для которой он покажется пригодным. Соответственно, человек достигает своего действительного и жизненного назначения для всеобщего прежде всего в своей сфере, в сфере корпорации, общины и т.д.22

Существенное влияние на развитие представлений о соотношении морали, права и нравственности оказала марксистская философия. В основу марксисткой теории положены представления об общественной морали, обеспечивающей разрешение социальных конфликтов с учетом классовых интересов. В основе буржуазной морали лежит принцип эксплуатации человека человеком, проявляющийся в присвоении продуктов труда.

В соответствии с марксистскими идеями буржуазное общество характеризуется конфликтом между общественным производством и частнокапиталистическим присвоением. Справедливость сохранялась когда право собственности основывалось на собственном труде, удовлетворявшем потребности самого производителя и его семьи. С учетом указанных представлений лозунги о свободе, равенстве, братстве объявлялись буржуазными предрассудками, не имеющими ничего общего с истинными представлениями об общечеловеческих ценностях.

Раскрывая социальную природу частнокапиталистического присвоения Ф. Энгельс указывал на негативные последствия классового расслоения. В условиях простого товарного производства право собственности на продукты покоилось на собственном труде, даже там, где пользовались посторонней помощью, которая как правило играла лишь побочную роль и зачастую вознаграждалась не только заработной платой, но и иным путем. … В условиях капиталистического производства продукты общественного труда присваиваются не теми, кто приводит в движение средства производства и является производителем этих продуктов, а капиталистом23.

Согласно марксисткой философии буржуазия превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожалованных и благоприобретенных свобод одну бессовестную свободу торговли. Словом, эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной, прямой, черствой. … Буржуазия лишила священного ореола все роды деятельности, которые до тех пор считались почетными и на которые смотрели с благоговейным трепетом. Врача, юриста, священника, поэта, человека науки она превратила в своих платных наемных работников24.

Марксистское учение основывается на том, что экономический базис общества определяет содержание политической надстройки, проявляющейся в господствующих воззрениях, идеологии и общественных настроениях. Соответственно, изменения экономического базиса приводят к появлению социальных идей, определяющих содержание общественной морали, права и нравственности. При этом экономические интересы порождают искаженное понимание нравственности, устанавливающей необходимость соблюдения соответствующих правил поведения.

Буржуазная мораль появляется в результате договоров и компромиссов, заключаемых на основе экономических интересов. Такие категории как свобода, равенство, справедливость достаточно условные понятия, поскольку их содержание изменяется исходя из интересов экономически господствующего класса. Таким образом, мораль, религия, право изменяются под влиянием развития производительных сил общества.

Обращаясь к представителям правящего класса авторы манифеста указывали на существенные искажения буржуазной морали: «Но не спорьте с нами, оценивая при этом отмену буржуазной собственности с точки зрения ваших буржуазных представлений о свободе, образовании, праве и т.д. Ваши идеи сами являются продуктом буржуазных производственных отношений и буржуазных отношений собственности, точно так же как ваше право есть лишь возведенная в закон воля вашего класса, воля, содержание которой определяется материальными условиями жизни вашего класса25.

По мнению марксистов построение бесклассового общества обеспечивает урегулирование большинства конфликтов, возникающих в эксплуататорском обществе. Изменение нравственных устоев общества приведет к восстановлению социальной справедливости, а также к устранению традиционных пороков общества: бесправия, угнетения, зависимого состояния и пр. Подобная практика приведет к существенным изменениям в общественном сознании, поскольку исчезнут экономические предпосылки эксплуатации человека.

Согласно марксистским представлениям с исчезновением классов исчезнет необходимость государственного принуждения. Государство продукт непримиримых классовых противоречий должно отмереть вследствие отсутствия потребности регулировать конфликты насильственными методами. Общество, которое по новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором.

Значительное влияние на современную культуру оказал психоанализ З. Фрейда, открывший существование бессознательных процессов в человеческой психике. Основоположник психоанализа считал, что человеческое сознание состоит из трех взаимосвязанных элементов: «Оно» — это вместилище аморальных и запретных желаний человека, «Сверх-Я» — совокупность нравственных установок, повелений и запретов, подавляющих биологические влечения, «Я» — субстанция, делающая свободный выбор.

По мнению З. Фрейда функциональное значение «Я» выражается в том, что в нормальных условиях человеческому уму предоставлена власть над побуждениями к движению. По отношению к «Оно», «Я» подобно всаднику, который должен обуздать превосходящую силу лошади. Как всаднику, если он не хочет расстаться с лошадью, часто остается вести ее туда, куда ей захочется, так и «Я» превращает обыкновенную волю «Оно» в действие, как будто это было его собственной волей26.

Психоаналитические исследования основываются на том, что культурное развитие человека происходит под влиянием социальных запретов и ограничений. В большинстве случае «Сверх Я» имеет социальное происхождение, поскольку формируется под влиянием религиозных и социально-нравственных принципов. В целом, «Сверх Я» основано на психологических впечатлениях, появляющихся на основании усвоения социально-культурных предписаний, воплощающихся в нравственных установках.

По мнению З. Фрейда современная культура формирует соответствующие идеалы и ценности, определяющие содержание социальных требований. Среди указанных требований преобладают те предписания, которые относятся к взаимоотношениям между людьми, объединяющихся в понятие этики. Исходный термин «культура» обозначает соответствующую сумму достижений цивилизации, отличающих современную жизнь от жизни первобытных людей и следовательно служащим двум целям: защите человека от природы и урегулированию отношений между людьми27.

Совесть человека формируется под влиянием нравственных ограничений, устанавливающих определенные требования в социальной сфере. В случае нарушения соответствующих предписаний у человека появляется чувство вины, возникающее под влиянием воздействия нравственной цензуры. В одной из своих последних работ З. Фрейд выявляет следующую закономерность: «Итак мы знаем два источника вины — страх перед авторитетом и более поздний страх перед «Сверх-Я». Первый принуждает к отказу от удовлетворения первичных позывов, второй характеризуется тем, что от Свех-Я нельзя скрыть своих запретных желаний, т.е. требований совести28.

Психоаналитические исследования направлены на изучение деструктивного поведения личности, противоречащего общепринятым нормам. Подобные явления в психоанализе получили название «регрессия», означающее соскальзывание мышления либо поведения на предшествующую ступень развития. По мнению основателя психоанализа, даже психически здоровые люди, чтобы как-то освободиться от негативного влияния социальных ограничений, периодически прибегают к различным формам регрессии (они курят, напиваются, читают бульварные романы, портят вещи, рискованно водят автомобиль и пр.).

По рассуждению З. Фрейда мораль, культура и религия, нравственные нормы вырабатывают систему социальных требований «Сверх Я», под влиянием которого происходит развитие человека. «Сверх-Я» любой культурной эпохи имеет свое происхождение, подобно происхождению «Сверх-Я» отдельного индивида. Оно основано на впечатлениях, на следах, которые оставляют ведущие личности, люди необычайной силы духа, или такие, у которых одно из человеческих устремлений получило наиболее сильное и ясное выражение, а зачастую и наиболее одностороннее развитие. Сверх-Я культуры создало свои идеалы и предъявляет свои требования29.

Исходя из указанных обстоятельств значительная часть борьбы человечества изначально привязана к разрешению одной единственной задачи — создать оптимальные условия для установления равновесия между индивидуальными потребностями и соответствующей системой социокультурных предписаний.

По мнению основателя психоанализа сама по себе свобода не является ценностью. Такой она становится только при наличии социально-культурных ограничений. Индивидуальная свобода не есть достижение культуры. Она была максимальной еще до всякой культуры, правда, она не имела большой цены, так как единичный человек едва ли был в состоянии ее защитить. Развитие культуры налагает ограничения на эту среду, а справедливость требует, чтобы от этих ограничений никому нельзя было уклониться30.

Современные правовые системы исходят из верховенства общечеловеческих ценностей и цивилизационных норм, закрепляемых в международных документах. В основе демократических ценностей лежит система взаимных обязательств государства и личности, вовлеченной в систему государственно-правовых отношений. По своему содержанию демократические ценности представляют собой нормативные предписания, охватывающие систему взаимосвязанных обязательств государственных органов, обеспечивающих защиту конституционных прав граждан.

В условиях демократического общества государство активно взаимодействует с институтами гражданского общества, воплощающими интересы различных социальных классов. Конечные цели законодательного регулирования отождествляются с государством всеобщего благоденствия, равномерно распределяющего социальные блага, исходя из традиционных представлений о морали и справедливости.

В основу функционирования демократического общества положен принцип разделения властей, предполагающий разграничение полномочий государственных органов власти. Содержание рассматриваемого принципа раскрывается в работах французских просветителей, рассуждавших о необходимости учреждения специальных общественных органов, контролирующих деятельность государственных чиновников, определяющих границы их полномочий соответствующими законодательными актами.

Согласно указанным представлениям в государстве должны действовать представительные органы, которые сдерживали бы неограниченные возможности чиновничьего аппарата. В противном случае неизбежны злоупотребления властью. По мнению французского просветителя Ш. Монтескье необходимость законодательного закрепления принципа разделения властей обуславливается тем, что всякий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею, и он идет в этом направлении, пока не достигнет положенного ему предела31.

Принцип разделения властей является непременным атрибутом правового государства, поскольку изначально направлен на предотвращение монополизации власти отдельными государственными органами. Посредством применения указанного принципа создаются предпосылки объективности принятия государственно важных решений, обеспечивающих прогрессивное развитие общества. Таким образом сформулированная Ш. Монтескье идея разделения властей, как гарантия ограждения граждан от деспотизма стала общеправовой во всех дем

...