В. В. Кожевников

Философия права

Учебник

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 340.12(075.8)

ББК 67.0я73

К58

Автор:
Кожевников В. В., доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории государства и права Омского государственного университета имени Ф. М. Достоевского.

Рецензенты:
Минникес И. А., доктор юридических наук, заведующий отделом теории права и сравнительного правоведения института правовых исследований Байкальского государственного университета;
Кодинцев А. Я., доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры теории и истории Санкт-Петербургского института (филиала) Всероссийского университета юстиции (РПА Минюста России).

Автор учебника, признавая философию права в качестве самостоятельной юридической науки, анализируя историю ее становления и развития, рассматривает общий путь познания права, ряд философско-правовых проблем, связанных с сущностью, содержанием и формой права, другими философско-правовыми категориями. Уделено внимание классическим типам правопонимания и новым теориям права.

При подготовке книги использованы достижения общефилософской мысли отечественных и зарубежных ученых предыдущего периода, а также новейшие положения современных авторов, изложенные в монографиях, научных статьях, учебниках и учебных пособиях.

Учебник предназначен для магистров юридических вузов и факультетов при подготовке к семинарским занятиям, а также для работы над магистерскими диссертациями. Будет интересен преподавателям, аспирантам, иным лицам, интересующимся проблемами философии права.

Автор счел необходимым и целесообразным после каждой главы настоящего учебника привести список вопросов для самоконтроля и список использованных источников.

Текст печатается в авторской редакции.

УДК 340.12(075.8)

ББК 67.0я73

© Кожевников В. В., 2022

© ООО «Проспект», 2022

Посвящается моей любимой жене Татьяне

ВВЕДЕНИЕ

В данном учебнике представлено авторское видение важнейших философско-правовых проблем. В работе приводятся аргументы, обосновывающие, что философия права — это юридическая наука, имеющая свой предмет, методологию, функции, соотносящаяся с общей теорией права. Достаточно внимание уделяется истории становления и развития отечественной философии права, акцентируя внимание на взгляды ученых соответствующего этапа на те или иные философско-правовые проблемы.

Рассматривается основной вопрос о сущности права и иные философско-правовые категории – форма и содержание права, единичное, общее и особенное в праве, целое и часть в праве и т. д.

Анализируются как классические типы правопонимания, так и новые теории права.

Представляется важным обратить внимание, что, рассматривая определенную философско-правовую проблему, автор приводит соответствующие примеры из общей теории права. Это лишний раз доказывает взаимосвязь данных юридических наук — философии права и общей теории права.

Анализ немногочисленной по сравнению с общей теорией государства и права литературой по философии права, например: Алексеев С. С. Философия права. М., 1997; Керимов Д. А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии): монография. М., 2001; Иконникова Г. И., Ляшенко В. П. Философия права: учебник. М., 2007; Философия права: учебник / под ред. О. Г. Данильяна. М., 2007; Сорокина Ю. В. Введение в философию права: курс лекций. М., 2011; Философия права: курс лекций в 2 т. / отв. ред. М. Н. Марченко. М., 2011; Габидулин В. С. Философия права: монография. М., 2012; Мартышин О. В. Философия права: учебник. М., 2017; Жуков В. Н. Философия права: учебник. М., 2019; и др. достаточно ясно показывает, что представленные работы имеют совершенно разное содержание. Это положение служит основанием для утверждения о том, что отечественная философия права пока находится в развитии, в поиске проблем, имеющих философско-правовой характер.

Глава 1.
СТАТУС И ПРЕДМЕТ ФИЛОСОФИИ

1. Статус философии права.

2. Предмет философии права.

1. Статус философии права

Заметим, что среди философов, в том числе и пишущих по правовой тематике, в наши дни стало некой модой подчеркивать ненаучный характер философии (здесь и далее выделено нами. — В. К.), как таковой. Так, В. П. Малахов пишет, о том, что «первое, что следует сделать — это выявить принципиальное отличие философии от науки… Целью юридической теории является истина. Целью же философии является позиция, определенное мировоззренческое постижение предмета. Вопрос об истинности философских утверждений не является принципиальным для определения их качественности… Юридическая теория, если она научная, относится к области внеиндивидуального, внесубъективного, коллективного духовного бытия людей. Философия же относится к области индивидуального духовного бытия; она всегда оказывается продуктом личного творчества. В этом ее самостоятельная ценность, как, например, и ценность художественного творчества, и ценность экстатического общения с духом»1.

В ответ на эти положения О. В. Мартышин весьма обоснованно подчеркивает, что в любом творчестве, художественном, философском, научном, есть две стороны: процесс и результат. Процесс индивидуален или коллективен в случае соавторства. Для творца — счастье, если этот процесс является формой самовыражения, а не опостылевшим ремеслом, средством заработка. Но результат предназначен для общества, превращается в своего рода товар, подлежащий оценке и обсуждению. Творцу он может быть дорог как самовыражение. Общество оценивает его, исходя из своих вкусов и критериев. Вопрос об истинности при этом не может не возникнуть. Упразднить его — значит положить конец философии, которая всегда развивалась в спорах об истинности тех или иных суждений2.

Профессор В. Н. Жуков также считает нужным заявить, что «философия не является наукой», а «есть всегда субъективное представление о мире»3. Правда, в другой своей работе автор, проявляя непоследовательность и противоречивость, утверждает, с одной стороны, что «философию нельзя отождествлять с наукой, поскольку философия всегда выходит за рамки науки, стремясь дать смысловую, ценностную картину мира»4. И далее, сравнивая науку и философию, ученым утверждается, что, во-первых, «если наука нацелена по преимуществу на добывание объективного знания о действительности, то у философии другая задача — дать предельно обобщенную, смысловую картину мира, опираясь в том числе и на данные науки»; во-вторых, «если наука есть способ познания реальности, то философия, как правило, представляет собой рационализацию ценностных установок, возникающих в связи с этой реальностью»; в-третьих, «цель науки — добыть знание, цель философии – обрести смысл»5. С другой стороны, утверждается о философии права в системе наук6.

Но, в отличие от В. П. Малахова, В. Н. Жуков полагает, что «признавая плюрализм в философско-правовых концепциях, надо всегда проверять их на прочность, критически оценивая их эвристические возможности»7.

Есть авторы, убежденные в том, что роль философии права в изуче­нии права уникальна, и поэтому философско-правовая рефлексия не может быть заменена научным исследованием, но, в свою очередь, не может и подменить последнее.

Эта уникальность проистекает из своеобразного статуса философии вообще, ее места в системе культуры. При определении предметной специфики науки о праве — общей теории права — определяющим является сам объект (право), который диктует логику своего исследования. Философский подход отличается тем, что в нем осуществляется обоснование права с точки зрения внешних по отношению к праву инстанций, и познавательная инициатива идет со стороны философии. Что именно выступает в качестве таких инстанций, — зависит от конкретной философии. Поэтому размышления о предметном, проблемном и методологическом своеобразии философии права невозможны без уточнения понимания философии, которое не является постоянным, а подвержено пространственно-временной корректировке.

Ученые полагают, что главная задача при определении предмета философии права состоит в том, чтобы развести философский и научный дискурсы по указанным выше направлениям: по предмету, методологии и целям исследования права. Принципиальное значение имеет также понимание того, что философия права всегда производна от общефилософской теории8.

Поскольку позиция авторов, признающих ненаучный характер философии права является весьма распространенной, следует более подробнее изложить позицию разграничения научного и философского дискурсов. Суть их позиций такова.

Хотя право является объектом познавательного интереса многих дискурсивных практик, только рациональное познание принимается всерьез и способно выработать аргументированное знание о праве. Известны две инстанции, представляющие это рациональное познание — наука и философия. Отношения между ними складывались весьма драматично, переходя от состояния полного единства до откровенной вражды, что наложило свой отпечаток как на научную деятельность, так и на статус и содержание философии. Рациональное постижение права осуществляется философией права и науками о праве, квинтэссенцией которых принято считать общую теорию права. Недостаточная дифференциация их компетенций является причиной многих теоретических недоразумений и практических просчетов и поэтому рассматривается как познавательная проблема, требующая решения.

По утверждению Э. В. Кузнецова, понятие «теория права» было предложено Адольфом Меркелем в 70-х годах XIX столетия и с тех пор стало использоваться как альтернатива понятию «философия права»9. До этого времени единственным рациональным дискурсом права была философия права, с XVII века чаще всего выступающая в форме «естественного права». Начиная с Платона, проблемы права занимают прочное место в системе философского знания, и трудно найти философа-классика, который прямо или косвенно не занимался бы обоснованием права и государства. Это объясняется как статусом самого права, так и тем обстоятельством, что, кроме философии, этим больше некому было заниматься. В рамках философии разрабатывались вопросы математики, физики, астрономии, биологии, права и других отраслей знания. Большинство мыслителей античности, средневековья и Нового времени были энциклопедистами.

То, что философия длительное время была «энциклопедическим» творчеством, объясняется неразвитостью научного мышления, отсутствием общественных и гносеологических оснований для выделения науки в самостоятельную социальную и когнитивную силу. Для философии в подлинном смысле этого понятия несвойственно интересоваться содержательными проблемами физики, биологии или права. Этим должна заниматься наука. Но поскольку науки тогда еще не существовало, производством и систематизацией положительных знаний вынуждена была заниматься философия. В этом смысле философия права до середины XIX века была единственным способом получения рациональных знаний о праве.

По мере усложнения действительности и специализации предметной и познавательной деятельности от философии отпочковались и становились самостоятельными различные теоретические дисциплины. Так, появляется «наука о праве», чаще всего называемая «теорией права». Недолгое время просуществовала такая переходная форма рационального учения о праве, как «энциклопедия права». Авторы замечают, что существуют различные интерпретации предмета и задач энциклопедии права. Иногда ее рассматривают как введение в науку права, выполняющее в основном систематизаторскую функцию. Но чаще всего под энциклопедией права понимают сокращенное изложение правовых наук. И. В. Михайловский понимал энциклопедию права как краткое изложение всех специальных юридических дисциплин и не считал ее самостоятельной наукой, ибо она не имеет своего предмета10. Философ Е. Н. Трубецкой, напротив, утверждал, что только энциклопедия права может ответить на вопрос о сущности права, выработав определение понятия права11. Но позиция Трубецкого является исключением, и в отношении энциклопедии права, по мнению ученых, применима характеристика, верная для любой энциклопедии: она не вырабатывает знание о праве, а лишь собирает и систематизирует имеющиеся знания, полученные другими науками. Видимо, по этой причине энциклопедия права не смогла конкурировать с теорией права и философией права.

Оформление теории права как науки о праве ни в коем случае не означает, что она появилась вместо философии права. Философский дискурс права не исчезает после воцарения научного дискурса, а напротив, переживает «второе рождение». Только после появления теории права можно говорить о философии права как целенаправленной философской рефлексии оснований права. Но предварительным условием этого должно быть принципиальное размежевание теории и философии права. Теория права является наукой о праве, и, следовательно, разграничение философии и теории права следует искать в исходном различии философского и научного отношения к миру.

Сейчас редко кто из философов, полагают авторы, считает философию наукой в буквальном смысле этого слова, ибо по многим параметрам она не отвечает критериям научности. Философия является особым способом постижения действительности, который отличается от мифа, религии, искусства и науки. Философию и науку сближает то, что в познании мира они опираются на рациональные когнитивные механизмы. Но на этом сходство, пожалуй, и заканчивается. Философия по-другому, чем наука, смотрит на мир. Она не является наукой, как уже было отмечено выше, ибо преследует свои цели, отличные от целей науки, и пользуется методами, которые не всегда может применять наука. Мир открывается для философии иначе, чем науке.

Первое, что бросается в глаза при сравнении науки и философии, это то, что для философии познавательная функция не является главной, между тем как основной задачей науки является производство объективных, надежных и полезных знаний о мире. Для науки мир есть совокупность голых фактов, имеющих объективную структуру, которая существует вне индивидов и никак не зависит от теорий, языка или практики. Цель науки — описать эту структуру как можно точнее, раскрыть ее закономерности для предсказания и контроля событий в мире. Философия не производит положительных знаний о мире в том виде, как это делает физика, биология или этнография. Ее первостепенная задача — критическая рефлексия господствующих тенденций времени, исследование их в перспективе всеобщих и необходимых принципов и ценностей бытия. Если наука старается донести до людей знания о том, каким мир является на самом деле, то философия пытается выяснить, каким этот мир должен быть, чтобы человек чувствовал себя в нем свободным. Н. А. Бердяев писал по этому поводу: «Главный признак, отличающий философское познание от научного, нужно видеть в том, что философия познает бытие из человека и через человека, в человеке видит разгадку смысла, наука же познает бытие как бы вне человека, отрешенно от человека. Поэтому для философии бытие есть дух. Для науки же бытие есть природа»12. Философия дарована человеку в качестве средства самопознания и помогает ему познать смысл своего бытия в контексте бытия мира, уяснить свое родовое и индивидуальное предназначение. Именно поэтому весь мир рассматривается философией сквозь призму человека, то есть совокупность условий, участвующих в процессе становления человеческой сущности.

Применительно к праву это означает, что науки о праве, прежде всего теория права, вырабатывают логически непротиворечивое понятие права, исследуют источники и механизмы формирования права, выясняют закономерности функционирования и условия применения в жизни. Для философии же право является инобытием мирового порядка, формой всеобщей гармонии, и задача философии права состоит в том, чтобы показать ценность и необходимость права в жизни человека и общества, показать его онтологическую укорененность. Философ не должен подменять работу теоретика права, исследуя содержание и механизмы действия права, а сосредоточивается на выяснении того, как посредством права претворяются в жизнь идеи и ценности, без которых невозможно становление и развитие человеческой свободы.

Другое различие науки и философии, по мнению ученых, касается роли ценностей в познании. Для науки характерно то, что источник научных теорий не имеет особого значения, а во внимание принимается лишь то, могут они или нет быть проверены через эксперимент и наблюдение. Позитивизм называет это принципом разграничения контекста открытия и контекста оправдания. Существует принципиальная грань между миром фактов, с одной стороны, и теориями, языками, практиками, описывающими этот мир фактов, с другой стороны. Наука есть лишь беспристрастное описание реально существующего мира. То есть она является чисто эпистемологической деятельностью, которая в идеале не связана с расой, национальностью, языком, полом, идеологией. Существует дихотомия науки и ценностных суждений. Из фактов нельзя извлечь ценностные суждения, а ценностные суждения никогда не будут научными фактами. Философия же изначально является ценностно отягощенной познавательной деятельностью. Для нее бытие мира имеет значение лишь в перспективе бытия человека.

Если теория права стремится выработать этически нейтральное и универсальное понятие права, то философия права видит в праве надежный институт реализации фундаментальных человеческих ценностей — свободы, справедливости, добра и т. д. В. И. Вернадский так определял своеобразие научного знания: «Научное знание в двух своих проявлениях резко и определенно отличается от всякого другого знания: философского, религиозного, от «народной мудрости», «здравого смысла»… Оно отличается тем, что определенная, значительная и все растущая его часть является бесспорной, общеобязательной для всех проявлений жизни, для каждого человека. Она аксиоматична для человеческого общества, ибо она логически обязательна для человеческого сознания. И, во-вторых, научное знание отличается особой структурой значительной части своих понятий как способом их получения, так и их мыслительным анализом. В основе научного знания стоит проникающее всю сущность науки — аксиома — сознание реальности для нас проявляющегося мира. Только в этих пределах наука существует и может развиваться»13.

С позиции авторов, философия отличается от науки и тем, что она всегда контекстуально обусловлена. Никто не говорит о специфики китайской физики или французской математики, потому что это нелепо. Между тем философия всегда имеет особенности, проистекающие из особенностей культуры, квинтэссенцией которой она является.

Философия и наука различаются и по форме организации. Высшей формой организации научного знания является теория — комплекс взглядов и идей, направленных на истолкование и объяснение какого-либо явления. Именно теория дает целостное представление о закономерностях и существенных взглядах определенной области действительности — объекта данной науки. Научная теория как целостная система знания предполагает такие компоненты:

– исходную эмпирическую основу, включающую множество зафиксированных в этой области знаний фактов;

– исходную теоретическую основу, включающую множество первичных допущений, постулатов, аксиом, общих законов, в совокупности описывающих идеализированный объект;

– логику теории — множество правил логического вывода и доказательства;

– совокупность выведенных в теории утверждений с их доказательствами, составляющую основной массив теории.

Применительно к философии также говорят о «теории философии», однако, содержание, статус и способ построения последней принципиально отличается от содержания, статуса и способа построения научной теории. Философская теория представляет собой результат творчества конкретного автора — философа и является уникальной. Нет двух одинаковых философских теорий человека или права. По содержанию философская теория есть логически непротиворечивая система, объясняющая мир в целом. Если научная теория описывает какой — то ограниченный фрагмент бытия, то философская теория претендует на систематическое описание бытия в целом, во всех его взаимосвязях. По способу построения философская теория чаще всего является дедуктивной и не имеет явной эмпирической базы, составляющей исходный пункт построения научной теории. К примеру, теория права конструирует понятие права через обобщение правовых феноменов, встречающихся в различных культурах. Философия права дедуцирует понятие права из более общего и фундаментального понятия — свободы, порядка, гармонии, справедливости, благой жизни.

Наука является полностью рациональной деятельностью и не допускает в свои построения иррациональные компоненты, к которым относятся субъективные установки и ценности, психические и мистические элементы. Многие же философские теории основываются на предпосылках, имеющих религиозно-мистический или психологический источник, и могут быть квалифицированы как иррациональные.

Философия появилась намного раньше науки и длительное время оставалась единственной формой рационального познания. Наука как систематическая организованная деятельность, направленная на производство объективных и пригодных на практике знаний, возникает лишь в XVII веке. В этом смысле философия права имеет более древнее происхождение, опирается на авторитет таких мыслителей, как Конфуций, Платон, Фома Аквинский, Гегель, и выступает в качестве методологической базы общей теории права.

Философия отличается от науки не только по предмету, методу, но и по функциям. Если главная задача науки — познавательная, то философия выполняет в первую очередь критические и легитимирующие задачи.

Это означает, что она пытается осуществить диагноз права в широком социальном и культурном контексте, выявить его проблемные места, вскрыть недостатки обоснования и причины неэффективного функционирования. Одним словом, философия, оправдывая или критикуя право, способствует его совершенствованию.

Как бы ни была развита теория права, она выступает лишь «механикой» права. Она неспособна сигнализировать о кризисе права и тем более, она не может диагностировать этот кризис. Право можно уподобить механизму, который работает до тех пор, пока к нему подводится энергия. Ни один, даже самый искусный, инженер не сможет вдохнуть жизнь в агрегат, лишенный источника движения. В праве такой движущей энергией выступает одухотворяющая его мировоззренческая идея или трансцендентный принцип. Кризис права — это, следовательно, кризис такой идеи, исчерпанность ее потенциала. Диагностировать эту исчерпанность может только философско-правовой дискурс. В этом его отличие от теории права. Но принципиальное значение в реализации этой задачи имеет модель философии права. Практикуемое иногда внешнее соединение философии и права, проявляющееся в наложении той или иной философской парадигмы на материал права, не может называться философией права.

Философия, как известно, является рефлексивным знанием. Исследуя конституирующие элементы бытия и мышления, она выполняет важные мировоззренческие и воспитательные функции, ориентирует людей на целостное восприятие действительности, формирует в них способность критического отношения к существующим институтам и отношениям, вырабатывает умение связывать сущее и должное, временное и вечное, конкретное и всеобщее. Принятие же науки в качестве мировоззрения значительно ограничивает видение мира, исключает из картины действительности компоненты, не поддающиеся символическому описанию. Мир, который считает идеальным ученый, вполне обходится без присутствия в нем человека. Он гораздо беднее и однообразнее, чем мир философа.

Таким образом, резюмируется, науку можно определить как сферу человеческой деятельности, задачей которой является производство и схематизация объективных знаний о мире, имеющих непосредственное практическое значение. Философия представляет собой способ человеческого отношения к миру, целью которого выступает открытие или выработка предельных оснований бытия и мышления, сквозь призму которых рассматривается и оценивается все существующее14.

На наш взгляд, более аргументированной является точка зрения тех ученых, которые придерживаются прямо противоположных взглядов. Так, О. В. Мартышин рассуждает следующим образом. То, что философия — не такая наука, как физика, химия, биология и даже история в той части, которая связана с установлением фактов, достаточно очевидно. Философские идеи не могут быть доказаны с достоверностью математической теоремы. Это свойство роднит ее со всеми гуманитарными науками, где объяснения и оценки практически никогда не признаются безусловными и не подлежащими критике. Но это не значит, что философы свободны от бремени доказывания, а их концепции бессмысленно обсуждать, так как они по природе своей подобны экстатическому общению с духом. Казалось бы, ориентироваться следовало не на субъективность и бездоказательность, а на возможность подкрепления тех или иных положений данными наблюдений и диалектическими аргументами15.

Кстати говоря, О. В. Мартышин, признающий научный характер философии права и отрицающий ее иррациональность, имеет ряд сторонников. Отметим, что у большинства авторов, пишущих о философии права, рассуждения о ее предмете сопровождаются утверждениями, что она представляет собой самостоятельную науку. В частности, Г. И. Иконникова и В. П. Ляшенко подчеркивают, что «философия права — это научная отрасль знания. Именно обращение к характеристики ее как науки выявляет, что она выступает как философское и как юридическое знание»16. Философ А. К. Черненко — автор одного из учебников по философии права, писал: «Возрождение философии права как одной из древнейших и основных теоретико-юридических наук и актуально, и необходимо. Она может и должна конституироваться, как это было в прошлом, в особую учебную дисциплину»17. По мнению В. С. Нерсесянца, философия права — это отдельная научная и учебная дисциплина18. С. С Алексеев подчеркивал, что речь идет о «формировании и развитии особой самостоятельной научной дисциплине, охватывающей как философию (по своим основам, так и правоведение (по своему основному содержанию»19.

Тезис о не научности философии права получает различные преломления. В этом отношении представляет интерес анализ работ И. П. Малиновой и В. П. Малахова, блестяще проведенный О. В. Мартышиным. Когда И. П. Малинова, пишет автор, констатирует, что «уже давно назрела настоятельная потребность в исследовании не только рациональных, но и иррациональных оснований правовой культуры»20, против этого нечего возразить. Но иррациональность подается не только как одно из свойств правовых систем, особенно на ранних этапах истории, но и как метод исследования, причем очень эффективный и перспективный. «Иррациональность в правосознании есть непосредственное схватывание всякой правовой ситуации в ее цельности. Особенность этого схватывания определяют специфику правосознания в его природе»21, — пишет В. П. Малахов. Но не будет ли более обоснованным прямо противоположное суждение — иррациональность ведет к односторонности, пристрастности, субъективизму? Некоторые важные вопросы, как, например, «правовое существо», заведомо выводятся из сферы действия рациональных соображений. «Рациональных оснований для признания человека правовым существом нет. Равно как и нет никаких рациональных оснований для отрицания этого фундаментального факта бытия человека»22. Не лежит ли такое отношение к иррациональному в основе претензий на «предельную глубину» понимания юридической проблематики, которыми пестрят работы В. П. Малахова23 и некоторых других философствующих авторов?

Гимн иррациональному сопровождается отрицанием объективного характера права: «Подход к праву как к фрагменту социальной реальности не позволяет всесторонне и достаточно полно выявить и выразить его природу»24. Отсюда одна из концептуальных идей курса философии права состоит в том, что «правовая реальность должна предстать как следствие сложных процессов объективации глубинного содержания правосознания, сконцентрированного в идее права»25. Индивидуальное правосознание превращается в главный вопрос философии права, в источник, исходный пункт права: «Мы должны обратиться к внутреннему миру человека, ибо только он — действительно источник права»26.

Поднявшись на предельный уровень абстракции, В. П. Малахов раскрывает еще один методологический принцип: «природа и сущность права логически могут быть раскрыты полностью только на основе принципа «право ради права». Право развертывается на основе правовых данностей, т. е. того, что не является реальным или логическим следствием некоторых условий, факторов, фактов и т. п., а содержит смысл в самом себе»27.

Вытеснение рационализма, обращение к религиозно-идеалистическим конструкциям стали модой в постсоветской России, охватившей не только философию права, но и юриспруденцию целиком, в том числе теорию государства и права.

Таков вывод делается О. В. Мартышиным, считающим, что «сравнение методологии философии права и соответствующих разделов теории государства и права, как и разрабатываемых в их рамках концепций, не обнаруживает качественных различий»28, хотя с этим трудно согласиться, ибо теория государства и права, социология права и философия права, хотя и имею общий объект исследования — право, тем не менее изучают его собственными приемами и средствами. Как полагает Р. В. Шагиева, этот вывод должен привести к кардинальным преобразованиям той общеправовой науки, которая в условиях философского, социологического, политологического, антропологического и т. д. вакуума вынуждена быть и философской, и социологической.

В условиях восстановления в правах философии права, социологии права, политологии права и других наук теория государства и права должна, наконец, стать «юридической», потеряв в своем содержании изрядную долю привычных для нее сейчас исследовательских проблем29.

2. Предмет философии права

Вопрос о предмете философии права как сформировавшейся, относительно самостоятельной области знаний, равно как и для любой иной учебной и научной дисциплины, является одним из наиболее важных, ключевых вопросов, непосредственно связанных с ее идентификацией, остается до сих спорным в мировой и отечественной философской и юридической мысли.

Определить предмет той или иной дисциплины в теоретическом и практическом плане означает выявить круг тех явлений, институтов и учреждений, а нередко их отдельных сторон, целей, уровней, а также закономерностей их возникновения, становления и развития, изучением которых она занимается30.

Определение предмета, резонно отмечается в отечественной литературе, позволяет выявить как «внешние качества» рассматриваемой дисциплины, имея в виду ее социальную направленность, место и роль в системе научного знания, ее возможности междисциплинарных взаимодействий и т. п., так и ее основные «внутренние характеристики» в виде понятийного аппарата, изучаемых закономерностей, системы методов познания и др.31

Понятие предмета философии права отвечает, прежде всего, на вопрос, что собой представляет данный феномен, какие его основные свойства, внутренние связи, внутреннее строение и содержание, каковы из формирующихся его компонентов являются главными, ведущими, без которых философия права «не в состоянии выработать систему адекватных представлений о самой себе и своем предназначении»32.

Предмет философии права, выступающий в виде «образа, модели «видения» объекта, формирующегося в процессе познания права»33, в значительной степени зависит от того, как понимается и представляется данная дисциплина. Ведь между предметом философии права — одним из важнейших ее компонентов, равно как и любой иной дисциплины, с одной стороны, и самой дисциплиной в целом — ее сутью, характером и содержанием — с другой, существует органическая прямая и обратная связь, благодаря которой предмет отражает и в значительной мере предопределяет характер искомой дисциплины, а дисциплина, в свою очередь, оказывает решающее воздействие на процесс формирования предмета и на его содержание34.

Исторически сформировалось два мнения относительно понятия и характера философии права, т. е. ее статуса.

Согласно первому, юридическому подходу, философия права — это юридическая дисциплина, «обладающая своей собственной философией» и решающая собственные задачи. При этом имеющая место разница в «юридическом подходе» к формированию представления о понятии и характере философии права разных авторов, разделяющих данное мнение, заключается лишь в том, что одни из них рассматривают, как будет показано ниже, данную дисциплину наряду с социологией права или без таковой, как часть общей теории права, подчеркивая, что водораздел между философией права и социологией права «проходит, условно говоря, по линии онтологического и гносеологического познания правовых объектов, явлений и процессов»35.

Немецкий же ученый К. Брикман, например, рассматривает философию права «как самостоятельную юридическую дисциплину, отличную от общей теории права и социологии, которые склонны к позитивистскому оправданию действующего права, поскольку они не задаются вопросом о должном и справедливом праве»36.

Французский исследователь Ж. Л. Бержель определял философию права в качестве «юридической метафизики», которая стремится освободить право «от его технического аппарата под тем предлогом, что за счет этого ей удастся добраться до сущности права и увидеть метаюридическое значение права» и ценности, которые это право должно отстаивать, а также смысл права относительно «полного видения человека и мира»37. Отметим, что одним из прародителей философии права как юридической дисциплины в современном ее понимании был, по словам исследователей, немецкий правовед, автор «Учебника естественного права, как философии позитивного права, в особенности частного права» представитель исторической школы права Г. Гуго, впервые введший в употребление термин «философии права» для более краткого обозначения «философии позитивного права»38.

Наряду с юридическим подходом к формированию представления о понятии и характере философии права в отечественной и зарубежной литературе довольно широко используется второй подход — философский, суть которого сводится к тому, что философия права рассматривается не иначе, как чисто философская дисциплина.

Так, например, Гегель считал философию права философской наукой о праве, которая имеет своим предметом идею права. Он нисколько не сомневался не только в том, что философия права — это наука, но и в том, что наука о праве — это философия. Философия права, согласно Гегелю, это философская дисциплина, а не юридическая. При этом последняя (именуемая Гегелем также как наука о позитивном праве или как позитивная наука о праве) характеризуется им как историческая наука. Смысл такой характеристики Гегель поясняет следующим образом: «В позитивном праве то, что закономерно, есть источник познания того, что есть право, или, собственно говоря, что есть правое; тем самым позитивная наука о праве есть историческая наука, принципом которой является авторитет. Все остальное — дело рассудка и касается внешнего порядка, сопоставления, последовательности, дальнейшего применения и т. п.»39.

Юридическую науку Гегель расценивает как «рассудочную науку», добавляя, что «с удовлетворением требований разума и с философской наукой эта рассудочная наука не имеет ничего общего»40. И не следует удивляться тому, что по поводу рассудочных понятий и определений юриспруденции, представляющих собой дедукцию из официальных установлений законного авторитета, философия задает вопрос: «разумно ли при всех этих доказательствах данное определение права»41.

Подлинная наука о праве, по Гегелю, представлена в философии права. «Наука о праве, — утверждает он, — есть часть философии. Поэтому она должна развить из понятия идею, представляющую разум предмета, или, что тоже самое, наблюдать собственное имманентное развитие самого предмета»42.

В соответствии с этим предмет философии права Гегель формирует следующим образом: «Философская наука о праве имеет своим предметом идею права — понятие права и его осуществление»43.

Задача философии права, по Гегелю, состоит в том, чтобы постигнуть мысли, лежащие в основе права. А это возможно лишь с помощью правильного мышления, философского познания права. «В праве, — замечает Гегель, — человек должен найти свой разум, должен, следовательно, рассматривать разумность права, и этим занимается наша наука в отличие от позитивной юриспруденции, которая часто имеет дело лишь с противоречиями»44.

Иными словами, Гегель в качестве предмета философии права рассматривает идею права, которую можно познать, только вскрыв логику ее развития. Не трудно увидеть, что гегелевское толкование предмета философии права опирается на представление о тождестве мышления и бытия, разумного и действительного. Это представление определяет и основную задачу философии — «постичь то, что есть, ибо то, что есть, есть разум»45.

Напротив, русский правовед Н. М. Коркунов был категорически против сверхюридической правовой научности, но допускал использование словосочетания «философия права» для обозначения таких высших уровней теории права, на которых глобальные обобщения сохраняют осмысленную связь с правовым материалом46.

Другой известный ученый — М. Н. Капустин, являясь защитником исторического пути изучения права, чуждого всякой философии, отмечал, что «область права не допускает произвольных измышлений; метафизика и метаполитика должны быть чужды юристу»47.

Вслед за Гегелем, способствовавшим широкому распространению идеи и термина «философии права», данная дисциплина, трактуемая как исключительно философская дисциплина, нашла отражение и развитие в работах ряда других отечественных и зарубежных авторов, занимавшихся философско-правовыми исследованиями в XIX–XX вв., а также занимающихся ими в настоящее время48.

Идея философии права как философского феномена отчетливо прослеживается во взглядах немецкого ученого Г. Радбруха, который право рассматривает в основном как «элемент культуры, т. е. факт, относящийся к категории ценности», а его понятие определяется не иначе как «данность, смысл которой заключается в реализации идеи права»49.

По Г. Ф. Шершеневичу, философия права является частью философии. Как полагал ученый, в то время как юристы занимались исключительно толкованием и систематизированием норм права, философия права разрабатывалась лицами, мало причастными к правоведению. Если первые изучали право, как оно есть, не задаваясь вопросом о том, каким оно должно быть и даже может ли оно быть иным, то вторые создавали идеальное право, не зная, что оно такое и каково оно в действительности50. Иными словами, речь шла о разобщенности между философией права и отдельными юридическими науками.

Известный английский юрист Д. Уолкер, автор энциклопедического по своему содержанию «Оксфордского словаря права», писал, что термин «философская юриспруденция» в разных вариантах («философия права» – наиболее распространенный из них) «выдвигался главным образом, если не исключительно, учеными, которые были прежде всего философами, а юристами, если они вообще были ими, лишь во вторую очередь»51.

Идея философии права, представляемой как сугубо философская дисциплина, развивается и отстаивается также некоторыми современными авторами, рассматривающими философию права в одних случаях в виде своеобразного «философского дискурса права»52, в других — в виде «учения о смысле права», т. е. о том, «в результате каких универсальных причин и ради каких универсальных целей человек устанавливает право»53. Например, в литературе имеет место такая точка зрения, согласно которой «философия права — это философское учение о праве, отвечающие на вопросы, возникающие в правовой сфере методом философии»54.

Кроме двух подходов к понятию философии права — юридического и философского, имеет место и так называемый комплексный подход. Дело заключается в том, что бескомпромиссное утверждение и отнесение философии права к разряду философских или юридических дисциплин грешит односторонностью и соответствующим образом сказывается не только на определении ее понятия и оценки характера, но и основных направлениях ее дальнейшего развития и познания как научной и учебной дисциплины.

В отечественной литературе в связи с этим обоснованно замечается, что такого рода представления о философии права неизбежно ведет к тому, что в процессе познания данного феномена философы «склонны классифицировать науку» лишь в соответствии с основными философскими школами — позитивистской и идеалистической, феноменологической, экзистенциалистской и др. А юристы, в свою очередь, «не отрицая влияние философских взглядов «на правовую науку», прибегают к совершенно иной классификации, опираясь на основные типы понимания права55.

Думается, что именно этот комплексный подход, являющийся, на наш взгляд, более предпочтительным, имеет ряд сторонников. Так, М. Н. Марченко пишет о том, что «причисляя философию права к разряду философских или юридических дисциплин и тем самым обрекая ее на рассмотрение только с философских или юридических позиций, мы заведомо лишаем себя возможности ее глубокого и разностороннего познания», «отнесение философии права к разряду философских или юридических дисциплин представляется довольно произвольным, искусственным, не имеющих под собой каких-либо видимых оснований, шагом», «…нет такого точного, а главное — объективного критерия, с помощью которого можно было бы в рамках философии права всегда проводить «жесткое различие» того, что относится к собственно философской проблематике, а что к юридической».

Резюмируя вышеизложенное, автор приходит к выводу о том, что «философия права по природе и характеру является одновременно и философской, и юридической дисциплиной… органически сочетая в себе собственно философские и юридические элементы, в реальной действительности она, согласно элементарной логике, не может существовать и функционировать иначе, как в виде междисциплинарного образования»56.

В. И. Червонюк, оценивая существующие подходы, касающиеся статуса философии права — юридический и философский, подчеркивает, что они, не лишенные сугубо прагматических моментов, не в полной мере учитывают особенности философии права. Как отмечается ученый, «…философия права … – это маргинальная ветвь социогуманитарного освоения социально-правового мира, освоение которого в равной мере может быть осуществлено солидарно и философами, и правоведами»57. Иными словами «философия права представляет собой определенный синтез составляющих ее элементов»58, т. е. философских и юридических.

Признавая таким образом междисциплинарный характер философии права, весьма трудно согласиться с теми авторами, которые исходят из того, что это «междисциплинарная отрасль знаний, объединяющая усилия философии, юриспруденции, социологии, психологии и других социогуманитарных дисциплин в исследовании сущности правовых реалий, анализе причинно-следственных связей, которыми они соединены с онтологически-метафизическими первоначалами бытия»59, что в лице философии права «мы имеет дело с междисциплинарной наукой, объединяющей те или иные начала как минимум двух дисциплин — юридической науки и философии»60.

Думается, что объединение в рамках философии права ряда разноплановых социогуманитарных дисциплин является весьма бесперспективным направлением.

Как будет показано ниже, популярна также интерпретация философии права как методологии и гносеологии юриспруденции. Причем в эпоху расцвета естественного права (XVII–XVIII вв.) философский статус высшего уровня теоретико-правовых обобщений как бы сам собой разумелся; напротив, со второй половины XIX в. обозначилась тенденция сосредоточения под названием «философия права» разнообразных фрагментов общеметодологических соображений и подходов, по тем или иным мотивам допускаемых в правоведении. Усилилась антигегелевская установка: не наука о праве — часть философии, а философия права — часть юридических теоретизаций.

Русский философ С. Франк понимал философию права как учение об общественном идеале. Он писал, что «философия права по основному традиционно типическому ее содержанию есть познание общественного идеала, уяснению того, каким должен быть благой, разумный, справедливый, «нормальный» строй общества»61.

В современной философии права ее предмет также определяется по-разному. Многообразие подходов к предмету философии права вполне закономерно, ибо его определение предполагает выявление отношения исследователя как к философии, так и к праву. Ученые полагают, что подходов к предмету философии права столько, сколько существует философских систем, а выявление предмета философии права невозможно без четкого определения позиции исследователя к самому феномену права, т. е. того, что, собственно, и должно быть исследовано62.

Проблема предмета философии права складывается из ряда принципиально важных вопросов, касающихся того, во имя чего она существует, какие социальные ценности представляются ей наиболее значительными, что она считает наиглавнейшим и наиважнейшим в мире, социуме и человеке и на что хотела бы устремить свои усилия.

Подобно вопросу о смысле жизни, проблема предмета выдвигается на сцену профессионального самосознания чаще всего либо в начальный период развития дисциплины, когда она только пытается обрести собственное лицо, либо же в переломные моменты ее исторической судьбы, когда смены социокультурных парадигм порождают радикальные сдвиги в ее структуре и содержании. В этом отношении отечественная философия права являет характерный пример того, как в ее судьбе в настоящее время сошлись факторы обоих видов. Решать проблему собственного предмета она вынуждена не только потому, что вступила в посттоталитарном обществе фактически в начальную фазу своего фактического самоопределения. Другим сопредельным фактором является то, что социогуманитарная мысль в новообразовавшихся государствах в настоящее время переживает смену парадигм63.

Думается, что немаловажным в этой связи является замечание В. Лапаевой, согласно которой, философское осмысление права в России всегда отличалось заметным своеобразием по сравнению с западной философско-правовой культурой, истоки которой восходят к древнегреческой философии и римской юриспруденции. На этой основе в Европе сформировался естественно-правовой тип правопонимания, который прошел долгий путь в своем развитии, неоднократно возрождаясь и трансформируясь с учетом новых потребностей социальной практики. При всем многообразии подходов к трактовке естественных прав человека главным стержнем западной философии права (которая была и остается философией именно естественного права) является ее гуманистическая, человекоцентристская ориентация на понимание права, как формы индивидуальной свободы человека в общественной жизни.

Русская же правовая мысль развивалась во многом под влиянием системоцентристской в своей основе византийской духовной традиции, в рамках которой право трактовалось как стоящая над индивидом и подчиняющая его форма духовного единения людей на базе правды — справедливости, божественной благодати, христианской этики и т. д.64

Думается, что в этом отношении заслуживает внимания позиция В. Н. Жукова, полагающего, что история политико-правовой мысли (особенно XIX и XX вв.) показала, что философия права способна развиваться на основе практически любой философской школы: платонизма, аристотелизма, томизма, кантианства, гегельянства, марксизма, позитивизма, фрейдизма, феноменологии, бергсонианства, прагматизма, экзистенциализма и т. д. В этой связи, с позиции автора, следует признать, что философско-правовых концепций может быть столько, сколько существует философских школ и направлений и даже больше, т. к. всегда есть возможность избрать некую синтетическую философско-методологическую платформу. С точки зрения ученого, плюрализм в философско-правовых концепциях, в философских позициях и в целом в сфере гуманитарного знания — объективная данность. Как пишет автор, «следует навсегда отказаться от самой возможности создать некую универсальную философскую, социологическую, юридическую, историческую и т. п. концепцию, претендующую на абсолютную истину. Сейчас, в начале XXI в., любые претензии на монополию в гуманитарном знании выглядят смешно, нелепо. Весь интеллектуальный опыт человечества говорит об одной действительно абсолютной истине: в гуманитарном знании нет и не может быть единства. Подвести философско-правовые концепции к единому знаменателю невозможно, не нужно и просто вредно»65.

Правда, при этом автором делается, на наш взгляд, важная оговорка следующего содержания: «… признавая плюрализм в философско-правовых концепциях, надо всегда проверять их на прочность, критически оценивать их эвристические возможности», ибо «опыт XIX и особенно XX вв. показал, что далеко не все философские школы оказались плодотворными в методологическом отношении для философии права», «нередко юристы искусственно, очень произвольно пытались соединить философию и юриспруденцию, доказывая тем самым не столько возможности философии в деле познания права, сколько свои собственные способности в конструировании умозрительных схем»66.

Интересны в этом отношении рассуждения Р. Лукача, который писал следующее: «Само понятие «философия права» легко определить исходя из уже известного понятия философии. Философия права представляет собой специальную философию — такую, предметом которой является не весь мир в целом, не все сущее как таковое, а лишь одна его часть — право. Однако, поскольку она есть философия, хотя и специальная, ей присущи все черты философии вообще или соответственно общей философии. Это означает, что ее предмет аналогичен предмету философии».

Следовательно, если общая философия представляет собой учение о предельных основаниях человеческого бытия, то, соответственно, философия права может быть определена в качестве учения о предельных основаниях права как одного из способов человеческого бытия67.

Думается, что данные рассуждения являются сходными с положениями, высказанными отечественными учеными: «несмотря на ориентацию на решение практически значимых вопросов общественной жизни общества, общая теория права, однако, лишена «мировоззренческого стержня», имеющего решающие значения для философской рефлексии права. Общетеоретическая интерпретация права, безусловно, имеет колоссальный научный потенциал. Нельзя преуменьшить ее важную роль в осмыслении правовой материи. Но характеристика права в сугубо теоретическом понимании является не завершающим этапом исследования права, а необходимой ступенью, которая, будучи высокого уровня обобщения, все же обречена оставаться наукой «предфилософского значения». Уже на границе общей теории права мы сталкиваемся с тайной, обнаруживая глубинные элементы в правовой материи, которые при внимательном анализе права очевидны, и вместе с тем оснований, для которых в самой материи права нет. Общая теория права только выявляет их, но не может объяснить, она говорит «что», но не отвечает «откуда». В частности, она не дает ответ на вопрос: почему праву свойственна тенденция к метафизической обусловленности? Помогает ответить на этот вопрос следующая ступень освоения правовой материи — философская. Именно философско-правовая рефлексия способна служить средством не столько познания права, сколько его обоснования с позиции предельных оснований»68.

Используя подход И. Канта, определявшего предмет общей философии путем ответа на вопросы: 1) что я могу знать? 2) что я должен делать? 3) на что я могу надеяться? 4) что такое человек?69, ученые полагают, что предмет философии права можно обозначить посредством постановки следующих вопросов: 1) что я могу знать о праве? 2) что я должен делать в соответствии с требованиями права и почему? 3) на что я могу надеяться в случае соблюдения или нарушения этих требований?

Авторы считают, что в принципе они могут быть сведены к одному обобщающему вопросу: что такое правовой человек или что представляет собою право как способ человеческого бытия? Ответы на эти вопросы и позволяют выяснить природу права и предмет философской дисциплины, которая его исследует70.

Р. Штаммлер считал, что особенность философии права заключается в вопросе о том, что можно преподать в качестве безусловно общего для всякого мыслимого права. При таком положении философия права (она же естественное право), в его представлении, теряет всякую связь с юридическими науками71.

По мнению Г. Ф. Шершеневича, философия права должна изучать то же, что изучают и отраслевые юридические науки, — право, как оно есть, и право, каким оно должно быть.

Как подчеркивает ученый, «с точки зрения тех, которые полагают, что философия права, оставаясь на строго научной почве, может изучать только действительность и потому не должна ставить вопрос о желательном праве — могло показаться соблазнительным слить философию права с социологией. Право должно быть изучаемо только совместно с другими сторонами социальной жизни, и лишь установленные таким путем законы развития и сосуществования общественных явлений могут составить задачу философии права…»72.

Задача философии права, по Шершеневичу, двоякая — теоретическая и практическая. Практическая задача — построение идеала правового порядка. В этом смысле она должна соединять в одно стройное представление различные выкладки юридических наук, быть связующим звеном и общим началом всей правовой политики.

Следует иметь в виду, что, с точки зрения ученого, к этим двум сторонам философии «примыкает еще третья — историческая. Понятия человека составляют сами продукт исторического развития. Чтобы оценить значение приобретенных современным знанием теоретических понятий и поставленных современной жизнью практических целей, надо сопоставить их с понятиями и целями других эпох»73.

С точки зрения ученого, в структурном отношении философия права состоит из трех частей: общей теории права, истории философии права и политики права. Общая теория права включалась в философию права как ее «теоретическая часть». История философии права имела своей задачей изложение последовательного образования представлений о правовом порядке и его сущности в идеале. Перед политикой права стояла задача оценки существующего законодательства и разработки мер, направленных на его совершенствование74.

Как замечает Ю. В. Тихонравов, «он (Шершеневич. — В. К.) предусмотрительно выводит политику права за рамки теории права и на этом основании объявляет философию права не юридической наукой, а философской. В этих условиях обобщающей наукой о праве, наукой, сводящейся к правовой догматике, в противоположность метафизическим построениям, становится общая теория права, хотя многие работы позитивистов продолжали сохранять название «философия права»75.

В 70-е годы XIX в. А. Меркель вместо философии права ввел термин «теория права», обозначающий науку, которая вырастала из самого права и слагалась из общих частей специальных наук.

Однако вопрос о соотношении философии и теории права, как будет рассмотрено далее, на длительное время остался объектом пристального внимания отечественных ученых. Так, К. А. Кузнецов полагал, что теория права объединяет «пестрый конгломерат» сведений о праве (сущность правового явления, его составные части и т. д.), в то же время имеет элемент «отвлечения» от многообразия правового материала, сквозь который «просвечивает» та форма, которая именуется правовой». Историю же философии права он рассматривал как «историю правовых идеалов». Как писал ученый, «мы должны проводить грань между правовым идеалом (желательным правом) и правовой действительностью (наличным правом)»76.

И. В. Михайловский считал, что теория права изучает понятия, общие для всех юридических наук. Ее задача — построение логически законченной системы понятий. Эта наука должна быть точной, положительной, изучать только то, что есть, и отказаться как от оценки существующего, так и от построения идеалов. «Таким образом, — писал он, — то направление науки, которое называется общей теорией права, может быть охарактеризовано как позитивизм»77.

Оценивая эту позицию ученого, Ю. В. Тихонравов весьма верно отмечает, что «декларируя отказ от решения онтологических, гносеологических и аксиологических проблем права, юридический позитивизм, в сущности, вел к отрицанию рационалистической философии права»78.

Многие из русских юристов исходили из того, что наука «философия права» имеет своим предметом не положительное право, а естественное. Так, П. Г. Редкин писал, что «так называемая философия положительного права, о которой начали говорить с начала нынешнего столетия… служит заменою философии права, не будучи с нею тождественной. Это наука, излагающая особенные принципы положительного права вообще, какие даются в самом положительном праве, как и так называемое сравнительное правоведение… В этом только смысле может она быть названа философией положительного права, а потому, строго говоря, это ее название неверно»79. По его мнению, в центре внимания философии права лежит основное понятие права, та главная мысль, которая формирует все юридические конструкции. Это основное понятие отождествляется им с идеей права.

Заметим, что с идеалистических позиций выступал и И. В. Михайловский, считавший, что философия права должна дать оценку явлений правовой жизни с точки зрения «высших разумно-этических начал», указать идеалы, к которым стремится право. По мнению ученого, это наука выступает под знаменем метафизики и идеализма, отвергает релятивизм теории права и учит, что существуют абсолютные начала, на основании которых, «можно сделать принципиальную оценку правовых явлений». Критикуя философию позитивного права, И. В. Михайловский утверждает, что «наивысшие обобщения», о которых говорит «позитивная философия» представляют собой самообман80. О философии права, в основе которого лежало естественное право, писал и Б. Н. Чичерин81.

В XIX в. многие представители юридической науки предпринимали попытки дать определение философии права. Так, Л. И. Петражицкий полагал, что «философия права есть сложная дисциплина — высшая теория права + высшая телеология + высшая политика права»82.

В литературе данного периода времени встречались самые разные названия философии права, которые выражали какую-либо одну из сторон ее предмета: «рациональное право» – в смысле разумного права, исходя из того, что источник его познания лежит в человеческом разуме, а не во высшей государственной деятельности; «нормальное право» – философия права, излагающая такие юридические принципы, основоположения, которые должны служить нормами для положительного права; «всеобщее право», то есть право, общее для всех времен и народов — Leges Legum (закон законов); «дикеология» (в переводе с греч. — учение о праве и справедливости). В этом названии выражалась та сторона философии права, которая отражает не право в собственном смысле, а, как считали, «саму правду и справедливость»83.

Несмотря на разнообразие взглядов о понятии философии права в работах русских юристов, среди них можно выделить два ведущих направления.

Одно из них, словами Ф. В. Тарановского, «полагает задачу и особенность философии права в построении метафизического (сверхопытного) учения о праве; другое направление вводит философский элемент к так называемой гносеологии, то есть теории познания, и полагает особую задачу философии права в исследовании особенностей теории познания правовых явлений»84.

Кстати говоря, современные отечественные ученые философию права сводят к метафизике или философии права в прямом смысле, поскольку она обращается к праву с позиций определенной философской системы в стремлении продемонстрировать собственное понимание права и связанных с ним проблем85. Разделяя этот подход, А. П. Герасименко под философией права понимает «практическую часть определенной философской системы, содержащую оригинальные истолкования права и сопряженных с ним явлений»86.

В ряде работ философия права отождествлялась с методологией, а гносеология с аксиологией. Например, К. А. Кузнецов полагал, что «философия как методология… заняла… твердую позицию, внося плодотворную ясность в постановку научных проблем и тем самым способствуя их разрешению по существу». Развивая эту мысль, он рассуждает так: «Скорее внешне, нежели внутренне примыкая к методологии, стоит другая научно-философская проблема — проблема «ценности знания». Это и есть «гносеология», учение о конечном смысле той «истины», которую дано постигнуть человеческому разуму. Иными словами, если в методологии вопрос идет о «правильности» или «неправильности» тех путей, которыми наука движется в поисках истины, то в гносеологии ставится принципиальный вопрос о самой возможности этих поисков»87.

Оценивая данную точку зрения, Ю. В. Тихонравов достаточно обосновано замечает, что гносеология как учение о познании существует в неразрывной связи с онтологией. Отношение мышления и бытия является отправным пунктом диалектического материализма, выполняющим одновременно функцию и онтологии, и аксиологии. Полагая, что философия права устанавливает не материальное понимание права, а сущность правовой идеи, автор ограничивает ее задачи познанием этой идеи и тем самым отрывает онтологию от аксиологии88.

По мнению Е. Н. Трубецкого, одним из важных вопросов философии права является вопрос о происхождении права. При решении этого вопроса приходится считаться и учитывать взгляды представителей исторической школы права, господство которой продолжалось до 50-х годов XIX в.

Представители философии права со своих позиций стремились опровергнуть положения исторической школы права, найти в них противоречия. Так, Е. Н. Трубецкой в этой связи писал следующее: «Восставая против учения естественного права, сторонники исторической школы думают в истории найти подтверждения и доказательства своего учения. Но суд истории высказывается против них: история показывает, что всякий прогресс положительного права обусловлен критическим отношением к нему, а такая критика возможна только на почве правового идеала. Естественное право в качестве такого критерия действующего права играет в истории роль того основного двигателя, без которого невозможно прогрессивное движение»89.

Новый период в развитии философии права связывается с именем немецкого юриста Р. Иеринга, который отвергал утверждение сторонников исторической школы права о непроизвольном и безболезненном развитии права. По его мнению, развитие права совершается путем беспрерывной борьбы, и лозунгом этой борьбы служит «идея права», которая «олицетворяет одну из труднейших задач философии права»90.

В определенный период разграничение философии и теории права приобретает специфические черты, а именно: философия права в это время рассматривается как часть юридической науки. По словам В. А. Туманова, философия права в трактовке, данной ей в XX веке, противопоставлялась уже не положительной юриспруденции, а общей теории права, то есть науке теоретико-методологического характера, сложившейся в ходе дифференциации юриспруденции.

Как далее писал автор, «их разграничение проходило в обстановке господства неокантианских установок, воздвигающих нечто вроде «китайской» стены между миром сущного и должного, факта и ценности, в результате чего философия права попала в иную категорию наук, чем общая теория права и тем более социология права, а ее предмет — идеальные начала — оказался подчеркнуто спекулятивным и трансцендентальным»91.

Сопоставляя марксистко-ленинский взгляд на философские проблемы права, получившие почти безраздельное господство в отечественной правовой науке после 1917 года, с иными представлениями по этому вопросу, Ю. В. Тихонравов совершенно справедливо замечает, что марксистско-ленинская теория права вовсе не отрицает правовых идеалов и ценностей, однако в отличие от немарксистских воззрений она трактует соответствующие категории как материально и социально обусловленные. Именно поэтому говорить о философии права с марксистских позиций — значит понимать ее материалистически, рассматривать «идею права» как отражение экономических, классовых отношений92.

Философия права как самостоятельная исследовательская дисциплина должна установить ее основной вопрос, от решения которого зависит решение всех других ее вопросов. Так, теоретик права Г. Кленнер, позиция которого основывается на теории марксизма, определяет основной вопрос философии права как «отношение юридического к материальному, и, в частности, к экономическим условиям жизни общества»93.

О. В. Мартышин же вообще считает, что в советское время наименование «философия права» исчезло из юридической литературы и вновь появилось лишь в 80–90-е годы. Ученый полагает, что первоначально оно воспринималось как нескромность, казалось, что авторы возомнили себя гегелями. Обращение к философии права было связано со сменой идеологических парадигм в условиях острого кризиса и последовавшего распада социалистической системы. Расширение философско-правовой проблематики в рамках теории государства и права представлялось тогда особенно важным94.

Думается, что более верной является позиция, согласно которой в советский период философия права растворяется в марксистско-ленинской общей теории государства и права. Вместе с тем нельзя сказать, что философско-правовые исследования в советском обществоведении отсутствовали. Соглашаясь с тем, что профильных работ со специальным названием «философия права» практически не было (исключение, видимо, составляли работы Д. А. Керимова), мы должны признать наличие многочисленных исследований, в которых политико-правовые проблемы освещались на подлинно философском уровне. Следует иметь в виду, что философия права существовала в форме истории политических и правовых учений. Кроме того, необходимо учитывать, что сама марксистская методология, идущая во многом от Гегеля, настраивала советских юристов и философов на высокий уровень теоретического мышления и подлинно философских обобщений. Так что философско-правовая культура в нашей стране в той или иной форме поддерживалась95.

В позднем Советском Союзе философско-правовое самосознание ярко вспыхнуло у правоведов. Как профессионалов, их «мало интересуют умозрительные конструкции, оторванные от реальных правовых процессов и явлений», а потому они готовы принять лишь такую философию права, которая «вырастает» на фундаменте всего юридического знания»96.

С утратой марксистской теорией права исключительных прав на абсолютную истину в отечественной науке возобновляется дискуссия об определении философии права, на которую в некоторой степени повлияли западные концепции, трактующие ее как ту часть философии, которая «предписывает» человеку «необходимый» тип поведения. Под философией права подразумевается наука, разъясняющая в «последней инстанции» значение правовых принципов и смысл правовых норм97.

Так, Ю. В. Тихонравов утверждает, что философия права есть учение о смысле права, то есть о том, в результате каких универсальных причин и ради каких универсальных целей человек устанавливает право. При этом уточняется, что данная постановка проблемы не означает концентрации философии права на прямом анализе исторических ситуаций, в которых человек, так или иначе, обращается к использованию права, хотя и не исключает такого анализа. Автором подчеркивается, что для философии права характерно рассмотрение проблемы в абстрактном, общезначимом для любых исторических ситуаций аспекте, который в соответствии с традицией немецкой классической философии именуется логическим98.

Думается, что научное кредо Ю. В. Тихонравова достаточно ясно выявляется в его утверждении о том, что право само по себе обладает идеальной сущностью. Ученый пишет о том, что «право целиком находится в сфере духа — вне духа ничего похожего на право не существует»99.

Интерес представляет и положение о том, что «дух есть не что иное, как система таких оснований человеческой активности, которые не могут быть выявлены из чистого опыта. В этом смысле право есть, несомненно, момент духа, поскольку оно, хотя и связано с опытом больше, нежели иные человеческие установления, ни при каких обстоятельствах не может быть выведено из чистого опыта, но всегда есть совершаемое под давлением этого опыта преобразование чисто духовных, сугубо внутренних оснований человеческой активности». И после этого весьма эмоционального положения ученый пишет о том, что идеальные первоосновы права являются общезначимым предметом философии права. «И сегодня мы можем сказать, что главная задача философии права — осмыслить универсальные, общечеловеческие основания права, то есть такие основания, которые вызывают право к жизни в любых культурных ситуациях»100. Ю. В. Тихонравов полагает, что «… современная философия права… нацелена на постижение сущности права»101.

Немецкий философ права А. Кауфман полагает, что основным вопросом права, как и всей правовой науки, является вопрос: что есть право. Это значит: какие сущностные формы, какие онтологические структуры, какие основные законы бытия мы называем правом? От ответа на этот вопрос зависит решение многих других важнейших правовых проблем»102.

Современные ученые подчеркивают, что основной вопрос: «что есть право?» будет выглядеть, как вопрос о смысле права. Вопрос «что есть право (каков его смысл)?» является основным вопросом для философии права, потому что от ответа на него непосредственно зависит решение всех других важнейших проблем, в том числе в сфере правотворчества и правоприменения. Авторы считают, что этот вопрос является философским, поскольку соотносит право с человеческим бытием.

Ввиду сложности самой структуры права решение основного вопроса философии права может быть осуществлено через решение ряда основных задач, или главных вопросов философии права:

1) об обосновании справедливости и ее критериях (задача, в рамках которой право соотносится с моралью) — этот вопрос является центральным в философии права, в более традиционном виде он выглядит, как вопрос об обосновании «естественного права»;

2) о нормативной (обязывающей) силе права, или вопрос о том, почему человек должен подчиняться праву (задача, в рамках которой определяется соотношение права и власти);

3) о природе и функциях позитивного права (задача, в рамках которой выясняется характер правовых норм), тесно связанный с решением предыдущих двух вопросов — он обеспечивает оправдание позитивному праву103.

Иными словами, речь идет о такой позиции, доминировавшей в дореволюционной России, согласно которой философия права толковалась как учение об идеальных первоосновах права.

Полагаем, что схожие позиции о природе философии права имеют и ряд других видных ученых. Так, известный правовед С. С. Алексеев считает, что философия права есть «…отрасль философско-правовых знаний, которая направлена не на решение задач практической юриспруденции, законодательства, а на постижение сущности, предназначения и смысла права, заложенных в нем начал, принципов»104. В другой работе С. С. Алексеев уточняет свое видение философии права, определяя ее, как «… науку о праве в жизни людей, в человеческом бытии. … Тогда философия права предстает как научная дисциплина, призванная дать мировоззренческое объяснение права, его смысл и предназначение, обосновать его под углом зрения сути человеческого бытия, существующей в нем системы ценностей»105.

Ученый подчеркивает, что «решающее значение в философии права как вершины юридических знаний имеет ее «мировоззренческий стержень» – мировоззренческое понимание права (по Гегелю — «мыслящая себя идея права», «разумность права»), постижение выраженных в праве ценностей и самого права как важнейшую социальную ценность. И поэтому по итоговым своим выводам философия права нацелена на постижение мировоззренческой тайны права», а отсюда стремится высветить коренную проблему жизни общества — определение места и предназначения права в развитии и судьбе общества, человечества, каждого человека»106.

Оценивая позицию С. С. Алексеева, следует заметить, что, с одной стороны, в основу предмета философии права им закладывается прежде всего мировоззренческая его составляющая и обоснование права с позиций человеческого бытия, а с другой стороны, что любая отрасль юридической науки, в том числе и философия права, как в прочем и вся юриспруденция, изучает право в человеческой жизни, бытие. Другими словами, такое определение философии права представляется чрезмерно узким, так как его можно отнести к любой отрасли правовой науки, не говоря уже о философии права.

Предмет философии права зачастую определяют чрезмерно широко. Так В. С. Нерсесянц вместо четкого определения предмета философии права давал описание того, чем, по его мнению, должна заниматься данная наука. Он полагал, что «философия права занимается исследованием смысла права, его сущности и понятия, его оснований и места в мире, его ценности и значимости, его роли в жизни человека, общества и государства, в судьбах народов и человечества»107.

В одной из своих последних статей О. В. Мартышин рассуждает следующим образом: «Я не отрицаю, что у научной и учебной дисциплины, называемой философия права, есть свой предмет. Моя позиция заключается в том, что дисциплина философия права не обладает уникальным предметом, т. е. таким, которого не касались бы в той или иной мере и форме другие науки, на который философия права имела бы монополию. Теория государства и права, самая широкая или всеобъемлющая из общетеоретических юридических дисциплин, располагает монополией на догму права, или «науку о юридическом словоупотреблении», по определению Н. Н. Алексеева. Ни философия, ни социология права не вторгаются в эту область. Уникальность социологии права состоит в конкретно социологических исследованиях взаимосвязи права и общества, тогда как к общим рассуждениям о воздействии общественной жизни на право или права на общественную жизнь обращаются представители как философии, так и теории права. А вот в философии права трудно найти проблему, которая не рассматривалась бы ни теорией, ни социологией права. Пожалуй, единственное исключение представляет специальное рассмотрение нравственных основ или ценностей применительно к праву. Под специальным рассмотрением имеется в виду выделение вопроса в качестве особой темы. Без нравственной оценки явлений не обходятся ни теория, ни социология права, но анализу идейных основ нравственной оценки они, как правило, не уделяют внимания. Иные попытки выделения уникального предмета философии права представляются неубедительными. Главный вопрос философии права — о сущности права с сопутствующими соображениями о его назначении и роли в жизни общества является одним из основных и для теории государства и права. Попытка определить предмет философии права как «предельные основания права» остаются на уровне декларации. Не знаю ни одного издания по философии права, где бы «предельные основания» служили предметом хотя бы одной главы и рассматривались системно и конкретно. Загадочно и определение предмета философии права как «смысла права». Под ним понимается «скрытая основа бытия права и наших представлений о нем», которая игнорируется правовой наукой»108.

Итальянский ученый Н. Боббио определяет предмет философии права, напротив, узко, полагая, что справедливость — единственная проблема философии права, которая составляет ее предмет109.

Н. А. Пьянов, говоря уже о философии государства и права, утверждает, что она изучает закономерности возникновения и развития государства и права, их сущность, ценность, связь с другими социальными явлениями и др.110

В курсе лекций «Теория государства и права» под редакцией М. Н. Марченко, специфика философского дискурса связывается с «… попыткой постигнуть трансцендентальную идею государства и права (вневременную и внепространственную цель государства и права) и с попыткой выработать умозрительные конструкции происхождения государства и права (в качестве примера можно привести теорию общественного договора). Философский анализ тесно связан с рассмотрением государства и права через призму аксиологии, что предполагает рассуждения о ценности или неценности государства для человеческого существования»111.

Ю. Я. Баскин полагает, что «философия права имеет своим предметом изучение сущности права как выражения социальной справедливости»112.

Думается, что этой точки зрения весьма близка позиция В. П. Малахова, который отождествляет право и правовое сознание, в результате чего основная задача философии права видится автором в том, чтобы формировать у людей «юридическое мировоззрение» и раскрывать сущность и природу права с точки зрения свободы личности. Ученый считает, что предметом философии права является «бытие права»113.

У Ю. Г. Ершова философия права определяется как «… наука о познавательных, ценностных и социальных основах права»114.

Такую же позицию придерживается польский юрист Е. Врублевский, относивший к философии права его онтологию, эпистемологию и аксиологию115.

И. Д. Невважай предлагает при определении задач философии права обратиться к традиции, которая существовала в русской философии права до 1917 года. Суть этой традиции составляет вопрос: «Как возможно право?» Иными словами, главная задача философии права — это обоснование права. «Перед философами и теоретиками-правоведами встает насущная задача анализа методологических принципов правовых наук с учетом новейших исследований в философии»116.

В свое время профессор О. Э. Лейст подчеркивал, что «философия права — основывается … на идеалах, на ценностной ориентации», она «идеологична»117.

«Предметом философии права, — пишет Ю. С. Пивоваров, — признаны идеальные первоосновы права и этим она отличается от общей теории права как учения о действующем праве»118.

Следует признать, что сторонники данного «ценностного» подхода были и есть как среди зарубежных, так и отечественных исследователей.

Так, придерживающийся объективно-идеалистической точки зрения фон Валендорф видит основной вопрос философии права в «отборе» истинных ценностей и создании на их основе системы ценностей в виде конкретного правопорядка, назначение которого — поддержание социального мира. «Право — логика ценностей», — подчеркивал он119.

Другой западный исследователь А. Брижемен полагает, что все вопросы философии права сводятся к одному основному: «каким должно быть право в свете социальной справедливости»120.

Русский же философ И. Ильин центральным для философии права считал вопрос об обосновании права (естественного и позитивного)121.

По мнению В. А. Бачинина, философия права, размышляющая по поводу природы изучаемых социально-правовых реалий, обязана выходить за пределы непосредственно созерцаемых данностей и углубляется в область их начал, обнажать причинно-следственные, генетические и логически смысловые связи между социальными фактами и их онтологическими предпосылками и основаниями. С позиции ученого, для нее основание — это то, что является генетически предпосланным, онтологически безусловным, что предопределяет главные особенности сущности предмета и границы его пространственно-временного пребывания, обеспечивает устойчиво-динамическое единство его структуры и содержания122.

В соответствии со своей трактовкой понятия философии права, критикуемой нами, данный ученый определяет и предмет данной дисциплины. Так, по его мнению, философии свойственно рассматривать правовые феномены в контексте многообразных социокультурных реалий и выявлять их сверхъюридические смыслы. Ее интересуют предпосылочные знания как о самом праве, так и о том, без чего она не может быть самим собой. Поэтому она исследует не только право, но и сопредельные с ним области:

а) цивилизацию, внутри которой функционирует система права;

б) культуру, в ее мифологических, религиозных, нравственных формах, с которыми право связано генетически;

в) государственность и государство, преимущественно усилиями которого осуществляется правовая регуляция общественной жизни;

г) нормы; ценности и смыслы, определяющие содержание права;

д) сознание и поведение человека, соблюдающего или нарушающего правовые предписания123.

По мнению М. Н. Марченко, предмет философии права можно в весьма кратком и сжатом виде представить «как наиболее общие и вместе с тем предельные основания правовой материи и ее познания, как глубинную ценностную характеристику и философское обоснование права»124.

Данное представление о предмете философии права фокусирует внимание прежде всего и главным образом на наиболее общих основаниях (принципах) права и его познания, а также на его ценностной характеристике, рассматривая при этом философию права, словами Г. Радбруха, как «науку о ценности права»125.

Иными словами, первая группа ученых при определении предмета философии права делает акцент на аксиологических аспектах права, т. е. на познании ценностных основ права. Оценивая данный подход, М. И. Абдулаев и С. А. Комаров обращают внимание на то обстоятельство, что «по сути дела, эти ученые независимо от того, признают они прямо или нет, являются сторонниками естественного права, естественно-правового направления в юриспруденции». И далее ими делается вывод о том, что «таким образом, эти авторы считают, что философия права и теория права изучают различные ценностные аспекты (основы) права, правовой действительности, связь права и культуры, прежде всего, связь права и нравственности»126. Другие ученые утверждают, что предметом философии права «является, прежде всего, выявление смысла права, а также обоснование понимание этого смысла»127. При этом оговаривается, что «данное определение не охватывает всего многообразия проблем философии права, но позволяет сосредоточиться на ее стержневой идеи, связанной с представлением о праве как способе человеческого бытия»128.

Вторую группу ученых составляют те из них, которые истолковывают философию права как логику и методологию юридических наук. Этой позиции придерживался Д. А. Керимов, по мнению которого предметом философии права «…является процесс познания правовых явлений, но для того, чтобы познать этот процесс, необходимо выйти за его пределы и изучить многое другое и, прежде всего, методологические принципы, методы, приемы исследования, выработанные всем комплексом научного знания»129.

По мнению ученого, философия права «призвана детально разрабатывать методологию исследования всех правовых явлений и процессов… она обладает в несравненно большей мере, чем любая отрасль юридического знания, методологической значимостью, выполняет методологические функции в системе юридических наук»130. При этом признается, что, выполняя методологические функции, философия права также занимается выработкой общего мировоззрения на основании выводов отдельных наук. Но при современном развитии человеческого знания философия не в состоянии исследовать закономерности каждой специальной науки, в том числе многочисленных юридических наук, охватывающих практически все человеческое общежитие в его государственно-правовой сфере. Функции философии права возлагаются поэтому на теорию права, которая концентрирует свое внимание на исследовании основных общих закономерностей данной сферы общественной жизни, не порывая естественных связей с «прародительницей». «Философия права, — считал Д. А. Керимов, — есть не что иное, как интеграция всей совокупности принципов познания, выработанных ее самою, общей философией и комплексом юридических наук… Она исторически возникла не сама по себе и не из самой себя, но в результате изучения конкретных проявлений права… Философия права — продукт общей философии и всего комплекса юридических наук. Ее назначение состоит в том, чтобы вооружить все отраслевые юридические науки методологическим инструментарием». Ученый полагает, что философия права является юридической дисциплиной и определяет ее предмет «как разработку логики, диалектики и теории познания правового бытия»131. По Д. А. Керимову, философия права исследует и создает логическую модель генезиса права посредством «системы абстрактных категорий, в которых историческое освобождено от всех зигзагов и отклонений, представлено как бы в снятом виде»132.

Действительно, юриспруденция и в научном, и в практическом смысле базируется на философских знаниях. Но способна ли философия права охватить всю совокупность юридических знаний, всерьез заниматься практическим исследованием основных закономерностей государства и права, выработкой многочисленных отраслевых аспектов государственно-правовой науки?

В современных условиях это возможно лишь на основе тесного научного сотрудничества с общей теорией права133.

В другой, более поздней работе А. Д. Керимов утверждал, что философия права, будучи одним из направлений общей теории права, разрабатывает основополагающие проблемы диалектики, гносеологии и логики правового бытия, обслуживающих как саму общую теорию права, так и весь комплекс отраслевых юридических наук134.

С точки зрения автора, объективно необходимым в процессе познания государственно-правовых явлений становится исследование не только юридических категорий и понятий типа: «право», «законность», «правоотношение», «правотворчество», «правоприменение», но и категорий и понятий из арсенала других наук.

В частности, весьма важно использование философских категорий и понятий, таких, как «сущность», «форма», «содержание», «структура», «функция», «система», «элемент», «компонент», и др. Они выступают в качестве отправных, исходных положений в процессе исследования не только государственно-правовых, но и иных явлений, институтов и учреждений.

Ученый замечает, что в юридической литературе в связи с широким использованием философских категорий справедливо указывалось на то, что не нужно бояться «философизации» или «социологизации» государственно-правовой науки. Ведь понятийный и категориальный аппарат, выработанный философией, есть адекватное отражение всех открытых и познанных свойств материи, всех существующих в действительности явлений, включая и такие сложные, многогранные, как государство и право. Только полагаясь и опираясь на этот аппарат, на философские понятия и категории, можно идти от более общего, первоначального представления о государственно-правовой материи к менее общему, углубленному представлению о ней, от незнания к знанию.

Однако важно при этом не подменять юридическое исследование философским, социологическим или любым иным исследованием, не смешивать юридический подход к познанию государства и права философским или любым иным подходом.

Признавая значимость методологической роли философских категорий и понятий и справедливость слов о том, что стремление низвести научную абстракцию до уровня обыденного сознания ничего, кроме вреда, не принесет, нельзя не заметить, пишет Д. А. Керимов, что переоценка их методологического потенциала, увлечение абстрактными построениями и рассуждениями, граничащими с отрывом от эмпирической материи, от живой, повседневной практики, может привести к не менее пагубным последствиям в процессе исследования государства и права и разработки их теории. Это касается всех без исключения философских категорий и понятий. Но в первую очередь таких наиболее часто используемых при изучении различных государственно-правовых явлений категорий, как «общее и особенное», «необходимое и случайное», «конкретное и абстрактное», «возможное и действительное», «форма и содержание», «причина и следствие» и др.135

Подобные взгляды имеются и у других исследователей. Так, В. Н. Хропанюк утверждает, что философия права «…является методологической базой юриспруденции. Задача философии права состоит в исследовании глобальных государственно-правовых категорий, которые лежат в основе всех юридических наук»136.

С. А. Комаров видит ценность философии права только в ее методологической функции: «…методологической основой теории государства и права является философия, представляющая собой развитую форму мировоззрения на основе рационального объяснения мира и человека. Философия изучает наиболее общие законы развития объективного мира, человеческого общества и мышления, позволяет проникнуть за внешнюю видимость явлений общественной жизни, увидеть их связи и взаимосвязи, познать их сущность, законы, которые управляют ими. Как мировоззрение, философия вырабатывает идеальные модели развития общества и человека, а также пути их осуществления. Она раскрывает смысл человеческого бытия, очерчивает ценностные параметры политического, правового, нравственного, эстетического и научного отношения человека к миру»137.

По мнению В. П. Малахова, «философия права — совокупность базовых методологических допущений, которая только и делает возможным понимание права, содержательное саморазвитие правосознания, непрерывное становление и воспроизводство правовой жизни»138.

И. П. Малинова исходит из понимания права как способа самоопределения человека в сфере практической свободы и считает, что предметом «…философии права в широком смысле слова является методологический универсализм правовой науки, рефлексия ее духовных оснований, полный комплекс которых не может быть прерогативой какой-либо избранной философской системы. Одной из важнейших проблем философии права в ее современном развитии является исследование универсалий правового мышления, юриспруденции в целом»139.

Иными словами, задачу философии права ученые усматривают в исследовании особенностей теории познания правовых явлений.

Д. А. Керимов полагает, что подобная тенденция естественна для исторического развития любой науки, когда периоды, характеризующиеся накоплением преимущественно онтологического материала, неизбежно дополняются периодами его гносеологического осмысления, обобщения и систематизации. Ученый подчеркивает, что исторически философия права родилась в недрах общей теории права, она есть наука, которая органически связана с последней, которая включает две основные части: социологию права и философию права. При этом замечается, что разделительная линия между ними носит условный характер, прежде всего потому, что не может быть онтологии вне гносеологии, равно, как и наоборот. Но каждая из них обладает относительной самостоятельностью, автономностью и в силу этого характеризуется спецификой своего предмета. Со временем общая теория права стала интересоваться тем, какими путями, методами и способами происходит самопознание правовых явлений и процессов, какова их гносеологическая природа и эту роль призвана была выполнять философия права.

Именно благодаря процессу гносеологизации, наука приобретает способность «взглянуть на себя со стороны», проверить, отточить и обогатить арсенал своих познавательных инструментов и тем самым создать предпосылки для перехода на качественно новую ступень изучения действительности. Автор считает, что то же самое происходит с общей теорией права: постепенное зарождение нового ее направления в философии права, призванного разрабатывать логику, диалектику и теорию познания правового бытия. Это направление не только раскрывает механизм регуляции познавательной деятельности ученого, направляет по правильному пути исследовательский процесс, оптимизирует и рационализирует его, но и в контексте развивающейся культуры является показателем достигнутого уровня самосознания общей теории права и ее познавательных процессов.

На основе вышеизложенного, делается вывод о том, что, с одной стороны, философия права выступает предпосылкой исследования, определяющей движение мысли к истине правового бытия, а с другой стороны — сама является итогом работы познавательной мысли140.

При этом оказывается, что гносеологическое содержание философии права отнюдь не менее ценно, чем добытые социологией права конкретные онтологические знания реального бытия права141.

Подводя итог вышеизложенным соображениям, Д. А. Керимов пришел к следующим выводам относительно предмета философии права.

1. Философия права органически связана с философией, является как бы ее ответвлением, но вместе с тем и отличается от философии, проникая в специфику познания лишь правовых явлений и процессов, используя не только всеобщие законы и категории диалектики, но также общенаучные и частнонаучные методы. С одной стороны, она органически связана с комплексом юридических наук, будучи одним из ее направлений, а с другой — отличается тем, что выполняет специальные гносеологические функции, являясь теорией познания, логикой и диалектикой развивающегося права.

2. Будучи познавательным базисом всей системы юридических наук, философия права — наука многослойная, имеет в своем составе ряд компонентов. Это не только система методов, но и учение о них, не только общенаучные, но и частнонаучные средства познания, не только общие, но и специальные средства познания. Все компоненты связаны между собой, взаимопроникают и обогащают друг друга, создавая то синтезированное образование, которое именуется философией права. Именно в силу универсальности философия права является интегральным руководством в научном познании и познавательным стержнем любого правового исследования.

3. Объединяя познавательные возможности всех юридических наук, философия права умножает и обогащает исследовательский потенциал каждой из них. Эти интегративные качества философия права обретает благодаря тому, что ее ядром является философия — единство диалектики, гносеологии и логики142.

Не трудно заметить, что, если за основу понятия философии права берется ее определение, согласно которому данная дисциплина рассматривается как «онтологическое и гносеологическое обоснование права», с помощью философских методов устанавливающих, что есть право, каково его значение в обществе, каков социальный заказ и критерии оценки юридической практики, предмет юридической науки, критерии ее научности и методы познания правовых явлений, представляющее собой «верхний» уровень юридической науки, обеспечивающий взаимодействие философии с правоведением»143 – то, опираясь на такое понимание философии права как обособленного направления философии, в основу предмета этой дисциплины с неизбежностью закладывается в качестве его центрального звена методологическая составляющая.

Третью группу авторов, которая нами поддерживается, составляют те ученые, которые в вопросе о предмете философии права занимают промежуточную позицию, то есть полагают, что философия права одновременно занимается познанием ценностных основ права и является логикой и методологией юридических наук.

Например, Р. В. Енгибарян и Ю. К. Краснов полагают, что «в философии права рассматриваются такие общие и широкие проблемы, как социально-философская сущность государства и права, пути ее познания, явление и сущность, целое и часть, общее, особенное и отдельное в государстве и праве, содержание и форма государства и права, система государственной организации и права и т. д.»144.

Ю. В. Сорокина считает, что предмет философии права нельзя ограничить четкими рамками, что вполне объяснимо, ибо философия — это наука о наиболее общих закономерностях природы, общества, мышления, т. е. наука обо всем, и, если следовать формальной логике, то, с одной стороны, философия права — это наука о праве в наиболее общих его проявлениях, которые отражают взгляд на право как целостное явление, с другой — рефлексия права, познание его субстанциональной стороны145. Кстати говоря, И. В. Михайловский в свое время писал о том, что «философия права приводит в гармоническое единство всю совокупность юридических знаний… она связывает юридические науки со всей совокупностью духовной жизни человека»146. С точки зрения Ю. В. Сорокиной, в общем и целом философия права ставит перед собой задачу познания сущности права, объяснения и оценки правовых феноменов, а также нахождения идеальных правовых моделей, к которым должно стремиться право конкретного общества. По мнению автора, предмет философско-правовых исследований составляют следующие компоненты:

– познание сущности права, выявление его константы и определение его природы;

– раскрытие и обоснование ценности права в обществе на основе выявления и анализа правовых явлений;

– исследование взаимосвязи права с такими сферами, как мораль, религия, психология отдельной личности, различных социальных групп и целого народа;

– рассмотрение сущности государства в ее культурном, этическом и психологическом аспектах, поскольку именно они влияют на взаимоотношения государства с социумом и индивидом, взаимодействия с личностью и обществом;

– диалектический анализ развития права, определение кардинальных направлений этого развития147.

В. С. Нерсесянц полагал, что философия права исследует самые различные проблемы — от смысла и предназначения права до конкретных вопросов традиционной юриспруденции таких, например, как: понятийный аппарат, методы и задачи юридических исследований; приемы юридической аргументации и природа юридического доказательства; иерархия источников позитивного права; совершенствование действующего права; правовой статус различных общественных и государственных институтов, воля в праве, законодательство и правоприменительный процесс, правосубъектность, норма права, правосознание, договор, соотношение прав и обязанностей, правопорядок и правонарушение, природа вины и ответственности, проблемы преступности, смертной казни и т. д.

Ученый утверждал, что дело «… не в том или ином наборе тем или проблем, а в существе их осмысливания и толкования с позиций предмета философии права, в русле его развертывания и конкретизации в контексте современной философской и правовой мысли»148.

В рамках философии права В. С. Нерсесянц выделял правовую онтологию, правовую аксиологию и правовую гносеологию149.

Р. С. Габидулин, констатируя наличие различных вариантов понятия философии права, предлагает в определенной степени синтетический вариант: «философия права — это наука о смысле права, его ценности и роли в жизни человека и общества, а также о методах и способах его познания»150.

В. Н. Жуков, утверждая, что философия права перенимает все основные свойства философии и так же, как и она, предстает как метод и как теория, предлагает два понятия первой: 1) это способ познания, направленный на выявление предельных оснований политико-правового бытия, его смысла и выступающий в форме рационализации ценностных установок; 2) это сумма представлений о предельных основаниях политико-правового бытия, его смысле, выступающих в форме рационализации ценностных установок. Автором уточняет, говоря, что предмет философии права: 1) предельные основания государства и права (политико-правового бытия); 2) смысл государства и права; 3) ценностные свойства государства и права; 4) методология познания государства и права151. При этом автором в другой работе поясняется, что предлагаемые аспекты предмета философии права могут быть конкретизированы и представлены, например, таким образом:

– предельные основания юридического процесса, смысл юридического процесса, ценностные свойства юридического процесса;

– предельные основания правоотношений, ценностные свойства правоотношений и т. д.152

Несколько схожая структура философии права представлена авторами, которые философию права, отождествляя с рефлексирующим учением права, понимают ее, как философско-юридическое направление, призванное охарактеризовать мировоззренческие основы права, первопричины его происхождения (бытия), сущность (природу, «дух» права), смысл и общесоциальное предназначение, общечеловеческую и общекультурную ценность. Это, по их мнению, сформировавшаяся «на стыке» философии и общей теории права отрасль научного знания, изучающая первоосновы, сущность и методологические средства правопознания. Как мировоззренческая основа общетеоретической юриспруденции, философия права есть система знаний о фундаментальных принципах бытия права, об онтологической сущности права, его человеческой и социальной природе. Философия права претендует на объективный обзор различных правовых школ, направлений, на некий взгляд со стороны (рефлексию), охватывающий всю совокупность правовых теорий и их мировоззренческих оснований. Обладая собственным взглядом на правовую действительность, философия права имеет своей важнейшей целью определить локус (место) права в жизни современного человека.

Философия права имеет также своей целью обоснование методологии правовой науки153.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что предмет философии права авторами трактуется предельно широко. Это: «обоснование концепции (парадигмы) действующего права, разработка методологического инструментария его изучения»; «…неюридические (предельные) основания права … как познавательные, социальные и антропологические основания права»; «… определение смысла права, а также обоснование понимания этого смысла».

Как пишут ученые, «философия права не просто стремится объяснить правовую реальность, которая противостоит человеку, но стремится понять ее»154.

В систему философско-правового знания ими включены:

1) онтология права, которая исследует проблемы природы права и его основ, бытие права и формы его существования, связи права с социальным бытием и местом в обществе;

2) антропология права, рассматривающая антропологические основы права, соотношение личности и права и др.;

3) гносеология права, рассматривающая особенности правопознания, основные этапы, уровни и методы освоения правовой действительности, проблемы истины в правопознании, ее критерии;

4) аксиология права, исследующая ценность как определяющую характеристику человеческого бытия, способ бытия ценностей, основные правовые ценности (справедливость, воля, согласованный интерес, равенство, права человека и др.), их иерархию и способы реализации в условиях современной правовой реальности, а также соотношение права с иными формами ценностного сознания: моралью, политикой, религией; вопросы правового идеала и правового мировоззрения, а также

5) прикладной раздел, в котором рассматриваются философские проблемы ряда основополагающих отраслей права, в частности, конституционного, уголовного, процессуального и др.155

Хотя при этом можно усомниться в наличии особой правовой аксиологии и гносеологии. Правоведение, как и любая другая гуманитарная наука, в основном пользуется набором общепринятых ценностей и форм познания. Во всяком случае гносеология, если даже допустить ее принципиальную специфику применительно к праву, относится больше к методу, чем к предмету. В то же время концепции, складывающиеся в юриспруденции и относящиеся к онтологии права (варианты понимания права — в первую очередь), приобретают методологический характер, становятся способом анализа государственно-правовых явлений и в таком качестве входят в предмет философии права156.

П. П. Баранов считает, что философия права — это «наука о месте, смысле, сущности и предназначении права в жизни отдельного человека и человеческого общества в целом. Основной ее задачей …выступает изучение особенностей теории познания правовых явлений, а важнейшей функцией — разработка методологии познания правовой реальности. Философия права служит формированию представлений о «первоосновах» права, вневременных и надпозитивных критериях для оценки тех или правовых установлений»157.

Предмет философии права определяется И. И. Кальным через соотношение объекта философии и объекта права. В чем же суть рассуждений ученого?

Как известно, философия исследует ту реальность, которая не является прерогативой естественных, социальных и гуманитарных наук. Это область предельных оснований бытия мира, изучение которой позволяет выявить наиболее общие законы развития мира и принять во внимание их функционирование в процессе человеческой жизнедеятельности.

Философия берет на себя построение картины мира и формирование соответствующей парадигмы (космоцентризма, теоцентризма, антропоцентризма, панрационализма, иррационализма). При этом философия может допускать отдельные погрешности, обусловленные, как правило, историчностью конкретной эпохи. Но она сродни той мудрости, которая заключается не в том, чтобы все знать, а в том, чтобы понимать то главное, без постижения чего человечество неспособно вести осмысленное существование. Более того, без этой мудрости человечество обречено на произвол игры случая и страстей.

Если объектом философии выступают предельные основания бытия мира и бытия в мире, то объектом права являются отношения человека и мира. Стало быть, по И. И. Кальному, предметом философии права выступают смысл права и его сущность как выражение социальной справедливости. Она исследует предельные основания права, стремясь определить его роль в жизни человека и общества. Другими словами, философия права есть применение метода философского анализа в сфере права, критическая рефлексия по поводу основных понятий и проблем юриспруденции.

Специфический предмет философии права заявляет о себе как «форма самосознания правовой культуры», как «инструмент постижения логики права». В обосновании этого, автор обращает внимание на то, что и то и другое обусловлено тем, что право не является объектом непосредственного наблюдения. Все попытки построить общую модель права опираются на исторический опыт, который исключает критерий чувственного восприятия, ибо содержание права составляют нормы, ценности, смыслы. Оперируя этими идеальными конструкциями, можно построить модель правового пространства158.

В развитие этого положения автор пишет, что право имеет свои причины возникновения и свои условия развития, которые исследует теория права. Но существуют еще и причины причин в форме предельных оснований бытия права. Демонстрируя онтологический, социокультурный, антропологический и экзистенциальный характер, эти основания и составляют общий предмет философии права. Размышляя о них, философия права погружается в вопросы, касающиеся природы бытия мира, хаоса и порядка; гармонии и дисгармонии, добра и зла; закона и беззакония, культуры и цивилизации. Выход в пограничную область позволяет отказаться от тех догм права, которые уже давно утратили свою значимость и отредактировать систему норм, ценностей и смыслов, отвечающих требованиям нового правового пространства159.

Думается, что подобные взгляды на природу философии права и ее предмет усматриваются при анализе позиции ученых, полагающих, что сфера интересов философии права начинается там, где заканчивается сфера интересов частных наук. Философия обосновывает базовые положения частных наук, подводя их под свои «предельные основания», выявляя их смысл. Например, аксиомой, исходным пунктом юриспруденции как частной науки является предположение о том, что право является порождением воли субъекта государственной власти, что детерминирует в свою очередь вытекающее из него требование исполнения норм права. Это положение представляет собой не что иное, как выражение сущности позитивного права. Но постичь действительный смысл правовых явлений мы можем лишь заглянув за пределы этой аксиомы, т. е. пытаясь отыскать основания ее самой160.

С учетом этого положения авторы полагают, что предметом философии права является внеюридические (предельные) основания права, которые в трактовке некоторых ученых раскрываются как познавательные, ценностные, социальные и антропологические основания права. Как утверждается, хотя философия права в своем анализе оснований права может использовать понятия позитивной науки о праве, например, «закон», «правоотношение», «субъект» и т. д., однако она имеет и свои собственные категории, такие, как «идея права», «смысл права», «цель права», «справедливость», «свобода», «равенство», «признание», «автономия личности», «права человека» и др.

Обращается внимание и на то, что само по себе позитивное право не является предметом философии права. Оно интересует философию права лишь в соотнесении ее с естественным правом, с позиции которого оценивается действующее право. Благодаря такому соотнесению и оценке позитивное право оказывается легитимированным (узаконенным) и одновременно лимитированным (ограниченным) в своих притязаниях. Авторы в целом соглашаются с идеей о том, что предмет философии права соотносится с понятием «естественного права», а предмет теории права с понятием «позитивного права», однако с учетом условности такого разграничения. Более точным будет утверждение, что философия права изучает «мир права» («правовую реальность») в его всеобщности и целостности, его смысловое содержание. Причем под правовой реальностью понимается вся совокупность правовых феноменов: правовых норм, институтов, существующих правоотношений, правовых концепций, явлений правового менталитета и т. д.161

В отечественной литературе последнего времени очевиден и закономерен перенос ударения с логики познания права на познание логики самого права. В свое время А. К. Черненко полагал, что философия права имеет двойственную природу: «… с одной стороны, она выступает как теория и логика познания, метод анализа правового бытия и познания сущности права, а с другой стороны — как смысл и цель такого познания, результат и итог познавательного процесса, как процесс познания и конструирования справедливого общественного строя»162.

Философию права все чаще характеризуют как науку о праве в человеческом бытие, ожидают от нее мировоззренческого, ценностного объяснения права, его смысла и предназначения, возвращаются к классическому положению: «цель разума — истина, и философия права занята поисками истины о праве»163.

Становится ясно, что требование обоснованности сущего и есть секрет философско-юридического взаимопритяжения.

На наш взгляд, более предпочтительной и обоснованной позицией по вопросу о предмете философии права, философско-правовых изысканий является та, которая может быть представлена следующим образом: «на втором их уровне он обозначен как «действительность в тех пределах, в которых существует право»164, а на первом мы поднимемся еще на один шаг — до тех пределов реальности, в которых существование права может быть понято и обоснованно: право – либо не заслуживающий влияния «пустяк», либо укорененный в системе отношений «мир – человек» юридический универсум, т. е. широкое и сложное образование, включающее различные формы собственно права, правосознание, правовые идеалы, правоотношения и среду их функционирования, многообразные механизмы мотивации и регуляции деятельности»165. Кроме того, уточняется, что в юридический универсум входит и то, что правом как таковым не является, но без чего его быть не может — ценностный каркас общественной жизни, определенные сущностные характеристики человека, «виртуальное право (инфраправо, или, допустим, так называемые непосредственные социальные притязания)» и, возможно, многое другое, что еще предстоит открыть и осмыслить. Главное при таком подходе, резюмируется учеными, не предварительная инвентаризация всех деталей, а идея целостности, умение видеть связь юридической реальности со всем ландшафтом культурной жизни, мысленное «испытание» юридических институций в роли необходимого контура самопроизводства жизни людей в системе общественных связей166.

На основании вышеизложенных позиций ученых по вопросу о предмете философии права С. Г. Чукин, В. П. Сальников и В. В. Балахонский полагают, что предметом философии права являются следующие проблемы:

– сущность права;

– специфика правового бытия;

– способы философского обоснования права;

– правовое сознание и правовая культура;

– права человека и его ответственность;

– феномен правового принуждения.

Применительно к последней проблеме рассуждения ученых таковы.

Право является легитимным лишь в том случае, если оно соотнесено с основополагающими принципами культуры. Хотя сущность права не подвержена пространственно-временным трансформациям, способы, посредством, которых право реализует эту свою сущность, зависят от того, какие онтологические параметры определяют своеобразие той или иной эпохи. Главная черта нашего времени, определяющая его онтологию — это радикальный ценностный плюрализм, приведший к кризису привычных форм солидарности и справедливости. Традиционные способы гармонизации индивидуальных и общих интересов, локальных и универсальных ценностей нуждаются в пересмотре и переопределении. В этой связи на первый план выдвигаются такие сущностные элементы права, которые способствуют восстановлению социальной солидарности, не принося при этом в жертву справедливость как наиболее значительный индивидуальный и социальный идеал мультикультурного общества.

Таким образом, основная задача философии права в современных условиях состоит в том, чтобы отыскать ответ на следующий вопрос: «Какие идеалы, принципы или ценности, связанные с сущностью человека, могут служить оправданием правового принуждения в современном плюральном обществе?» Ответ на этот вопрос предполагает переопределение понятия права в соответствии с ныне артикулированными смыслами права.

Будучи рефлексивным познанием, философия не только постигает объект в перспективе определенных, важных для человека, ценностей, но и создает соразмерную теоретическую модель такого постижения. Эти два процесса взаимосвязаны, и невозможно определить, какой из них является более и менее важным. Применительно к философии права утверждается, что она, во-первых, исследует право с точки зрения определенных человеческих ценностей, а во-вторых, пытается выработать концептуальную модель философии права, позволяющую решить эту проблему наиболее успешно. Философия права имеет, таким образом, два направления исследовательского интереса — содержательный и методологический. В соответствие с этим выделяют и две основные задачи, стоящие перед философией права как специфическим дискурсом права:

– переопределение сущности права с точки зрения тех смыслов, которые право имеет для человека;

– выработка философско-теоретических моделей права.

Несмотря на участившиеся обвинения права в его неспособности организовать справедливый общественный порядок в разнородной социокультурной среде, альтернативы ему все равно нет. Трудности, переживаемые правом, по мнению авторов, заключаются в том, что к новой реальности пытаются применить старую модель права. Необходимо «переопределение» сущности права в перспективе таких социально значимых ценностей, как справедливость и солидарность167.

Думается, что при оценке предмета философии права своеобразной позицией является точка зрения Г. И. Иконниковой и В. П. Ляшенко, которые, критически оценивая положения В. С. Нерсесянца, В. П. Малахова и Д. А. Керимова, пишут о том, что «все вышеназванные определения предмета философии права исходят не из раскрытия сущности правовой реальности, а из ее содержания и функций права. Определение же понятия, вытекающее из содержания явления, всегда представляет собой не что иное, как неполное, частичное «схватывание» сущности, или выявление сущности «первого», «второго» порядка, но не той глубинной, которая тождественна закону»168. Сами же авторы полагают, что философия права, как и любая наука, исследует не просто право как сущность и право как явление в их различении, соотношении (совпадении или несовпадении) и искомом единстве, но прежде всего общие принципы правовой реальности и ее познания. При этом делаются, на наш взгляд, следующие принципиальные оговорки.

Во-первых, подчеркивается, что в науке должны исследоваться только такие принципы и законы, которые носят объективный характер, а не задаются субъективными измерениями (социально-классовыми, этническими, государственными интересами). Ими утверждается, что как нет либеральной, демократической, консервативной биологии или физики с точки зрения, их предмета как наук, точно также предмет философии права не должен содержать никаких аспектов мировоззренческого характера. В противном случае о философии права как науке речи быть не может.

Во-вторых, используя аристотелевское высказывание о том, что философское учение — это наука о наиболее общих основаниях мира и его познания, ученые утверждают, что философия права содержит в качестве своего предмета только те принципы, которые являются наиболее общими основаниями явлений169.

Вышеизложенное позволяет прийти к выводу о том, что определение предмета философии права относится к числу дискуссионных вопросов, по которому существуют разные, в том числе прямо противоположные позиции, которые можно свести к четырем основным.

1. В классической и современной литературе распространено мнение, согласно которому предметом философии права выступает должное право, идеальное право, право, каким оно должно быть. Такой подход в наибольшей степени характерен для разного рода метафизических вариантов философии права. Соглашаясь с тем, что действительно, философия в своем стремлении осмыслить право и государство, конструирует некую идеальную реальность, модель, в большей или меньшей степени отражающую существенные свойства права, а философия, пытаясь найти в праве главное, основополагающее идейное ядро, невольно начинает исследовать не реальное, а умозрительное право, В. Н. Жуков вместе с тем не соглашается с мнением, будто предметом философии права выступает только исключительно идеальное право. При этом им приводятся заслуживающие внимания аргументы.

Во-первых, нельзя не видеть, что идеалисты, конструируя различные модели права, по существу отталкиваются от права реального, эмпирического. Изучение идеального, должного права зачастую скрывает процесс познания позитивного права. Творческий импульс идеалистам дает право, существующее в жизни, со всей его несправедливостью, жестокостью, репрессивной мощью, неумолимостью, всепоглощающим характером.

Во-вторых, в истории философии есть многочисленные примеры, когда позитивное право прямо признается предметом философского осмысления. Так, С. Н. Булгаков, Н. А. Бердяев, С. Л. Франк, Б. П. Вышеславцев дали анализ реального функционирующего, а не придуманного права, достигнув при этом высокого уровня обобщений уже метафизического характера. Как подчеркивает С. Н. Жуков, при внешней мистифицированности с позиции религиозной метафизики им, в частности, удалось убедительно показать, что право и государство в их эмпирическом проявлении есть факт несовершенства самого человека, своеобразная тень его земной, порочной природы, следствие его нравственной ущербности170.

2. Распространенной является точка зрения, согласно которой предметом философии права выступает методология права, теория познания права. Сведение философии к гносеологии стало следствием рационалистической традиции западно-европейской философии, стремившейся в Новое время приобрести точность естествознания, а позднее перерасти в подобие сциентизма171. Как было показано ранее, в современной отечественной литературе позицию сведения философии права к гносеологии права наиболее последовательно занимает Д. А. Керимов. Не возражая против того, что философия права может и должна выступать в качестве метода, соглашаясь с тем, что философско-правовое познание осуществляется путем использования соответствующих понятий, принимая во внимание, что одна из задач философии права — формирование собственного понятийно-логического аппарата, В. Н. Жуков тем не менее возражает против того, чтобы сводить философию права исключительно к гносеологической функции, ибо, «помимо гносеологии, философия права включает в себя логические, этические, онтологические, социальные, психологические и даже эстетические аспекты»172.

3. Нередко встречается такая позиция, согласно которой предметом философии права является правосознание, что характерно, в частности, для философии права И. А. Ильина. Оценивая данную позицию, В. Н. Жуков признает, что, изучая общественное правосознание, можно многое узнать о ценностных и сущностных свойствах государства и права, ибо правосознание — это не просто идеальный образ политико-правовой действительности, не просто ее модель, а это — способ, форма политико-правового бытия, это само государство и само право в их идеальной реальности.

Вместе с тем, с позиции автора, государство и право имеют не только идеальную составляющую, они представляют собой институты, обладающие организационной и материальной частью. Политико-правовая реальность находится не только в сознании людей, но также противостоит им как внешняя, объективная отчужденная сила с собственными стимулами к самоорганизации, самовыживанию и самосохранению.

Государство и право — устойчивые эмпирические феномены, которые могут и должны быть оценены с философской точки зрения как факты социальной реальности, живущие самостоятельной, независимой от правосознания жизнью. Отсюда ученым делается вывод о том, что замыкаться только на правосознании при исследовании политико-правовых явлений — значит неоправданно ограничивать предмет философии права173.

4. В зарубежной и отечественной юридической литературе за последние 100–150 лет сложилась традиция рассматривать в качестве предмета философии права в основном и прежде всего право, но не государство. Отмечается, что в XX веке для такого подхода появляются объективные основания в связи с дальнейшей специализацией социальных наук, с появлением таких дисциплин, как политология, философия политики, политическая философия и отделением их от теоретического правоведения. Кроме того, право вполне можно рассматривать как автономный, самостоятельный феномен, имеющий собственную природу.

Однако в реальной, а не придуманной жизни, в мире реальных человеческих отношений право и государство связаны между собой многочисленными невидимыми нитями. С позиции В. Н. Жукова, с которой следует согласиться, в теории провести грань между правом и государством умозрительно, возможно и необходимо, но при этом не следует упускать из виду всю условность такого разделения. Как справедливо пишет ученый, серьезнейшим теоретическим недостатком многих либеральных авторов следует признать их стремление доказать независимость права от государства. Во имя идеологических догм в жертву приносится истина. Во всяком случае избрание в качестве предмета философского анализа исключительно права воспринимается как пробел, как проявление узости взглядов, как теоретическая слабость174.

Справедливости ради, напомним, что ранее приводилась позиция Н. А. Пьянова, который оперирует термином «философия государства и права», рассматривая последнюю как одну из ведущих направлений современной отечественной теории государства и права, которая охватывает круг проблем, связанных с исследованием государства и права через призму философских идей, принципов и категорий. Правда, автор делает оговорку о том, что на сегодняшний день наибольшее развитие получила философия права, в то время как философия государства находится еще в стадии становления175.

Полагаем, что современные отечественные трактовки философии права можно свести к двум типам — юридическому и интегративному.

В решениях первого типа, настойчиво предлагающих различные версии философии как юриспруденции, игнорируется тот факт, что высаженные на юридическую территорию философские мысли либо мумифицируются, либо сами перерабатываются в юриспруденцию, либо перерабатывают ее в философию, либо синтезируются в особый тип знаний176.

Наиболее приемлема интегративная двухуровневая модель, предложенная в работах С. С. Алексеева и В. С. Нерсесянца.

На первом уровне философия права выступает «в качестве исконно философской дисциплины, рассматривающей право под углом зрения определенной универсальной философской системы или историко-философских разработок», а на втором является интегративной философско-правовой областью знаний, «когда на основе определенной суммы идей осуществляется научная проработка правового материала»177. Иными словами, данная научная дисциплина может строиться в двух науковедческих плоскостях и соответственно выступать в одном из двух качеств:

– в качестве исконно философской дисциплины, рассматривающей право под углом зрения определенной универсальной философской системы или историко-философских разработок.

– в качестве интегрированной философско-правовой области знаний, когда на основе определенной суммы философских идей осуществляется научная проработка правового материала.

Второй, интегрированный, философско-правовой уровень научных знаний о праве выражен в формировании и развитии особой, самодостаточной научной дисциплины, охватывающей как философию (по своим основам), так и правоведение (по своему основному содержанию).

Следовательно, философия права — это особая область двунаправленного движения к пункту конкретности истины о праве: от философского всеобщего через правовое особенное и от правового особенного через философское всеобщее178.

На наш взгляд, философия права как комплексная научная дисциплина, имеющая междисциплинарный характер, находится на стыке философии и юриспруденции и занимается одновременно вопросами как познания ценностных основ права, так и логики и методологии юридических наук.

Вопросы для самоконтроля

1. Охарактеризуйте аргументы ученых, не признающих научный характер философии права.

2. В чем, по их мнению, различие между наукой и философией?

3. Что вами понимается под предметом философии права?

4. Философия права как философская наука.

5. Философия права как юридическая наука.

6. Междисциплинарный характер философии права.

7. Философия права как учение об идеальных основах права.

8. Философия права как логика и методология юридических исследований.

9. Философия права как учение об идеальных основах права и как логика и методология юридических исследований.

10. Какие вам известны позиции ученых о предмете философии права?

Список использованных источников

Литература

Книги

1. Абдулаев М. И., Комаров С. А. Проблемы теории государства и права: учебник. СПб.: Питер, 2003. 576 с.

2. Алексеев С. С. Теория права. М.: Изд-во БЕК, 1994. 320 с.

3. Алексеев С. С. Философия права. М.: Норма, 1999. 336 с.

4. Алексеев С. С. Восхождение к праву: Поиски и решения. М.: Норма, 2002. 752 с.

5. Баскин Ю. Я. Очерки философии права: учебное пособие. Сыктывкар: АО «Коми респ. тип», 1996. 144 с.

6. Бачинин В. А. Энциклопедия философии и социологии права. СПб.: Изд-во Р . Асланова «Юрид. центр Пресс», 2008. 1093 с.

7. Баранов П. П., Верещагин В. Ю., Курбатов В. И., Овчинников А. И. Философия права: учебное пособие. Ростов н /Д: РЮИ, 2004. 153 с.

8. Бердяев Н. А. О назначении человека. Опыт парадоксальной этики. М.: Республика, 1993. 383 с.

9. Бержель Ж.-Л. Общая теория права. М.: Nota Bene, 2000. 576 с.

10. Буржуазные теории права: Реферативный сборник. Вып. 2. М.: Изд-во ИНИОН АН СССР, 1982. 254 с.

11. Вернадский В. И. Философские мысли натуралиста. М.: Наука, 1988. 520 с.

12. Габибулин Р. С. Философия права: монография. М.: Юрлитинформ, 2012. 200 с.

13. Гегель Г. В. Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. 524 с.

14. Герасименко А. П. Философия права. Введение. Благовещенск: Изд-во Амур. гос. ун-та, 2007. 111 с.

15. Головистикова А. Н., Дмитриев Ю. А. Проблемы теории государства и права: учебник. М.: Эксмо, 2005. 649 с.

16. Гойман-Калинский И. В., Иванец Г. И., Червонюк В. И. Элементарные начала общей теории права: учебное пособие / под общ. ред. В. И. Червонюка. М.: КлосС, 2003. 544 с.

17. Енгибарян Р. В., Краснов Ю. К. Теория государства и права: учебное пособие. М., 2010. 576 с 18. Ершов Ю. Г. Философия права: материалы лекций. Екатеринбург: Урал. ак. гос. службы, 1995. 38 с.

18. Жуков В. Н. Философия права: учебник. М.: Мир философии, Алгоритм, 2019. 559 с.

19. Звягинцев А. Г. Роковая фемида: Драматические судьбы знаменитых российских юристов. М.: ОЛМА Медиа Групп, 2010. 430 с.

20. Иконникова Г. И., Ляшенко В. П. Философия права: учебник. М.: Гардарики, 2007. 303 с.

21. Ильин И. А. О сущности правосознания // Соч. в 2 т. М.: Рарогъ, 1989. Т. 1. 237 с.

22. Кальной И. И. Философия права: учебник. СПб.: Изд-во Р . Асланова «Юрид. центр Пресс», 2006. 257 с.

23. Кант И. Трактаты и письма. Л.: Наука, 1980. 712 с.

24. Каныгин В. И., Груздева В. В., Гришанин И. К. Философское обоснование права: опыт постановки проблемы: монография. Н. Новгород: Нижегород. ак. МВД России, 2008. 129 с.

25. Керимов Д. А. Основы философии права. М.: Манускрипт, 1992. 191 с.

26. Керимов Д. А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). М.: Аванта+, 2001. 560 с.

27. Кленнер Г. От права природы к природе права. М.: Прогресс, 1988. 319 с.

28. Коркунов Н. М. История философии права. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1908. 502 с.

29. Кузнецов К. А. История философии права. Одесса: тип. «Техник» Д. И. Крохмаля, 1917. 240 с.

30. Кузнецов Э. В. Философия права в России. М.: Юрид. лит-ра, 1989. 205 с 32. Лейст О. Э. Сущность права. Проблемы теории и философии права. М.: Зерцало, 2002. 288 с.

31. Лукич Р. Методология права. М.: Прогресс, 1981. 302 с.

32. Малахов В. П. Философия права: учебное пособие. М.: Акад. проект., Екатеринбург: Деловая книга. 2002. 448 с.

33. Малахов В. П. Философия права: идеи и предложения: учебное пособие. М.: Юнити-Дана, 2008. 391 с.

34. Малинова И. П. Философия права (от метафизики к герменевтике). Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1995. 125 с.

35. Мальков Б. Н. Основы философии права: альбом схем. М.: Эксмо, 2008. 128 с.

36. Марченко М. Н. Понятие и предмет философии права // Философия права: курс лекций: в 2 т. / под ред. М. Н. Марченко. М.: Проспект, 2011. Т. 1. С. 5–45.

37. Михайловский И. В. Очерк философии права. Т. 1. Томск: В. М. Посохин, 1913. 632 с.

38. Нерсесянц В. С. Философия права: учебник. М.: Норма, 2005. 656 с.

39. Общая теория государства и права: академический курс: в 3 т. Т. 1. Государство. М., 2007. 576 с.

40. Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т. 1. СПб.: Тип. Т-ва «Екатерингофское печатное дело», 1909. 318 с.

41. Пермяков Ю. Е. Лекции по философии права: учебное пособие. Самара: Изд-во Самар. ун-та, 1995. 120 с.

42. Право XX века: идеи и ценности. М.: ИНИОН РАН, 2001. 327 с.

43. Проблемы буржуазной теории права. Реферативный сборник. М.: Изд-во ИНИОН АН СССР. Вып. 1. 1981. 236 с.

44. Проблемы буржуазной теории права: Философия права. Реферативный сборник. М.: Изд-во ИНИОН АН СССР. Вып. 3. 1984. 194 с.

45. Пьянов Н. А. Консультации по теории государства и права: учебное пособие. Иркутск: Иркутс. гос. ун-т, 2008. 583 с.

46. Радбрух Г. Философия права / пер. с нем. М.: Международные отношения, 2004. 240 с.

47. Радько Т. Н. Хрестоматия по теории государства и права. М.: Проспект, 2009. 720 с.

48. Редкин П. Г. Из лекций по истории философии права в связи с историей философии вообще. Т. 1. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1889. 464 с.

49. Сорокина Ю. В. Введение в философию права: курс лекций. М.: Норма, 2008. 336 с.

50. Тарановский Ф. В. Учебник энциклопедии права. Юрьев: Тип. К. Маттисена, 1917. 534 с.

51. Теория государства и права: курс лекций / под ред. М. Н. Марченко. М.: Зерцало, 1996. 476 с.

52. Теория государства и права: учебник / под ред. М. М. Рассолова. М.: Юнита-Дана, Закон и право, 2004. 735 с.

53. Теория государства и права: учебник / под ред. О. В. Мартышина. М.: Норма, 2007. 496 с.

54. Тихонравов Ю. В. Основы философии права. М.: Вестник, 1997. 608 с.

55. Трубецкой Е. Н. Лекции по энциклопедии права. М.: Т-во тип. А. И. Мамонтова, 1913. 227 с.

56. Туманов В. А. Буржуазная правовая идеология. М.: Наука, 1971. 381 с.

57. Философия права (История. Проблематика. Современные подходы): учебное пособие / под ред. Г. Ч. Синченко. Омск: Изд-во Омского юр. ин-та МВД России, 1999. 211 с.

58. Философия права: учебник / под ред. О. Г. Данильяна. М.: Эксмо, 2007. 416 с.

59. Философия права как наука и учебная дисциплина // Материалы Всероссийской научной конференции 28–29 апреля 1999 г. / отв. ред П. П. Баранов, В. Ю. Верещагин. Ростов н/Д: РЮИ МВД России, 1999. 271 с.

60. Философский энциклопедический словарь / ред.-сост. Е. Ф. Губский и др. М.: ИНФРА-М, 2000. С. 445.

61. Франк С. Л. Духовные основы общества. М.: Правда, 1990. 680 с.

62. Хропанюк В. Н. Теория государства и права: учебное пособие. М.: Дабахов и др. 1995. 377 с.

63. Червонюк В. И. Теория государства и права: учебник. М.: ИНФРА-М, 2002. 704 с.

64. Черненко А. К. Философия права: учебник. Новосибирск: Наука, 1998. 158.

65. Чичерин Б. Н. Философия права. М.: типо-лит. И. Н. Кушнерев и К°, 1900. 337 с.

66. Чукин С. Г. Плюрализм, солидарность, справедливость. К проблеме идентичности философско-правового дискурса в ситуации постмодерна. СПб, СПб ун-т МВ РФ, 2000. 280.

67. Чукин С. Г., Сальников В. П., Балахонский В. В. Философия права: учебник. М.: Изд-во ИМЦ ГУК МВД России, 2002. 233 с.

68. Шершеневич Г. Ф. История философии права. СПб.: Тип. т-ва печ. и изд. дела Труд, 1907. 588 с.

69. Шершеневич Г. Ф. Философия права. Т. 1. Часть теоретическая. Общая теория права. Вып. 4. М.: Бр. Башмаковы, 1911. 839 с.

70. Штаммлер Р. Сущность и задачи права и правоведения. М.: Тип. И. Д. Сытина, 1908. 147 с.

Статьи

1. Джентили Ф. О роли философии права в изучении юриспруденции в Италии // Гос. и право. 1995. № 1. С. 132–136.

2. Жуков В. Н. Философия права (теоретико-методологический аспект) // Гос. и право. 2009. № 3. С. 21–30.

3. Керимов Д. А. Предмет философии права // Гос. и право. 1994. № 7. С 3–8.

4. Керимов Д. А. О предмете и функциях философии права // Теория государства и права. Философия права: материалы конференции. Йошкар-Ола, 1999. С. 3–10.

5. Лапаева В. Российская философия права в свете актуальных задач политико-правовой практики // Сравнительное конституционное обозрение. 2011. № 2. С. 51–57.

6. Мартышин О. В. Нужна ли философия права как самостоятельная юридическая дисциплина? // Гос. и право. 2009. № 11. С. 18–28.

7. Невважай И. Д. Перспективы философии права // Вестник Саратовской государственной академии права: научно-популярный журнал. 1995. № 3.

8. Пивоваров Ю. С. Идеальные первоосновы права: философские проблемы права // Право XX века – идеи и ценности / отв. ред. Б. С. Пивоваров. М.: ИНИОН РАН, 2001. С. 30–41.

9. Шагиева Р. В. Философия права и теория права: некоторые проблемы их соотношения и преподавания // Теория государства и права. Философия права: материалы конференции. Йошкар-Ола, 1999. С. 15–16.

Интернет-ресурсы

1. Мартышин О. В. О предметной и методологической специфики философии права и новизне неклассического правопонимания // http://gospravo-journal.ru›… (дата обращения: 23.10.2021).

Глава 2.
МЕТОДОЛОГИЯ ФИЛОСОФИИ ПРАВА, ЕЕ СОЦИАЛЬНОЕ НАЗНАЧЕНИЕ И ФУНКЦИИ, СООТНОШЕНИЕ С ОБЩЕЙ ТЕОРИЕЙ ПРАВА

1. Методология философии права.

2. Социальное назначение философии права и ее функции.

3. Соотношение философии права и общей теории права.

1. Методология философии права

В современных условиях, когда происходит коренное переосмысление оснований правоведения, разработка методологических проблем философии права приобретает особое значение. Благодаря таким исследованиям, во-первых, происходит реализация методологической функции философии права по отношению к правоведению в целом, анализ который более подробно будет дан ниже; во-вторых, создаются предпосылки для рассмотрения всех проблем философии права в историческом и теоретическом аспектах179.

В научной литературе, анализируя различные подходы к пониманию методологии права как системы методов, применяемых для исследования той или иной реальности, а также как науку об этих методах — научный, философский180, философско-правовой, авторы полагают, что именно последний представляет наличие особой дисциплины, выполняющей методологическую роль по отношению к правоведению в целом. Задачей этой дисциплины является гносеологический анализ типов права, познания и правопонимания.

Ученые считают, что философско-правовой подход представляется более предпочтительным, поскольку позволяет представить методологию права как некое синтетическое знание, опосредующее звено между философией и теорией права, определенный аспект философии права, заключающийся в гносеологическом анализе оснований правовой теории. При таком понимании методология представляет собой руководящую идею, систему мировоззренческих принципов, которые проявляют себя на всем пути постижения того или иного объекта (в данном случае права), а также обоснование такой идеи181.

Прежде, чем непосредственно перейти к проблеме методологии философии права, следует привести рассуждения, имеющие принципиальный характер, О. В. Мартышина, полагающего, что «…наивно думать, что каждая наука (в том числе и философия права. — В. К.) обладает особым, только ей присущим набором приемов исследования и изложения материала»182. Утверждая, что методов явно меньше, чем предметов, автор считает, что «поэтому юридические науки, более того, гуманитарные науки, широко используются общими, универсальными методами». Наконец, ученый полагает, отмечая, что особенность предмета приводит к определенному своеобразию методов, тем не менее, подчеркивает, что «применительно к конкретным наукам было бы резоннее и скромнее говорить не об уникальности, а о специфике методологии. Философия права такой спецификой обладает, может быть, в несколько большей степени, чем другие юридические науки, вследствие своего синтетического характера и постоянно обращения к философским и этическим категориям и их применении к праву»183.

В настоящее время общепризнанным является представление о комплексности, синтетичности методологического знания. Так, по мнению Д. А. Керимова, методология права представляет собой «общенаучный феномен, объединяющий всю совокупность принципов, средств и методов познания (мировоззренческие, философские методы познания и учения о них, обще- и частнонаучные понятия и методы), выработанные всеми общественными науками, в том числе и комплексом юридических наук, и применяемых в процессе познания специфики правовой действительности, ее практического преобразования»184.

В другой, более ранней работе, ученым обращалось внимание на то, что «методология права имеет по крайней мере три основных уровня, а именно, фундаментальные, методологические основания, общенаучные методы познания, частно-научные способы и приемы исследования». Причем «различение этих уровней имеет условный характер, поскольку они между собой органически связаны, взаимодействуют, проникают друг в друга и лишь в единстве выполняют свои функции»185.

Вышеизложенное позволяет говорить о методологии права в широком смысле как комплексе методологических подходов и включающей в себя методологию познания права и методологию юридической практики (правотворчества и правоприменения).

В свою очередь, в рамках методологии познания права, или методологии правоведения, следует выделять следующие уровни, несколько отличные от упомянутых выше:

1) философский, представляющий собой систему мировоззренческих идей и методологических принципов, воплощенных в том или ином способе осмысления права (типе правопонимания), а также их сравнение, критику и обоснование;

2) научный, представляющий систему принципов и методов научного познания в целом или отдельной науки, применяемых для более глубокого познания права, в рамках которого выделяются:

а) общенаучные методы и приемы познания, такие, как анализ и синтез, индукция и дедукция, аналогия и моделирование, абстрагирование и классификация, исторический и логический, восхождение от абстрактного к конкретному, от конкретного к абстрактному, а также методы: системный, синергетический и другие;

б) специальные методы — социологический, психологический, математический, кибернетический и другие, то есть знание в области отдельных наук, применяемое для познания правовых явлений;

3) частно-научные, представляющий систему характерных для правоведения методов познания права: догматический, сравнительно-правовой, толкования и другие.

Полагаем, что ученые достаточно обоснованно утверждают, что поскольку право сочетает в себе феномен как реального, так и идеального характера, то и методы его познания тоже могут подразделяться на идеальные и реальные186. Ведущую роль в познании права ими отводятся идеальным методам, к которым относится и метод философско-
правовой рефлексии, особенность которого состоит в прояснении тех идеальных конструкций, из которых состоит право, и мысленное конструирование моделей правовой реальности; он основан на способности субъекта правосознания к философскому самоанализу, к исследованию своих отношений с правовой реальностью. Благодаря данному методу, раскрывается смысл права и специфика происходящих в нем познавательных процессов.

В целом делается вывод о том, что методологией права в собственном смысле следует считать наиболее общий философский уровень правоведения — методологию философии права, представляющую собой систематизированную совокупность познавательных средств, позволяющих исследовать многогранную правовую реальность в ее многообразных связях с иными сферами общественной жизни, а также теоретический анализ (рефлексию) этих средств.

При этом уточняется, что обобщенным выражением такой системы являются различные типы правопонимания, или способы осмысления права – методологические парадигмы, обладающие целостностью мировоззренческо-смыслового содержания права и его обоснования187.

Представляется, что в этом отношении весьма интересны взгляды Н. Н. Тарасова, определяющего философские средства метода юридической науки как систему общих принципов познания права, «категориальный строй юриспруденции».

Автором уточняется, что в данном «блоке» средств, с одной стороны, фиксируется идеология юридической науки как система идеалов и принципов научного познания права, с другой — формулируются предельные методологические нормативы науки, выражающиеся в мировоззренческих постулатах, картинах мира и универсальных категориях188.

Этот уровень методологии представляет собой раздел философского знания и, следовательно, разрабатывается специфическими для философии методами. Однако, это не означает исключения данной области, т. е. юриспруденции, из сферы методологии юридической науки и оставления ее в введении исключительно философии. Дело заключается в том, что в силу своей ориентации на объективное освоение действительности юриспруденция способна не только осваивать данное пространство собственно философскими методами, но и создавать категории и принципы познания права философского уровня. Другими словами, не только философия способна критиковать юридическое знание и интерпретировать его с точки зрения соответствующих картин мира, но и юриспруденция способна корректировать определенные философские представления. Например, можно сказать, что серьезный философский вклад в разработку философской категории «справедливость» внесен именно юристами в рамках собственно научных исследований189.

Думается, что заслуживает внимания позиция по вопросу о методологии философии права Д. А. Керимова, который, обращаясь к анализу первого уровня методологии права — уровню фундаментальных методологических исследований познания юридических явлений и процессов, справедливо пишет о том, что любое научное познание движется от внешних представлений о конкретностях, данных в непосредственном восприятии, к постижению глубинной сущности всей их совокупности посредством абстрагирования от них и формулирования соответствующих общих понятий и определений. Вслед за этим познание вновь возвращается к данным конкретностям, как уже понятым в их сущности и закономерностям развития. По мнению автора, в правовом исследовании определяется прежде всего объект познания, и с помощью конкретно-юридических и иных методов выявляются его внешние признаки, которые по мере накопления эмпирических данных об объекте объединяются и систематизируются. В результате порождается первоначальное, внешнее знание об изучаемом правовом явлении и процессе. Дальнейшая задача состоит в том, чтобы проникнуть внутрь правовых явлений и процессов, определить их сущность, содержание, внутреннюю структуру, форму выражения, и на этой основе обосновывать их закономерную необходимость, предвидеть перспективы их развития. «Именно в этом пункте, — пишет Д. А. Керимов, — проходит та тонкая грань между знанием и познанием, между осознанием правовой реальности и ее научным исследованием…»190.

Достаточно обоснованно утверждение ученого о том, что для научного познания сущностей и закономерностей развития права надлежит, отталкиваясь от эмпирических данных, восходить к их рационально-абстрактному выражению. До тех пор пока постижение правовых явлений и процессов не поднимется над их единичными проявлениями, научное познание остается несовершенным; оно не в состоянии воспроизвести все богатство правовой действительности, отражает только внешние и простые ее признаки, представляет собой «снимок», где за случайным скрывается необходимость, а за отдельными явлениями и процессами — сущность191.

На помощь приходят абстракции, характеристике которых уделено особое внимание ученого, ибо именно они позволяют обнаружить сущностные характеристики тех или иных правовых объектов, их новые качества, которые оказались недоступными для созерцательного восприятия, выявить их внутренние силы, отношения, противоречия. С точки зрения Д. А. Керимов, образование правовых абстракций движется по пути отвлечения от второстепенных, случайных признаков правовых объектов и обнаружения тех признаков, которые составляют сущность и специфику правовых объектов. Отвлекаясь от отдельных правовых конкретностей, правовые абстракции не «отбрасывают» их, а сводят к тому общему, что заключено в этих конкретностях.

Д. А. Керимов подчеркивает, что правовая абстракция есть обобщенное, концентрированное, интегрированное выражение правовых конкретностей, своеобразный узловой пункт, в котором объединяются в строгой логической системе, как их общие, так и специфические признаки. Тем самым правовая абстракция приобретает вполне конкретный характер. Особое внимание обращается на то обстоятельство, что в отличие от конкретности, данной в непосредственном ощущении и представлении, она становится более богатой и разносторонней по содержанию, воспроизводит наиболее существенное, главное, основное, что свойственно внутренней природе правовых явлений и процессов. Именно поэтому в отличие от простого, чувственного созерцания или непосредственно-внешнего представления правовые абстракции полнее, глубже, истиннее воспроизводят правовую действительность. Более того, они по своему характеру конкретнее отдельных правовых объектов, поскольку воспроизводят их «в единстве многообразного»192.

Кроме вышеназванных рассуждений ученого, следует обратить внимание и на другие характеристики фундаментального методологического основания философии права: единство исторического и логического, позволяющее вскрыть историческую преемственность и логическую последовательность развития правовых объектов. Историческое «в чистом виде» поставляет эмпирический материал и одновременно служит основанием его логической интерпретации. В основе логического лежит историческое, историческое же не только взаимодействует с логическим, но и проникает в него. Как утверждает автор, даже самая абстрактная логическая формула права является также и исторической, поскольку она есть результат сопоставления, анализа и обобщения определенного историко-правового опыта. Именно в силу синтезированности, интегрированности логическое проникает в существо правовых конкретностей, выявляет их внутренние исторические связи и взаимодействия. Тем самым логический аспект выполняет методологическую функцию в изучении истории права, ее многообразия в отдельные периоды, в эпохи различных стран.

На наш взгляд, важным является положение о том, что без исторического воспроизведения правового развития исключается возможность логического осознания его закономерностей, но и без логического осмысления объективного хода исторического развития права невозможно вскрыть внутренние причины и механизмы его движения. С позиции автора, историческое исследование, воспроизводящее фактическое развертывание правовой жизни, первично по отношению к ее логическому исследованию; оно всякий раз выступает в ка

...