Правовое регулирование интеллектуальной собственности и инновационной деятельности

Сборник статей участников
научно-методологического семинара
г. Москва, 19–20 апреля 2018 г.

Под общей редакцией
кандидата юридических наук,
доцента О. В. Сушковой

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 347.77

ББК 67.404.3

П68

Редактор:

Сушкова О. В., кандидат юридических наук, доцент, начальник отдела по защите прав на результаты интеллектуальной деятельности, доцент кафедры гражданского и предпринимательского права Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России), доцент кафедры предпринимательского и корпоративного права Московского государственного юридического университета им. О. Е. Кутафина (МГЮА).

Представленный сборник включает статьи участников научно-методологического семинара, проходившего 19–20 апреля 2018 г. в г. Москве во Всероссийском государственном университете юстиции (РПА Минюста России), по актуальным проблемам права интеллектуальной собственности и инновационной деятельности. Предназначен для преподавателей, студентов, аспирантов, практических работников, патентных поверенных и всех тех, кто занимается вопросами интеллектуальной собственности и инновационной деятельности в гражданском и хозяйственном обороте.

Статьи публикуются в авторской редакции.

УДК 347.77

ББК 67.404.3

© Коллектив авторов, 2018

© ООО «Проспект», 2018

Предисловие

«Все проекты, приоритеты: пространственное развитие, инвестиции в инфраструктуру, в образование, здравоохранение и экологию, в новые технологии и науку, меры поддержки экономики, содействие талантам, молодежи – все это призвано работать на одну стратегическую задачу – прорывное развитие России»1 (В. В. Путин).

Утверждена программа «Цифровая экономика Российской Федерации» (распоряжение Правительства Российской Федерации от 28.07.2017 № 1632-р)2, в которой обозначены меры по формированию новой регуляторной среды, обеспечивающей благоприятный правовой режим для возникновения и развития современных технологий, а также для осуществления экономической деятельности, связанной с их использованием (цифровой экономики).

Действительно, в настоящее время растет объем информации, которая уже не укладывается в привычные рамки юридических конструкций, предусмотренных в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее – ГК РФ)3. Поэтому в связи с изменяющимися экономическими условиями необходимо найти не только подходы к новым институтам, но и предложить адекватное правовое регулирование таким явлениям, как криптовалюта, блокчейн и др. В настоящее время на рассмотрение Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации внесен законопроект «О цифровых финансовых активах»4. Текст законопроекта предусматривает различные правовые конструкции, позволяющие регулировать цифровые финансовые валюты, одной из которых является криптовалюта. Однако в указанном законопроекте, несмотря на своевременность его внесения на рассмотрение, достаточно много неточностей и неурегулированности ряда правовых институтов, например, законопроект не уточняет порядок регистрации хозяйствующих субъектов, осуществляющих майнинг, не определяет порядок их налогообложения и т. д.

Кроме того, существующие правовые модели регулирования института авторских и смежных прав, прав на средства индивидуализации, нетрадиционные объекты, патентные права также требуют своего обновления. Это также связано с тем обстоятельством, что в сфере предпринимательской деятельности складывается тенденция по укреплению существующих товарных знаков, размещению их на рынке товаров и услуг, а также с разработкой стратегий ведения бизнеса при использовании всех средств индивидуализации.

Также новеллой гражданского и хозяйственного оборота становится разработка защитных механизмов в сфере медицины и фармацевтики. Действительно, проблема правовой регламентации объектов интеллектуальной собственности, разрабатываемых в лабораториях фармацевтических компаний и активно продвигаемых на рынок, давно существовала, но только последние годы на нее стали обращать пристальное внимание не только специализированные организации, но и юридическое сообщество, поскольку существующая система защиты прав правообладателей и авторов на лекарственные препараты, методы лечения является неповоротливой и требует своего обновления. С развитием технического прогресса увеличиваются возможности недобросовестных участников рынка на подделку тех или иных оригинальных объектов интеллектуальной собственности, что способствует не только снижению потребительской способности, но и потери положительной деловой репутации добросовестного субъекта (например, производителя оригинальных лекарственных препаратов). Кроме того, становится очевидным, что многие объекты, с которыми человек сталкивается не только в своей повседневной жизни, но и в профессиональной деятельности, либо полностью являются объектами интеллектуальной собственности и инновационной деятельности, либо некоторые элементы используемого объекта гражданского оборота подпадают под действие норм о результатах интеллектуальной деятельности. Все это требует продуманной юридической систематизации и правовой регламентации не только для защиты авторов и правообладателей, но и для стабилизации гражданского и хозяйственного оборота.

Об этих актуальных проблемах свидетельствует настоящий сборник статей участников научно-методологического семинара «Правовое регулирование интеллектуальной собственности и инновационной деятельности», который проходил 19–20 апреля 2018 г. в г. Москве во Всероссийском государственном университете юстиции (РПА Минюста России), организаторами которого стали начальник отдела по защите прав на результаты интеллектуальной деятельности, к. ю. н., доцент, доцент кафедры гражданского и предпринимательского права Ольга Викторовна Сушкова, а также проректор, директор центра научных исследований, д. ю. н., доцент, профессор кафедры гражданского и предпринимательского права Елена Борисовна Козлова.

Редактор настоящего сборника научных статей участников научно-методологического семинара О. В. Сушкова выражает глубокую благодарность ректору Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России), к. ю. н., доценту Ольге Ивановне Александровой, а также проректору по науке д. ю. н., профессору – Борису Викторовичу Яцеленко за поддержку в проведении научного мероприятия.

Пленарное заседание

Рузанова Валентина Дмитриевна,
заведующая кафедрой гражданского и предпринимательского права 
ФГАОУ ВО «Самарский национальный исследовательский университет 
имени академика С. П. Королева» (Самарский университет),
кандидат юридических наук, доцент
443086, г. Самара, ул. Московское шоссе, д. 34
e-mail: vd.ruz@mail.ru

Бородин Сергей Сергеевич,
старший преподаватель кафедры гражданского
и предпринимательского права ФГАОУ ВО «Самарский
национальный исследовательский университет имени
академика С. П. Королева» (Самарский университет),
кандидат юридических наук
443086, г. Самара, ул. Московское шоссе, д. 34
e-mail: borodinss@lenta.ru

Значение результатов интеллектуальной деятельности в определении критерия разграничения имущественных и неимущественных отношений

Аннотация. В статье на основе рассмотрения особенностей результатов интеллектуальной деятельности как вида нематериальных благ делается вывод о том, что критерием разграничения имущественных и неимущественных отношений является не вид блага (материальное или нематериальное благо), а его качества, заключающиеся в способности последнего быть товаром. Данный вывод авторы обосновывают анализом норм ГК РФ о свободном использовании произведения и о праве доступа.

Ключевые слова: имущественные отношения, неимущественные отношения, критерий деления, результаты интеллектуальной деятельности, интеллектуальные права, свободное использование произведения, право доступа.
© Рузанова В. Д., Бородин С. С.

Ruzanova Valentina Dmitrievna,
the Head of the Department
of Civil and Business Law
of Samara National Research University, Candidate degree in Law,
Associate professor
34, Moskovskoye Shosse, Samara, Russia, 443086
Borodin Sergei Sergeevich,
Senior lecturer of the Department
of Civil and Business Law
of Samara National Research University,
Candidate degree in Law
34, Moskovskoye Shosse, Samara, Russia, 443086

The significance of the results of intellectual activity in determining the criterion for distinguishing between property and non-property relations

Abstract. In the article, based on the examination of the characteristics of the results of intellectual activity as a kind of non-material goods, it is concluded that the criterion for distinguishing between property and non-property relations is not the kind of good (material or non-material good) but its qualities that are the ability of the latter to be a commodity. This conclusion the authors justify by analyzing the norms of the Civil Code of the Russian Federation on the free use of the work and on the right of access.

Keywords: property relations, non-property relations, criterion of division, results of intellectual activity, intellectual rights, free use of the work, right of access.

Проблема поиска критериев разграничения имущественных и неимущественных отношений как составных частей предмета гражданского права на протяжении длительно периода времени продолжает оставаться актуальной. Как известно, преобладающей в литературе является позиция, согласно которой объектом имущественных отношений являются материальные блага (имущество), а объектом неимущественных отношений – соответственно – нематериальные блага. Вместе с тем в доктрине неоднократно высказывалась мысль о том, что такая связь (материальное благо – имущественное отношение и нематериальное благо – неимущественное отношение) не является столь однозначной. Отметим, что в науке разграничение имущественных и неимущественных отношений связывается либо с видом, либо к определенным качествам блага, по поводу которого они возникают. Так, Е. А. Суханов под имущественными понимает отношения между людьми по поводу имущества – материальных и иных благ, имеющих экономическую форму товара, а под личными неимущественными – отношения, возникающие по поводу неимущественных (нематериальных) благ, тесно связанных с личностью их обладателя5. В свою очередь, А. А. Чеговадзе утверждает, что когда объект (социально значимое благо) способен быть предметом денежной оценки, у субъекта возникают имущественные права, когда же объектом выступает нематериальное благо либо социальное благо, не способное к материальной оценке, то устанавливаемые права являются личными неимущественными6.

Полагаем, что найти ответ на вопрос о критерии разграничения названных отношений, позволит анализ особенностей результатов интеллектуальной деятельности как вида нематериальных благ. Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, как известно, могут быть как имущественными, так и неимущественными. Сами же объекты этих прав относятся к нематериальным благам. Поэтому критерий – вид блага полностью не срабатывает: имеются и такие блага, которые, будучи нематериальными, выступают объектами имущественных правоотношений (прав). Не случайно В. А. Дозорцев предложил деление субъективных гражданских прав на два класса: на материальные права (права на результаты материального производства) и интеллектуальные права (права на результаты интеллектуальной деятельности)7.

Как справедливо подчеркивается в доктрине, по своему месту в российской классификации субъективных гражданских прав интеллектуальные права «могут быть отнесены к субъективным правам на нематериальные блага, поскольку их объектами выступают продукты интеллектуальной (т.е. психической, мыслительной и, как правило, творческой) деятельности, а не вещи, деньги или ценные бумаги». Однако, поскольку нематериальные блага «подобного рода являются товаром (продуктом, предназначенным для обмена и пользующимся спросом на рынке)», то они имеют «экономическую общность» с материальными благами. «Эта экономическая общность, – по мнению Н. М. Коршунова, – стала для законодателя решающей в вопросе об отнесении исключительного права к категории имущественных прав»8.

Рассмотрим ряд имущественных прав, возникающих по поводу результатов интеллектуальной деятельности. В частности, остановимся на анализе норм ст. 1276 ГК РФ о свободном использовании произведения, постоянно находящегося в месте, открытом для свободного посещения в контексте назначения такого ограничения исключительного права (являющегося имущественным) в механизме правового регулирования. Законодатель не установил цели свободного использования произведения, предусмотрев только запрет его коммерческого использования. В свою очередь, в судебной практике отмечается, что указанные нормы направлены на охрану прав производителей информационных программ, которые могут содержать репортажи с места освещаемых событий, при этом основным объектом записи должно становиться именно событие. При этом в подобных ситуациях принимается во внимание, что избежать демонстрации произведений, находящихся в месте события, затруднительно, вследствие чего их разрешается их побочная демонстрация9. Однако допустимо использование объекта и для решения иных задач, в том числе использование изображений памятников может иметь своей целью иллюстрирования программы кандидата на выборах10. Отсутствие заданной направленности деятельности связано с той ролью, которую играют материальные носители произведений – они являются фоном жизни человека. Примечательно, что в английском авторском праве предусмотрены аналогичные нормы и такое использование рассматривается как «случайное», вызванное, в частности, изобилием объектов авторского права в городском пейзаже. Такое использование признается случайным, если оно является малозначительным или образует элемент фона, допускается и случайное использование музыкальных произведений11.

Поэтому разрешение использования изображений в соответствии с п. 1 ст. 1276 ГК РФ не допускает преследование коммерческой выгоды. Необходимость охраны интересов правообладателей при «попутном» использовании объектов «на фоне» обуславливает разрешение использовать их изображения только как неосновной объект воспроизведения.

При этом следует отметить, что указанные правоотношения по поводу свободного использования произведений науки, литературы и искусства являются отношениями имущественными, хотя цель отсутствует цель извлечения прибыли, а само использование таких нематериальных благ может характеризоваться как «случайное», «попутное».

Кроме того, интересным для рассмотрения является право доступа, закрепленное ст. 1292 ГК РФ. При реализации данного права происходит воспроизведение произведения, что охватывается исключительным правом (имущественным). Между тем, ряд авторов рассматривает его как неимущественное12.

При анализе возможности денежной оценки доступа к произведению следует учитывать, что правомерная деятельность потенциальных пользователей в таких случаях предполагается направленной не на извлечение прибыли из самого факта действий с объектом. На тесную связь этого права с личностью и направленность на развитие индивидуальности дополнительно указывает то, что при его отсутствии культурное развитие человека было бы достаточно затруднено и зависело от воли иных лиц.

Анализ особенностей результатов интеллектуальной деятельности как вида нематериальных благ и возникающих по поводу них отношений и прав подтверждает вывод о том, что специфика благ, являющихся объектом имущественных отношений, состоит в их способности удовлетворять имущественные интересы и потребности субъектов отношений. В свою очередь, это позволяет утверждать, что в основе деления отношений на имущественные и неимущественные лежит не вид блага (материальное или нематериальное благо), а его качества, заключающиеся в способности последнего быть товаром (иметь экономическую форму товара, быть предметом денежной оценки и т. д.).

Список литературы

1. Бентли Л., Шерман Б. Право интеллектуальной собственности: авторское право / пер. с англ. В. Л. Вольфсона. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. 576 с.

2. Гражданское право. В 4 т. Т. 1: Общая часть: учебник / отв. ред. Е. А. Суханов. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2006. 720 с.

3. Гражданское право: учебник для вузов в трех частях. Часть первая / под ред. В. П. Камышанского, Н. М. Коршунова, В. И. Иванова. М.: Эксмо, 2009. 480 с.

4. Дозорцев В. А. В трех соснах… О возможности распоряжаться чужими правами // Хозяйство и право. 2003. № 1. С. 44–49.

5. Хохлов В. А. Авторское право: законодательство, теория, практика. М.: Городец, 2012. 368 с.

6. Чеговадзе А. А. Структура и состояние гражданского правоотношения. М.: Статут, 2004. 542 с.

7. Апелляционное определение Верховного суда Республики Саха (Якутия) от 01.03.2012 по делу № 33-805/12 // Документ опубликован не был. Доступ из СПС «КонсультантПлюс». Дата доступа 16.02.2018.

8. Апелляционное определение Самарского областного суда от 23.07.2014 № 33-7130/2014 // Документ опубликован не был. Доступ из СПС «КонсультантПлюс». Дата доступа 16.02.2018.

9. Определение Санкт-Петербургского городского суда от 14.12.2010 № 33-16374/2010 // Документ опубликован не был. Доступ из СПС «КонсультантПлюс». Дата доступа 16.02.2018.

Усольцева Светлана Валерьевна,
ведущий советник
отдела гражданского законодательства
Департамента экономического законодательства
Министерства юстиции Российской Федерации,
кандидат юридических наук
119991, ГСП-1, г. Москва, ул. Житная, д. 14
age21@yandex.ru

Основные направления совершенствования российского законодательства об интеллектуальных правах в условиях цифровой экономики

Аннотация. В статье рассматриваются направления совершенствования гражданского законодательства Российской Федерации в сфере интеллектуальной собственности в цифровых условиях. Раскрывается содержание основных направлений, описываются предполагаемые проекты нормативных правовых актов.

Ключевые слова: программа «Цифровая экономика», проекты федеральных законов о внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации и (или) иные нормативные правовые акты в сфере интеллектуальной собственности.

Usoltseva Svetlana Valerievna,
Lead Advisor
Department of civil law of the Department of economic legislation
Ministry of Justice of the Russian Federation
119991, Moscow, Zhitnaya st., 14
Candidate degree in Law,
age21@yandex.ru

The main directions of improvement of the Russian legislation on intellectual rights in the digital economy

© Усольцева С. В.

Abstract. In the article the directions of improvement of the civil legislation of the Russian Federation in the sphere of intellectual property in digital conditions are considered. The article reveals the content of the main directions, describes the proposed draft regulatory legal acts.

Keywords: the program «Digital economy», draft Federal laws on introducing amendments to the Civil code and (or) other legal acts in the sphere of intellectual property.

«Цифровая эпоха», «цифровое общество», «цифровая экономика» – в последние несколько лет эти термины стали привычными. Право и законодательство консервативны, но и в правовой сфере изменения, обусловленные «цифрой», становятся существенными. В нашей стране 2017 г. связан с принятием масштабного плана мероприятий по направлению «Нормативное регулирование» программы «Цифровая экономика»13 (далее – План). План содержит большое количество пунктов, предполагающих внесение изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации (далее – ГК РФ) и (или) иные нормативные правовые акты в части регулирования отношений интеллектуальной собственности, при этом девять из соответствующих проектов федеральных законов предполагается принять уже в текущем году. Учитывая роль ГК РФ как «экономической конституции» страны, представляется необходимым обсуждение предложенных направлений реформирования российского гражданского законодательства.

Хронологически первым в Плане указан проект федерального закона о внесении изменений в ГК РФ в части признания информации объектов гражданского права. В истории ГК РФ был период, когда информация прямо называлась в ст. 128 ГК РФ в качестве самостоятельного объекта гражданских прав. С принятием четвертой части ГК РФ упоминание об информации было исключено из ст. 128 ГК РФ. Введение в отечественное правовое поле такого объекта, как ноу-хау, нельзя назвать равноценной заменой, поскольку регулирование отношений, связанных с секретами производства не охватывает всей информации, которая может иметь коммерческую ценность. Вместе с тем понятие информации вообще настолько широко, что, по существу, его способность быть предметом правового регулирования вызывает обоснованные сомнения. «Запрос» на признание информации самостоятельным объектом гражданских прав сформировался в бизнес-среде и связан с возрастанием ценности данных, сведений как таковых, в том числе несистематизированных («необработанных»). Есть аргументы как «за», так и «против» предлагаемого решения. Представляется, что к изменениям ГК РФ надо относиться взвешенно: если какое-либо отношение (явление, действие и пр.) могут быть «встроены» в правовое поле без изменения правового инструментария, нужно идти этим путем. В этом смысле необходимо подумать о возможности урегулирования отношений, связанных с передачей информации как коммерчески ценного объекта, в рамках договорных конструкций. Строго говоря, принцип свободы договора и так предполагает возможность заключения любых, в том числе непоименованных, договоров, кроме прямо запрещенных или противоречащих законодательству. Если проблема состоит в колебаниях судебной практики, сомнениях налоговых органов и т. п., то, очевидно, она может быть решена путем упоминания о возможности заключения такого рода договоров в части 2 ГК РФ. Конструирование же абсолютного права на информацию представляется не просто излишним, а принципиально неверным направлением в развитии законодательства. Нельзя отождествлять знания и, тем более, информацию вообще, с охраняемыми результатами интеллектуальной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуализации. Переход к «экономике знаний», экономике «информационного типа» не должен приводить к абсолютизации понятия информации в противовес личностно-окрашенному понятию права интеллектуальной собственности. Существующий коммерческий интерес может быть удовлетворен способами, не требующими пересмотра основ (например, посредством корректировки норм об отдельных видов договоров, а также использования конструкции базы данных).

Второе направление – урегулирование электронной формы сделок. Здесь сталкиваются два подхода: суть первого заключается в том, что действующий ГК РФ уже содержит все необходимые для использования электронной формы сделок положения; второй состоит в признании необходимости создания правовых условий для формирования сферы электронного гражданского оборота. План исходит из второго подхода.

Третье направление – смарт-контракты, т. е. автоматизированные (самоисполняемые) сделки. План предусматривает разработку проекта федерального закона в части определения указанных сделок, а также создание базы типовых договоров (примерных условий договора, в частности, по аналогии с ИНКОТЕРМС).

Четвертое направление – электронный документ, определение его понятия, а также процедур хранения документов, использования и хранения электронного дубликата (электронного образа) документа.

Ряд законодательных инициатив, предусмотренных Планом, является развитием основных направлений: например, упрощение процедур заключения лицензионных договоров и договоров об отчуждении исключительного права, уточнение правил оборота интеллектуальных прав на программы для ЭВМ, уточнение возможности описания объектов интеллектуальной собственности в форме цифровых, в том числе трехмерных, моделей при их государственной регистрации, совершенствование особенностей взаимоотношений совладельцев исключительного права, закрепление возможности использования распределенных реестров в сфере интеллектуальной собственности и др.

Интересен формат взаимодействия инициаторов, разработчиков законопроектов и органов исполнительной власти. Сама процедура разработки соответствующих законопроектов предполагает «инициативу снизу»: специально созданная Рабочая группа по направлению «Нормативное регулирование» АНО «Цифровая экономика», являясь координирующим центром, связывает воедино все направления работы в рамках Плана. По каждому направлению («вехе») Плана формируются компактные рабочие группы («мини-группы»), концентрирующиеся на разработке определенного одного или нескольких проектов нормативных правовых актов. При определении соисполнителей Плана сделана попытка объединить усилия и ресурсы научного сообщества (например, привлекается к разработке проектов Исследовательский центр частного права при Президенте Российской Федерации имени С. С. Алексеева), бизнес-сообщества (Яндекс, Фонд развития интернет-инициатив и др.) и собственно государства. При этом в Плане сформулированы пункты, описывающие ожидаемый результат.

Изучение особенностей существования объектов интеллектуальных прав в аналоговой и цифровой среде показывает, что сама по себе возможность изменения формы выражения объекта известна давно и рассматривается как процесс, обусловленный развитием соответствующей техники. Эффект «дематериализации» достиг наивысшей степени с появлением компьютеров, но только Интернет показал его истинные последствия. Возможность записывать многостраничные произведения на тоненькие дискеты уже выглядела революционным изменением. И все же для передачи объективированного результата интеллектуальной деятельности была необходима передача этого конкретного материального носителя. Передача электронного варианта произведения непосредственно в сети характеризуется преодолением пространственных и временных барьеров, что, безусловно, можно отнести к качественным изменениям общественных отношений. Таким образом, новой является возможность изменения формы выражения объекта при абсолютной неизменности его содержания. Тем не менее объективная форма является необходимым условием восприятия объекта субъектами, а также позволяет регулировать правом возникающие при этом отношения. Трансформация понятия объективной формы, с одной стороны, порождает неизвестные ранее проблемы, – например, в области защиты прав, осуществленных в виртуальном пространстве, а с другой – доказывает принципиальное единство интеллектуального (идеального, внепредметного) и материального (вещественного, предметного).

Устранение или минимизация вероятных отрицательных последствий регулирования являются основными направлениями совершенствования любого правового инструмента, но и в «цифровой век» собственность и право собственности – основа экономики. «Слабый» уровень защиты интеллектуальной собственности может способствовать более широкому и быстрому обмену знаниями (информацией), но он же способен приводить к падению заинтересованности авторов в создании новых результатов интеллектуальной деятельности. При этом «слабый» уровень защиты интеллектуальной собственности является таковым как для пользователей, так и для авторов, создателей новых объектов. Праву свойственна формальная определенность, в этом его сила, поэтому представляются неконструктивными попытки «разделить» правовое регулирование (защиту) для «своих» и «чужих» (иностранных) субъектов. Роль права как регулятора общественных отношений состоит в том, чтобы найти разумный и справедливый баланс между интересами всех субъектов, вовлеченных в процесс. Важнейшей функцией права, в отличие, например, от экономики, является защита, – средствами, свойственными именно и только праву. Правовые инструменты отрабатываются столетиями и не должны быть подвержены сиюминутным веяниям. Различна и методология: например, для экономиста сравнение различных систем вознаграждения – это сопоставление «затрат», «издержек» и «дохода», «прибыли», «выгоды». Однако каждое из указанных понятий можно оценивать с позиций самого автора, государства, общества, работодателя автора и пр. Так, концепция «общественного блага» принимается во внимание при решении определенного круга вопросов (например, при обсуждении проблемы доступности лекарственных средств вне зависимости от доходов). Право должно реагировать на эту и другие подобные проблемы присущим ему способом (например, устанавливая изъятия из общих правил, исключения, ограничения и т. п.). Попытка распространить названную концепцию, например, только на сферу интеллектуальной собственности является, как минимум, лицемерием. Если же мы распространяем ее и на сферу материально-предметного – это равносильно отказу от идеи рынка. Создание результатов интеллектуальной деятельности требует затрат интеллектуальных ресурсов, причем конкретных лиц, следовательно, этим лицам, как минимум, должно быть предоставлено право определять дальнейшую судьбу созданного.

Нельзя не согласиться с утверждением, что инновационная система должна включать разные инструменты (например, по Д. Стиглицу, это патентная система, призовая система, система мер государственной поддержки), у каждого из которых есть свои плюсы и минусы, вследствие чего они и могут дополнять друг друга. По словам генерального директора Всемирной организации интеллектуальной собственности Ф. Гарри, «интеллектуальная собственность позволяет удержать экономическую стоимость инноваций; она создает надежные условия для того, чтобы проводить идею сложным путем, ведущим к ее коммерциализации»14.

Определяющей для развития сферы интеллектуальных прав тенденцией является использование информационно-телекоммуникационных технологий, в частности, сети Интернет. Формирование новой системы социальных связей, трансформация объективной формы при сохранении содержания применительно к охраняемым результатам интеллектуальной деятельности требует нового правового инструментария. Однако необходимо разграничивать проблемы, обусловленные появлением новых технологий как таковых и проблемы, связанные с качественным изменением регулируемой правом среды. Право как социокультурное явление не является прямым следствием развития технологий, а смена технологических платформ не должна рассматриваться как «правоизменяющий» фактор. Думается, дальнейшее развитие сферы отношений, связанных с интеллектуальными правами, позволяет не просто обогатить учение о праве собственности, но и привести его в целостный и логически завершенный вид. Интеллектуальное право как относительно самостоятельная область гражданского права позволяет полно, комплексно, в системе решать возникающие проблемы.

Главная задача гражданского права при этом, как и ранее, состоит в установлении юридических границ индивидуальной свободы, с одной стороны, и в ограждении этой свободы правовыми средствами, – с другой.

Шатковская Татьяна Владимировна,
профессор кафедры
предпринимательского права,
гражданского и арбитражного процесса
Ростовского института (филиала)
Всероссийского государственного университета юстиции
(РПА Минюста России),
г. Ростов-на-Дону
доктор юридических наук,
344019, г. Ростов-на-Дону, ул. 9-я линия, 2/32
e-mail: shatkovskaya.tv@gmail.com

Блокчейн-трансформация интеллектуальной собственности в цифровом пространстве

Аннотация. Статья посвящена проблеме влияния новейших цифровых технологий на виртуальные и реальные правоотношения, связанные с оборотом интеллектуальной собственности.

Автор статьи приходит к выводу о том, что блокчейн может выступать гарантом интеллектуальных прав и это следует признать на законодательном уровне. Как механизм доверенной среды блокчейн позволяет снизить трансакционные издержки и повысить уровень коммерциализации интеллектуальной собственности.

Ключевые слова: блокчейн, интеллектуальная собственность, парадигма, смарт-контракты, цифровой гражданский оборот, цифровая экономика

Shatkovskaya Tatiana Vladimirovna,
Professor of the department
business law,
civil and arbitration proceedings
Rostov Institute (branch)
All-Russian State University of Justice
(RPA of the Ministry of Justice of Russia),
© Шатковская Т. В.
Rostov-on-Don
Doctor of Law,
344019, Rostov-on-Don,st. 9th Line, 2/32
e-mail: shatkovskaya.tv@gmail.com

Block-transformation of intellectual property in the digital space

Abstract. The article is dedicated to investigating the problem of influence of cutting edge digital technology on the virtual and real legal relations, related to the movement and turnover of intellectual property.

Author conclude the fact that blockchain can be used to guarantee intellectual property rights and it should be accepted at the national level. As a mechanism of a trusted environment, blockchain allows to reduce transaction costs and increase the level of commercialization of intellectual property.

Keywords: blockchain, intellectual property, paradigm, smart contracts, digital civil transfer, digital economy.

Появление цифрового гражданского оборота и блокчейн трансакций с результатами интеллектуальной деятельности приводит к необходимости сбора и анализа информации о характере изменения прав и обязанностей сторон, влияющих на их заинтересованность в совершении сделок, повышающих ценность производства интеллектуальных продуктов и стимулирующих формирование Интернета ценностей.

Это особенно актуально в связи с тем, что все упоминания цифровой экономики в законодательстве, в выступлениях практических работников и в информационном пространстве Интернета, так или иначе связаны с миром нематериальных активов и их токенизацией с использованием блокчейн.

Специалисты в различных областях, считающих для себя возможным разъяснять, что такое блокчейн, высказывают разнообразные суждения. Для одних, блокчейн – это новый метод доверия15. Другие ассоциируют блокчейн с биткойном и прочей криптовалютой.

Юристы более прагматичны. Они характеризуют блокчейн как электронную книгу приходно-расходных операций, хранилище информации о правах, автоматизированный бизнес процесс.

Очевидно, что пока видение о новых технологиях и их перспективах настолько призрачное и настолько соответствует действительности как летательные приспособления Икара и современный реактивный самолет. Поэтому начнем с определения блокчейн, поскольку Вольтеровское выражение о необходимости договориться о понятиях в условиях тех парадигмально-ментальных изменений, о которых мы пишем крайне актуально.

Организационно-технологическое устройство блокчейн вызывает ассоциацию с базой данных или распределенным реестром. Однако это сравнение приемлемо только, если мы говорим о форме. По сути, эта система блоков существенно отличается от традиционных баз данных.

Во-первых, тем, что субъекты, участвующие в ее формировании равноправны и взаимодействуют на принципах социального консенсуса, добросовестности, взаимовыгодного сотрудничества.

Во-вторых, блокчейн-реестры могут быть не только средством хранения, но и удостоверения и передачи синхронизованной автоматизированной закодированной информации о любом имуществе, отличающимся массовостью использования и потребления.

В-третьих, наличие технологических возможностей передачи и обмена электронными кодами между правообладателем и потребителем порождает товарную стоимость объекта, определяемую соглашением сторон и спросом, выражающимся в количестве пользователей электронного кода.

И, наконец, действующие базы данных нематериальных активов предполагают наличие одного лица, ответственного за актуализацию и сохранение базы данных. Соответственно любые операции правообладателей с указанными в реестре объектами должны быть доведены до сведения администрирующего субъекта (например, использование договорных способов распоряжения правами на программы для ЭВМ, изобретение, полезную модель, промышленный образец, товарный знак, селекционное достижение). Такая организация предполагает доверие обладателей прав на информацию об интеллектуальной собственности к субъекту16, администрирующему реестр или иные базы данных.

Содержание блокчейн связано с проблемой распределения в обществе социальных благ с участием или без участия государства. Технология блокчейн является средством снижения трансакционных издержек, упрощает составление контрактов, осуществляет распределение ресурсов механизмом цен.

Таким образом, блокчейн – это новая технологическая парадигма, создающая физическое пространство для научной и практической сферы деятельности человека, связанной с извлечением из окружающей среды накопленной (прибавочной) стоимости, преобразованием ее в цифровую форму и передачей путем автоматизированного обмена без посредников.

Принципы функционирования блокчейн вытекают из сущности децентрализованной системы распределения цифровых образов материальных или нематериальных благ и формы распределенного реестра, основанного на третьем поколении информационных технологий. В их числе: доступ к информации есть у всех участников, контроля ни у кого; в системе нет иерархии, среди множества узлов блокчейн нет главного; система трансакций прозрачна и открыта, каждая операция видна всем, кто имеет доступ к системе; доверие к системе определяется количеством участвующих в ней пользователей.

Запись о транзакциях неизменна и с помощью хеша (электронного кода) можно сопоставить и верифицировать реальный объект и образ исходной информации, на основе которой создан код.

В сфере оборота объектов авторского права использование блокчейн актуализируется без регистрационным порядком возникновения авторских прав в большинстве стран участников Бернской конвенции. Действующие на данный момент платформы на основе блокчейн можно разделить по характеру предоставляемых правообладателям услуг.

Ряд платформ типа «Proof of Existence» (основатель Мануэль Араоз – Аргентина) позволяет создателям авторских произведений, программ для ЭВМ и других объектов, трансформируемых в цифровую форму легко доказать авторство и дату составления документов. Криптографическая операция создания хеша осуществляется на клиентской стороне, который в свою очередь попадает в транзакцию, а транзакция в блок17.

Использование платформ типа Blockai дает правообладателям возможность контролировать оборот результатов интеллектуальной деятельности в Интернете и заключать контракты с третьими лицами. После регистрации создателю авторского произведения выдается цифровой сертификат подлинности прав, который позволяет третьим лицам идентифицировать автора объекта или иного правообладателя.

Количество заявок на патенты и товарные знаки, связанные с технологией blockchain резко возрастает. В настоящее время в базах данных для получения Европатента имеется 65 патентных заявок, в которых упоминается слово «blockchain» и 69, в которых упоминается «биткойн». На несколько лет вперед эти прорывные патенты могут оказаться очень ценными. Миллионы строк написанного кода могут также представлять собой высоко ценный IP-адрес.

Таким образом, технологии, реализующие блок-цепи, решают многие проблемы, связанные с трансакциями, например, конфиденциальность, безопасность, целостность данных, снижение транзакционных издержек, автоматическое заключение умных контрактов, платежи, взаимодействие и т. д. Самой серьезной проблемой в деятельности современных блокчейн-платформ (на данный момент) является отсутствие возможности проверить наличие права владения на цифровой объект у клиента. Однако проблема будет решена после внедрения системы цифровой идентификации лица, осуществляющего хеширование документа.

Считаем немаловажным остановиться на таком факторе, влияющем на развитие использование технологии блокчейн как отношение правительства или других регулирующих органов к операциям обмена, совершаемым в сфере цифровой экономики. От отношения государств к легализации появляющихся в результате блокчейн трансакций юридических возможностей и обязательств (именно этого, а не централизованного регулирования хотят участники цифровых правоотношений) зависит качество развития инновационных проектов и инвестиционного климата в цифровой сфере.

Поворот российского государства в сторону цифровизации начался в 2015 г., когда прозвучали первые высказывания Президента России о революционной значимости новых технологий. В частности, В. В. Путин убедительно опроверг мнение о том, что наличие богатейших материальных ресурсов дает России возможность не вникать в технологически трудные цифровые технологии. Президент образно заметил, что каменный век закончился не потому что закончились камни. По его мнению, использование блокчейн-технологии позволит стране сделать рывок в будущее. И с этим трудно не согласится, потому что в современном мире вещи стремительно утрачивают свою ценность. Информация становится дороже денег. Естественно речь идет об информации, обладающей ценностью, т. е. соответствующей стандартам цифровой собственности18. Соответственно современное общество становится сообществом авторов – создателей технологий и иных нематериальных активов.

В 2017 г. в России стартовал ряд блокчейн проектов различных государственных структур, связанных с регистрацией недвижимости, городскими и государственными порталами и сервисами. Для их координации в конце сентября при Государственной думе Федерального Собрания Российской Федерации создан Экспертный совет по цифровой экономике и блокчейн-технологиям. Для разработки и внедрения правительственных блокчейн-проектов в ноябре создан Центр практического применения блокчейн технологий «Орбита». Всего, по данным TAdviser, в ушедшем году создано 38 (из 50) юридических лиц, связывающих свою деятельность с технологией блокчейн и занимающихся разработкой программ для ЭВМ, правовой деятельностью, научными разработками в области биотехнологий, арендой интеллектуальной собственности и др.19

Под эгидой Министерства образования и науки Российской Федерации (далее – Министерство образования) в октябре 2017 г. инициировано создание и внедрение блокчейн-платформы обмена знаниями и управления авторскими правами. Предполагается, что платформа станет средой для производства, воспроизводства и оборота объектов авторского права. По мнению Министерства образования, платформа будет способствовать быстрой фиксации авторских прав на научно-технологические объекты и созданию справедливой модели оборота исключительных прав, упростит и удешевит (за счет ликвидации посредников в лице издательств) доступ к авторским произведениям20.

Полагаем, что серьезную угрозу жизнеспособности инициируемых государством стартапов в сфере коммерциализации интеллектуальной собственности представляет централизованный подход к реализации блокчейн проектов и приоритетное развитие закрытых распределенных систем; отсутствие законодательной базы для совершения сделок в цифровом пространстве и признания цифрового гражданского оборота; правовая необеспеченность сферы использования и обработки данных, порядка доступа к данным и ответственности за их несанкционированное использование; невозможность легитимного описания результатов интеллектуальной деятельности в форме цифровых моделей.

Перефразируя теорему Коуза21, подытожим, что собственника интеллектуального продукта или лица, с которым необходимо заключить договор определяет установленный государством закон, а ценность продуктов и эффективность их использования зависят от способов его распределения и социальных издержек, которые в результате этого распределения возникнут.

Технология блокчейн позволяет максимально снизить трансакционные издержки распределения интеллектуальной собственности и соответственно повысить уровень ее коммерциализации. При этом задачей государственного правового регулирования остается легализация цифрового оборота интеллектуальной собственности и обеспечения баланса между частными интересами правообладателей и пользователей и общественным благом в виде возможности свободного оборота результатов интеллектуальной деятельности, имеющих общечеловеческое значение.

Список литературы

1. Врублевский П. (Forbes Contributer) Путин и блокчейн: как развивать цифровую экономику // http://www.forbes.ru/kompanii/345587-putin-i-blokcheyn-chto-zhe-delat (Дата обращения: 23.11.2017).

2. Дробышев П. Технология “blockchain” для юристов: новые перспективы развития рынка юридических услуг // https://papers.ssrn.com/sol3/cf_dev/AbsByAuth.cfm?per_id=1944275.

3. Коуз Р. Фирма, рынок и право. М.: Новое издательство, 2007.

4. Свон М. Блокчейн. Схема новой экономики. Олимп-Бизнес, 2015.

5. Шатковская Т. В. Правовое обеспечение индивидуализации субъектов права как условие инновационного развития российской экономики // Северо-Кавказский юридический вестник. 2016. № 3. С. 24–32.

6. Распоряжение Правительства Российской Федерации от 28.07.2017 № 1632-р об утверждении программы «Цифровая экономика Российской Федерации» // СЗ РФ. 2017. № 32. Ст. 5138.

Интеллектуальная собственность в гражданском и предпринимательском праве

Инюшкин Андрей Алексеевич,
старший преподаватель кафедры гражданского и
предпринимательского права ФГАОУ ВО 
«Самарский национальный исследовательский университет 
имени академика С. П. Королева» (Самарский университет)
Адрес: 443086, г. Самара, ул. Московское шоссе, д. 34
Inyushkin_a@mail.ru

Правовое регулирование информации и включенных в базу данных материалов: исторический аспект и современное состояние

Аннотация. В статье описывается современное состояние правового регулирования информации, а также материалов, которые являются содержанием баз данных. Приведен анализ отечественного и зарубежного опыта регламентации данной сферы и рассматривается становление правового регулирования в указанной сфере.

Ключевые слова: базы данных, информации, информационные ресурсы, материалы, авторское право, смежные права.

Inyushkin Andrey Alekseevich,
Senior lecturer of the Department of civil and
business law of Samara National Research University (Samara University)
34, Moskovskoe shosse, Samara, Russia, 443086
Inyushkin_a@mail.ru

Legal regulation of information and materials included in the database: the historical aspect and the current state

© Инюшкин А. А.

Abstract. The article describes the current state of legal regulation of information, as well as materials that are the content of databases. Is given the analysis of domestic and foreign experience of regulation of this sphere and is considered the formation of legal regulation in this sphere.

Keywords: databases, information, information resources, materials, copyright, related rights.

В последние годы информационные технологии все чаще встречаются во всех сферах нашего общества22. Для многих сфер общественных отношений информация стала основным ресурсом, который без сомнения имеет большую ценность. В отечественном законодательстве вопросы регулирования оборота информации получили закрепление в середине девяностых годов прошлого столетия. При этом правовое регулирование отношений, связанных с базами данных как объектами интеллектуальной собственности, имеющими прямую связь с информацией, также стало формироваться в тот же период. При этом нормирование оборота информации и материалов, включенных в базы данных, выражалось в четырех основных нормативно-правовых актах. Основным следует назвать Федеральный закон от 20.02.1995 № 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации»23 в котором регулировались следующие три сферы общественных отношений:

а) формирование и использование информационных ресурсов на основе создания, сбора, обработки, накопления, хранения, поиска, распространения и предоставления потребителю документированной информации;

б) создание и использование информационных технологий и средств их обеспечения;

в) защиты информации, прав субъектов, участвующих в информационных процессах и информатизации.

Следующий по значимости нормативный акт в области оборота информации того периода – Федеральный закон от 04.07.1996 № 85-ФЗ «Об участии в международном информационном обмене»24, определяющий создание условий для эффективного участия России в международном информационном обмене в рамках единого мирового информационного пространства. Данный правовой акт регламентировал вопросы защиты интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, а также прав и свобод физических и юридических лиц при международном информационном обмене25.

Последующие два нормативных акта составили основу регулирования информации в качестве материалов, включенных в базы данных. В Законе РФ от 09.07.1993 № 5351-1 «Об авторском праве и смежных правах» (утратил силу)26, закрепляющем отношения, возникающие в связи с созданием и использованием объектов авторских прав, было дано определение баз данных. В качестве объектов авторских прав, базы данных относились к сборникам. При этом Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах» (утратил силу)27 в области регулирования баз данных, прямо отсылал к четвертому специальному правовому акту. Закон РФ от 23.09.1992 № 3523-1 «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных» (утратил силу)28 закреплял отношения, возникающие в связи с правовой охраной и использованием программ для ЭВМ и баз данных. Именно в специальном законе были подробно описаны способы использования баз данных, а, значит, и информации, являющейся их наполнением.

Следует заметить, что в указанный период отсутствовал единый кодифицированный акт, определяющий правовые основы оборота объектов интеллектуальной собственности. При этом правовое регулирование оборота баз данных и информации в них, а также вопросы использования информации, ее получения и доступа к ней были регламентированы. Через базы данных (в качестве сборников) структурированная информация чаще всего вводилась в гражданский оборот29. Несмотря на прямое указание в ст. 2 Закона РФ «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных» (утратил силу) на причисление баз данных к объектам авторского права, наличие отдельного закона для указанных объектов интеллектуальной собственности наглядно демонстрирует их специфику. Указанные выше нормативные акты отражали тенденции развития информационных ресурсов того времени. Однако принадлежность данных результатов интеллектуальной деятельности к объектам авторского права уже в тот период вызывала споры30.

На сегодняшний день основной нормативный массив в области доступа к информации и информационным ресурсам, а также оборота объектов интеллектуальной собственности состоит из следующих законодательных актов: части 4-й Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)31, которая является базовым кодифицированным актом в области авторского и смежного права и регулирования оборота объектов интеллектуальной собственности, а также Федерального закона от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»32. Основными сферами регулирования нормативно закреплены следующие общественные отношения:

1) осуществление права на поиск, получение, передачу, производство и распространение информации;

2) применение информационных технологий;

3) обеспечение защиты информации.

Таким образом, в отличие от ранее действующего законодательства, включающего четыре отдельных нормативно-правовых акта, на сегодняшний день данная область общественных отношений регулируется двумя законодательными актами. При этом, несмотря на принятие единого кодифицированного акта, регулирующего отношения в области авторского и смежного права, позиция законодателя по поводу причисления баз данных к объектам авторского права не поменялась. В то же время правовое регулирование использования информации в базах данных, определяющее их специфику и представляющее наибольшую экономическую ценность, осталось вне части четвертой ГК РФ33. Это не позволяет в полной мере систематизировать и унифицировать вопросы оборота современных баз данных и информации, содержащейся в них. Подобные правовые проблемы можно преодолеть, лишь изменив подход к определению информации, содержащейся в базах данных. Причисление баз данных к объектам авторского и смежного права на сегодняшний день уже не позволяет в надлежащей степени реализовывать права, как изготовителям, так и потребителям высокотехнологичных продуктов. Отечественное законодательство в области доступа к информации, содержащейся в базах данных, в целом успешно регламентирует общественные отношения в данной сфере. Некоторые новеллы, применяющиеся в отечественном праве, например, распространение на базы данных смежного права, не характерны для международного права. В частности, в США и странах Европейского Союза (далее – ЕС) на базы данных регулируются нормами «специального права». Попытка иностранных законодателей вынести правовое регулирование отношений в данной сфере за рамки авторского и смежного права в большей мере отражает специфику включения информации в качестве содержания баз данных. Тем не менее, даже «специальное право» не в полной мере гарантирует реализацию субъектами прав на базы данных и информацию в них. Это связано с тем, что «специальное право» в концепции нормативного регулирования стран ЕС и США действует в классической системе авторских и смежных прав. Подобный подход препятствует построению новой системы правового регулирования, отвечающей потребностям существующего оборота информационных ресурсов и баз данных.

Список литературы

1. История новейшего времени стран Европы и Америки. 1945–2000 гг. / Белоусов Л. С. и др.; под ред. Е. Ф. Языкова. М.: Простор, 2003. C. 370–371.

2. Кашанин А. В. Творческий характер как условие охраноспособности произведения в российском и иностранном авторском праве // Вестник гражданского права. 2007. № 2. С. 75–119.

3. Кириченко О. В. Информация как объект гражданских правоотношений // Современное право. 2014. № 9. С. 77–81.

4. Малинин В. Б. Правовое регулирование информации // Ленинградский юридический журнал. 2015. № 3. С. 120–129.

5. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18.12.2006 № 230-ФЗ (ред. от 01.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2018) // СЗ РФ. 2006. № 52 (1 ч.). Ст. 5496.

6. Определение Верховного Суда РФ от 24.05.2011 № 5-В11-32 // Доступ из СПС «КонсультантПлюс». Документ опубликован не был. Дата доступа 20.12.2017.

7. Закон РФ от 09.07.1993 № 5351-1 «Об авторском праве и смежных правах» (утратил силу) // Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. № 32. Ст. 1242.

8. Закон РФ от 23.09.1992 № 3523-1 «О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных» (утратил силу) // Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 42. Ст. 2325.

9. Федеральный закон от 20.02.1995 № 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» // СЗ РФ. 1995. № 8. Ст. 609.

10. Федеральный закон от 04.07.1996 № 85-ФЗ «Об участии в международном информационном обмене» // СЗ РФ. 1996. № 28. Ст. 3347.

11. Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» // СЗ РФ. 2006. № 31 (1 ч.). Ст. 3448.

Кособродов Никита Владимирович,
студент 3-го курса (очная форма обучения),
обучающийся по программе специалитета
«Правовое обеспечений национальной безопасности»
Всероссийского государственного университета юстиции
(РПА Минюста России)
117638, г. Москва, ул. Азовская, д. 2, кор. 1
rpa@rpa-mjust.ru
Научный руководитель: начальник отдела по защите прав
на результаты интеллектуальной деятельности,
доцент кафедры гражданского и предпринимательского права
Всероссийского государственного университета юстиции
(РПА Минюста России),
кандидат юридических наук, доцент
Сушкова Ольга Викторовна

Музыкальные и литературные произведения как объекты авторского права

Аннотация. В статье анализируются не только музыкальные и литературные произведения в целом, но также автор делает попытку рассмотреть их структуру, особо выделяя такие признаки как творческий характер объекта авторского права и новизна.

Ключевые слова: музыкальные и литературные произведения, авторское право, интеллектуальная собственность, творческий характер, новизна, признаки объекта авторского права

Nikita Vladimirovich Kosobrodov,
Student of the 3rd year (full-time study),
Trained in the specialty program
«Legal provision of national security»
All-Russian State Univer

...