П. Л. Лихтер

От общества потребления к античному миропониманию

Конституционно-правовая перспектива

Монография

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 342

ББК 67.400

Л65

Изображение на обложке «Фемида и Эгей». Кодрос.
Аттический краснофигурный киликс. 440–430 гг. до н. э. Из Вульчи

Автор:

Лихтер П. Л., кандидат юридических наук, доцент кафедры частного и публичного права Пензенского государственного университета.

В монографии рассматривается специфика древнегреческого опыта отношения к миру, возможность его применения для решения конституционно-правовых проблем в эпоху общества потребления. Проводится анализ различных идейно-философских подходов к сущности потребностей человека, а также связанная с ними трансформация правотворчества и правоприменения. Основное внимание уделяется античному холизму, антигедонизму, доктринам Платона и Аристотеля об истинных и мнимых удовольствиях, теориям древнегреческих мыслителей о формировании сбалансированных конституционных институтов. Делается вывод об актуальности возникшей в Античности холистической концепции миропонимания. По итогам работы предлагаются алгоритмы моделирования конституции соразмерного развития, ориентированной на социальное и экологическое благополучие.

Издание предназначено для научных работников, аспирантов и студентов юридических вузов, всех, кто интересуется вопросами конституционного права, философии права.

УДК 342

ББК 67.400

© Лихтер П. Л., 2021

© ООО «Проспект», 2021

ПРЕДИСЛОВИЕ

Термин «общество потребления» (и его варианты «консюмеризм», «потребительский капитализм») можно использовать в широком смысле для обозначения сдвига в природе общественных отношений и социальной значимости акта покупки. Приобретение товаров сегодня не просто способ удовлетворения конкретных материальных нужд — это самодостаточный процесс и магистральная цель жизни. Подобная трансформация имеет существенное значение: роль индивидов как потребителей вытесняет другие роли, а само потребление становится определяющим фактором идентичности. Связанные с этим риски социального расслоения, трансформации торговой и финансово-кредитной сфер обуславливают необходимость преобразования государственно-правовых институтов.

Законотворческая и правоприменительная практика в эпоху консюмеризма сталкивается с необходимостью регулирования таких новых явлений, как культ бренда, нейромаркетинг, плановое устаревание, астротурфинг, экономическое господство транснациональных корпораций в постиндустриальном обществе.

На первый взгляд происходят становление новой правовой реальности, не имеющей аналогов в истории, и появление соответствующих рисков для человечества. Однако это не совсем так. Проблемы, связанные с жаждой наживы, социальной дифференциацией, угрозами окружающей среде известны с древних времен. Соотношение истинных потребностей, фактического потребления и счастья, а также связанные с ним вопросы конституционно-правового устройства государства уже были объектом исследования в V—IV веках до н. э. В Древней Греции сформированы первые отвлеченные представления об идеальном и материальном, индивидуальном и коллективном. Там же зародились основные этические теории, определяющие развитие права как необходимого инструмента сдерживания индивидуальных потребностей человека.

Античная оптика может стать инструментом преодоления иллюзий консюмеризма, возврата к пониманию необходимости бережного отношения к природным ресурсам, приоритета социокультурного сообщества.

Переоценка ценностей, вызовы в системе «человек-государство» требуют от юридической науки новых подходов к осмыслению центральных конституционно-правовых проблем. Инструменты, предложенные в монографии, предполагают некоторое перемещение в перспективе для рассмотрения базовых политико-правовых институтов с точки зрения жителя Древней Греции, что объясняется следующими причинами.

Во-первых, учения Античности имеют определяющее значение для развития всей европейской цивилизации, ее конституционной аксиологии, основ взаимодействия государства, общества и индивида. Такая оптика позволяет рассмотреть не только институты права сами по себе, но и изучить абстракции в совокупности с учетом неразрывной взаимосвязи социального развития населения отдельных стран и экологического развития Земли.

Во-вторых, еще Э. Шредингер отмечал значение следующего нюанса древнегреческого взгляда на вещи: «…Сегодня существует стена, разделяющая „два пути“: путь сердца и путь чистого разума. Мы оглядываемся на прошлое и замечаем землю далеко-далеко в пространстве свыше двух тысяч лет назад, где стена выравнивается и исчезает, а путь еще не раздвоился, и существует только один /…/ стоит потратить время, чтобы вернуться назад и узнать, чему нас может научить очаровательное первобытное единство»1. В монографии исследуется ряд этико-правовых теорий, которые условно можно отнести к пути сердца или пути разума, но, бесспорно, повлиявших на развитие юриспруденции, — утилитаризм, эвдемонизм, этика долга, либертарианство, теория деградации государственно-правовых институтов Платона.

В-третьих, античная философия сохраняет свою актуальность потому, что во многом синхронна с концепцией устойчивого развития, разработанной в конце XX века и провозглашающей неразрывность проблем бытийственных сфер общественных отношений; «без рокового разделения, которое препятствовало нам в течение веков и стало нетерпимым в наши дни»2. У древних греков мысль о размежевании в автономных отсеках главных сфер общественных отношений еще не возникла. Наоборот, человека могли легко обвинить в том, что он закрывал глаза на подобную взаимосвязь, как обвинили первых атомистов в умолчании о последствиях для этики допускаемой ими всеобщей необходимости. Попытка возвратиться в интеллектуальную среду античных мыслителей поможет обрести холистическое видение мира, в котором все со всем связано, а целое больше части. Такой подход не свойственен современному миру с его последовательным отчуждением и отделением — человека от природы, человека от труда, человека от общества, человека от человека.

В-четвертых, важной чертой греческого миропонимания является отказ от позиции наблюдателя. Внешнее созерцание в конституционном праве (и других науках) в некоторых случаях облегчает задачу, но оставляет пробелы. Отделение от природы вместе с провозглашенным в XX веке «антропологическим поворотом» ведет к парадоксам при теоретических изысканиях и сущностным рискам в повседневной практике. По этой причине научная картина мира отказывается от этических и эстетических ценностей, а в юриспруденции фундаментальная теория отрывается от отраслевой догматики и по умолчанию подменяется концепцией утилитаризма. Индивидуальные права и свободы провозглашены высшей ценностью, а отношение к окружающей действительности как к средству уже приносит свои неоднозначные плоды.

Первая глава монографии преследует цель обозначить наиболее актуальные проблемы общества потребления во взаимосвязи с правовыми рисками, а также процесс возникновения аномии в социуме. Предпринята попытка отойти от традиционного изучения тех или иных аспектов правового регулирования глобальных рисков современности, но акцентируется внимание на динамике отношений с учетом ценностных и мировоззренческих аспектов.

Во второй главе исследуются идейно-философские основания многообразных подходов к сущности человека, устанавливается связь между различными этическими теориями (консеквенциализм, этика долга, либертарианство) и формированием основных правовых институтов. Затем рассматривается развитие взаимосвязи правового, этического и биологического аспектов в наше время, произошедший в общественных науках «антропологический поворот».

В свете этого взаимовлияния следующая глава посвящена отраслевым проблемам права при потребительском капитализме. Внимание уделяется вопросам нейромаркетинга и свободы воли индивида, трансформации гражданского и уголовного законодательства. Отмечаются значительные последствия потребительского капитализма для общественного здравоохранения, социальной и экологической безопасности.

С целью противодействия перечисленным рискам возникла концепция устойчивого развития, разработанная мировым сообществом во многом на базовых принципах Античности. Законотворческой и правоприменительной практике, сформированной в этой сфере международными организациями, посвящена четвертая глава.

В последней главе на основе концепции устойчивого развития и ценностных ориентиров ранних периодов истории человечества предложена попытка моделирования конституции соразмерного (холистического) развития.

Одной из основных целей работы является отбор методологических рекомендаций по преодолению рисков неограниченного потребления с помощью конструирования нормативных институтов.

Задачи работы разрешаются с помощью нормативно-ценностного, социологического, системного, логического, диалектического, структурно-функционального методов. При анализе действующих нормативных актов и правоприменительной практики используются историко-правовой, сравнительно-правовой, формально-юридический, теоретико-прогностический и другие методы познания. Нормативно-ценностный метод применяется для определения значения аксиологических явлений, их оценки с точки зрения общего блага, справедливости, свободы, уважения человеческого достоинства. Этот метод ориентирует на разработку оптимальной модели Основного Закона в части нахождения баланса разнонаправленных интересов общества. Социологический метод необходим для выяснения зависимости политико-правовых институтов от социальной структуры, экономических и культурных предпосылок. С помощью функционального метода изучаются зависимости между конституционно-правовыми явлениями, проявляющимися в опыте, и институтами, закрепленными в нормативных актах. Сравнительная методология необходима для сопоставления конституционно-правовых институтов и принципов различных периодов с целью выявления их общих и специфических черт, нахождения наиболее эффективных форм их формирования. Системный подход используется для рассмотрения конституционно-правовой политики как отражения сложных саморегулирующихся механизмов государства, находящегося в непрерывном взаимодействии с окружающей средой.

Эмпирической базой исследования стали работы мыслителей Древней Греции и более поздних периодов, а также положения действующих Конституций, международно-правовые акты, решения судебных органов.

Глава 1. ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ. ОСОБЕННОСТИ ОБЩЕСТВА ПОТРЕБЛЕНИЯ ВО ВЗАИМОСВЯЗИ С ПРАВОВЫМИ РИСКАМИ

Проблемы общества потребления появились не сегодня. Еще на рубеже XIX и XX веков американский социолог Т. Веблен в своей книге «Теория праздного класса: экономическое исследование институций» предупреждал об опасности гонки за респектабельностью при демонстративном приобретении ненужных товаров3. Сам термин «общество потребления» (англ. consumer society) философы и социологи активно начали использовать во второй половине прошлого века.

С точки зрения аксиологии такие изменения генерируют систему общественных отношений, где высшей ценностью становится удовлетворение желаний индивида. Подобная ценностная перспектива с конца прошлого века в западных странах (а затем и в России) стала определяющей во всех сферах жизни общества. Это связано как с объективными экономическими предпосылками, так и со сменой идеологической парадигмы (широкое распространение концепций неолиберализма, крайнего индивидуализма, отказ от идеи расширения социальных прав граждан).

В связи с увеличением пространства между актом производства товара и актом покупки все большее значение приобретают отношения, которые складываются до непосредственного момента заключения гражданско-правовой сделки. Поэтому перенастройка реальности связана с областями рекламы, мерчандайзинга, брендирования, нейромаркетинга, новыми техниками продаж и т. д.

Необходимость ответа на новые вызовы приводит к трансформации всей правовой системы, включая конституционные, гражданские, налоговые, трудовые и другие институты.

Первой особенностью, непосредственно связанной с правовым регулированием, является размывание границ общественных интересов в результате индивидуализации потребления. Человек стремится обособиться в потреблении так, чтобы не сливаться с толпой, внешний успех достигается путем деятельной конкуренции и победы одного над всеми. Такая модель поведения возникла не спонтанно: в кальвинизме отношения индивида с Богом не опосредованы какими-либо социальными институтами (будь то Церковь, государство или общество). М. Вебер (1864—1920) в своей главной работе4 фиксирует, что средством удовлетворения материальных потребностей человека должно быть приобретательство и на него необходимо направлять свое земное существование. Богатство также признавалось важным индикатором блаженной загробной жизни: тяга к неограниченному накопительству — признак не греховности, но праведности. По Веберу, так и формируется дух капитализма, определяя нематериальный характер предпосылок формирования капиталистической системы хозяйствования. Бедность же рассматривается как Божья кара. В итоге характерными чертами иерархии ценностей общества потребления становятся гипертрофированный рационализм и лишенный каких-либо иллюзий индивидуализм, граничащий с эгоцентризмом. Учет общественных интересов в идеологической и правовой матрице современного общества отходит на второй план.

Провозглашение индивида, его прав и свобод высшей ценностью (ст. 2 Конституции России) создает предпосылки для снижения юридической ответственности отдельного человека, превращения общества в совокупность потребителей, не замечающих интересы окружающих.

Есть мнение, что общество потребления возникло в рамках государственной политики, так называемой модели социального государства, когда в основу экономических отношений была положена «фордовская» система перераспределения ресурсов от крупного капитала в пользу широких масс населения. Однако такая позиция вызывает сомнение, так как любая социальная модель государства провозглашает общее благо выше частных интересов. В современном обществе этого не происходит, что подтверждается нарастанием социальной поляризации населения.

По данным World Wealth Report, в 2020 году 1% наиболее обеспеченных граждан России контролировали более 60% общего благосостояния населения (учитываются все активы, кроме стоимости недвижимости, являющейся основным местом жительства)5. По этому показателю наша страна в относительном выражении втрое обогнала Францию, Японию (19% и 20% соответственно), более чем вдвое — Италию, Великобританию и Канаду (25%), в 1,7 раза — США, Китай. Помимо этого, в России за 2020 год на 19,7% (до 182 тыс.) выросло количество миллионеров.

Увеличивается размер вознаграждения единоличным и коллегиальным исполнительным органам холдинговых компаний независимо от достигнутых результатов по итогам года. Например, члены совета директоров АО «Газпром» получили вознаграждение в размере 585 млн руб. только за первый квартал 2020 года при убытках компании в 306 млрд, в АО «Роснефть» — более 370 млн руб. (убытки компании за отчетный период — 156 млрд руб.) и т. д.6 Также не отказывается от вознаграждения руководство кредитных учреждений, подлежащих санации по итогам своей убыточной деятельности согласно решению Центрального банка Российской Федерации. Например, топ-менеджеры банка «Открытие» получили единовременные выплаты в размере более 1,2 млрд руб.7

Удивительные факты социального расслоения связаны с тем, что одними из самых обеспеченных граждан являются государственные служащие Российской Федерации. По данным журнала Forbes, в 2019 году сто самых богатых представителей федеральных органов власти задекларировали доход более 71 млрд руб.8 Следует помнить, что в России до настоящего времени не ратифицированы ст. 20 «Незаконное обогащение», ст. 54 «Механизмы изъятия имущества посредством международного сотрудничества в деле конфискации», ст. 57 «Возвращение активов и распоряжение ими» Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции9. Таким образом, главные принципы конвенции о прозрачности и эффективности работы государственных служащих в России реализуются не в полном объеме.

Дальнейшее развитие общества немыслимо без правового и общественного контроля над мотивирующими выплатами чиновникам и должностным лицам государственных корпораций, без развития институтов социальной ответственности бизнеса.

На фоне такой сегментации общества стремление проигравших в гонке за материальный успех граждан к потреблению (но несколько иного уровня) не снижается. Широкие слои населения все чаще заключают гражданско-правовые сделки по приобретению в кредит смартфонов, бытовой техники, автомобилей и т. д. Средняя сумма кредита в России на потребительские цели по итогам 2019 года выросла почти на 50%, общее количество выданных кредитов составило 30 млн, в 2020 году установлен очередной исторический рекорд задолженности населения перед банками — более 17 трлн руб.10, что соразмерно совокупности расходов бюджета страны (19,5 трлн руб.). Ранее Международный валютный фонд выпустил официальное заявление о том, что рост потребительского кредитования угрожает финансовой стабильности Российской Федерации. По данным Magram Market Research, чаще всего кредиты берут жители России с доходом ниже среднего11. В основном кредиты берут на покупку электронной техники (18%), автомобиля (25%), ремонт квартиры (32%), на обучение или развитие бизнеса — не более 1%.

Указанные процессы обусловили трансформацию финансово-кредитной системы. В целях максимизации потребления появляются множественные предложения по займам, кешбэку, бонусам, скидкам, картам постоянных покупателей. Основной составляющей здесь является тотальное расширение системы кредитования с участием банковских интегрированных структур и микрофинансовых организаций. Человек попадает в двойную зависимость — от производителей товара и от банков, которые предоставляют денежные средства на этот товар.

Вопрос о новом взгляде на баланс взаимоотношений общества, государства и индивида актуален не только для России, но для всех стран так называемого золотого миллиарда. Помимо социального расслоения стремительно увеличивается информационный разрыв: растет дистанция между обладателями необходимой технологической, финансовой, экологической информации и теми, у кого ее нет. С точки зрения юриспруденции такие тенденции повышают актуальность права на информацию — например, права на достоверную информацию о состоянии окружающей среды (ст. 42 Конституции Российской Федерации).

Существенные преобразования происходят в сфере торговых правоотношений. Посещение супермаркетов становится значимой составляющей жизни человека, и если ранее обычаи торговой деятельности предполагали защиту потребителя от случайных покупок, то сегодня целые сферы общественных отношений преследуют противоположную цель. На это направлены усилия специалистов по рекламе, нейромаркетингу, мерчандайзингу и т. д. Современный горожанин так же, как житель древнегреческого полиса, значительную часть жизни проводит на рыночной площади — агоре, функции которой берет на себя крупный торговый центр с магазинами, ресторанами, кино, развлекательными зонами для детей.

Появление подобных центров во всех крупных городах является составной частью трансформации восприятия акта потребления: если раньше отправной точкой торговой сделки являлась необходимость в определенной вещи, то сегодня приобретение товара — это образ жизни и подтверждение определенного статуса. Человек покупает новую вещь чаще в результате морального, а не физического устаревания, что порождает ряд правовых проблем, связанных с нарушением экологических прав, потребительских интересов при реализации стратегии умышленного планового устаревания товара12 и т. п. В результате происходит истощение природных ресурсов, необходимых для производства товаров широкого потребления.

К методам, которые используют сегодня продавцы для максимизации продаж, относятся бесплатная дегустация, использование специальных ароматов в торговых залах, геймификация и угроза потери. Геймификация —привлечение покупателя за счет добавления игровых элементов в торговую деятельность, к которым относятся систематическое накопление бонусов и баллов, неожиданные выигрыши призов, программы лояльности. На страхе потери основаны навязанные потребителю акции с использованием слоганов: «предложение ограничено», «остался один вариант», «последняя возможность покупки» и т. д.

Все больший удельный вес в цене товара занимает стоимость интеллектуальных прав. Зачастую она превосходит затраты на приобретение комплектующих изделий и вложенный труд работников стран третьего мира. Формирование культа бренда создает условия, при которых дорогостоящий «статусный» товар может уступать по техническим характеристикам аналогу, произведенному другими фирмами.

Правовое регулирование сферы исключительных и личных неимущественных прав осложняется результатами очередной информационной революции. Правоотношения чаще складываются в сети Интернет (мобильные покупки, онлайн-обучение, социальные сети и пр.). Нередко институты медиапространства подменяют традиционные государственные, социальные и правовые институты. Выход в виртуальную сеть связан с заключением гражданско-правовых сделок на предоставление провайдерских и посреднических услуг, что требует особого внимания со стороны государственных органов. Вот почему серьезную полемику вызывают любые варианты законопроектов об обеспечении безопасного функционирования сети Интернет. Применение новых цифровых технологий происходит не только в производственной и торговых сферах, но все больше в сфере социальных коммуникаций.

Помимо перечисленных проблем потребительский капитализм приводит к тому, что производственный процесс обеспечивается небольшой группой разработчиков, функции же остальной части населения сводятся к техническому сопровождению и оказанию вспомогательных услуг. В результате происходит отчуждение работника от процесса и результатов труда, а также его прекаризация, т. е. подмена устойчивых социальных отношений негарантированными формами занятости. В целом снижаются требования к интеллектуальному развитию личности, что создает угрозу неспособности решения новых глобальных вызовов. Труд и образование перестают быть целью сами по себе, но становятся лишь средством достижения необходимого уровня благосостояния, одобряемого обществом статуса.

Перечисленные тенденции во взаимосвязи с правовыми проблемами представлены в табл. 1.

В основе любой правовой системы лежат философские и социологические основания, которые меняются со временем, отражая тенденции общественных отношений в конституционных актах. Сердцевиной современной правовой идеологии являются неолиберализм и индивидуализм. В России ключевое значение для развития общества потребления имеет 2-я статья Основного Закона, которая закрепляет человека, его права и свободы высшей ценностью.

Таблица 1

Соотношение социально-экономических тенденций и правовых проблем в современном обществе

№ п/п	Соци- ально-эконо- мичес- кая тен- денция	Правовая проблема	Отрас- ли права	Государственный орган, осуществляющий контроль
1	Крайняя инди- видуа- лизация потреб- ления	Дисбаланс конституционно-правовой иерархии ценностей, снижение индивидуальной юридической ответственности	Консти- туцион- ное, уголов- ное, адми- нистра- тивное	Высшие органы всех ветвей власти, Конституционный Суд Российской Федерации
2	Транс- форма- ция торго- вой сферы	Уязвимость «слабой» стороны гражданско-правовой сделки, необходимость изменения законодательства в сфере регулирования торговых отношений	Гражда- нское	Центральный банк, Министерство финансов Российской Федерации
3	Концеп- ция вещи как показа- теля статуса, а не средства удовлет- ворения потреб- ности	Необходимость корректировки базовых институтов гражданского права	Гражда- нское	Федеральное Собрание Российской Федерации
4	Транс- форма- ция финан- сово-кредит- ной системы	Увеличение количества недобросовестных кредитных и микрофинансовых организаций, рост мошеннических операций при заключении договоров купли-продажи	Гражда- нское, финан- совое, нало- говое	Федеральная антимонопольная служба, Центральный банк Российской Федерации
5	Социа- льное рассло- ение	Нарушение социальных и экономических прав человека, угроза основам конституционного строя	Консти- туцион- ное, нало- говое	Высшие органы всех ветвей власти, Конституционный Суд Российской Федерации
6	Завы- шение стои- мости интел- лектуа- льных прав в цене товара (культ бренда)	Необходимость урегулирования проблем исключительных и личных неимущественных прав	Право интел- лектуа- льной собст- венно- сти	Федеральная служба по интеллектуальной собственности, Министерство промышленности и торговли Российской Федерации
7	Расши- рение инфор- мацион- ного прост- ранства	Защита прав человека и государственных интересов в сети Интернет	Консти- туцион- ное, граж- данс- кое	Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций

При подготовке действующей Конституции первоначальные проекты содержали более мягкие формулировки: о «приоритете прав и свобод человека и гражданина независимо от национальной принадлежности и территории проживания»13. Однако в окончательный вариант включено бескомпромиссное понятие «высшая ценность», которое не предполагает наличия ценностей, находящихся на одном уровне с индивидуальными правами человека. По крайней мере, так трактуется содержание 2-й статьи Конституции ведущими теоретиками права. Председатель Конституционного Суда России в отставке, академик М. В. Баглай пишет: «…Акцент делается не на коллективном пользовании правами, как это было свойственно тоталитарному государству, а на индивидуальном выборе образа действий. Безусловно, коллективизм необходим для достижения определенных целей, но, понимаемый с чрезмерным универсализмом, он в состоянии подавить инициативу и способности отдельного человека, привести к царству серости и посредственности. А индивидуализм, напротив, раскрывает потенциал общества, и задача права — содействовать проявлению энергии каждого человека»14. Приоритет интересов индивида над общественными и государственными задачами становится базой для формирования общества потребления, влечет сопутствующие риски.

В других нормах действующей Конституции 2-я статья раскрывается за счет ряда неоднозначных положений о соотношении ценностей потребления и личных прав, с одной стороны, ценностей продуктивного труда и конституционно-правовых обязанностей — с другой. В 37-й статье Конституции закреплено право граждан на отдых, но отсутствует прямая фиксация права на труд. Законодатель выбрал формулировки о том, что труд свободен, каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к нему, выбирать род деятельности и профессию. Статья 7 Основного закона сначала провозглашает право на «достойную жизнь» (пункт 1), а только затем содержит положения о социальных гарантиях (пункт 2).

Актуальное значение в эпоху потребления имеет коллизия конституционного принципа свободы экономической деятельности и принципа общего блага. Статья 8 гарантирует единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, поддержку конкуренции. В то же время этот принцип не предполагает обязательного учета публичных интересов. Само понятие «общее благо» в Основном Законе России не встречается. Одновременно всесторонний анализ полного текста Конституции подтверждает взаимосвязь положений 2-й статьи с положениями 55-й статьи, согласно которой права и свободы человека могут быть ограничены в той мере, в какой это необходимо в целях защиты нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц.

Разрешение подобной конституционно-правовой полифонии на практике часто происходит с учетом приоритета индивидуальных интересов определенных социальных классов. В то же время проблемы эпохи потребления подтверждают недопустимость рассмотрения института прав человека только в качестве выражения частных интересов, а обязанности — исключительно публичных. Конституционные права и обязанности неразделимы и одновременно направлены как на выполнение общественных функций, так и на обеспечение частных интересов. Взаимосвязь статей 2-й и 55-й Конституции на законодательном уровне определяет стремление общества к такому состоянию, в котором должно находиться в равновесии личное (индивидуальное) и общее (коллективное).

На практике дисбаланс конституционно-правовой телеологии в цивилизации потребления проявляется по-разному. Последствиями такой деформации, помимо прочего, являются проблемы потребительской безопасности, кризисные явления в экономике. России традиционно не были свойственны ценности безграничного индивидуализма и утилитаризма. Наша страна была и остается пространством, в котором решающую мотивационную роль играют справедливость, общее благо, доверие, эмпатия. Такой подход в течение истории России проецировался на важнейшие правовые институты (от генезиса органов государственной власти до функционирования гражданского общества). Не является исключением и Основной Закон страны, который неизбежно отражает и продолжает национальную культуру, совокупность этических и эстетических представлений населения о должном и сущем. Одновременно Конституция способствует развитию целей, идеалов и принципов будущего правопорядка, формирует правосознание граждан. Вот почему сохранение правовых предпосылок для культа потребления в действующем законодательстве грозит существенными последствиями для общества.

Состояние социума, при котором происходит дезинтеграция определенной системы устоявшихся ценностей и норм, противоречие между идеалами, ранее поддерживавшими общественный порядок и вновь сформулированными государством, Э. Дюркгейм назвал аномией15. Р. Мертон продолжил исследование аномии в период социальной дезорганизации, разделив ее на сферу устремлений и сферу достижения заданных целей. Основную опасность аномии в обществе представляет риск девиантного поведения граждан по причине дисгармоничного соотношения между определяемыми культурой целями и институционными нормами. Повышение уровня преступлений, правовой нигилизм, апатия становятся нормальной реакцией нормальных людей на ненормальные условия16. Э. Дюркгейм основным свойством аномии называл дисбаланс нормативной системы общества, Р. Мертон — особый структурный разлад культуры, разлад между фактически сложившимися ценностями и санкционированными государством средствами17. Для первого ученого состояние аномии представляется временным явлением в период социальных потрясений, для второго — это постоянный фактор напряжения в социуме, который может проявляться с разной степенью интенсивности в зависимости от ряда характеристик.

Развитию аномии в России способствуют общая экономическая нестабильность, низкий уровень жизни большинства населения при внешнем изобилии благ. Совокупность этих проблем позволяет делать прогнозы об аномии как об одном из самопродуцирующих процессов, в результате которого количество социальных патологий общества будет только нарастать. Целостность социума продолжит испытывать кризис, поскольку официальная система конституционно-правовых ценностей вступает в противоречие с мировоззрением и правопониманием мажоритарной части населения. Серьезный внутренний протест в обществе вызывает коммерциализация дошкольного воспитания, образования, здравоохранения и науки.

В условиях конституционно-правовой аномии и крайнего индивидуализма следствия уже не соответствуют ни причинным воздействиям, ни социальным ожиданиям. Случайности выходят на первое место, заменив собой необходимость и законосообразность, профессионалы не обеспечены работой, а руководящие должности занимают лица, оказавшиеся ближе к победителям залоговых аукционов 1990-х годов.

Изучение аномии, как патологии, способной нарушить целостность общества, сохраняет актуальность в социальной, экономической и правовой сферах. Помимо прочего, к причинам аномии исследователи относят дисбаланс разделения труда: когда человек принуждается к тем видам деятельности, к которым он не приспособлен. Кризис в сферах образования, фундаментальной науки, военно-промышленного комплекса привел к тому, что высококлассные специалисты вынуждены переквалифицироваться согласно требованиям рынка труда эпохи потребления. В последние 30 лет значительно вырос спрос на маркетологов, продавцов, супервайзеров, дизайнеров. Все это п

...