Трудовые отношения в условиях развития нестандартных форм занятости

Монография

Под общей редакцией 
доктора юридических наук, профессора 
Н. Л. Лютова,
кандидата юридических наук, доцента 
Н. В. Черных

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 349.2

ББК 67.405

Т78

Рецензенты:
Лушников А. М., доктор юридических наук, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой трудового и финансового права юридического факультета Ярославского государственного университета имени П. Г. Демидова;
Чесалина О. В., кандидат юридических наук, доцент, LL.M., старший научный сотрудник Института социального права и социальной политики Общества Макса Планка (Германия).

Под редакцией доктора юридических наук, профессора Н. Л. Лютова, кандидата юридических наук, доцента Н. В. Черных.

Монография, подготовленная в рамках НИР Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ) (проект № 18-29-16126), посвящена проблемам развития нетипичных форм занятости в России и зарубежных странах.

В монографии, написанной ведущими российскими экспертами по данной проблематике, специализирующимися на трудовом праве, экономике и социологии труда, исследуются вопросы классических нетипичных форм занятости (срочные трудовые договоры, неполное рабочее время, труд через агентства временной занятости и др.) и так называемых новых форм, связанных с развитием информационных технологий: дистанционного труда и платформенной занятости.

Законодательство приведено по состоянию на 15 февраля 2022 года.

Издание рассчитано на широкий круг читателей, интересующихся данной проблематикой.

Текст публикуется в авторской редакции.

УДК 349.2

ББК 67.405

© Коллектив авторов, 2022

© ООО «Проспект», 2022

ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ

Бобков Вячеслав Николаевич, доктор экономических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, главный научный сотрудник, заведующий лабораторией проблем уровня и качества жизни ИСЭПН ФНИСЦ РАН, директор Научного центра экономики труда Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова — глава 1.

Головина Светлана Юрьевна, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, заведующая кафедрой трудового права Уральского государственного юридического университета — глава 9.

Вой­­­тковская Илона Владимировна, независимый исследователь, судебный юрист по трудовым спорам, Москва — глава 7 (совместно с Н. Л. Лютовым).

Локтюхина Наталья Викторовна, доктор экономических наук, доцент, профессор Академии труда и социально-трудовых отношений — глава 2.

Лютов Никита Леонидович, доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой трудового права и права социального обеспечения Московского государственного юридического университета им. О. Е. Кутафина (МГЮА), экстраординарный профессор Школы индустриальной психологии и управления человеческими ресурсами Северо-Западного Университета (Почефструм, ЮАР) — глава 7 (совместно с И. В. Вой­­­тковской), введение, главы 3 и 4.

Одинцова Елена Валерьевна, кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории проблем уровня и качества жизни ИСЭПН ФНИСЦ РАН, ведущий научный сотрудник Научного центра экономики труда Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова — глава 8.

Черных Надежда Вячеславовна, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры трудового права и социального обеспечения Московского государственного юридического университета им. О. Е. Кутафина (МГЮА) — главы 5 и 6.

ВВЕДЕНИЕ

Глобальный переход занятости в мире из сферы производства в сектор услуг1, финансовая и правовая глобализация2 очень существенно преображают классическую модель отношений между работниками и работодателями, под которую в индустриальную эпоху были выстроены системы трудового права практически всех государств.

Одна из наиболее заметных тенденций развития трудового права в мире в течение последних десятилетий — значительный рост дифференциации в правовом регулировании труда или, другими словами, распространение нетипичной или нестандартной занятости, т.е. такой занятости, которая не укладывается классическое понимание трудового правоотношения по тем или иным параметрам и нуждается в специальных правовых нормах для адекватного регулирования. На эту тенденцию существенно влияют два важнейших фактора.

Россия не стала исключением из общей тенденции роста нетипичной занятости и нормы трудового права отражают эту тенденцию на себе весьма заметно. Действующий Трудовой кодекс РФ (далее — ТК РФ) впервые в российском трудовом законодательстве в 2001 г. включил в себя отдельный раздел, посвященный правовому регулированию труда отдельных категорий работников. Таким образом было зафиксировано существование значимого объема специальных норм, касающихся отдельных форм трудовых отношений, которые не укладываются в общие рамки классического трудового правоотношения. С момента принятия ТК до настоящего времени объем этого закона увеличился приблизительно в два раза, причем по большей части за счет «распухания» раздела про отдельные категории работников путем включения в него все новых специальных норм3.

Первый фактор — это усиление гибкости правового регулирования и рост неустойчивых форм занятости (precarious employment). Этой проблеме посвящены главы 1 и 2 монографии, подготовленные ведущими экономистами труда, исследующими данные вопросы — проф. В. Н. Бобковым (гл. 1) и проф. Н. В. Локтюхиной (гл. 2).

Усиление гибкости правового регулирования приводит к большему распространению работы по срочным трудовым договорам, на условиях неполного рабочего времени, разовой занятости, и других неустойчивых форм занятости, в рамках которых снижается объем гарантий, предоставляемых работнику, и подрывается стабильность трудовых отношений4.

На этот первый фактор накладывается еще один — массовое внедрение в повседневную жизнь и работу информационных технологий5, развитие цифровой экономики6. Это привело к распространению так называемых новых форм занятости, при которых взаимодействие между сторонами в очень существенной степени зависит от средств электронной связи. К таким формам относится удаленная занятость, занятость через интернет-платформы совместное использование труда работников (employee sharing), совместное трудоустройство (job sharing), дистанционный труд, труд через онлайн-платформы и некоторые другие.

Оба упомянутых фактора привели к такому росту нетипичной занятости, что это заставляет специалистов обсуждать полное переосмысление самого понятия трудового правоотношения и работника в XXI веке7. «Новые» нетипичные формы занятости в наибольшей степени подвержены прекаризации.

Вопросам адаптации российских норм трудового права «классических» нетипичных форм занятости, как их определяет Международная организация труда (МОТ)8, посвящена глава 3 настоящей монографии, а возможности приспособления российского трудового законодательства к «новым» формам нетипичной занятости (по классификации Европейского фонда по улучшению условий труда и жизни, далее — Еврофонд) посвящена глава 4. Автор глав 3 и 4 — проф. Н. Л. Лютов.

В последние годы из нетипичных форм занятости одной из самых обсуждаемых стал дистанционный труд. В 2013 г. в ТК РФ была включена специальная глава 49.1, посвященная труду дистанционных работников, однако практика показала, что очень незначительная часть фактически существующих дистанционных трудовых отношений оформляются сторонами в рамках данной главы. Начиная с 2020 г., в условиях развития эпидемии Ковид-19, переход на дистанционный труд стал повсеместным, что привело к повышенному вниманию к дефектам его правового регулирования. В результате, в конце 2020 г. была принята радикально пересмотренная редакция главы 49.1 ТК РФ. Практике применения этой главы посвящена глава 5 настоящей монографии, подготовленная Н. В. Черных, а предложения по модификации уже пересмотренных норм приводятся в главе 4.

Изначально в контексте нетипичной занятости больше всего споров в нашей стране было связано с так называемым заемным трудом — предоставлением частными агентствами занятости третьим лицам труда людей, которые числятся работниками этих агентств. Правовое регулирование заемного труда изначально обсуждалось в контексте запрета этого явления, однако глава 53.1 ТК РФ, внесенная в Кодекс в 2014 г., содержит лишь декларацию о запрете, одновременно разрешая осуществление такой деятельности в рамках так называемых договоров о предоставлении труда персонала (работников). Практике применения соответствующих норм ТК РФ и Закона РФ «О занятости населения в Российской Федерации» в настоящей монографии посвящена глава 6, написанная доц. Н. В. Черных.

Россия стала одним из лидеров в сфере развития цифровой занятости, в частности, трудовой деятельности, которая осуществляется через онлайн-платформы. Характеристики «платформенной занятости» рассматриваются в главе 5, а проблемы квалификации труда работников онлайн-платформ, привязанных к месту выполнения работы (труд водителей, курьеров и т.д.) рассматривается в сравнительно-правовом аспекте в главе 7 (авторы — Н. Л. Лютов и И. В. Вой­­­тковская). Пока такие отношения в России (в отличие от большого количества других стран) оформляются с помощью норм гражданского права, если вообще оформляются, а платформенные трудящиеся лишены большей части правовых гарантий, которыми обладают работники, с которыми заключают трудовые договоры. Это уже стало предметом протестов платформенных трудящихся.

Помимо некорректной квалификации отношений в качестве трудовых, еще один важнейший способ работодателей «сэкономить» на работниках за счет лишения их базовых трудовых прав — это уклонение от оформления трудовых отношений. Эта проблема характерна для самых разных стран мира и становится все более острой в последние годы. Неслучайно поэтому, что ей посвящена одна из новейших рекомендаций МОТ — Рекомендация 2015 г. о переходе от неформальнои к формальнои экономике (№ 204). В главах 8 (автор — Е. В. Одинцова) и 9 (автор — проф. С. Ю. Головина) рассматриваются экономические и юридические аспекты данной проблемы для России и стран, входящих в Евразийский экономический союз.

Междисциплинарный подход к методологии исследования отразился на составе творческого коллектива, в который вошли специалисты в области не только трудового права (С. Ю. Головина, Н. Л. Лютов, Н. В. Черных, И. В. Вой­­­тковская), но и ведущие в России специалисты в области неустойчивой и нетипичной занятости, изучающие это явление с позиций экономики и социологии труда — В. Н. Бобков, Н. В. Локтюхина и Е. В. Одинцова. Исследование проводилось с использованием данных опросов дистанционных работников и платформенных трудящихся, а также их работодателей, с учетом новейших исследований в зарубежной и отечественной юридической, экономической и социологической литературы, фактических данных, имеющихся в открытом доступе и в распоряжении у участников творческого коллектива.

Авторы надеются, что издание вызовет интерес у широкого круга читателей, интересующихся проблематикой трансформации отношений в сфере труда и нетипичными формами занятости — юристов, экономистов, социологов и любых читателей, у которых вызывает интерес данная тема.

Авторы выражают благодарность Российскому фонду фундаментальных исследований (РФФИ) за грантовое финансирование настоящей работы в рамках проекта «Формирование концептуального межотраслевого подхода к совершенствованию правового регулирования нетипичных форм занятости в условиях развития цифровых технологий» (проект № 18-29-16126).

Глава 1.
КЛАССИФИКАЦИЯ СОВРЕМЕННОЙ ЗАНЯТОСТИ, ОСОБЕННОСТИ И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ЕЕ НЕСТАНДАРТНЫХ ФОРМ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

В. Н. Бобков

§ 1. Классификация современной занятости, ключевые критерии нестандартной занятости, отличия и пересечение нестандартной занятости с неформальной и неустойчивой занятостью, негативные и положительные аспекты неформальной занятости

Международная организация труда (МОТ) связывает современные преобразования в сфере труда с такими характеристиками экономики, как «неформальная экономика», «нестандартные формы труда» и другие новые формы занятости9.

Характеристики трансформации современной занятости связаны с ее отклонениями от стандартной занятости. Стандартная занятость представляет собой занятость на территории организации работодателя с бессрочным трудовым контрактом, законодательно установленной продолжительностью дней, часов рабочей недели и продолжительности рабочего дня, обеспечивающая защищенные трудовым законодательством трудовые и социальные права работников10.

В России трудовое законодательство в основном регламентирует стандартную занятость. Это значит:

– наличие рабочего места на территории работодателя;

– бессрочный трудовой контракт;

– пять рабочих дней в неделю;

– 40 рабочих часов в неделю;

– восьмичасовой рабочий день;

– гарантии минимальной заработной платы в месяц и систему оплаты труда, которая включает основную и переменные части.

Кроме того, трудовое законодательство о стандартной занятости включает в себя:

– стимулирующие и компенсационные выплаты;

– различные виды обязательного социального страхования;

– фиксированные правила, касающиеся расторжения трудового договора, сокращения рабочих мест и перехода на новые рабочие места;

– нормированный оплачиваемый отпуск и др. трудовые и социальные гарантии.

Классификация стандартной занятости представлена на рисунке 1.

Рисунок 1. Классификация стандартной занятости11

Стандартная занятость осуществляется в формальной экономике. Это означает, что она осуществляется в организациях, являющихся юридическими лицами. Стандартная занятость, регулируется Трудовым Кодексом Российской Федерации и другими законодательными актами, в которые, как правило, на регулярной основе вносятся назревшие изменения. Это позволяет осуществлять стандартную занятость в правовом поле и характеризовать ее как официальную деятельность (занятость). В то же время, на практике из-за неурегулированности экономических и правовых вопросов осуществления стандартной занятости, а также корыстных интересов ряда работодателей, вынужденности или корыстных интересов работников, занятость части из последних является неформальной (скрытой).

Неформальная (скрытая) занятость в организациях представляет собой неофициальную занятость по найму (на основе устной договоренности без оформления документов). Такая занятость создает предпосылки для неустойчивости части формальной занятости.

Устойчивая стандартная занятость представляет собой такую занятость, которая обеспечивает всем наемным работникам бессрочные контрактные отношения и условия для достойного труда.

Неустойчивая (прекаризованная) занятость в организациях охватывает работников, которые вынужденно утратили часть трудовых и социальных прав. Это обусловлено распространением коротких сроков контрактов, непрямых контрактных отношений работника и работодателя, а также неустойчивыми условиями труда, включающими его низкую оплату, недостаточное или избыточное количество рабочих часов и др. К неустойчиво занятым в организациях относятся также все работники, с которыми не оформлены трудовые отношения. Критерии неустойчивой занятости определены Международной организацией труда и представлены ниже при более подробной характеристике неустойчивой занятости в Российской Федерации.

Нестандартная занятость является альтернативой стандартной занятости. Нестандартная занятость представляет собой занятость в формальной (организации) и неформальной (физические лица) экономике, характеризуемую отклонениями от требований стандартной занятости.

Так, например, по экспертным оценкам, в 2017 г. среди имеющих отклонения режима рабочего времени от стандартных 8 часов в день и 40 часов в неделю, группа работников, у которых продолжительность и рабочего дня, и рабочей недели превышает указанный стандарт составляла около 30%, а группа тех, у кого рабочие часы были ниже этого стандарта составляла 13% от общей численности занятых боте на основной работе в организациях12.

При переходе на нестандартную занятость работники теряют некоторые или все показатели стандартной занятости. На рисунке 2 показана классификация нестандартной занятости.

Рисунок 2. Классификация нестандартной занятости13

Нестандартная занятость может быть формальной, когда работник работает в организации, но его контрактные отношения и условия труда отклоняются от условий стандартной занятости, и неформальной, если работник является физическим лицом и занят в неформальном секторе экономики.

Нестандартная занятость может быть официальной, если она осуществляется в соответствии с трудовым законодательством или скрытой (теневой) занятостью, что означает, что ни трудовое законодательство, ни социальные гарантии на нее не распространяются. В последнем случае работник полностью зависит от работодателя и не имеет законных оснований оспаривать условия своего трудоустройства или работает самостоятельно без официальной регистрации своего бизнеса.

Неформальная занятость в неформальном секторе экономики представляет собой часть нестандартной занятости, осуществляемой физическими лицами в формах самозанятости, занятости в собственных домашних хозяйствах для производства продукции, занятости индивидуальным предпринимательством без и с наемным трудом и помогающими на семейном предприятии. Все эти формы неформальной занятости могут быть с оформлением и без оформления регистрации и договоров.

С точки зрения характера труда неформальную занятость целесообразно классифицировать следующим образом:

– Официальная (легальная) занятость физических лиц в общественном производстве (индивидуальное предпринимательство, самозанятость, фермерские хозяйства, внесенные в реестр индивидуальных предпринимателей);

– Официальная (легальная) занятость физических лиц и помогающих членов семей в собственном домашнем хозяйстве для реализации продукции;

– Незарегистрированная (скрытая) занятость физических лиц в общественном производстве (индивидуальное предпринимательство и самозанятость) видами деятельности, разрешенными законодательством, но с его нарушением;

– Криминальная занятость (незарегистрированная занятость) запрещенными видами деятельности с нарушением законодательства.

Нестандартные трудовые отношения в России становятся все более распространенными. И наоборот, количество работников с трудовыми отношениями стандартной занятости, уменьшается.

Нестандартная занятость может быть устойчивой, если она имеет эффективное правовое регулирование в формальной и неформальной официальной (легальной) экономике. Большая часть нестандартной занятости в нашей стране в современных условиях является неустойчивой (ее характеристики будут даны ниже).

После характеристик отдельно стандартной и нестандартной занятости и их основных форм сформулируем ряд общих дефиниций, необходимых для дальнейшего анализа.

Неформальная занятость в экономике включает неформальную занятость незарегистрированных работников в организациях и неформальную занятость в неформальном секторе экономики.

Нелегальная (теневая, скрытая) занятость в экономике включает незарегистрированную занятость в организациях и незарегистрированную занятость самозанятых, индивидуальных предпринимателей и незарегистрированных наемных работников в неформальном секторе из числа как входящих, так и официально не входящих в состав рабочей силы.

Неустойчивая (прекаризованная) занятость в экономике представляет собой вынужденную занятость, сопровождающуюся утратой работником стандартных трудовых отношений, основанных на бессрочном трудовом договоре с полной рабочей неделей (стандартная занятость). Она включает элементы незащищенной занятости на неформальных рабочих местах в формальной экономике, в неформальном производстве (некорпорированная индивидуальная занятость и занятость домашних хозяйств), в скрытом производстве и незаконной деятельности, а также временную незанятость (безработицу).

Стандартная занятость с элементами незащищенности и нестандартная занятость, а также временная незанятость становятся вынужденными в случаях нарушений работодателями контрактных соглашений и достойных условий труда, а также при отсутствии или недостатке рабочих мест со стандартными контрактными соглашениями. Неустойчивая занятость разрушает традиционную стандартную модель занятости, ограничивает или приводит к полной утрате работниками трудовых и социальных прав на защищенную и устойчивую занятость. Это одна из наиболее проблемных областей современных общественных отношений, обостряющаяся вследствие современной промышленной революции, глобализации всемирных связей во всех областях и их использования в интересах капитала.

Неустойчивая занятость включает такие аспекты трудовых отношений как неопределенность в планировании занятости, потерю смысла в труде и дефицит в признании такой занятости обществом14.

Критерии и характеристика неустойчивой занятости в Российской Федерации

Международная организация труда обобщила результаты международных исследований и выдвинула основные критерии неустойчивой занятости15.

Неустойчивая занятость зависит от двух основных критериев:

– типа трудового договора;

– и неустойчивых условий труда.

С точки зрения трудовых договоров неустойчивая занятость имеет следующие показатели и индикаторы:

Прежде всего, ограниченный срок действия контракта: срочный, краткосрочный, временный, сезонный, поденный и случайный труд;

Во-вторых, они определяются их природой и могут быть: многосторонними (но не прямыми), субподрядными, скрытыми или фиктивными.

Что касается неустойчивых условий труда, то основными показателями и индикаторами неустойчивой занятости являются:

– низкая заработная плата;

– слабая защита от увольнения;

– отсутствие доступа к социальной защите и льготам, традиционно связанным с полной занятостью;

– отсутствие или ограниченный доступ работников для реализации своих прав на работе.

Эта классификация критериев и показателей неустойчивой занятости в настоящее время широко используется международным сообществом исследователей и пользователей.

Неустойчивая занятость в разной степени представлена в ниже следующих типах контрактных трудовых соглашений в формальной российской экономике:

1) официальные прямые бессрочные трудовые контракты и срочные контракты продолжительностью от одного года и более при полной реализации требований трудового и иного законодательства со стороны работодателей;

2) официальные прямые бессрочные трудовые контракты и срочные контракты продолжительностью от одного года и более, сопровождающиеся несоблюдением работодателями условий контрактов;

3) официальные контракты, сопровождающие нестандартную, гибкую и нестабильную занятость работников: работа на условиях фиктивной самозанятости, по субподряду, по агентскому контракту и др.

По мере перехода от первого к третьему типу отношений наблюдается рост значений показателей неустойчивости занятости. Однако принципиальное отличие от первых трех типов контрактных отношений имеют трудовые и предпринимательские отношения в четвертом, неправовом типе трудовых отношений — в неформальном секторе формальной экономики и в скрытом производстве (теневой экономике). Значительная часть работников вынуждена смириться с этим, поскольку в формальной корпоративной экономике особенно в третьем типе контрактных отношений, работники поставлены в сопоставимые, а зачастую, и в сравнительно худшие условия труда и занятости.

Из всего этого вытекает, что, частично, неформальная занятость в формальной экономике и вся теневая экономика (кроме криминальной) порождены нерешенными проблемами адаптации к расширению гибкости занятости и неприспособленностью трудового и иного законодательства к защите трудовых и социальных прав работников в нестандартных формах занятости в формальной экономике. Они могут быть преодолены только при условии адекватного управления развитием трудовых и предпринимательских отношений в формальной экономике.

С учетом российских и зарубежных исследований, мнений экспертов авторами данной разработки с привлечением других экспертов предложен ряд итераций по упрощению критериев МОТ и более полному учету иных критериев отнесения занятости к неустойчивой и степени ее неустойчивости. Разработана таблица, позволяющая выявлять содержание и степень неустойчивой занятости работников и определять масштабы неустойчивой занятости как в целом по Российской Федерации, так и в ее регионах, и в конкретных организациях16.

Особого внимания требует создание условий для достойного труда работникам с нестандартной занятостью в формальной экономике. У них, более других (исключая скрытые формы занятости) выражено ущемление трудовых и социальных прав. Российское государство не научилось эффективно влиять на защищенность работников в формальной (легальной) экономике в т.н. новых гибких формах занятости. В этих условиях занятость в теневой экономике является, хотя и вынужденной, но нередко, более привлекательной для работника и работодателя. Актуальной задачей является трансформация трудового, гражданского и другого законодательства, которая позволяла бы в условиях нестандартной и гибкой занятости обеспечить работникам соблюдение их трудовых и социальных прав17.

Проведенный анализ показал, что не все «новые» или нетипичные формы занятости в одинаковой степени воздействуют на неустойчивость занятости. Соответственно, и подход к регламентации их российским законодательством должен быть принципиально разным. Первая из исследованных форм — стратегическое совместное использование труда работников — может быть очень полезной и важной с точки зрения не только предоставления удобного механизма, помогающего работодателям выстраивать эффективные и экономичные структуры для совместного использования результатов труда работников, но и для предотвращения злоупотреблений самими работодателями в случаях их корпоративной множественности.

Вторая форма — разовое совместное использование труда работников — позволяет работодателям снижать простой работников и повышать эффективность труда, однако при ее легализации необходимо установление четких границ, не позволяющих превращать его в бизнес работодателя — заработок на заемном труде.

Третья форма — совместное трудоустройство — может быть полезна с точки зрения помощи уязвимым на рынке труда категориям работников, а также предоставления работодателям более стабильного предложения труда. При легализации данной схемы следует осторожно отнестись к установлению механизма координации между работниками и предотвращению размывания ответственности работодателя.

Четвертая форма — так называемое промежуточное управление — представляет собой специфическую форму договоров применительно к работникам высокой квалификации. Представляется, что легализация такой формы может быть полезна для решения ряда управленческих задач работодателей и не представляет существенных рисков с точки зрения неустойчивой занятости.

Пятая форма — разовая занятость — напротив, представляет собой классический пример неустойчивой занятости, и легализация этой формы весьма опасна с точки зрения сохранения социально-трудовых прав работников.

Шестая форма — мобильная работа, основанная на ИКТ, — уже легализована в России в виде надомного труда, однако для эффективного ее применения на практике, отечественное законодательство нуждается в существенной доработке. С 1 января 2021 г. вступил в силу Федеральный закон18, полностью пересматривающий содержание главы 49.1 Трудового кодекса Российской Федерации (далее — ТК РФ), регулирующей трудовые отношения с дистанционными работниками. Новая классификация дистанционного труда устранила значимый пробел старой редакции главы 49.1 ТК РФ, который заключался в том, что трудовой договор мог быть только или полностью дистанционным, или полностью «стационарным».

Седьмая форма — платформенная занятость также нуждается в комплексном улучшении правового регулирования.

Негативные и положительные аспекты нестандартной и неформальной занятости19

Развитие нестандартной и ее части — неформальной занятости обу­словлено объективными причинами. У этих причин есть организационно — техническая и социально — экономическая характеристики. С точки зрения техники и организации производства современная революция 4.0 и цифровизация, как ее составная часть, приводят к расширению гибкости занятости и выводят ее часть за рамки стандартной занятости (см. признаки стандартной занятости выше), изменяют возможности организации производства, делает индивидуальный труд и труд небольших коллективов более эффективным, чем при прежних технико-технологических основах.

Организационно-техническая сторона нестандартной занятости, включающая характеристики средств труда, их применения на территории работодателя или вне ее, профессионально-квалификационных характеристик работника, форм контроля за ним и др., нейтральна к ее социально-экономической стороне. Производительные силы могут быть использованы как «во благо», так и «во зло» развитию человека, общества и отдельных его социальных классов, и групп, а также экономике страны и конкретных собственников.

Реализация огромных возможностей гибких форм занятости представляет возможности для реализации трудового потенциала работников, для развития их способностей. Они выражаются в быстром росте разнообразия рынков труда и форм занятости; в беспрецедентных возможностях сокращения рабочего времени и перераспределения массива работы между большим количеством людей, и, как следствие, расширения их свободного времени; в использовании возможностей колоссального роста связности рынков труда, экономик и обществ, повышения управляемости социоприродными системами на всех уровнях деятельности людей и их сообществ и др.

Современные производительные силы позволяют осуществлять занятость, не выходя из дома, будучи в другом городе или вообще в другой стране. В основном это, конечно, касается людей интеллектуального, творческого труда. Поэтому для них необходимы гибкие контрактные соглашения и условия труда, иной подход к регулированию рабочего и сводного времени и другие организационные меры, способствующие повышению результативности нестандартной, в том числе, и неформальной занятости.

Такая занятость выгодна, прежде всего, высоко конкурентным работникам, которые востребованы на рынке труда и обществу. Гибкие формы занятости выгодны и работникам, для которых занятость не является приоритетом в силу жизненных обстоятельств. Имеются в виду пенсионеры, студенты, женщины, находящиеся в декретном отпуске, и др. Собственное дело, временная занятость, подработки или единичные заказы, поступающие время от времени, удобны для этих категорий населения.

Реализация возможностей гибкой занятости и мобильности работника проявляется в росте и реализации их человеческого потенциала, в повышении производительности труда и современных формах организации деятельности по производству продукта, услуг и информации.

Действие объективного закона концентрации производства, согласно которому научно-технический прогресс усиливает тенденцию более эффективного использования современных производительных сил в более крупных организациях. Они же (эти организации) делегируют часть прежних и новых ниш для мелкого и среднего бизнеса, составляющего технологические цепочки позволяющие удовлетворять растущие и все более разнообразные индивидуальные потребности населения. Таким образом, организационно-технологическая сторона прогресса обуславливает одновременное развитие крупных и мелких производств, товаров, услуг и информации. Они взаимно дополняют друг друга. Интерпретация рядом исследователей нестандартной занятости и ее неформальной части, как регрессивного явления не является верной. Стандартная и нестандартная занятость взаимно обуславливают друг — друга, их обоснованное сочетание обеспечивает сбалансированность экономики. В настоящее время нет такого сбалансированного сочетания. Так, доля малого и среднего бизнеса в нашей стране значительно меньше, чем у экономик стран со сходными размерами и структурой. Кроме того, многие нестандартные формы занятости не имеют должного правового регулирования, что обусловлено как их новизной и динамичностью трансформаций, так и лоббированием со стороны работодателей сдерживания их своевременного регулирования, что позволяет бизнесу управлять ими в своих интересах в ущерб интересам работников и государства.

Направляются ли возможности, обусловленные развитием производительных сил, «во благо» или «во зло» обществу и ЧЕЛОВЕКУ, определяется характером производственных отношений. Ведущая роль общественной собственности на средства производства в сочетании с дополняющими ее кооперативными и частными производственными отношениями, скрепленные политическими механизмами власти народа при социализме создают условия для быстрого развития современных производительных сил во благо человека и общества.

При капитализме возможности большей гибкости и мобильности работника реализуются, прежде всего, в интересах капитала и буржуазного государства. Гибкие формы занятости чрезвычайно выгодны для работодателя. Они позволяют ему сократить расходы на средства труда, персонал и оплату его труда. А работникам, особенно если их труд не является конкурентоспособным, или при отсутствии других доступных рабочих мест и особых жизненных обстоятельств, остается только мириться с условиями капитала, если они не хотят остаться без средств к существованию. Это означает, что риски, обусловленные гибкостью занятости, смещаются от капитала к труду.

В реальной современной российской практике нестандартная занятость, чаще всего, является неустойчивой и незащищенной. Все проявления прекаризованной занятости как в формальном, так и в неформальном секторах экономики, включая теневые и криминальные разновидности нестандартной неформальной занятости играют регрессивную роль.

Однако запретительные меры являются безальтернативными только для криминальной неформальной занятости. Теневая неформальная занятость в организациях и неформальном секторе законными видами деятельности должна преодолеваться сочетанием стимулирующих и запретительных мер, среди которых ведущими являются стимулирующие меры. Практика развитых зарубежных государств показывает, что и в капиталистической экономике при должном экономическом и правовом регулировании часть проблем, порождаемых неустойчивой занятостью, может быть смягчена20.

§ 2. Характеристики неустойчивости нестандартной занятости в Российской Федерации: второе десятилетие 2000-х годов

Выявление и анализ численности и состава населения, проживающего в Российской Федерации, вовлеченного в нестандартные и неустойчивые формы занятости

Авторами с привлечением других специалистов был проведен специальный опрос пользователей социальных сетей, который позволил определить социально-демографический, профессиональный и региональный профили неустойчивой занятости, обусловленный обсуждением ими этой проблемы.

Исследование проводилось в ноябре 2016 года. В качестве его эмпирической базы выступила выборка пользователей из социальных сетей, выявленных через автоматический поиск с помощью тезауруса, составленного на основе научных статей, публичных обсуждений и открытых информационных материалов, затрагивающих тему неустойчивой занятости, неформальной экономики и скрытых доходов. В процессе исследования произведен автоматический мониторинг упоминаний о неустойчивой занятости в социальных сетях, блогах и открытых информационных ресурсах. Поиск субъектов неустойчивой занятости осуществлялся с помощью использования технологии обработки больших массивов данных.

В общей сложности в процессе исследования обработано свыше 2 млн веб-страниц, а генеральная выборка исследуемых данных составила более 4200 уникальных пользователей. Методика исследования базируется на алгоритме, состоящем из нижеприведенных этапов:

1. Составление первичного тезауруса — исходного списка ключевых слов для дальнейшего поиска обсуждений в автоматическом и полуавтоматическом режимах. В тезаурус вошли более 190 исходных запросов.

2. Проведение автоматизированного поиска по полученному первичному тезаурусу, а также обогащение его выражениями (терминами) близкими по семантике и словоформам с помощью технологий машинного обучения. В результате список ключевых слов был увеличен на 23,6%, а итоговое количество выявленных упоминаний о неустойчивой занятости в 2016 г. превысило 43 тысячи.

3. Полуавтоматическая сегментация найденных упоминаний о неустойчивой занятости: выявление принадлежности к определенной половозрастной группе, профессиональной сфере, а также к региону и федеральному округу. География исследования неустойчивой занятости в России основывалась на квотной выборке (см. рисунок 3).

Рисунок 3. Распределение участников выборки по федеральным округам

В результате полуавтоматической сегментации найденных в социальных сетях, блогах и открытых информационных ресурсах упоминаний о неустойчивой занятости выявлена принадлежность субъектов неустойчивой занятости к определенной половозрастной группе и профессиональной сфере, а также их территориальное размещение в Российской Федерации. Представленный на рисунке 4 график иллюстрирует частоту партисипативности возрастных когорт в выборке (столбчатая диаграмма), а кривая линия указывает долю неустойчиво занятых.

Согласно результатам исследования, рискам неустойчивой занятости в большей степени подвержены молодые люди до 23 лет, а также представители старшего поколения. Это обусловлено тем, что низкая востребованность на рынке труда и невысокая конкурентоспособность относительно других возрастных когорт вынуждает молодежь и лиц предпенсионного возраста (занятых пенсионеров) занимать сегменты рынка труда с высоким риском неустойчивой занятости. Таким образом, для данных социально уязвимых групп населения сам факт наличия оплачиваемой занятости является более важным, чем условия труда, размер вознаграждения и социальные гарантии.

Рисунок 4. Возрастная структура субъектов неустойчивой занятости

Внутренний круг графика, изображенного на рисунке 5, подразумевает разбивку выборки по половому признаку. Внешний круг показывает долю мужчин и женщин, подверженных рискам неустойчивой занятости.

Рисунок 5. Половая структура субъектов неустойчивой занятости

В гендерном разрезе пользователей сети Интернет, затронувших тему неустойчивой занятости, наблюдается преобладание мужского пола (см. рисунок 5). Данное обстоятельство свидетельствует о том, что для женщин преимущества и выгоды официального трудоустройства являются более значимыми. Мужчинам, зачастую, более важен размер получаемого дохода.

По результатам исследования уровня образования субъектов неустойчивой занятости установлена достаточно высокая доля лиц (50%), подверженных рискам неустойчивой занятости, имеющих высшее и среднее профессиональное образование (см. рисунок 6).

Рисунок 6. Уровень образования субъектов неустойчивой занятости

Несмотря на то, что в мировой практике высшее образование повышает востребованность специалиста и шансы на официальное трудоустройство с высоким уровнем обеспечения трудовых и социальных прав, в российских реалиях оно не является гарантией защиты от неустойчивой занятости.

В результате исследования выяснено, что в отраслевом разрезе большинство неустойчиво занятых принадлежат к торговле, сельскому хозяйству и строительной сфере, что объясняется массовостью представляемых ими профессий, особенностями организации производства и труда в этих сферах деятельности и невысокими требованиями работодателя к образованию работников (см. рисунок 7).

Рисунок 7. Отраслевая принадлежность субъектов неустойчивой занятости

По данным социальных медиа, наибольшие масштабы и распространение неустойчивой занятости наблюдаются в Северо-Кавказс­ком, Дальневосточном и Приволжском федеральных округах (см. рисунок 8).

Рисунок 8. Соотношение неустойчивой занятости и безработицы в разрезе федеральных округов России по данным Росстата и социальных медиа

Это объясняется тем, что в регионах с высоким уровнем безработицы и напряженности на рынке труда население, не рассматривающее переезд в другой регион, вынуждено соглашаться на неформальные трудовые отношения, отсутствие социальных и трудовых гарантий, сверхурочную работу либо на временную занятость и другие формы прекаризованной занятости. Кроме того, исследование установило, что отдаленность федерального округа от центра страны влияет на возрастание актуальности проблемы неустойчивой занятости для местного населения. Главным образом, это обусловлено межрегиональными диспропорциями социально-экономического развития России.

По итогам проведенного исследования на основе данных социальных медиа, составлен социально-демографический, профессиональный и региональный профиль субъекта, подверженного рискам неустойчивой занятости в России (см. таблицу 1).

Таблица 1

Профиль субъекта неустойчивой занятости в России

Гендер	Возраст	Образование	Сферы занятости	Территориальная принадлежность
Мужской	До 23 и старше 58 лет	Среднее общее	Торговля, сельское хозяйство и строительство	Северо-Кавказский, Дальневосточный и Приволжский федеральные округа

В результате анализа данных социальных медиа сделано заключение, что основными проблемами, с которыми сталкиваются граждане, подверженные рискам неустойчивой занятости в России, являются:

– Отсутствие защищенности и уверенности в работе и в завтрашнем дне;

– Плохие или опасные условия труда;

– Нестабильная и неконкурентоспособная заработная плата;

– Необоснованно заниженная оплата труда;

– Задержки или невыплаты заработной платы, пособий;

– Неоплачиваемая сверхурочная работа;

– Неуплата работодателем налогов или страховых платежей;

– Работодатель не оплачивает отпуск или больничный лист;

– Сложности с поиском новой работы и трудоустройством.

§ 3. Тенденции развития нестандартной занятости в Российской Федерации: ограничение угроз и реализация возможностей

Современные тенденции трансформации рынка труда и сферы занятости подтверждают возрастание рисков замены «…прочных социальных сетей, …вытекающих из стабильных трудовых отношений, на … ситуации, в которых отдельные лица теряют социальную идентичность, которую придает им труд, становясь изолированными, неуверенными и отчужденными в силу своего трудового опыта…» и обусловливающих эти риски таких характеристик экономики и сферы труда, как «неформальная экономика», «нестандартные формы труда», распространение гибких, краткосрочных и переходных форм занятости, когда работники становятся все более мобильными в пространственном и функциональном отношениях»21.

Индивидуализация трудовых отношений получает все большее распространение в сфере занятости. Это наглядно проявилось в период пандемии COVID-19 в значительном расширении удаленной работы, проблемах индивидуального выбора при поиске работы. Так, например, работа фрилансером через онлайн-платформы за последние два десятилетия из нового явления постепенно становится отличительной чертой рынка труда России22. По экспертным оценкам, в России через платформы уже работают около 6%23 занятого населения, а к 2030 г. их численность прогнозируется на уровне от 8% до 20% занятого населения24.

Доступные статистические данные не позволяют точно оценить текущие масштабы нестандартной занятости, вряд ли это в принципе возможно из-за сложного характера данного явления, однако ожидания дальнейшего роста представляются оправданными. Социально-экономическая модель, характеризующаяся ускоренным ростом нестандартных форм занятости, отличается новыми видами частичной занятости и краткосрочными трудовыми контрактами за счет замещения долгосрочных трудовых отношений с работодателем25.

Негативные последствия расширение сферы индивидуализации труда и снижения качества занятости характеризуют впечатляющие масштабы неустойчивой занятости и безработицы, а также низкие уровень и качество жизни домохозяйств в Российской Федерации26.

В дальнейших исследованиях необходимо больше внимания уделять таким характеристикам современной занятости, как свободному или вынужденному характеру ее выбора. Это позволит разграничить добровольные гибкие формы занятости у высоко конкурентных работников, которые надо развивать и расширять, и неустойчивую занятость, сопровождаемую утратой работниками трудовых и социальных прав, которую надо сокращать.

Для оптимального регулирования развивающихся производственных отношений должны быть определены социально приемлемые модели занятости; учтена необходимость баланса гибкости и защищенности; законодательно закреплены признаки нестандартных трудовых отношений; разработаны инструменты обеспечения социальных гарантий для стандартной занятости и установлены социальные гарантии для нестандартной занятости. В итоге должны быть созданы условия, поддерживающие конкуренцию моделей стандартной и нестандартной занятости.

Для преодоления рисков дестандартизации занятости и достижения устойчивости современных обществ важно конкретизировать решения, предложенные в докладе ООН «Будущее уже наступило: наука на службе устойчивого развития»27, о том, что переход к действительно устойчивой модели развития требует «коренного и целенаправленного отхода от инерционной модели поведения», принятия иного подхода (в том числе культурного) к экономическим проблемам…»28 (выделено нами В.Б.). Наша позиция состоит в том, что общественное развитие носит закономерный характер, а решения (выделено нами В.Б.) либо ускоряют, либо тормозят его в зависимости от того, соответствуют они или противоречат общим законам, направляющим прогрессивную эволюцию. Известен, разделяемый нами, отличный взгляд на содержание категории «устойчивое развитие», который состоит в признании несовместимости между стихийной историей в форме рыночно-капиталистической системы развития в ХХI-ом веке и используемой этой системой большой энергетики воздействия на природу. Такая альтернатива исходит из признания и действий по реализации доктрины устойчивого развития, позволяющей осуществить выход человечества из экологического и духовного тупика истории, а именно доктрины фактически нового, ноосферного типа будущей истории человечества в виде управляемой социо-природной эволюции на базе общественного интеллекта, научно-образовательного общества и ноосферного экологического духовного социализма (далее — Доктрины)29.

Эта Доктрина отрицает возможность устойчивого развития в рамках глобального капитализма. Она не совместима с интересами «мирового капитализма» (понятие введено Дж. Соросом). Следовательно, потребуется признать невозможность реализации целей, провозглашенных ООН в Повестке 203030, в том числе Цели 8 (содействие поступательному, всеохватному и устойчивому экономическому росту, полной и производительной занятости и достойной работе для всех) в рамках глобального капитализма. Ноосферная экономика основана на соединении научных знаний с трудом31. Из этого вытекает качественно иное будущее сферы труда, невозможное в русле капиталистического воспроизводства продукта и социальных структур, которое требует четкой артикуляции и действий, направленных на реализацию ноосферной альтернативы устойчивого развития.

Одной из ее фундаментальных характеристик является образование как базис базиса восходящего духовного и материального воспроизводства (выделено нами В.Б.). Обществу, которое развивается не стихийно, а планомерно, нужно образование, опережающие рост сложности технологических и природных систем32. Только при этом условии может быть обеспечена управляемая социоприродная эволюция33. Таким образом, образование и научно-образовательное общество предстают как фундаментальные характеристики ноосферного экологического духовного социализма. В этом контексте следует рассматривать организацию непрерывного образования как фактор преодоления социального и экономического неравенства работников и продолжать исследования и преобразования сферы образования.

Изучение трансформации современной сферы занятости позволило выявить и охарактеризовать ее классификацию, в основу которой положено разграничение стандартной и нестандартной занятости, формальной неформальной занятости, официальной и скрытой занятости, устойчивой и неустойчивой занятости.

Определены социально-демографический, профессиональный и региональный профили, характеризующие современную нестандартную неустойчивую занятость в Российской Федерации, и проведено их количественное оценивание.

Проанализированы тенденции развития нестандартной занятости и возможности реализации ее преимуществ и ограничения угроз. Сделан вывод о необходимости баланса гибкости и защищенности занятости; законодательного закрепления признаков нестандартных трудовых отношений; разработки инструментов обеспечения социальных гарантий для стандартной и нестандартной занятости, создания условий, поддерживающих конкуренцию моделей стандартной и нестандартной занятости.

Глава 2.
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В УСЛОВИЯХ ДЕСТАНДАРТИЗАЦИИ ЗАНЯТОСТИ НАСЕЛЕНИЯ: ХАРАКТЕР ИЗМЕНЕНИЙ И НАПРАВЛЕНИЯ РЕГУЛИРОВАНИЯ

Н. В. Локтюхина

§ 1. Сущность дестандартизации занятости

Дестандартизация занятости, суть которой в увеличении масштабов нестандартных фор занятости относительно стандартной занятости меняет различные жизни человека, государства и общества, экономики и социальной сферы. В настоящей главе монографии предпринята попытка раскрыть характер таковых изменений, имеющиеся проблемы в связи с дестандартизацией занятости и предложения по их решению в контексте социально-экономического регулирования.

Следует отметить отсутствие объективных данных о масштабах распространения в России новых нестандартных форм занятости34 (дистанционная, частичная, нерегулярная, временная, фриланс, самозанятость, новые формы работы, работа на интернет-платформах, работа по запросу через приложения и прочие), что затрудняет оценки соответствующих тенденций в России.

Согласно исследованиям, масштабы дестандартизации занятости в России значительны. Так по данным опубликованного в феврале 2021 года анализа глобального рынка фриланса35 Россия в 2020 году вошла в первую десятку стран по объему рынка фриланса в денежном выражении (фрилансеры — это вольнонаемные, работающие с компаниями на проектнои основе и оформляющие свои отношения через договор, а также сезонные работники).

§ 2. Социально-экономические условия и факторы, влияющие на развитие нестандартных форм занятости

Определение «причинности» явлений в сфере рынка труда и занятости — важнейшая составляющая познания данных сфер, что было достаточно точно отмечено еще в одном из первых в новейшей истории России учебников, отражающих «рыночные» концепции в сфере труда: «Рынок труда наиболее сложный элемент рыночной экономики. Здесь не только переплетаются интересы работника и работодателя, но и как в зеркале отражаются практически все социально-экономические явления, происходящие в обществе»36.

Выявление причинно-следственных связей в функционировании рынка труда, анализ социально-экономических факторов, влияющих на развитие нестандартных форм занятости в России, позволяет объяс­нять тенденции в соответствующей сфере, а главное — делать обоснованные прогнозы развития ситуации, предлагать меры по совершенствованию регулирования социально-экономических отношений и рынка труда в условиях дестандартизации занятости.

Учитывая многообразие факторов, влияющих на рынок труда и на развитие нестандартных форм занятости, мы в рамках настоящего раздела монографии выделили ключевые из них. Дестандартизация занятости в России обусловлена нижеследующими социально-экономическими факторы.

Развитие информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) кардинально меняет рынок труда и сферу занятости. Значительная часть рассмотренных в настоящей монографии нестандартных форм занятости реализуется с использованием ИКТ. Уже получил распространение такие термины как «цифровизация занятости», «цифровизация в сфере занятости»37

Развитие ИКТ двояко влияет на сферу занятости, с одной стороны, это новые возможности, а с другой — угрозы.

Возможности заключаются в расширении спектра видов занятости, профессиональной реализации и новым источникам дохода, гибкости использования рабочего времени и рабочего пространства. Угроз также предостаточно.

Во-первых, угроза безработицы. Информатизация приводит к высвобождению большого числа работников, не владеющих навыками, необходимыми для современной экономики, что ведет к безработице, формированию слоя социального незащищенных граждан. Сама по себе безработица чревата психологическими проблемами, разрушениями семейных отношений и стрессами.

Так, в английском языке распространено устойчивое словосочетание «экономический рост, не сопровождающийся созданием рабочих мест» (jobless growth). Эта проблема наряду с общемировой деформализацией рынка труда, либерализацией экономики и социальной сферы повышают степень незащищенности работников.

Аналитики рынка труда предрекают глобальную безработицу, обусловленную повсеместной информатизацией и роботизацией. Так, по прогнозам ведущих экспертных агентств в ближайшие годы более 47% легальных рабочих мест будут «оцифрованы», то есть компьютерные программы или роботы заменят работника38.

Из доклада «The Future of Jobs Report 2018» следует, что в ближайшем будущем роботы уничтожат в мире больше 75 млн рабочих мест, хоть и создадут 133 млн новых39.

Во-вторых, угроза снижения качества занятости.

Обусловленное цифровизацией разрушение традиционной модели трудовых отношений, расширение нестандартных форм занятости, многие из которых в России в основном находятся за рамками правового поля, приводят к ограничению или полной утрате работниками трудовых и социальных прав. В рамках нестандартных форм занятости зачастую не формируются пенсионные права работников, что чревато социальным взрывом в будущем.

Технический прогресс и развитие интернета, стирая грань между трудовой и частной жизнью, увеличивают профессиональную и психологическую нагрузку на человека, из-за чего размеры глобальной эпидемии приобретают синдром профессионального выгорания и профессиональные стрессы, что несет губительные последствия для человеческой личности и института семьи.

Учитывая значение цифровизации для дестандартизации занятости, важно понимать масштабы таковой цифровизации в России. В этом смысле интересно совместное исследование Deloitte СНГ и SAP40, в рамках к

...