В. И. Попов

Право в обеспечении коммуникации государства и гражданского общества

Монография

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 340

ББК 67.0

П58

Автор:
Попов В. И., кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры теории государства и права Московского университета МВД России имени В. Я. Кикотя.

Рецензенты:
Клименко А. И., доктор юридических наук, профессор, начальник кафедры теории государства и права Московского университета МВД России имени В. Я. Кикотя;
Денисенко В. В., доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры публичного права Одинцовского филиала Московского государственного института международных отношений (университета) МИД России.

В монографии рассматриваются проблемы взаимодействия современного государства и гражданского общества. В работе обосновывается, что в отношениях государства и гражданского общества право выступает в качестве универсального и эффективного средства, обеспечивающего воспроизводство нацеленных на достижение компромисса или консенсуса коммуникативных практик. Исследуются базовые предпосылки правовой коммуникации государства и гражданского общества, определяются особенности субъектного состава правовой коммуникации (как со стороны государства, так и со стороны гражданского общества), описывается система правовых принципов коммуникации. Устанавливаются роль и значение права в определении логики и основных форм взаимодействия государства и гражданского общества. Изучается связь параметров коммуникации государства и гражданского общества с функциональными характеристиками права, при этом особое внимание уделяется поиску возможностей оптимизации функционирования права и минимизации его дисфункциональных проявлений. Все это позволяет обосновать и подробно раскрыть коммуникативно-обеспечительную роль права в отношениях государства и гражданского общества.

Законодательство приведено по состоянию на 1 января 2023 г.

Для преподавателей, аспирантов и студентов, практикующих юристов, а также всех интересующихся актуальными проблемами теории государства и права.

Текст публикуется в авторской редакции.

УДК 340

ББК 67.0

© Попов В. И., 2023

© ООО «Проспект», 2023

ВВЕДЕНИЕ

В последнее время в теоретико-­правовых работах наблюдается повышенный интерес к исследованию проблем, связанных с определением основ эффективного взаимодействия государства и гражданского общества. Во многом это обусловлено тем обстоятельством, что от того, насколько эффективно выстроено взаимодействие между государственной властью и социальными (негосударственными) институтами, зависит устойчивость и стабильность развития всего политически организованного общества. Для поддержания должного уровня правопорядка в современном политически организованном обществе как обществе информационного типа необходим постоянный коммуникативный контакт, заключающийся в передаче и обмене информацией, имеющей преимущественно ценностное правовое значение, прежде всего, между его такими основными структурными элементами, как государство (правовое государство) и гражданское общество, что достигается посредством согласования противоречий публичных и частных интересов.

Информационный характер политически организованного общества является логичным следствием таких современных трендов, как технологизация, информатизация и цифровизация, что, безусловно, актуализирует необходимость всестороннего исследования особенностей информационно-­обменных процессов, происходящих между государством и гражданским обществом. В частности, ученые ставят перед собой задачу, заключающуюся в разработке наиболее оптимальных моделей и способов дискурсивного взаимодействия государства и гражданского общества, что, как правило, в рамках их исследований сводится не более чем к содержательному анализу отношений между ними. При этом довольно часто из поля зрения исследователей ускользает одна очень важная деталь, которая связана с вопросами о том, что же именно способно обеспечить диалоговый характер связи государственной власти и институтов гражданского общества и какое средство для достижения поставленной цели будет наиболее эффективным и в то же самое время универсальным.

Поскольку основная проблема взаимоотношений государства и гражданского общества видится в сложности согласования публичных и частных интересов, логично было бы предположить, что в качестве средства, призванного в конечном счете обеспечить воспроизводство нацеленных на решение этой проблемы коммуникативных практик между ними, может выступить право. Ведь исторический путь развития общественных отношений, особенно это касается ситуаций, сопряженных с возникновением и необходимостью последующего разрешения различного рода социальных противоречий и конфликтов, наглядно продемонстрировал эффективность права как одного из ключевых средств их урегулирования. В современных условиях именно право способно обеспечить целостность и устойчивость всего политически организованного общества. В этой связи, учитывая также актуализацию информационно-­обменных процессов, возникает объективная необходимость исследования проблемы коммуникации государства и гражданского общества с целью определения коммуникативно-­обеспечительной роли права в указанных отношениях.

Неслучайно именно в современном теоретико-­правовом дискурсе стали популярны различного рода коммуникативные правовые теории (М. ван Хук, А. В. Поляков и др.), в рамках которых раскрывается специфическое видение права как средства обеспечения коммуникации между социальными субъектами. При этом центральным каналом связи, посредством которого достигается устойчивое и стабильное развитие общества, его консолидация, является канал по передаче и обмену информацией между государством и гражданским обществом. Конструктивный диалог между ними в правовых формах предстает как условие легитимности существующего правопорядка, который является общим измерением как для государства, так и для гражданского общества. Таким образом, актуальность теоретической разработки проблемы коммуникативно-­обеспечительной роли права в отношениях государства и гражданского общества обусловлена необходимостью решения ряда важных задач, таких как: обеспечение социальной консолидации, единства, устойчивого развития, социальной стабильности. Выявление этого потенциала права представляется важным и ввиду сложной геополитической обстановки, особенно это актуально для российского общества. Следует отметить, что наше государство и общество могут успешно преодолеть все сложности и выстоять в конкурентной борьбе только при условии обеспечения единения и прочного, поддерживаемого всеми значимыми силами общества правового порядка.

Современные вызовы требуют особого внимания к вопросам обеспечения эффективной правовой коммуникации государства и гражданского общества, т. к. именно в рамках указанной формы дискурсивного взаимодействия возможно достигнуть взаимопонимания, осуществить совместный поиск и реализацию оптимального варианта решения тех или иных задач, направленных на удовлетворение их интересов и потребностей, что, в конечном счете, может привести к достижению баланса между публичными и частными интересами.

В подобных условиях важно сформировать четкое представление относительно того, как именно право, оказывая комплексное воздействие на отношения государства и гражданского общества, обеспечивает коммуникацию между ними. Однако до настоящего времени указанная проблема остается неразрешенной, в связи с чем нуждается в глубокой научно-­теоретической проработке.

Так, анализ научной литературы, тем или иным образом связанной с проблемой правовых форм взаимодействия государства и гражданского общества, позволил прийти к выводу о том, что поставленная в рамках настоящей монографии проблема прямо не рассматривалась, в лучшем случае это делалось фрагментарно при исследовании проблем, связанных с вопросами взаимодействия государства и общества, правового государства и гражданского общества (и его институтов) и преимущественно в смежных с теоретико-­историческими правовыми науками областях знаний1.

Рассмотрением различных аспектов проблемы взаимодействия государства и гражданского общества, в частности их правового взаимодействия, занимались такие известные западные философы и правоведы, как: Э. Арато, Г.В.Ф. Гегель, Б. Джессоп, Г. Еллинек, Дж. Кин, Дж. Л. Коэн, К. Маркс, Дж. Ролз, Р. Уакс, Ф. Энгельс2, а также отечественные ученые: С. А. Белоусов, Н. А. Власенко, К. С. Гаджиев, В. В. Гриб, А. В. Корнев, В. В. Лазарев, А. В. Малько, А. Г. Мамонтов, М. Н. Марченко, Н. И. Матузов, К. А. Струсь, Ф. В. Фетюков, Г. Ф. Шершеневич и другие3.

Разработкой отдельных аспектов функциональной характеристики права и его социального назначения занимались следующие отечественные и зарубежные ученые-­правоведы: А. И. Абрамов, С. С. Алексеев, В. М. Баранов, М. И. Байтин, Г. Д. Гурвич, Р. Дворкин, Г. Кельзен, С. В. Кодан, Н. М. Коркунов, А. В. Константинова, Г. М. Лановая, О. Э. Лейст, В. П. Малахов, В. С. Нерсесянц, А. С. Палазян, Л. И. Петражицкий, Т. Н. Радько, Дж. Раз, С. Ю. Суменков, Дж. Уолдрон, Дж. Финнис, Е. А. Фролова, Л. Л. Фуллер, Г.Л.А. Харт и другие4.

На уровне общей теории права и государства существенный вклад в развитие рассматриваемой проблематики, особенно в части вопросов, связанных с изучением правового взаимодействия, правового дискурса, правового общения, правовой коммуникации, внесли такие отечественные ученые, как: С. И. Архипов, М. В. Баранова, И. С. Барзилова, М. А. Беляев, В. Г. Графский, В. В. Денисенко, А. Б. Дидикин, А. И. Клименко, О. Б. Купцова, Л. С. Мамут, В. Ю. Панченко, А. В. Поляков, А. Г. Репьев, Е. А. Романова, В. В. Трофимов, И. Л. Честнов и другие5.

Среди зарубежных ученых, занимающихся разработкой проблем, связанных с коммуникативным воздействием права, особо следует отметить следующих ученых: В. Кравиц, Б. Мелкевик, Т. Парсонс, Ю. Хабермас, М. ван Хук6, а также А. Громацирасис, К. Федделер, Л. Л. Фуллер и другие7.

Однако, несмотря на наличие достаточно большого количества научных работ, посвященных отдельным аспектам проблематики настоящего исследования, следует признать, что до настоящего времени подобным образом вопрос не ставился, в связи с чем, проблема определения коммуникативно-­обеспечительной роли права в отношениях государства и гражданского общества еще не становилась предметом самостоятельного исследования. В современных условиях, характеризующихся возрастающей ролью информационно-­обменных процессов в общественной жизни, назрела объективная необходимость в изучении данной проблемы.

В монографии решаются следующие основные задачи: определение предпосылок правовой коммуникации государства и гражданского общества; формирование понимания правовой коммуникации государства и гражданского общества как социально-­значимого процесса согласования публичных и частных интересов; определение субъектного состава правовой коммуникации государства и гражданского общества; выявление и характеристика правовых принципов коммуникации государства и гражданского общества; раскрытие логики правовой коммуникации государства и гражданского общества; выявление основных форм правовой коммуникации государства и гражданского общества, а также определение их специфики; выявление коммуникативно-­обеспечительной роли права в отношениях государства и гражданского общества в процессе реализации регулятивной функции права; определение коммуникативно-­обеспечительной роли права в отношениях государства и гражданского общества в осуществлении охранительной функции права; установление значения права в обеспечении коммуникации государства и гражданского общества в процессе реализации им социальных функций; выявление дисфункциональных проявлений права в обеспечении коммуникации государства и гражданского общества и определение возможных путей и способов их минимизации.

Методологическая основа исследования включает в себя следующие уровни: уровень познавательных парадигм, уровень концептуальных идей, уровень принципов познания и систему методов.

Одной из существенных парадигм современной социогуманитаристики является представление о социальном прогрессе. В контексте данной парадигмы предполагается появление новых форм взаимодействия между государством и социальными (негосударственными) институтами, а также развитие уже существующих. Исследование также исходит из материалистической парадигмы, выступающей в качестве основы современной науки.

Концептуальными идеями монографического исследования являются следующие:

– коммуникативная связь государства и гражданского общества является важным фактором, обеспечивающим устойчивое развитие современного политически организованного общества;

– право играет ключевую роль в обеспечении коммуникации государства и гражданского общества;

– коммуникативно-­обеспечительное действие права в отношениях государства и гражданского общества проявляется в его функциональных характеристиках.

Принципами данного научного исследования являются: объективность, достоверность, историзм, системность, целостность, методологический плюрализм.

В работе применялась система общенаучных и частнонаучных методов.

При рассмотрении вопросов монографического исследования использовались такие общенаучные методы как диалектический, фор­мально-­логический, системный и структурно-­функцио­нальный. Обращение к потенциалу системного и структурно-­функцио­нального методов особо значимо при определении комму­никативно-­обес­пе­чительной роли права в отношениях государства и гражданского общества в системе его функциональных характеристик.

Среди частнонаучных методов следует отметить: сравнительно-­правовой метод, который позволяет раскрыть различные виды логики правовой коммуникации государства и гражданского общества, определив особенности каждой из них; формально-­юриди­ческий метод, потенциал которого проявляется в исследовании основных форм правовой коммуникации государства и гражданского общества.

Особое внимание в данном исследовании уделяется использованию социоаксиологического подхода к праву, представляющего собой сочетание социологической и аксиологической методологий, с приоритетом первой. Данный подход позволяет определить систему правовых конвенциональных ценностей, к которым отсылают правовые принципы коммуникации государства и гражданского общества.

Таким образом, исследование позволяет определить потенциал современного права в вопросах, связанных с обеспечением инфор­мационно-­обменных процессов между государством и гражданским обществом, что, в свою очередь, способствует формированию нового взгляда на проблему правовой коммуникации в современном политически организованном обществе.

Результаты исследования могут быть использованы в качестве концептуальных идей в последующих научно-­исследовательских работах теоретико-­правового и философско-­правового направлений.

С точки зрения практической составляющей результаты монографического исследования могут быть использованы в качестве выводов и рекомендаций в различных областях правовой жизни, прежде всего во взаимоотношениях государственных органов власти, государственных учреждений и их должностных лиц, с одной стороны, и представителей гражданского общества — с другой. Полученные выводы могут быть применимы при разработке принципов и способов организации информационно-­правового взаимодействия государства и гражданского общества с целью оптимизации существующих форм дискурсивного взаимодействия. Также они могут быть использованы в правотворческой деятельности органов государственной власти и местного самоуправления, применимы при формировании правовой политики государства в контексте эффективного согласования противоречивых публичных и частных интересов.

Глава 1.
ОСНОВЫ ПРАВОВОЙ КОММУНИКАЦИИ ГОСУДАРСТВА И ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА

1.1. Базовые предпосылки правовой коммуникации государства и гражданского общества

В различные исторические периоды в теоретико-­правовых исследованиях наблюдался повышенный интерес к проблеме, связанной с определением характера взаимоотношений между государством и обществом. Исследование данного вопроса самым непосредственным образом связано с проблемой соотношения последних. Так, в архаичных государствах отсутствовало четкое разграничение между обществом и государством, поэтому вопрос об их взаимодействии не поднимался. Для традиционных государств было характерно подчинение общества государству, что обусловливало вертикальный характер отношений общества с государством. Далее, в период становления буржуазных (капиталистических) отношений, начинает формироваться комплексное представление о таких политико-­правовых и социально-­правовых феноменах как правовое государство и гражданское общество. Указанные процессы привели к качественному изменению социально-­политических структур (традиционное государство — в правовое государство, традиционное общество — в гражданское общество), в результате которого последние стали обладать ранее им несвой­ственными особенностями, что в конечном счете повлияло на специфику их взаимодействия друг с другом. В этой связи остановимся на определении тех особенностей современного государства (как государства правового) и гражданского общества, которые, по нашему мнению, обусловливают определенный характер отношений между ними.

В вопросах осмысления и понимания государства традиционно принято исходить из следующих основных позиций. Во-первых, в широком смысле под государством понимается политически организованное общество (совокупность людей, проживающих на определенной территории, представляемых и организуемых органами высшей власти). Как правило, при таком понимании государство отождествляется с конкретной страной. Во-вторых, в узком смысле государство рассматривается в качестве относительно самостоятельной организации — социально-­политического института, обладающего верховной властью на определенной территории и осуществляющего управление обществом. В данном случае государство предстает как система государственных органов и учреждений (механизм государства). В самом общем виде модель современного политически организованного общества, из которой мы будем исходить, представляется следующим образом: государство (в узком смысле как совокупность структурных компонентов механизма государства) и гражданское общество. На наш взгляд, указанная модель наиболее оптимальна как для изучения специфических характеристик государства и гражданского общества, так и для определения особенностей в отношениях, складывающихся между ними.

Существование гражданского общества (в его современной интерпретации) возможно в государствах с демократическим режимом. Связано это с тем, что, с одной стороны, демократия в своем идеальном выражении возможна лишь при наличии развитого и эффективно функционирующего гражданского общества, способного выступать в качестве «инструмента преобразования» государства. С другой стороны, формирование и последующее развитие гражданского общества представляется реально возможным именно в демократических государствах, т. к. данная форма политического устройства позволяет гражданам влиять на государственные решения, принимать активное участие в жизни страны, создает условия для реализации их прав и свобод и т. д. Тем самым демократический режим создает благоприятную основу для выстраивания позитивных отношений между государством и гражданским обществом. В свою очередь наличность развитого гражданского общества способствует (создает благоприятные условия и предпосылки) конструированию правового государства (на наш взгляд, процессы формирования и последующего развития правового государства и гражданского общества носят взаимообусловленный характер). По мнению В. П. Малахова, данное состояние государства (как государства правового) является для него наиболее оптимальным, т. к. в этом случае «достигается баланс (гармония) связи государства и общества, организации власти, всех элементов общественного порядка, связь человека с государством обретает полную определенность»8. При этом баланс связи государства и общества, о котором пишет ученый-­правовед, будет выражаться в эффективном (партнерском) взаимодействии государственных органов и учреждений, с одной стороны, и институтов гражданского общества — с другой. В этой связи под современным государством в рамках настоящего исследования мы будем понимать именно правовое демократическое государство.

Если же задаться вопросом о том, что в современной теории права и государства понимается под феноменом «гражданское общество», то ответить на него однозначно будет весьма проблематично. По этому поводу в своей работе «Правовое государство и гражданское общество», посвященной рассмотрению широкого круга вопросов, связанных с особенностями взаимодействия правового государства и гражданского общества, М. Н. Марченко верно отмечает: «сама концепция гражданского общества, как и ее отдельные положения и идеи с момента своего возникновения и становления не остаются неизменными, а по мере развития общества и государства постоянно изменяются и совершенствуются»9. Действительно, в настоящее время гражданскому обществу уделяется большое внимание, при этом ни в отечественной, ни в зарубежной литературе единства взглядов и подходов в его понимании не наблюдается10. Рассматривая концепцию гражданского общества, американские ученые Дж. Л. Коэн и Э. Арато говорят следующее: «В последнее время то и дело приходится слышать о воскрешении, восстановлении, возрождении, реконструкции или ренессансе гражданского общества. Данные термины, указывающие на связь ныне возникающей политической парадигмы с основными направлениями начала современной эпохи, обманчивы в одном существенном отношении: ими обозначают не только нечто относящееся к современной эпохе, но и нечто принципиально новое»11. Утверждение авторов относительно неопределенности терминов, имеющих непосредственное отношение к гражданскому обществу, в действительности касается как самого феномена «гражданское общество», так и его характерных черт, отличительных особенностей.

Развитие гражданского общества теснейшим образом связано с социально-­экономическими, политическими и культурными изменениями, происходящими в социуме. Так, например, современное гражданское общество, в отличие от его первоначального понимания как сферы реализации особенных, частных целей и интересов отдельной личности12, в действительности не ограничивается лишь социально-­экономической сферой, но и находит свое отражение в других сферах общественной жизни (политической, культурной). В подтверждение к сказанному ранее весьма интересной представляется позиция немецкого ученого Ю. Хабермаса, который утверждает следующее: «То, что сегодня подразумевается под «гражданским обществом», в отличие от его использования в марксистской традиции, больше не включает экономику, образованную частным правом и управляемую через рынки труда, капитала и товаров. Его институциональное ядро, скорее, включает те неправительственные и неэкономические связи и общественные объединения, которые закрепляют коммуникационные структуры публичной сферы в социальной составляющей жизненного мира. Гражданское общество состоит из тех более или менее спонтанно возникающих ассоциаций, организаций и движений, которые, заботясь о том, как социальные проблемы находят отклик в сферах частной жизни, выделяют и передают такие реакции в усиленной форме в публичную сферу. В основе гражданского общества лежит сеть ассоциаций, которые институционализируют проблемы, решая вопросы, представляющие общий интерес в рамках организованных публичных сфер»13 (перевод мой. — В.П.). Другими словами, формирование гражданского общества, по мнению данного ученого, обусловлено потребностью определенных групп жизненного мира в их объединении и организации (в различные ассоциации, организации и движения) для защиты и отстаивания наиболее значимых интересов в процессе коммуникативных практик в публичной сфере.

Как уже было обозначено ранее, в отечественной юридической науке изучению гражданского общества также уделяется большое внимание. При этом ученые рассматривают гражданское общество с использованием различных подходов. На наш взгляд, исследование указанного феномена (равно как и других социальных феноменов) необходимо осуществлять с социологических позиций. Использование данного подхода позволяет разграничить государство и гражданское общество, что логично вписывается в представленную выше модель политически организованного общества, определив их характерные особенности во всей совокупности возникающих связей. Отмечающий достоинства указанного подхода Б. Я. Бляхман обращает свое внимание на то, что гражданское общество в данном случае «выражает целостность общественной жизни в отношении к ее политическим структурам и прежде всего — к государству». При этом гражданское общество представляет собой совокупность спонтанно возникающих и появляющихся социальных связей между людьми, их объединениями и институтами с целью реализации различных интересов и потребностей14.

Н. А. Колесникова и Е. Л. Рябова определяют гражданское общество как сферу активно складывающихся общественных отношений между самоорганизующимися субъектами. При этом, по мнению ученых, государственным институтам отводится вспомогательная роль по созданию благоприятных условий для развития самоорганизации в обществе и по разрешению возникающих социальных конфликтов15. Сказанное предполагает их совместную продуктивную деятельность, ведущую, в первую очередь, к укреплению связей между государством и гражданским обществом в различных сферах общественной жизни.

Отдельного внимания заслуживает работа А. В. Боярских, осуществившего анализ зарубежных и отечественных учений о гражданском обществе. Обобщая взгляды ведущих ученых, он пришел к выводу о том, что гражданское общество может рассматриваться как в макро-, так и в микрозначениях. В первом случае гражданское общество включает социальную действительность и структуры социума, существующие независимо от государства и неподвластные влиянию власти, а его (гражданского общества) возникновение, изменение и существование обусловлены эволюционно-­историческим развитием автономной, независимой от государства сферы. Во втором случае феномен гражданского общества находится в тесной связи с феноменом правового государства; взаимодействие между ними осуществляется в условиях организации и функционирования демократически-­правовой формы государственного управления и власти16. Данное положение (применительно к выделяемым уровням) может быть использовано при изучении отношений между государством и гражданским обществом, т. е. они (отношения) могут также рассматриваться на макро- и микроуровнях. При таком подходе необходимо понимать взаимосвязь этих уровней и четко разграничивать их. На макроуровне изучаются механизм и особенности взаимодействия государства и гражданского общества в самом общем виде. Микроуровень представляет собой взаимодействие между государственными органами и учреждениями (структурными компонентами механизма государства), с одной стороны, и институтами гражданского общества — с другой.

В данной работе не ставится задача провести всесторонний анализ существующих точек зрения относительно феномена «гражданское общество» с целью определения среди них единственно верной. Каждая из существующих позиций имеет как свои достоинства, так и некоторые недостатки. Их наличие, обусловленное многообразием исследовательских подходов, обеспечивает всестороннее рассмотрение указанного феномена, что несомненно создает благоприятную основу для научных изысканий. В данной работе в самом общем виде под гражданским обществом будет пониматься сложная система групп и общественных объединений — институтов гражданского общества, нацеленных на создание необходимых условий для реализации определенных (преимущественно частных) интересов и потребностей. При этом следует учитывать, что гражданскому обществу присущи: самоорганизованность, саморегуляция, самоуправляемость, относительная самостоятельность, высокий динамизм, мобильность и ряд других признаков.

Далее определим такие базовые характеристики государства и гражданского общества, которые, по нашему мнению, обусловливают особый характер отношений, складывающихся между ними. Как отмечает Е. В. Осыченко, до настоящего времени в юридической науке так и не сформировалось устойчивое представление о характере взаимосвязи государства и гражданского общества. Решение указанной проблемы он связывает с такой юридической категорией как автономность (правовая автономия — базовая характеристика гражданского общества), которая, согласно его позиции, как раз и определяет особенности взаимосвязи (характер отношений) государства и гражданского общества17. В свою очередь Г. Д. Гурвич акцентирует внимание на суверенитете, способном, по его мнению, обеспечить гармонизацию борющихся механизмов правового регулирования (в рамках данного исследования — государственного и общественного) и особое положение государства в целом, что, несомненно, оказывает влияние на его отношения с другими структурами18. В контексте поднимаемой проблемы указанные подходы представляются весьма интересными и, на наш взгляд, могут выступить в качестве теоретической основы данного исследования.

По справедливому замечанию А. В. Зиновьева, общепризнанными атрибутами государства являются: территория, население, гражданство, публичная власть, суверенитет. Главенствующим атрибутом, по его мнению, выступает именно суверенитет. Без него государство превращается в квазигосударство19. Соглашаясь со сказанным, а также обращаясь к обозначенной ранее позиции Г. Д. Гурвича, отметим, что в отношениях государства и гражданского общества суверенитет выступает базовой характеристикой государства, которая в рамках предлагаемого подхода объективно противопоставляется автономности (правовой автономии) гражданского общества20.

Традиционно принято считать, что суверенитет предполагает независимость государства во внешних делах (в сфере международных отношений) и верховенство государственной власти внутри страны. Независимость государства означает его самостоятельность и свободу от вмешательства со стороны других государств или надгосударственных объединений в принятии властных решений и выполнении иных функций. Верховенство государственной власти исключает возможность существования сопоставимой с ней по значимости ­какой-либо иной политической или социальной власти. Также верховенство выражается в том, что государственная власть стремится (посредством норм позитивного права) определять весь порядок правовых отношений, устанавливая права и обязанности государственных органов, общественных объединений, должностных лиц и граждан.

В своей фундаментальной работе «Общее учение о государстве» немецкий ученый Г. Еллинек делает интересное замечание на счет характерной особенности суверенитета. Он отмечает, что если ранее суверенитет, в силу своего исторического происхождения, рассматривался как политическое явление, то в последующем (в результате наполнения правовым содержанием) он стал восприниматься как правовая категория21. С позиций сторонников естественно-­правовой теории суверенитет по своей природе не совместим с ограничением. Если ­какие-либо ограничения для государства и существуют, то это ограничения фактического (например, слабое государство находится в экономической зависимости от более сильного государства; или государство находится под политическим влиянием более могущественного государства), но никак не правового характера. Суверенитет государства, в первую очередь, выражает его независимость и верховенство в правовом (юридическом) отношении.

Правовая (формально-­юридическая) независимость во внешнем аспекте выражается в обособленности правовой системы конкретного государства. Внутренний аспект суверенитета заключается в установлении государством упорядоченной системы правовых норм (позитивного права) и органов власти. Верховенство в данном аспекте заключается в том, что правовые нормы и выраженные в них правила имеют господствующее положение относительно иных социальных норм22. Тем самым вся деятельность современного (правового демократического) государства непосредственно связана с правом; вне права суверенитет становится бессмысленным. Отечественный ученый-­правовед Н. И. Палиенко также разделял данную позицию, по его мнению, «суверенитет есть лишь чисто формальное юридическое понятие, указывающее на юридически безусловное и независимое господство государства … понятие суверенитета совершенно не указывает на фактическое могущество и материальные средства и силу, состоящие в распоряжении данного государства для поддержания своего суверенитета. Это — вопрос факта, весьма важный в политическом отношении, но не имеющий отношения к юридическому характеру власти государства»23. Рассмотрение суверенитета только лишь с политических позиций (как суверенитета абсолютного) исключало бы возможность его совместимости с автономией гражданского общества. В условиях существования государства «абсолютного суверенитета» — суверенитета политического, ни о каком гражданском обществе не может быть и речи и, как правило, в этом случае мы имеем дело с традиционным обществом или с массовым обществом. Как отмечает Г. Еллинек: «Суверенитет есть не безграничность, а способность юридически не связанной внешними силами государственной власти к исключительному самоопределению, а потому и самоограничению путем установления правопорядка, на основе которого деятельность государства только и приобретает подлежащий правовой квалификации характер»24. Таким образом, только правовой подход к суверенитету — признание его правовым феноменом, определяет его соотносимость с правовой автономией гражданского общества и позволяет рассмотреть государство в ракурсе правовой формы организации общества.

В юридической науке встречаются случаи отождествления понятия автономности (автономии) с независимостью и свободой25, что, на наш взгляд, является не совсем верным, т. к. в этом случае остается без внимания его вторая (и применительно к характеристике гражданского общества более важная) сторона. Автономия также предполагает определенную степень самостоятельности ­каких-либо органов, организаций, территориальных и иных общностей в вопросах их жизнедеятельности26. Главная составляющая автономии выражается в готовности и способности ее носителя к самоорганизации, к самозаконности (способность субъекта устанавливать самому себе законы — правила поведения) и, в конечном счете, к самоуправляемости27. Рассуждая о гражданском обществе в современных политических структурах западного типа, А. И. Клименко отмечает, что оно действительно обладает автономностью от иерархии государственной власти, при этом основанием такого типа общества является собственная идеология нормативного характера (правовая идеология гражданского общества — аксиоматика правового сознания), которая как раз и содержит в себе правила и принципы реализации частных интересов28. Также необходимо учитывать, что в контексте взаимоотношений государства и гражданского общества, автономия гражданского общества предстает как свобода и независимость — относительные, т. к. она имеет свои пределы и внешнее организационное влияние (исключением является сфера самозаконности, представленная правом гражданского общества, т. е. общественным (негосударственным) правом).

Право гражданского общества может иметь юридическое оформление (равно как и право государства), но также оно может и не иметь юридического оформления. Применительно к сказанному весьма уместной представляется позиция Г. М. Лановой, отмечающей, что «…обнаруживаемые различия между государственным и негосударственным правом по существу представляют собой различия формального, а не содержательного плана…»29. Примерами юридически оформленного права гражданского общества (источников права, исходящих от гражданского общества и его институтов) являются: Конституция (как синтез государственного и общественного права — в результате дискурсивного взаимодействия государства и гражданского общества), выступающая своего рода квинтэссенцией правовых свой­ств гражданского общества (в ней закреплены базовые принципы автономности)30; нормативные акты органов местного самоуправления (явившиеся порой результатом правовой коммуникации с представителями гражданского общества), общественных организаций, союзов общественных объединений и ряд других локальных нормативных актов. Сюда также следует отнести коллективные договоры и соглашения (например, по различным социально-­трудовым вопросам). В свою очередь юридически неоформленное право гражданского общества — это право, складывающееся на основе эффективных, традиционных практик в рамках «органичных» общественных отношений, например, обычное право (за исключением правовых обычаев, санкционированных государством), устные договоры и соглашения по вопросам частного характера и т. д. В содержательном плане право гражданского общества довольно схоже с естественным правом и так же, как и оно, «насыщенно ценностями, идеями, принципами и даже нормами, которые стихийно и не стабильно, но также воспроизводятся в правоотношениях, служат основанием принятия отдельных решений»31. Важно подчеркнуть, что право государства (т. е. право, юридически оформленное государством — позитивное право) и право гражданского общества тесно и неразрывно связаны друг с другом. Отдельные содержательные компоненты права гражданского общества со временем могут трансформироваться в компоненты позитивного права, например, в случае легализации правового обычая. Также следует отметить, что для получения статуса юридического лица общественные объединения вынуждены обращаться к нормам позитивного права — проходить государственную регистрацию (статья 21 Федерального закона «Об общественных объединениях» от 19.05.1995 № 82-ФЗ32), а их локальные нормативные акты (уставы, приказы, договоры и т. д.) не должны противоречить нормативным правовым актам, изданным государством, т. е. юридически оформленное право гражданского общества формируется, основываясь на нормах позитивного права.

Из этого следует, что гражданское общество представляет собой правовой феномен. Высокий уровень его самоорганизации и саморегуляции обеспечивает поддержку и воспроизводство системы упорядоченных общественных отношений, в рамках которой решаются различные групповые социальные задачи (реализация частных интересов), и это же в свою очередь обусловливает правовой характер отношений с государством.

Таким образом, суверенитет как правовая характеристика государства, с одной стороны, и автономность (правовая автономия) гражданского общества, с другой стороны, определяют указанные феномены как правовые структуры, эффективное взаимодействие между которыми возможно только в правовых формах.

Сказанное подводит к выводу о том, что представления о праве как об общеобязательных, формально определенных правилах поведения, установленных или санкционированных государством33, не охватывают содержание данного понятия в полном объеме, поскольку наличность правовых норм и принципов, получивших официальное выражение в нормативных правовых актах, не раскрывает его функционирования как социального феномена в должной мере, и данный подход не раскрывает другую не менее важную сторону — содержательную (исходящую от гражданского общества) — феномена права. Право, как социальный феномен, может быть понято и раскрыто только через его действие, через его наличность во взаимодействиях социальных субъектов. При таком подходе вскрываются его имплицитные свой­ства и обнаруживаются значимые, но часто ускользающие от внимания исследователей функции. Так, например, схожей позиции придерживался Е. Б. Пашуканис, который отмечал, что «юридическое отношение — это первичная клеточка правовой ткани, и только в ней право совершает свое реальное движение. Право как совокупность норм наряду с этим не более как безжизненная абстракция…»34. Нормы права, равно как и правовые принципы, не воспроизводят правовые отношения сами по себе, т. к. последние возникают из взаимодействия социальных субъектов. Складывающиеся общественные отношения приобретают правовой характер только в том случае, когда они опосредуются правом. Правовые отношения представляют собой сферу реализации права (пространство его действия).

В контексте сказанного отдельного внимания заслуживает мнение авторитетного отечественного ученого-­правоведа Д. А. Керимова, который понимает право не как простую совокупность правовых норм, а как сложную систему, включающую в себя целый ряд компонентов. Так, «в понятие права включаются: во-первых, правовые принципы, т. е. устоявшиеся основы правового сознания и главные направления правовой политики; во-вторых, правовые предписания, имеющие как нормативный, так и ненормативный характер; в-третьих, правовые действия, непосредственно реализующие правовые принципы и предписания, воплощающие их в реальную действительность, в правовую сферу жизнедеятельности общества»35.

В этой связи в условиях современного политически организованного общества следует исходить из широкого понимания права, в рамках которого право представляет собой единство двух основных форм — государственного (исходящего от суверена — государства) и общественного (как результат правовой автономии гражданского общества). По этому поводу В. П. Малахов высказывает интересную мысль: «Право кристаллизируется на стыке государства и гражданского общества и распространяется в обе стороны (на государство и на общество)»36. Неслучайно в работе «Актуальные проблемы правовой теории государства» коллектив уважаемых ученых (А. И. Клименко, Г. М. Лановая, В. П. Малахов, А. Г. Мамонтов и др.) весьма верно подмечает, что определение правовых форм связи государства и гражданского общества возможно только в результате исследования связи между правом государства и правом гражданского общества37. При этом следует отметить, что чем сильнее данные формы права согласованы между собой, тем устойчивее связь (речь идет о правовой связи) между государством и гражданским обществом и наоборот.

Выделение указанных форм позволяет разрешить существующую проблему диалектики терминов — гетерономия и автономия права (в их абсолютных выражениях), которые препятствуют адекватному пониманию феномена права. В действительности право не является ни абсолютно гетерономным, т. е. навязываемым государственной властью (в этом случае возможен вариант постепенного выхолащивания самой идеи права), ни абсолютно автономным от власти государства (что, как вариант, могло бы привести к его «растворению» в нравственности).

При этом остается открытым вопрос, связанный с проблемой реализации публичных (общих) и частных интересов.

Интерес представляет собой объективную составляющую, направленную на сознаваемый и желаемый результат, благо, пользу, содержанием которой являются потребности, а формой выражения — общественные отношения38. Так, государство нацелено на реализацию публичных интересов. Его (государство) «можно назвать социальной формой формулирования, предъявления и отстаивания публичных интересов»39.. Являясь сувереном, оно продуцирует правила поведения, которые имеют общеобязательный характер исполнения для всех граждан, что обеспечивает стабильность и предсказуемость общественных отношений. В свою очередь гражданское общество стремится к отстаиванию частных интересов и, обладая определенной степенью автономности по отношению к государству, осуществляет свою деятельность сообразно собственному праву — праву гражданского общества40. Столкновение публичного и частного неизбежно ведет к возникновению различных противоречий и конфликтов. В ситуациях, связанных с осознанием «непримиримости» интересов, именно правовой характер течения и разрешения конфликтов выступает необходимым средством сохранения целости и привычно благотворного существования всего политически организованного общества41. Неслучайно еще О. Э. Лейст подмечал важность и значимость права в вопросах создания «замиренной среды». Оно по своей сущности призвано обеспечивать не кратковременное перемирие, а долговременный мир, по мнению ученого42.

В контексте наших размышлений весьма интересной представляется позиция А. Г. Мамонтова, утверждающего, что в тех случаях, когда субъекты взаимодействия имеют по отношению друг к другу встречные и взаимоисключающие притязания, которые могут быть как полностью или частично реализованы, так и ограничены, именно право выступает эффективным средством, обеспечивающим взаимодействие между ними43, трансформируя борьбу в конструктивное конкурентное правовое состязание44. Действительно, противоречивость интересов обусловливает необходимость урегулирования (разрешения) возможных конфликтов правовыми средствами, т. е. в процессе взаимодействия социальным субъектам посредством права предоставляются определенные («рамочные») модели поведения45. Такое ограничение определенных видов поведения позволяет обеспечить осмысленное и правомерное поведение субъектов взаимодействия. При этом, как верно отмечает В. В. Трофимов, в ситуациях устанавливания искомых границ (посредством правовых средств) необходимо учитывать природу тех социальных отношений (включая интересы участников), которые будут затрагиваться данными ограничениями46.

Несколько иначе к этой проблеме подходит А. И. Клименко, считающий, что в современном политически организованном обществе преодолеть возникающие социальные противоречия возможно в рамках публичного правового дискурса, результатом которого является формирование конвенциональных правовых ценностей47. В этом случае правовые ценности выражают согласованные интересы и потребности социальных субъектов и предстают как своего рода «общественный договор» между государством и гражданским обществом (что, как правило, находит свое отражение в декларациях и конституциях государств, выступающих, по мнению Ф. А. фон Хайека, результатом «покончившего с длинной враждой сознательного соглашения, нарушение принципов которого может привести к возобновлению локальных конфликтов»48). Разрабатываемый данным ученым социоаксиологический подход к праву49 имеет схожие черты с конвенционалистской концепцией права, которая, например, была достаточно подробно рассмотрена американским правоведом Р. Дворкиным в его работе «Империя права»50. Сходство заключается в способе формирования правил поведения (в рамках подхода А. И. Клименко — правовых ценностей), устанавливаемых в результате компромисса или консенсуса между противоречивыми интересами и (или) точками зрения социальных субъектов, достигаемых в процессе переговоров и обсуждений. Однако сам Р. Дворкин выступает с серьезной критикой по отношению к данной концепции права. По его мнению, конвенционалистская концепция права является неотъемлемой (естественной) составляющей модели сообщества правил (сам Р. Дворкин условно называет ее так), в рамках которой члены политически организованного общества осознают общую обязанность повиноваться правилам, которые они признали или обговорили в качестве обязанности, условившись на том, что содержанием этих правил их обязанности исчерпываются. В этом он видит проявления «семантического жала» юридического позитивизма, т. к. в этом случае действующие правила определяются исключительно стандартами, содержащимися в правиле признания51. При этом, он убежден, что у членов сообщества нет «ощущения того, что эти правила были обговорены на основе общей приверженности фундаментальным принципам, которые сами являются источниками дальнейших обязанностей». Правила воспринимаются не более чем компромисс между антагонистическими интересами и точк

...