автордың кітабын онлайн тегін оқу Авторское право и права человека
Информация о книге
УДК 342.7+347.77/.78(075.8)
ББК [67.400.7+67.404.3]я73
М33
Автор:
Матвеев А. Г., доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры гражданского права Пермского государственного национального исследовательского университета.
Рецензенты:
кафедра интеллектуальной собственности Московского университета им. А. С. Грибоедова;
Абдуллин А. И., доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой международного и европейского права Казанского (Приволжского) федерального университета.
В учебном пособии освещены основные положения учебных курсов «Авторское право и права человека», «Права человека и интеллектуальная собственность». Рассмотрены международно-правовые и теоретические основы признания прав интеллектуальной собственности в качестве прав человека, а также теории, обосновывающие и критикующие авторское право. Раскрыта проблема соотношения авторского права и культурных прав человека. Изложены международные глобальные стандарты охраны авторских прав. Проанализирована проблема соотношения авторского права и прав человека в правопорядках Совета Европы и Европейского Союза. Приведены примеры из судебной практики, даны контрольные вопросы и тесты для самопроверки.
Законодательство приведено по состоянию на 1 мая 2022 г.
Книга предназначена для студентов юридических вузов и факультетов, обучающихся по направлению подготовки «Юриспруденция» (квалификация (степень) «магистр»). Издание будет также полезно всем читателям, интересующимся проблемами охраны интеллектуальной собственности и соотношения авторского права и прав человека.
УДК 342.7+347.77/.78(075.8)
ББК [67.400.7+67.404.3]я73
© Матвеев А. Г., 2023
© ООО «Проспект», 2023
ПРЕДИСЛОВИЕ
В начале XXI в., когда я учился на юридическом факультете Пермского государственного университета, для меня да и, пожалуй, для российской юриспруденции в целом авторское право и права человека были обособленными и не связанными друг с другом компонентами как соответствующих учебных дисциплин, так и отраслей права. Спустя десять лет многое изменилось. С 2014 г. в Пермском государственном национальном исследовательском университете началось обучение по образовательной программе подготовки магистров «Международная защита прав человека». Программа была разработана в соответствии с требованиями ФГОС и с учетом требований Европейской магистерской программы в области защиты прав человека, объединяющей более сорока европейских университетов.
В рамках этой программы я начал преподавать разработанный мною курс «Права человека и интеллектуальная собственность», основу содержания которого составили вопросы соотношения авторского права и прав человека. Этой проблематикой я заинтересовался в 2011 г., когда выступил на конференции молодых ученых с докладом «Является ли авторское право правом человека?»1.
Изучая зарубежную литературу, я узнал, что в европейских и американских университетах преподавание дисциплин «Права человека и интеллектуальная собственность» или «Авторское право и права человека» началось тоже относительно недавно. Так, один из лучших в мире специалистов по указанной проблематике профессор Лоуренс Хелфер (Laurence Helfer) разработал курс «Права человека и интеллектуальная собственность» в 2000-х гг.2
Насколько мне известно, эта книга — первое учебное пособие в Российской Федерации, предназначенное для студентов юридических вузов и факультетов, в котором раскрываются международно-правовые и теоретические основы признания прав интеллектуальной собственности в качестве прав человека, рассматривается проблема соотношения авторского права и культурных прав человека.
В течение примерно двухсот лет институты охраны интеллектуальной собственности и защиты прав человека развивались независимо друг от друга. Однако с конца XX в., в эпоху глобализации, с созданием Всемирной торговой организации и подписанием в ее рамках Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС) в обществе постепенно стало нарастать осознание того, что охрана прав интеллектуальной собственности не всегда положительно влияет на различные аспекты нашей жизни: образование, здравоохранение, культуру, искусство, свободу самовыражения, доступ и распространение информации, сельское хозяйство, неприкосновенность частной жизни. Наблюдаемая в последние четверть века Глобализация охраны интеллектуальной собственности привела к неизбежной напряженности между правами интеллектуальной собственности и правами человека как в развитых, так и в развивающихся странах.
Почему именно авторское право? Авторское право — это один из наиболее резонансных и конфликтных институтов частного права. Достаточно редко вопросы частного права получают в обществе высокую огласку и заставляют людей выходить на улицу, чтобы выразить свой протест против намечающихся реформ. Так, в 2012 г. Торговое соглашение по борьбе с контрафакцией (The Anti-Counterfeiting Trade Agreement — ACTA) вызвало многотысячные уличные протесты и демонстрации в Германии, Ирландии, Польше, Латвии, Литве, Словакии, Чехии, Эстонии. В результате ACTA 4 июля 2012 г. было отклонено Европейским парламентом. Это был первый раз, когда парламент использовал свое право отклонить международное торговое соглашение. «Я очень рад, что парламент последовал моей рекомендации отклонить ACTA», — сказал докладчик Дэвид Мартин после голосования, вновь выразив свою обеспокоенность тем, что договор слишком расплывчатый, открытый для неправильного толкования и, следовательно, может поставить под угрозу свободы граждан3. Проект ACTA предполагал установление права таможенных служб досматривать ноутбуки и телефоны на предмет хранения в них нелицензионного контента, а также закрепление обязанности Интернет-провайдеров предоставлять информацию о пользователях по административному запросу4. Проект соглашения разрабатывался правительствами США, Японии, Швейцарии, Австралии, Новой Зеландии, Южной Кореи, Канады, Мексики и Европейской комиссией за рамками ООН, ВТО и ВОИС. Разработчики соглашения отказывались публиковать его текст, в том числе и по запросу законодателей стран, которым предлагалось присоединиться к нему5.
Изучение и преподавание курса «Авторское право и права человека» представляется непростой задачей. Во-первых, здесь Вам предстоит погрузиться в хитросплетение четырех сфер права: права интеллектуальной собственности, защиты прав человека, международного публичного права и международного частного права. Во-вторых, из-за новизны рассматриваемых вопросов до сих пор имеется дефицит релевантных учебных материалов на русском языке. В-третьих, ряд изучаемых вопросов является проблемным, что предполагает, что студенту нужно постараться самостоятельно сформулировать собственное видение оптимального пути развития и взаимодействия авторского права и прав человека.
В заключение отмечу, что преподавание рассматриваемого курса было для меня очень полезным опытом, так как позволило взглянуть на право интеллектуальной собственности под нецивилистическим ракурсом, что в очередной раз убедило меня в том, что авторское право — это многогранный, интереснейший и сложнейший институт частного права.
[5] Европу сотрясли демонстрации против тайного закона о копирайте // URL: https://www.cnews.ru/news/top/evropu_sotryasli_demonstratsii_protiv (дата обращения: 01.09.2021).
[2] Laurence R. Helfer, Graeme W. Austin. Human Rights and Intellectual Property: Mapping the Global Interface. New York, Cambridge UNIVERSITY PRESS. 2011 568 p.
[1] Матвеев А. Г. Является ли авторское право правом человека? // Актуальные проблемы гуманитарных и социальных исследований: материалы IX Региональной научной конференции молодых ученых Сибири в области гуманитарных и социальных наук / Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 2011. С. 223–225.
[4] Proposed US ACTA plurilateral intellectual property trade agreement (2007) // URL: https://wikileaks.org/wiki/Proposed_US_ACTA_plurilateral_intellectual_property_trade_agreement_%282007%29 (дата обращения: 01.09.2021).
[3] European Parliament rejects ACTA // URL: https://www.europarl.europa.eu/news/en/press-room/20120703IPR48247/european-parliament-rejects-acta (дата обращения: 01.09.2021).
Глава 1. МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПРИЗНАНИЯ ПРАВ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В КАЧЕСТВЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА
1.1. Начало обсуждения проблемы соотношения прав человека и прав интеллектуальной собственности
Почему права человека и право интеллектуальной собственности долгое время были изолированы друг от друга?
Обсуждение проблемы соотношения прав человека и прав интеллектуальной собственности, несмотря на их более чем двухсотлетнюю историю, началось только в 1990-е годы. Формальной точкой отчета для этого пути можно считать панельную дискуссию «Интеллектуальная собственность и права человека», которую в ознаменование пятидесятой годовщины Всеобщей декларации прав человека совместно организовали 9 ноября 1998 г. Всемирная организация интеллектуальной собственности (ВОИС) и Управление Верховного комиссара ООН по правам человека1.
В 2000 г. ВОИС приняла Декларацию по интеллектуальной собственности, в которой фактически права интеллектуальной собственности были отождествлены с культурными правами человека: «В настоящей Декларации термин «права интеллектуальной собственности» означает по существу права, закрепленные в ст. 27 Всеобщей декларации прав человека»2. В этой статье установлено, что каждый человек имеет право свободно участвовать в культурной жизни общества, наслаждаться искусством, участвовать в научном прогрессе и пользоваться его благами (п. 1) и что каждый человек имеет право на защиту его моральных и материальных интересов, являющихся результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он является.
Однако уже в 2001 г. Комитет ООН по экономическим, социальным и культурным правам принял Заявление, в котором права человека и права интеллектуальной собственности были разграничены3. В частности, было отмечено, что права человека, в том числе право авторов на моральную и материальную заинтересованность в своих трудах, отличает от прав интеллектуальной собственности тот факт, что человек является главным субъектом и основным обладателем прав человека,, тогда как права интеллектуальной собственности являются инструментом в том смысле, что используются государством для стимулирования изобретательства и творчества во благо общества.
Как права человека, так и права интеллектуальной собственности являются продуктами Западной цивилизации Нового времени. Их признание и охрана начались в XVIII в., т. е. в Эпоху Просвещения. Хотя развитие идеи неотчуждаемых и прирожденных прав восходит к XV–XVII вв., а по мнению некоторых авторов вообще уходит в античную философию4. Эрнст Кассирер правильно заметил, что «французская философия XVIII в. вовсе не открыла идею неотчуждаемых прав; но именно она впервые превратила эту идею в настоящее моральное евангелие, со страстью осмыслила и с энтузиазмом возвестила ее. И с помощью этой формы возвещения французская философия ввела идею неотчуждаемых прав в реальную политическую жизнь, наделив ее той ударной и взрывной силой, которую эта идея проявила в дни Французской революции»5.
Первыми правовыми актами, в которых стали использоваться понятия «права человека» и «неотчуждаемые права», являются: Декларация прав Вирджинии от 12 июня 1776 г.6, Декларация независимости Соединенных Штатов от 4 июля 1776 г.7, французская Декларация прав человека и гражданина от 26 августа 1789 г.8 Начало международной охраны прав человека обычно связывают с созданием Организации объединенных наций (1945 г.) и принятием Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г.
Авторитетный специалист по рассматриваемой проблематике профессор Лоуренс Хелфер (Laurence Helfer) пишет, что является загадкой то, почему права человека и интеллектуальная собственность долгое время были изолированы друг от друга9. По мнению автора, частичный ответ на этот вопрос состоит в том, что обе эти сферы права были озабочены более важными вопросами и что ни одна из них не видела в другой источник помощи или угрозы10.
Права человека и патентное право
Дискуссии о соотношении прав человека и прав интеллектуальной собственности начались с двух вопросов: 1) коллизия между правом на здоровье и патентным правом; 2) охрана традиционных знаний, традиционных выражений культуры, генетических ресурсов и право интеллектуальной собственности.
Ключевым фактором, который актуализировал и обострил проблему прав человека и прав интеллектуальной собственности, стало принятие в 1994 г. Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС)11. Соглашение ТРИПС составляет неотъемлемую часть соглашения о создании Всемирной торговой организации (ВТО)12, которая была учреждена 15 апреля 1994 г. на Уругвайском раунде многосторонних переговоров (1986–1994)13. Эти многосторонние торговые переговоры проходили в рамках предшественника ВТО — Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ) от 30 октября 1947 г.14 Все участники ГАТТ (128 государств) стали учредителями ВТО.
Разработка Соглашения ТРИПС была инициирована в 1980-е годы Соединенными Штатами, которые при поддержке Европейской комиссии и правительства Японии добились того, чтобы охрана интеллектуальной собственности была увязана с правилами торговли в рамках ВТО. С принятием этого акта охрана интеллектуальной собственности вступила в стадию глобализации. Первый (национальный) этап охраны интеллектуальной собственности начался с принятием в Англии в 1710 г. первого в мире закона об авторском праве, известного как «Статут королевы Анны»15. Переход ко второму (международному) этапу произошел в течение второй половины XIX в., о чем подробно будет сказано далее.
Соглашение ТРИПС устанавливает очень высокий уровень охраны прав интеллектуальной собственности. Во-первых, оно предусматривает регулирование споров между странами-членами ВТО относительно реализации прав интеллектуальной собственности. Во-вторых, Соглашение устанавливает обязательные процедуры, гарантирующие эффективную защиту этих прав. В-третьих, этот акт устанавливает минимальные нормы защиты для авторов и иных правообладателей в большинстве стран мира, даже в тех, которые, являясь членами ВТО, не присоединились к другим международным соглашениям об охране авторских и патентных прав.
К моменту создания ВТО примерно 50 ее участников, относящихся к развивающимся странам, не предоставляли патентную охрану лекарственным средствам. До Соглашения ТРИПС государства были вправе самостоятельно, руководствуясь своими социально-экономическими потребностями, выводить из-под патентно-правовой охраны технические решения в таких отраслях, как фармацевтика и сельское хозяйство16. Однако участие в ВТО положило конец такой практике. В результате цены на защищенные патентами жизненно важные препараты во многих государствах резко выросли в несколько раз, что существенно снизило уровень доступности важнейших лекарств и вакцин и позволило многим специалистам и Всемирной организации здравоохранения обоснованно утверждать, что Соглашение ТРИПС противоречит такому фундаментальному праву, как право на здоровье. Так, одно из исследований показало, что цены на многие патентованные лекарства в странах Африки значительно дороже, чем в Европе или США17. Политику патентного давления Соединенных Штатов на развивающиеся страны иллюстрирует следующий пример. В 1997 г. США в одностороннем порядке ввели импортные пошлины на аргентинский экспорт в размере 260 миллионов долларов. Причиной такого акта стало то, что Аргентина отказалась изменить свое патентное законодательство, которое, по мнению администрации США, должно соответствовать стандартам Соединенных Штатов18.
В начале XXI в. дискуссии о доступности лекарств в контексте Соглашения ТРИПС продолжились в рамках ВТО. Озабоченность тем, что высокие стандарты охраны патентов на лекарства могут негативно сказаться на уровне охраны права на здоровье, была отражена в Декларации о Соглашении ТРИПС и общественном здоровье, которая была подписана в Дохе 14 ноября 2001 г.19 Здесь подчеркивается необходимость того, чтобы Соглашение ТРИПС было частью более широкой национальной и международной деятельности по решению проблем общественного здравоохранения, от которых страдают многие развивающиеся страны. В Декларации также указано, что Соглашение ТРИПС не препятствует и не должно препятствовать принятию Участниками мер по охране общественного здоровья. В этой связи участники ВТО вправе использовать гибкие механизмы, направленные на обеспечение доступа к лекарственным средствам.
Несмотря на Дохинскую декларацию и другие международные заявления, коллизия между правом интеллектуальной собственности и правом на здоровье была усилена на рубеже XX–XXI вв. практикой, которая получила название «ТРИПС-плюс». Ее суть состоит в том, что Соединенные Штаты и страны ЕС заключили множество двухсторонних договоров о свободной торговле с развивающимися странами, в которые были включены условия охраны интеллектуальной собственности, превышающие минимальные стандарты Соглашения ТРИПС. Положения ТРИПС-плюс обычно включают в себя следующие условия: 1) ограничения и оговорки в отношении права выдачи принудительных лицензий; 2) обеспечение возможности продления срока действия или дополнительной защиты патента; 3) требование защиты результатов клинических исследований; 4) разрешение патентообладателям ограничивать параллельный импорт, что может помешать развивающимся странам закупать лекарственные средства у международных источников с наиболее доступными ценами20.
Права человека и охрана традиционных знаний, традиционных выражений культуры и генетических ресурсов
Вторым поводом для актуализации дискуссий о соотношении и коллизии прав человека и прав интеллектуальной собственности стала проблема охраны традиционных знаний, традиционных выражений культуры и генетических ресурсов. Вопрос об охране фольклора в рамках правового режима интеллектуальной собственности обсуждается со второй половины XX в. В 1973 г. правительство Боливии направило обращение Генеральному директору ЮНЕСКО с просьбой, чтобы эта Организация рассмотрела возможность разработки международного протокола об охране фольклора. В 1982 г. ЮНЕСКО и ВОИС приняли Типовые положения национального законодательства о защите произведений фольклора от незаконного использования и других наносящих им ущерб действий21. В декабре 1984 г. группа экспертов ВОИС и ЮНЕСКО рассмотрела проект договора о международной охране выражений фольклора, подготовленного на основе типовых положений. Эта идея, однако, была отвергнута промышленно развитыми странами.
На рубеже XX–XXI вв. права коренных народов были включены в международную правозащитную повестку дня, что можно объяснить прежде всего ухудшением экологической ситуации в мире и усугублением неравенства между развитыми и развивающимися странами (так называемая проблема Юга-Севера). В 1989 г. Была принята Конвенция Международной организации труда о коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни в независимых странах22. В 2007 г. ООН приняла Декларацию о правах коренных народов23. В ст. 11 декларации было зафиксировано, что коренные народы имеют право на соблюдение и возрождение своих культурных традиций и обычаев и что государства обеспечивают средства правовой защиты через эффективные механизмы, которые могут включать в себя реституцию, разработанные совместно с коренными народами, в отношении их культурной, интеллектуальной, религиозной и культовой собственности, отчужденной без их свободного, предварительного и осознанного согласия или в нарушение их законов, традиций и обычаев. В ст. 31 Декларации право коренных народов на охрану своего культурного наследия связывается с правом интеллектуальной собственности: «Коренные народы имеют право на сохранение, контроль, охрану и развитие своего культурного наследия, традиционных знаний и традиционных форм культурного выражения, а также проявлений их научных знаний, технологий и культуры, включая людские и генетические ресурсы, семена, лекарства, знания свойств фауны и флоры, традиции устного творчества, литературные произведения, рисунки, спорт и традиционные игры и изобразительное и исполнительское искусство. Они имеют также право на сохранение, контроль, защиту и развитие своей интеллектуальной собственности на такое культурное наследие, традиционные знания и традиционные формы выражения культуры».
На семинаре, организованном ВОИС в 2005 г. и посвященном проблеме охраны фольклора, М. Фичор (M. Ficsor) заметил: «Отсутствие надлежащей защиты особенно касается создателей и производителей предметов подлинного народного искусства. Без такой защиты рынки часто наводнены фальсифицированными и низкокачественными контрафактными изделиями народного искусства, производимыми с помощью технологий массового производства и распространяемыми с помощью агрессивных маркетинговых методов. Этот вид пиратской деятельности является серьезной попыткой противостоять самому явлению народного искусства. Он наносит серьезный ущерб законным моральным и экономическим интересам соответствующих общин и, как одно из следствий, подрывает шансы на выживание кустарным промыслам коренных народов»24.
Проблема прав человека и интеллектуальной собственности в контексте охраны традиционных знаний, традиционных выражений культуры и генетических ресурсов особенно остро выражается в том, что компании развитых государств создают на основе этих объектов охраноспособные результаты интеллектуальной деятельности, приобретают на них исключительные права, что позволяет получать им доход, тогда как коренные народы как носители традиционных знаний и выражений культуры не имеют возможности коммерциализировать свое культурное наследие. В качестве примера можно привести следующее дело. Порошок корней куркумы применяется в индийской традиционной медицине в качестве средства борьбы с инфекционными заболеваниями. В 1995 г. исследователи Медицинского центра Университета Миссисипи получили патент США 5,401,504 на использование куркумы для заживления ран25. Однако Индийский совет по научным и промышленным исследованиям оспорил этот патент на основании того, что такое использование куркумы не является новым изобретением26.
О необходимости охраны традиционных знаний, в том числе через режимы прав интеллектуальной собственности, говорится в Замечаниях общего порядка № 25, подготовленных в 2020 г. Комитетом ООН по экономическим, социальным и культурным правам: «Местные и традиционные знания и знания коренного населения, особенно в отношении природы, видов (флоры, фауны, семян) и их свойств, являются ценными и должны играть важную роль в глобальном научном диалоге. Государства должны принимать меры для охраны таких знаний с помощью различных средств, включая специальные режимы интеллектуальной собственности, и для обеспечения того, чтобы местные и традиционные общины и коренные народы владели этими традиционными знаниями и имели над ними контроль» (п. 39)27.
Права человека и авторское право
Третьим и, пожалуй, самым известным и обсуждаемым сегодня аспектом проблематики прав человека и интеллектуальной собственности стал вопрос о противоречии между этими правами и авторским правом. В условиях информационного общества и в эпоху Интернета авторско-правовое регулирование перестало быть справедливыми сбалансированным. Прежде всего речь идет о чрезмерно жестких санкциях за нарушение авторских прав, о косности системы исключений и ограничений исключительных прав, о так называемых антипиратских законах, которые позволяют навечно заблокировать интернет-сайты и ограничить нарушителям доступ в Интернет. При этом среди институтов права интеллектуальной собственности связь авторского права с правами человека является наиболее многогранной. В дискуссиях по рассматриваемому вопросу и судебных спорах обсуждаются вопросы о коллизиях авторского права с такими правами человека, как: свобода самовыражения и творчества и право на доступ к информации, право на участие в культурной жизни и право на пользование результатами научного прогресса и др.
В качестве некоторых примеров критического восприятия обществом авторского права можно привести следующие. В 2012 г. Торговое соглашение по борьбе с контрафакцией (The Anti-Counterfeiting Trade Agreement — ACTA), обсуждаемое развитыми странами фактически без публичной огласки и вызвавшее уличные протесты в некоторых странах ЕС, было отклонено Европейским парламентом. Проект этого договора предполагал установление права таможенных служб досматривать ноутбуки и телефоны на предмет хранения в них контрафактных файлов, а также закрепление обязанности Интернет-провайдеров предоставлять информацию о пользователях по административному запросу. В 2011 г. в Конгресс США был внесен проект «Stop Online Piracy Act» (SOPA), в котором предполагалось, в частности, установить, что любой участник деятельности в Интернете (провайдер, поисковая система, рекламодатель) обязан по обращению правообладателя прекратить предоставление услуг соответствующему ресурсу, обвиняемому в пиратстве, и прекратить с ним любое взаимодействие. В противном случае любой из прямых и косвенных контрагентов обвиняемого интернет-ресурса будет расцениваться как его соучастник28. В результате активной позиции общественных организаций и интернет-компаний против SOPA законопроект был снят с рассмотрения в 2012 г.
Во Франции в 2013 г. был отменен так называемый Закон о трех страйках, принятый в 2010 г. и позволявший отключить пользователя от Интернета за неоднократное нарушение авторских прав. В 2010 г. в Швейцарии постановлением суда было запрещено отслеживать частные IP-адреса интернет-пользователей, поскольку такая информация была квалифицирована в качестве личной29. В 2018 г. Европейская комиссия признала, что, несмотря на предоставление некоторых преимуществ, признанное в 1996 г. право sui generis на базы данных по-прежнему не оказывает доказанного влияния на общее производство баз данных в Европе или на конкурентоспособность отрасли баз данных ЕС30.
Заметим, что проблема полусекретного обсуждения вопросов международной охраны авторских прав за рамками ВОИС привлекает внимание и правозащитников. Так, в Докладе Специального докладчика ООН в области культурных прав от 14 сентября 2014 г. отмечается: «Большая озабоченность сегодня высказывается по поводу явного дефицита демократии в рамках разработки политики по вопросам авторских прав на международном уровне. Особую обеспокоенность вызывает тенденция к проведению торговых переговоров в условиях повышенной секретности с участием большого числа представителей корпораций, но без эквивалентного участия выборных должностных лиц и других сторон, представляющих общественные интересы. Например, в рамках недавних переговоров в отношении Соглашения по борьбе с контрафакцией и Транстихоокеанского соглашения о партнерстве участвовало лишь незначительное число стран, которые обсуждали весьма серьезные обязательства в отношении политики в области авторских прав, но при закрытых дверях и без проведения открытых обсуждений. Переговоры по соответствующим соглашениям на форумах ВОИС, напротив, проводятся в условиях большей открытости, при участии различных представителей и на основе достижения консенсуса. Независимо от форума зачастую высказывается озабоченность, что влиятельные стороны могут использовать международный процесс выработки норм с целью ограничения возможностей для маневра в плане выбора внутренней политики, отстаивая частные интересы в ущерб общественным интересам или правам человека»31.
В заключение отметим, что тезис о том, что высокий уровень охраны прав интеллектуальной собственности является залогом инновационного развития общества, стал в последние 30 лет чуть ли не повсеместным и бесспорным. Однако постепенно его критическое восприятие находит все большее число сторонников. Так, в 2016 г. ВОИС организовала международную конференцию по интеллектуальной собственности и развитию, в рамках которой было высказано следующее мнение: «История законодательства в области ИС в тех странах, которые в настоящее время считаются развитыми, показывает, что они не вводили усиленную охрану до тех пор, пока не достигали соответствующего уровня развития»32.
1.2. Основные нормативно-правовые источники курса
Основными нормативно-правовыми источниками настоящего курса являются многосторонние международные договоры и декларации, посвященные охране как культурных прав человека, так и авторских прав.
К важнейшим правовым актам, касающимся охраны культурных прав человека, относятся.
Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г.33 Здесь первостепенное значение имеет ст. 27, в которой зафиксировано:
«1. Каждый человек имеет право свободно участвовать в культурной жизни общества, наслаждаться искусством, участвовать в научном прогрессе и пользоваться его благами.
2. Каждый человек имеет право на защиту его моральных и материальных интересов, являющихся результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он является».
Статья 15 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах от 19 декабря 1966 г.34
«1. Участвующие в настоящем Пакте государства признают право каждого человека на:
а) участие в культурной жизни;
b) пользование результатами научного прогресса и их практическое применение;
c) пользование защитой моральных и материальных интересов, возникающих в связи с любыми научными, литературными или художественными трудами, автором которых он является.
2. Меры, которые должны приниматься участвующими в настоящем Пакте государствами для полного осуществления этого права, включают те, которые необходимы для охраны, развития и распространения достижений науки и культуры.
3. Участвующие в настоящем Пакте государства обязуются уважать свободу, безусловно необходимую для научных исследований и творческой деятельности.
4. Участвующие в настоящем Пакте государства признают пользу, извлекаемую из поощрения и развития международных контактов и сотрудничества в научной и культурной областях».
Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.35, в которой отсутствуют аналогичные права. Однако благодаря судейскому активизму Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) следующие положения Конвенции вписываются в траекторию проблематики прав человека и интеллектуальной собственности.
«Статья 10. Свобода выражения мнения
1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий».
Статья 1 Протокола № 1 от 20 марта 1952 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в которой закреплены положения о защите собственности36.
«Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.
Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов».
Хартия Европейского Союза об основных правах от 7 декабря 2000 г.37
«Статья 17. Право собственности
1. Каждое лицо вправе иметь в своей собственности имущество, приобретенное на законных основаниях, пользоваться, распоряжаться им и завещать его. Никто не может быть лишен своей собственности, кроме как по соображениям общественной пользы, в случаях и на условиях, предусмотренных законом, и с выплатой в разумный срок справедливого возмещения за ее утрату.
2. Интеллектуальная собственность находится под защитой».
К основным международным договорам по охране авторских прав относятся:
Конвенция, учреждающая Всемирную организацию интеллектуальной собственности, от 14 июля 1967 г.38, в которой зафиксировано понятие интеллектуальной собственности;
Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений от 9 сентября 1886 г.;39
Всемирная конвенция об авторском праве от 6 сентября 1952 г.;40
Соглашение ТРИПС;
Договор ВОИС по авторскому праву от 20 декабря 1996 г.;41
Марракешский договор для облегчения доступа слепых и лиц с нарушениями зрения или иными ограниченными способностями воспринимать печатную информацию к опубликованным произведениям от 27 июня 2013 г.42
1.3. Понятие и виды интеллектуальной собственности
Понятия «интеллектуальная собственность» и «интеллектуальные права» в российском законодательстве
Для более успешного усвоения материала настоящего курса необходимо изучить понятие интеллектуальной собственности и усвоить специфику его конструирования.
В российском праве установлено четкое формальное определение интеллектуальной собственности. Исходя из ст. 1225 Гражданского кодекса РФ интеллектуальная собственность — это охраняемые законом результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий. Сегодня в качестве ИС Гражданский кодекс РФ охраняет 17 объектов. При этом их перечень является закрытым. Эти объекты и, следовательно, всю сферу права интеллектуальной собственности можно разделить на четыре правовых института, три из которых являются классическими, а четвертый охватывает собой так называемые нетрадиционные объекты ИС.
Первый классический институт права ИС — это авторское право и смежные права. Он направлен на охрану следующих объектов:
1) произведения науки, литературы и искусства;
2) программы для электронных вычислительных машин (программы для ЭВМ);
3) базы данных;
4) исполнения;
5) фонограммы;
6) сообщение в эфир или по кабелю радио- или телепередач (вещание организаций эфирного или кабельного вещания);
Второй классический институт — это патентное право. Его объектами являются:
1) изобретения;
2) полезные модели;
3) промышленные образцы.
Третий институт права ИС — это право на средства индивидуализации, охраняющее:
1) фирменные наименования;
2) товарные знаки и знаки обслуживания;
3) наименования мест происхождения товаров (НМПТ);
4) географические указания;
5) коммерческие обозначения.
Наконец, институт нетрадиционных (нетипичных) объектов ИС включает в себя различные по природе объекты:
1) селекционные достижения;
2) топологии интегральных микросхем;
3) секреты производства (ноу-хау).
Одной из концептуальных новелл ч. 4 ГК РФ стало понятие «интеллектуальные права». Оно не используется в международных договорах, в которых участвует Россия, и в законодательстве зарубежных стран, хотя и известно в зарубежной науке с конца XIX в43. Российский законодатель обосновал появление этого понятия тем, что оно станет обобщающим названием для прав на интеллектуальную собственность44. Согласно ст. 1226 Гражданского кодекса на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации признаются интеллектуальные права, которые включают исключительное право, являющееся имущественным правом, а в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, также личные неимущественные права и иные права (право следования, право доступа и др.). Таким образом, интеллектуальные права, не являясь однородными субъективными правами, выступают в качестве родового понятия, своеобразной законодательной конструкции, призванной охватить собой все возможные гражданские права на интеллектуальную собственность. Формально-догматически закрепленная в ст. 1226 ГК РФ триада интеллектуальных прав не выдерживает критики. Эта триада является типологией, а не классификацией. Исключительное право здесь обособлено по признакам имущественного характера, абсолютности и отчуждаемости, личные неимущественные права — по признакам неимущественного характера и неотчуждаемости. Иные права вообще не характеризуются каким-то общим признаком.
Международный подход к пониманию понятия «интеллектуальная собственность»
Российское определение интеллектуальной собственности концептуально противоречит ст. 2 Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности, где указано, что «интеллектуальная собственность включает права, относящиеся к литературным, художественным и научным произведениям, исполнительской деятельности артистов, звукозаписи, радио- и телевизионным передачам, изобретениям во всех областях человеческой деятельности, научным открытиям, промышленным образцам, товарным знакам, знакам обслуживания, фирменным наименованиям и коммерческим обозначениям, защите против недобросовестной конкуренции, а также все другие права, относящиеся к интеллектуальной деятельности в производственной, научной, литературной и художественной областях».
Нетрудно заметить, что Конвенция, учреждающая ВОИС, понимает под интеллектуальной собственностью права на объекты, тогда как Гражданский кодекс РФ — сами эти объекты. Кроме того, перечень объектов интеллектуальной собственности в ГК РФ является закрытым, тогда как перечень, закрепленный в ст. 2 Конвенции, учреждающей ВОИС, открыт. Сами эти перечни нетождественны. Например, традиция европейского права включает в сферу интеллектуальной собственности защиту против недобросовестной конкуренции, тогда как в России эти отношения регулируются законодательством о защите конкуренции. В российском праве, как и в любом другом национальном правопорядке, научные открытия не охраняются в качестве интеллектуальной собственности. В качестве исключения можно назвать Гражданский кодекс Украины, где научные открытия регламентируются как самостоятельный объект интеллектуальной собственности (ст. 457–458)45. Охрана научных открытий по ГК Украины ограничивается, однако, тем, что автор научного открытия имеет право предоставить научному открытию свое имя или специальное название и что право на научное открытие удостоверяется дипломом и охраняется в порядке, установленном законом (ст. 458).
Необходимо обратить внимание, что единообразного закрепления дефиниции интеллектуальной собственности нет даже в рамках ВОИС. Так, во Всемирной декларации по интеллектуальной собственности от 26 июня 2000 г. провозглашается иное определение интеллектуальной собственности: термин «интеллектуальная собственность» означает любую собственность, признаваемую по общему согласию в качестве интеллектуальной по характеру и заслуживающую охраны, включая научные и технические изобретения, литературные или художественные произведения, товарные знаки и указатели деловых предприятий, промышленные образцы и географические указания, но не ограничиваясь ими.
Говоря о широком понимании и глобальном признании термина «интеллектуальная собственность», следует отметить, что такой статус он получил только в связи с принятием 14 июля 1967 г. Конвенции, учреждающей ВОИС. Организацией-предшественником ВОИС было Бюро, известное по своему сокращенному названию «BIRPI». На сайте ВОИС указано, что BIRPI было образовано в 1893 г. в результате объединения секретариатов, учрежденных для управления Парижской46 и Бернской конвенциями. Там же утверждается, что аббревиатура BIRPI в переводе с французского означает «Объединенное международное бюро по охране интеллектуальной собственности»47. Однако в действительности слово «интеллектуальной» появилось в названии «BIRPI» значительно позже. Дж. Хьюз (J. Hughes) пишет, что эта аббревиатура является сокращением от «BIRPILA» (Bureaux internationaux reunis pour la protection de la propriete industrielle, litteraire et artistique — Объединенное международное бюро по охране промышленной, литературной и художественной собственности). Профессор Хьюз убедительно доказывает, что до рубежа 1950–1960-х годов последняя буква «I» в названии «BIRPI» означала «industrielle», а не «intellectuelle» и что замена слова «industrielle» на «intellectuelle» произошла постепенно и почти незаметно с 1958 по 1963 годы48.
Сказанное не означает, что в XIX и начале XX в. термин «интеллектуальная собственность» не использовался в юридических текстах. Начало его использования связывается с естественно-правовым обоснованием авторского права во Франции XVIII в., о чем подробно будет сказано ниже. Под влиянием французского права термином «интеллектуальная собственность» в романо-язычных правовых системах, особенно в испано-говорящих государствах, в XIX–XX вв. стали обозначать авторское право. Так, в ст. 2 Конвенции об охране патентов на изобретения, промышленных рисунков и образцов, товарных знаков и торговых марок и литературной и художественной собственности, заключенной 23 августа 1906 г. в Рио-де-Жанейро, было установлено, что образуется Союз американских государств, осуществляющий свою деятельность посредством двух Международных бюро, которые будут функционировать под названием «Бюро международного американского союза для защиты интеллектуальной и промышленной собственности»49. Традиция отождествлять интеллектуальную собственность с авторским правом продолжилась с принятием в Монтевидео Договора «Об интеллектуальной собственности» от 4 августа 1939 г.50 До сих пор закон Испании, регулирующий авторско-правовые отношения, называется «Законом об интеллектуальной собственности»51.
В Великобритании и США XIX в. словосочетание «интеллектуальная собственность» употреблялось в различных значениях: и в современном универсальном смысле, и в смысле авторского права, и в смысле промышленной собственности52. В целом, можно сказать, что на рубеже XIX–XX вв. этот термин не пользовался у юристов широкой популярностью из-за того, что он имел контекстуальные отсылки к бессрочному праву вещной собственности. В указанное время господствующая точка зрения на авторские и патентные права уже заключалась в том, что они по своей природе отличаются от права собственности.
Ведущие цивилисты рубежа XIX–XX вв. предпринимали попытки найти критерии, объединяющие авторские права, патентные права и права на товарный знак. Например, Г. Ф. Шершеневич разработал теорию исключительных прав53. В Германии Йозеф Колер предложил термин «право на нематериальные блага» (Immateriellgüterrecht). При этом он включал сюда авторское и патентное право, т. е. только права на творческие результаты. Право на товарный знак, по мнению германского ученого, должно включаться в права личности54. Любопытно, что в конце XIX в. для обозначения сферы, которую мы сегодня называем «интеллектуальная собственность», предлагались и более экзотические выражения: ментальная собственность (Mental Property), мозговая собственность (Brain Property)55. На этом фоне термин «интеллектуальная собственность», ставший всемирно признанным, является вполне удачным, так как он отражает суть, если не всех, то, по крайней мере, таких важнейших охраняемых объектов, как произведение и изобретение.
Проблема концептуального определения понятия «интеллектуальная собственность»
В настоящее время сформулировать четкое концептуальное определение интеллектуальной собственности вряд ли возможно, так как палитра охраняемых в рамках этой подотрасли права объектов буквально с каждым десятилетием становится все более разнообразной. Ни признак творчества, ни признак исключительных прав не позволяют однозначно и четко отграничить интеллектуальную собственность от иных объектов. Хотя, безусловно, конструкция исключительных прав является основополагающим признаком права интеллектуальной собственности (по крайней мере, эта идея реализуется в ч. 4 ГК РФ).
Что касается нематериального характера объектов интеллектуальной собственности, то этот признак является слишком широким, так как он включает и иные объекты гражданских прав, например, имя или изображение гражданина. П. Драхос (P. Drahos) правильно отмечает, что попытка определить сущность интеллектуальной собственности затруднена и что большинство предлагаемых определений просто перечисляют примеры прав интеллектуальной собственности или объектов этих прав56. Трудности с обнаружением конститутивных признаков интеллектуальной собственности во многом объясняются тем, что институты этой сферы права зачастую имеют разную историю и разные философско-правовые традиции. Дж. Хьюз верно характеризует термин «интеллектуальная собственность» как «зонтичный»57.
Представленные в международном и национальном праве определения интеллектуальной собственности сконструированы как раз по зонтичному принципу. В Конвенции, учреждающей ВОИС, дается приведенная выше широкая и открытая формулировка. Более определенное, на первый взгляд, понятие дается в Соглашении ТРИПС, где интеллектуальная собственность раскрывается через все категории интеллектуальной собственности, которые являются предметом разделов 1–7 части II Соглашения. К этим категориям относятся: авторское право и смежные права, товарные знаки, географические указания, промышленные образцы, патенты, топологии интегральных схем, охрана закрытой информации. Однако ряд объектов охраняются Соглашением ТРИПС косвенно. Например, в ст. 27 Соглашения установлено, что члены ВТО предусматривают охрану сортов растений либо патентами, либо эффективной единой системой в рамках специального законодательства, либо любым их сочетанием. Далее можно отметить, что в ст. 2 Соглашения предусмотрена обязанность членов ВТО соблюдать ст. 1–12 и 19 Конвенции по охране промышленной собственности. В Парижской конвенции к промышленной собственности отнесены такие отсутствующие в Соглашении ТРИПС объекты, как фирменные наименования и пресечение недобросовестной конкуренции. Следовательно, члены Всемирной торговой организации обязаны предоставлять охрану и этим объектам. Заметим, что фирменные наименования не были включены в Соглашение ТРИПС из-за позиции США. Короче говоря, в Соглашении ТРИПС в качестве интеллектуальной собственности рассматриваются лишь те объекты, по которым участники переговоров, принимая этот акт, смогли договориться.
Виды интеллектуальной собственности
Рассматривая вопрос о видах интеллектуальной собственности, следует обратить внимание на то, что из-за значительного разнообразия этих объектов их затруднительнопровести их четкую классификацию. Так, вслед за ст. 1225 ГК РФ можно подумать, что все объекты ИС делятся на результаты интеллектуальной деятельности либо средства индивидуализации.
К результатам интеллектуальной деятельности относятся: произведения, компьютерные программы, базы данных, исполнения, изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, топологии интегральных микросхем, секреты производства.
К средствам индивидуализации, в свою очередь, относятся: фирменные наименования, товарные знаки и знаки обслуживания, наименования мест происхождения товаров, географические указания, коммерческие обозначения.
Однако, строго говоря, фонограммы и вещание организаций эфирного или кабельного вещания нельзя отнести ни к результатам интеллектуальной деятельности, ни к средствам индивидуализации. У этих объектов нет автора, они представляют собой результаты организационной, инвестиционной, технической, а не интеллектуальной деятельности.
Вторая значимая типология объектов ИС связана с юридическими фактами, которые являются основаниями возникновения исключительных прав. Здесь также на первый взгляд все кажется простым, так как исключительные права возникают преимущественно либо в силу факта создания объекта (автоматическая модель), либо в силу факта государственной регистрации (регистрационная модель).
В силу факта создания исключительные права возникают на произведения, компьютерные программы, базы данных, исполнения, фонограммы, вещание организаций (то есть все объекты авторских и смежных прав), а также топологии интегральных микросхем.
В силу факта государственной регистрации исключительные права возникают на изобретения, полезные модели, промышленные образцы (то есть все объекты патентных прав), селекционные достижения, фирменные наименования, товарные знаки, НМПТ, географические указания.
Для возникновения исключительных прав на секреты производства и коммерческие обозначения государственная регистрация не требуется, но и факта создания объектов как таковых недостаточно. Согласно п. 1 ст. 1465 ГК РФ секрет производства охраняется в том случае, если обладатель таких сведений принимает разумные меры для соблюдения их конфиденциальности, в том числе путем введения режима коммерческой тайны. В п. 1 ст. 1539 ГК РФ указано, что исключительное право на коммерческое обозначение возникает при условии, что употребление правообладателем такого обозначения для индивидуализации своего предприятия является известным в пределах определенной территории. Таким образом, исключительные права на указанные объекты возникают при соблюдении дополнительных условий.
1.4. Право человека на защиту его моральных и материальных интересов, являющихся результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он является: общий взгляд
Право на защиту моральных и материальных интересов автора как культурное право человека
Главной и исторически первой точкой пересечения прав человека и прав интеллектуальной собственности является право человека на защиту его моральных и материальных интересов, являющихся результатом научных, литературных или художественных трудов, автором которых он является. Это право относится к культурным правам человека. Оно закреплено в п. 2 ст. 27 Всеобщей декларации прав человека и в п. 1(с) ст. 15 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.
Культурные права относятся ко второму поколению прав человека. Концепцию поколений прав человека в 1970-х гг. выдвинул директор Комиссии ЮНЕСКО по правам человека Карел Васак (1929–2015)58. По его мнению, три поколения прав человека можно соотнести с тремя идеалами Французской революции: свобода, равенство и братство (Liberté, Égalité, Fraternité). Идея К. Васака является скорее метафорой, нежели непротиворечивой теорией. Целью его статьи было высказать тезис о том, что в связи с изменением моделей общества в последние годы возникла необходимость сформулировать то, что Генеральный директор ЮНЕСКО назвал «третьим поколением прав человека»59. Эти права К. Васак назвал «правами солидарности». Первое и второе поколение прав, согласно его позиции, ставшей классической, закреплены во Всеобщей декларации прав человека: с одной стороны, гражданские и политические права, а с другой — экономические, социальные и культурные права60.
Культурные права, закрепленные в ст. 27 Всеобщей декларации прав человека, в отличие от других прав второго поколения, практически не были признаны в национальных конституциях первой половины XX в. В качестве исключения можно привести ст. 158 Веймарской Конституции Германии 1919 г., согласно которой: «Умственный труд, права авторов, изобретателей и творческих работников пользуются защитой и заботой рейха. Творениям германской науки, искусства и техники следует обеспечить признание и защиту за границей путем международных соглашений»61.
Признание права на защиту моральных и материальных интересов автора во Всеобщей декларации прав человека
Принятие п. 2 ст. 27 Всеобщей декларации о праве на защиту моральных и материальных интересов автора не было единогласным. В 1946 г. в рамках Экономического и Социального Совета ООН была создана Комиссия по правам человека, которой было поручено разработать проект международного билля о правах. Председателем Комиссии была избрана Элеонора Рузвельд. Разработка проекта Всеобщей декларации прав человека включает в себя семь этапов: 1) первая сессия Комиссии по правам человека; 2) первая сессия редакционного комитета, учрежденного Комиссией; 3) вторая сессия Комиссии; 4) вторая сессия редакционного комитета; 5) третья сессия Комиссии; 6) Третий комитет Генеральной Ассамблеи ООН; 7) Пленарная сессия Генеральной Ассамблеи 10 декабря 1948 г. в Париже62.
В первом проекте Декларации, включавшем в себя сорок восемь статей и составленном директором Отдела по правам человека Секретариата ООН, канадским ученым Джоном Хамфри, положение о правах автора не было зафиксировано. Однако здесь в ст. 44 уже были отражены право на участие в культурной жизни и право пользоваться благами науки (будущий п. 1 ст. 27): «Каждый имеет право участвовать в культурной жизни общества, заниматься искусством и пользоваться благами науки»63. В течение всего обсуждения проекта Декларации этот пункт не вызвал практически никаких разногласий. Например, Советский Союз предложил добавить такой пункт: «Развитие науки должно служить интересам прогресса и демократии, делу международного мира и сотрудничество». Однако делегаты Соединенных Штатов, Великобритании и других государств возражали, заявив, что такое положение является слишком политическим64.
Проект Джона Ханфри переработал представитель французской делегации Рене Кассен (будущий лауреат Нобелевской премии мира и председатель ЕСПЧ в 1965–1968 гг.). Он включил в него ст. 38 о защите моральных и материальных интересов автора: «Авторы всех художественных, литературных и научных произведений и изобретатели сохраняют, помимо справедливого вознаграждения за свой труд, моральное право на свое произведение и/или открытие, которое не исчезает даже после того, как такое произведение и/или открытие перейдут в общественное достояние»65. В этом положении отражена французская традиция признания вечных неотчуждаемых моральных (личных неимущественных) прав автора. Позиции участников комитета относительно приведенного пункта разделились в основном по линии принадлежности их государств к семье континентального или англо-американского права. Латино
...
