В. А. Попов

ПРЕСТУПНОЕ СООБЩЕСТВО. ПРЕСТУПНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ. ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ

Монография

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 343.22

ББК 67.408

         П58

      

Автор:

Попов В. А. — кандидат юридических наук, преподаватель кафедры уголовного права ФГБОУ ВО «Уральский государственный юридический университет».

Рецензенты:

Козаченко И. Я. — доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ;

Новоселов Г. П. — доктор юридических наук, профессор.

Монография посвящена такой категории уголовного права, как «преступное сообщество (преступная организация)». Автором затрагиваются международно-правовой и сравнительно-правовой аспекты данной проблематики, разрешаются ее понятийные вопросы, рассматриваются вопросы квалификации организации преступного сообщества (преступной организации) или участия в нем (ней).

Законодательство приводится по состоянию на февраль 2017 г.

Монография адресована научным сотрудникам, преподавателям, аспирантам, докторантам, студентам юридических вузов, сотрудникам правоохранительных органов, а также всем, кто интересуется проблемами уголовного права.

УДК 343.22

ББК 67.408

© Попов В. А., 2017

© ООО «Проспект», 2017

Введение

Дихотомия добра и зла является важнейшим атрибутом существования человечества. Однако не всякое зло можно охарактеризовать как преступление. Существование зла также не означает существование преступности. Такое негативное явление, как преступность, могло возникнуть только с возникновением и развитием права. Как известно, для преступности характерны различные формы ее проявления. Одной из наиболее опасных разновидностей преступности является организованная преступность. Е. В. Топильская отмечает, что организованная преступность — это зеркальное отражение государственной машины со всеми ее атрибутами, «государство» со знаком минус¹. За последнее время произошла инфильтрация организованной преступности во все сферы жизнедеятельности общества.

Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)»² замечает, что организованная преступность в ее различных проявлениях посягает на общественную безопасность, жизнь и здоровье граждан, собственность, нарушает нормальное функционирование государственных, коммерческих и иных организаций и общественных объединений.

Одной из объективаций организованной преступности считается преступное сообщество (преступная организация). Преступная организация наряду с организованной группой является институционально-предметной формой организованной преступности. Причем именно с деятельностью преступной организации связывается высшая форма организованности. Преступные организации, будучи проявлением организованной преступности, затрагивают все стороны жизни общества и представляют серьезную угрозу его безопасности.

Статистические данные, отражающие деятельность преступных организаций, не могут оцениваться однозначно, но все же свидетельствуют о необходимости усиления мер борьбы с ними. Так, число зарегистрированных преступлений, подпадающих под признаки состава преступления, предусмотренного ст. 210 Уголовного кодекса РФ³, в 2010, 2011, 2012, 2013, 2014, 2015 годах равно 172, 172, 202, 251, 255, 285 соответственно⁴. При этом, рассматривая данные показатели изолированно, наблюдается тенденция к росту числа уголовных дел, возбужденных по ст. 210 УК РФ.

Наряду с этим количество выявленных лиц, совершивших преступления в составе организованной группы и преступного сообщества, составляет: 2010 год — 8770, 2011 год — 7487, 2012 год — 7444, 2013 – 8086, 2014 – 8375, 2015 – 9664⁵. Как можно заметить, данный показатель разнороден, но держится тем не менее на достаточно высоком уровне.

Количество преступлений, совершенных организованными группами и преступными сообществами, равно: 2010 год — 22 251, 2011-й — 17 691, 2012-й — 18 016, 2013-й — 17 266, 2014-й — 13 771, 2015 год — 13 735⁶. И хотя наблюдается тенденция к их снижению, полагаем, что во взаимосвязи со статистическими данными, приведенными выше, данный показатель свидетельствует лишь о высоком уровне латентности преступлений данной группы. К слову, на это обращают внимание и криминологи, подчеркивая, что статистические показатели нельзя брать за основу, так как организованная преступность относится к группе высоколатентных преступлений, и отмечая тот факт, что реальная картина в 5–6 раз хуже⁷.

В 2009 году для более эффективного противодействия деструктивной деятельности преступных организаций был принят Федеральный закон от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»⁸, которым кардинально были изменены дефиниция преступного сообщества (преступной организации) и редакция ст. 210 УК РФ. Впоследствии Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)» попытался разъяснить нововведения законодателя. Однако данные в целом позитивные шаги привели к новым сложностям в практическом применении ч. 4 ст. 35 и ст. 210 УК РФ и серьезным дискуссиям в науке уголовного права по следующим причинам: оценочность многих понятий, используемых в уголовно-правовых нормах о преступном сообществе (преступной организации), отсутствие законодательно закрепленных дефиниций, расплывчатость и неоднозначность формулировок, используемых законодателем и Пленумом Верховного Суда РФ в своем разъяснении.

На сегодняшний день все еще отсутствует хорошо разработанная теория преступного сообщества (преступной организации). Различные исследователи высказывают противоречивые, а иногда и взаимоисключающие позиции. При этом сложность рассмотрения преступного сообщества (преступной организации) состоит в двойственности его природы: с одной стороны, преступное сообщество (преступная организация) есть один из видов соучастия, закрепленный ч. 4 ст. 35 УК РФ и не указанный в качестве квалифицирующего признака ни в одном составе преступления Особенной части УК РФ, а с другой — организация преступного сообщества (преступной организации) есть самостоятельный состав преступления, предусмотренный ст. 210 УК РФ.

Наконец, судебная и следственная практика по новой редакции ч. 4 ст. 35 и ст. 210 УК РФ как таковая еще не сложилась. Для того чтобы ее становление происходило в рамках закона и впоследствии она отличалась бы стабильностью, необходимы научно обоснованные рекомендации по применению уголовного закона.

Все сказанное предопределяет необходимость исследования данной темы на монографическом уровне и важность ее детальной разработки.

Глава 1.
Ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации) и участие в нем (ней) в международном праве и уголовном законодательстве зарубежных стран

§ 1. Противодействие преступным сообществам (преступным организациям): международно-правовой аспект

Считаем правильным на первом этапе исследования обратиться к международным и зарубежным источникам уголовного права. Их анализ на предмет наличия в них такого понятия, как «преступное сообщество (преступная организация)», позволит установить существующие в мире тенденции по вопросу регламентации ответственности за организацию таких формирований и участие в них. Более того, подобный компаративистский подход обеспечит возможность наиболее полно представить картину вариантов борьбы с данной формой проявления организованной преступности.

На международном уровне государствами было заключено несколько договоров, направленных на борьбу с организованной преступностью. В основном в них лишь предусматриваются отдельные общие рекомендации государствам, их подписавшим, по улучшению внутринационального законодательства, ориентированного на борьбу с организованной преступностью, и вырабатываются правила международного сотрудничества государств в сфере противодействия организованной преступности.

Только в двух международно-правовых актах раскрывается понятие одной из форм проявления организованной преступности — организованной преступной группы.

Первый — Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г.⁹ В ней, в ст. 2, дана следующая дефиниция: «организованная преступная группа» означает структурно оформленную группу в составе трех или более лиц, существующую в течение определенного периода времени и действующую согласованно с целью совершения одного или нескольких серьезных преступлений или преступлений, признанных таковыми в соответствии с настоящей Конвенцией, с тем чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду.

Далее в Конвенции уточняется, что «серьезное преступление» означает преступление, наказуемое лишением свободы на максимальный срок не менее четырех лет или более строгой мерой наказания, а «структурно оформленная группа» означает группу, которая не была случайно образована для немедленного совершения преступления и в которой не обязательно формально определены роли ее членов, оговорен непрерывный характер членства или создана развитая структура.

Занимателен тот факт, что в России имплементация данных положений Конвенции произошла путем их включения в ч. 4 ст. 35 УК РФ, то есть законодатель отождествил организованную преступную группу, речь о которой идет в рассматриваемом акте, с преступным сообществом (преступной организацией). Нам видится, что сделано это совершенно безосновательно.

Думается, что законодателей смутило то, что организованная преступная группа, в соответствии с названной Конвенцией, создается для совершения, используя терминологию УК РФ, тяжких преступлений. В соответствии со ст. 35 УК РФ такая цель была свойственна преступному сообществу (преступной организации). Таким образом, по этой причине законодатель посчитал нужным внести соответствующие изменения именно в ч. 4 ст. 35 УК РФ.

На наш взгляд, подобное толкование Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности неверно. Во-первых, в самой Конвенции прямо указывается термин «организованная преступная группа». Во-вторых, интерпретируя данное понятие в системе с остальными, закрепленными в рассматриваемом международно-правовом акте, важно обратить внимание на тот факт, что понятие «структурно оформленная группа», которое является родовым по отношению к понятию «организованная преступная группа», включает в себя группу, в которой не создана развитая структура, что, безусловно, свойственно лишь организованной группе, но не преступной организации. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что преду­смотренное Конвенцией ООН против транснациональной организованной преступности понятие «организованная преступная группа» соответствует указанному в ч. 3 ст. 35 УК РФ понятию «организованная группа», а внесенные законодателями изменения в ч. 4 ст. 35 УК РФ как результат имплементации Конвенции не совсем обоснованы.

В качестве одного из доводов в пользу изложенной выше позиции может служить и тот факт, что до модификации ч. 4 ст. 35 УК РФ указанное в универсальной Конвенции определение организованной преступной группы проецировалось некоторыми учеными на организованную группу, понятие которой раскрыто в ч. 3 ст. 35 УК РФ¹⁰.

В ч. 1 ст. 5 Конвенции указываются действия, которые рекомендуется криминализовать государствам-участникам. Так, каждое государство-участник принимает такие законодательные и другие меры, какие могут потребоваться, с тем чтобы признать в качестве уголовно наказуемых следующие деяния, когда они совершаются умышленно:

а) оба или одно из следующих деяний, не относя их к покушению на совершение преступления и независимо от фактического совершения преступного деяния:

i) сговор с одним или несколькими лицами относительно совершения серьезного преступления, преследующего цель, прямо или косвенно связанную с получением финансовой или иной материальной выгоды, причем если это предусмотрено внутренним законодательством, также предполагается фактическое совершение одним из участников сговора какого-либо действия для реализации этого сговора или причастность организованной преступной группы;

ii) деяния какого-либо лица, которое с осознанием либо цели и общей преступной деятельности организованной преступной группы, либо ее намерения совершить соответствующие преступления принимает активное участие в:

a. преступной деятельности организованной преступной группы;

b. других видах деятельности организованной преступной группы с осознанием того, что его участие будет содействовать достижению вышеуказанной преступной цели;

b) организация, руководство, пособничество, подстрекательство, содействие или дача советов в отношении серьезного преступления, совершенного при участии организованной преступной группы.

Вторым источником международного права, закрепляющим понятие организованной преступной группы, является Рекомендация Rec (2001) 11 о руководящих принципах борьбы с организованной преступностью¹¹. В названном акте также дается определение организованной преступной группы: «организованная преступная группа» означает структурно оформленную группу в составе трех или более лиц, существующую в течение определенного периода времени и действующую согласованно с целью совершения одного или нескольких серьезных преступлений, с тем чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду. Далее в Рекомендации говорится, что «серьезное преступление» означает преступление, наказуемое лишением свободы на максимальный срок не менее четырех лет или более строгой мерой наказания. Как можно заметить, в Рекомендации почти полностью воспроизводятся положения универсальной Конвенции против транснациональной организованной преступности.

Вместе с тем нельзя сказать, что международному праву неизвестны термины «преступное сообщество» и «преступная организация». В некоторых документах они используются, хотя их содержание в источниках международного права не раскрывается. Примерами таких актов могут служить Рекомендация № R (96) 8 Комитета Министров государствам — членам Совета Европы «Уголовная политика Европы в период перемен» и Устав международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси от 8 августа 1945 г., более известный как Устав Нюрнбергского трибунала.

Важно отметить, что в международном праве существуют и иные международные договоры, которые, хотя и не оперируют терминами «организованная группа» и «преступное сообщество (преступная организация)», все же прямо или косвенно затрагивают организованную преступность и способствуют повышению эффективности борьбы с ней. К числу таких актов можно отнести, например, Конвенцию ООН против коррупции от 31 октября 2003 г., Европейскую конвенцию об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 г., а также Конвенцию Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 г. Резюмируя все вышеизложенное, важно обозначить тот факт, что международному уголовному праву хоть и знакомы термины «преступное сообщество» и «преступная организация», тем не менее их содержание ни в одном источнике не раскрывается. Следовательно, поиск соответствующих дефиниций нужно искать во внутригосударственном уголовном законодательстве. Использование же в УК РФ дефиниции организованной преступной группы, закрепленной Конвенцией ООН против транснациональной организованной преступности, в качестве базовой для термина «преступное сообщество (преступная организация)» является по указанным выше причинам безосновательным.

В дальнейшем мы проанализируем уголовное законодательство зарубежных стран в поиске моделей закрепления понятия «преступное сообщество (преступная организация)», установления ответственности за организацию такого объединения и участие в нем. Также рассмотрим, как нормы международного права и, в частности, Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г. сказались на регулировании ответственности преступных сообществ в иностранных государствах.

§ 2. Уголовно-правовые нормы иностранных государств, регулирующие ответственность за причастность к преступному сообществу (преступной организации)

Переходя к зарубежным источникам уголовного права, необходимо сказать, что в разных странах существуют разные пути установления уголовной ответственности за организацию преступной организации или участие в ней. В целях отражения такого многообразия нами были путем случайной выборки отобраны различные страны, причем как из англосаксонской, так и из романо-германской правовой семьи.

В целях систематизации рассмотрение уголовного законодательства зарубежных стран будет проводиться по трем блокам: как понимается преступное сообщество (преступная организация) в разных странах, как регламентируется уголовная ответственность за организацию преступной организации и участие в ней, а также какие иные средства уголовно-правового характера, направленные на борьбу с данной формой проявления организованной преступности, используются в зарубежных странах.

Для начала важно сказать, что уголовному законодательству не всех стран знакомо понятие «преступное сообщество (преступная организация)». Так, например, в Норвегии¹², Румынии¹³, Швеции¹⁴ и Сербии¹⁵ оно отсутствует. Однако, например, в Румынии и Сербии используется понятие «организованная преступная группа», значение которого соответствует положениям Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности.

Вместе с тем в тех странах, где законом регулируется уголовная ответственность за деятельность преступных сообществ (преступных организаций), терминологического единства нет: одни используют только понятие «преступная организация» (Испания¹⁶, Мальта¹⁷, Германия¹⁸), другие — лишь концепт «преступное сообщество» (Франция¹⁹), а третьи употребляют оба термина (Венгрия²⁰).

При этом какого-либо единого понимания и, соответственно, единой формулировки дефиниции рассматриваемого понятия не наблюдается. Условно можно выделить две группы государств. В первую группу входят те, которые, так или иначе, при определении термина «преступное сообщество (преступная организация)» обращаются к положениям Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности, черпая из них либо все, либо часть признаков (Канада²¹, Финляндия²²). Страны, входящие во вторую группу, исходят из своих собственных посылок и закрепляют свои дефиниции (Албания²³, Испания).

Так, в ст. 467.1 Уголовного кодекса Канады, которая нами определена в первую группу, дается следующее определение преступной организации: «Преступная организация означает группу любой степени организованности, которая создана из трех и более лиц в Канаде или за ее пределами и имеет в качестве одной из своих главных целей или основной своей деятельности содействие или совершение одного или нескольких серьезных преступлений, которые при их совершении могут повлечь получение прямо или косвенно материальной выгоды, в том числе финансовой, группой или любым участником группы»²⁴. При этом отмечается, что в указанное понятие не входит группа лиц, которая создана случайным образом для незамедлительного совершения одного преступления.

Из Уголовного кодекса Финляндии можно вычленить следующую дефиницию. Преступная организация — структурированное объединение, созданное в течение определенного периода времени, состоящее, как минимум, из трех лиц, действующих согласованно с целью совершения одного или нескольких преступлений, за которые максимальное наказание предусмотрено в виде лишения свободы на срок не менее четырех лет, или одного или нескольких преступлений, указанных в ст. 10 главы 11 (разжигание этнической вражды) или ст. 9 главы 15 (угроза лицу, дающему показания при отправлении правосудия).

Из уголовных законов представителей второй группы государств можно продемонстрировать следующие дефиниции.

В ст. 570 bis Уголовного кодекса Испании содержится определение рассматриваемого объединения: «Для целей настоящего Кодекса преступная организация рассматривается как устойчивая группа, созданная одним или более лицами на неопределенный срок, чтобы в сговоре и согласованно распределять задачи и обязанности, для того чтобы совершать фелонии, а также осуществлять многократное совершение мисдиминоров».

В ст. 28 Уголовного кодекса Албании преступная организация рассматривается как высшая форма кооперации, которая состоит из трех и более лиц и которая отличается особым уровнем устройства, структурой, устойчивостью, длительностью существования, а также целью совершения одного или нескольких преступлений для получения материальных или нематериальных благ.

В некоторых государствах нет отдельной нормы-дефиниции, которая бы предусматривала определение термина, при этом его содержание раскрывается одновременно с раскрытием признаков объективной стороны состава преступления. Так, например, Уголовный кодекс Федеративной Республики Германии в ст. 129 предусматривает уголовную ответственность за «создание преступных организаций»: «Всякий, кто создает организацию, цели или деятельность которой направлены на совершение преступлений, или кто участвует в такой организации как ее член, вербует участников или сторонников для такой организации или поддерживает ее, наказывается…».

Отдельно необходимо выделить Францию и Венгрию: в уголовном законодательстве первой страны речь идет о преступном сообществе, а второй — о преступном сообществе и преступной организации. Так, в ст. 450-1 Уголовного кодекса Франции сказано, что «преступное сообщество состоит из любой группы или сговора, созданных в целях приготовления, посредством одного или нескольких действий, одной или нескольких фелоний или одного или нескольких мисдиминоров, наказуемых, как минимум, пятью годами лишения свободы». Здесь важно заметить, что за одним и тем же формированием закреплены разные термины: во Франции — преступное сообщество, в других государствах — преступная организация.

Уголовный кодекс Венгрии, как уже было сказано, различает понятия «преступная организация (criminal organization)» и «преступное сообщество (criminal association)». Согласно ст. 459, «преступная организация подразумевается, когда группа из трех и более лиц сотрудничает в долгосрочной перспективе с целью умышленного совершения в организованной форме преступлений, за которые предусмотрено наказание в виде пяти лет лишения свободы и более». В этой же статье дано понятие преступного сообщества: «преступное сообщество подразумевается, когда два и более лица занимаются преступной деятельностью в организованной форме или они вступают в сговор поступить таким образом и пытаются совершить преступление, как минимум, один раз, не образуя, однако, преступную организацию». Необходимо обратить внимание, что по законодательству Венгрии преступное сообщество является менее организованным объединением, чем преступная организация. Более того, в случае, если некое объединение «не дотягивает» до преступной организации, всегда остается возможность вменить «преступное сообщество». Однако важно отметить, что в ст. 321 УК Венгрии криминализовано участие только в преступной организации.

Подводя итог по первому блоку, можно заключить, что каких-либо однозначных, четких и ясных определений преступного сообщества (преступной организации) ни в одной стране не закреплено. Более того, в некотором смысле они даже однообразны. Законы оперируют множеством оценочных понятий, которые никак не раскрываются (структурированность, устойчивость, особый уровень устройства). Некоторые понятия достаточно скудны по содержанию и, следовательно, имеют очень большой объем, являются «каучуковыми» (Франция, Германия). Вдобавок определение понятия происходит, как правило, в рамках особенных частей уголовных кодексов, что нельзя признать оправданным.

В целом анализ в этой части уголовного законодательства зарубежных стран позволил выявить следующие, весьма важные, на наш взгляд, тенденции. Во-первых, в большинстве стран существует только одно понятие — преступная организация; именно за организацию такого объединения и устанавливается уголовная ответственность. Вместе с тем уголовное законодательство ряда стран вообще не оперирует терминами «преступное сообщество», «преступная организация».

Во-вторых, во многих изученных государствах в качестве количественного признака такого формирования указывается наличие в его составе трех и более лиц. В-третьих, во многих уголовных кодексах закреплена возможность создания преступной организации и для совершения одного преступления. В-четвертых, часть стран признает некоторое объединение только тогда преступной организацией, когда такое объединение так или иначе имеет целью совершение тяжких преступлений, понимание которых в каждой стране достаточно уникально. Здесь важно отметить, что в некоторых уголовных законах в качестве дополнительной указывается цель получения материальной или финансовой прибыли.

Отвечая на второй из поставленных нами вопросов, необходимо сказать, что во многих странах криминализованы такие действия, как создание преступной организации, руководство ей, участие в ее деятельности (Испания, Албания, Франция, Канада). Однако некоторые государства расширяют перечень уголовно наказуемых деяний. Так, в Мальте и Финляндии установлена ответственность за финансирование преступной организации, в Венгрии, Канаде, Финляндии и Швейцарии²⁵ — за содействие ей и поддержку ее деятельности. Кроме того, в Мальте установлена ответственность за принадлежность к преступной организации. В отдельных странах уголовно-правовые нормы формулируются казуистичным способом: путем перечисления конкретных действий, за которые устанавливается ответственность; при этом перечень таких действий остается открытым (Финляндия, Венгрия).

В рамках третьего обозначенного нами блока в качестве иных средств уголовно-правового характера, направленных на борьбу с преступными сообществами (преступными организациями), можно отметить следующие. Некоторые страны вводят в качестве квалифицирующего признака составов конкретных преступлений их совершение в составе преступной организации (Мальта, Швейцария, Финляндия, Испания).

Помимо этого, существуют и другие способы, направленные на усиление уголовной ответственности участников преступных организаций. Так, например, во Франции наказание за участие в преступном сообществе дифференцируется в зависимости от вида (тяжести) преступления, которое намеривается совершить преступное сообщество. В Испании и Мальте большой количественный состав преступной организации влечет ужесточение наказания.

В Германии более суровое наказание назначается главарям преступных организаций. Одновременно в ст. 129 УК Германии содержится достаточно интересная норма, предоставляющая суду право освободить от ответственности соучастника, чья вина является небольшой или чей вклад является незначительным.

В качестве одной из мер повышения эффективности борьбы с преступными сообществами (преступными организациями) во многих странах установлена возможность освобождения от уголовной ответственности или от наказания либо возможность смягчения наказания при наличии положительного посткриминального поведения (деятельного раскаяния). Это проявление так называемого компромисса в уголовном праве (Албания, Франция, Венгрия, Испания, Швейцария).

У части государств понятие преступной организации является родовым по отношению к другим ее видам. Так, например, из общего понятия выделяются террористическая организация (Испания, Германия, Албания) и преступная организация, деятельность которой связана с оборотом наркотических средств (Албания). Это свидетельствует о системности уголовного законодательства и о последовательности внесения в него соответствующих изменений. Последнее положительно сказывается на правоприменительной практике, так как системность и последовательность уголовного закона, естественно, облегчают его практическое применение.

Подводя итог по второму и третьему блокам, необходимо обозначить следующие тенденции, которые нам представляются весьма существенными. Первое: во многих государствах совершение преступления в составе преступной организации является квалифицирующим признаком. Второе: государства достаточно активно идут на так называемый компромисс, последствия которого тем не менее в разных странах определяются по-разному: освобождение от уголовной ответственности, освобождение от наказания или смягчение наказания. И наконец, третье: прослеживается тенденция при описании объективной стороны составов преступлений, предусматривающих ответственность за организацию преступных организаций и участие в них, перехода к казуистическому способу изложения норм.

В заключение можно сказать, что вопросы ответственности за организацию преступного сообщества (преступной организации) и участие в нем (ней) регулируются в разных странах, в принципе, сходно. Отличия проводятся по способам изложения уголовно-правовых норм (либо оперирование общими, абстрактными терминами, либо использование казуистичного приема), а также по иным мерам, которые направлены на ужесточение наказания членам таких формирований.

В дальнейшем выявленные нами тенденции по вопросу регулирования ответственности участников преступных организаций в зарубежных странах будут учитываться при анализе Уголовного кодекса РФ с целью определения, в какой части уголовное законодательство РФ отражает общемировую направленность, а в какой следует своим путем. Более того, параллельно будет рассмотрена возможность восприятия некоторых положений уголовного законодательства иностранных государств внутринациональным законодательством России.

Глава 2.
Преступное сообщество и преступная организация как эпистемологические единицы

§ 1. Преступное сообщество и преступная организация: уголовно-правовая интерпретация и отграничение терминов

Преступное сообщество (преступная организация) является самой опасной формой проявления организованной преступности. На законодательном уровне борьба с данным феноменом, по мнению ряда ученых²⁶, имела место уже в дореволюционный период. Так, А. Н. Трайнин, В. Н. Скотинина усматривают признаки преступной организации, например, в Уставе благочиния или полицейском 1782 года, Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, законе 1867 года «О борьбе с противоправительственными обществами»²⁷.

Однако некоторые не разделяют такую позицию. Так, А. И. Гуров пишет: «Если подходить к объяснению причин организованной преступности только через понятия устойчивых групп (шаек, банд) преступников, то можно сделать вывод о том, что данный вид преступности существовал с незапамятных времен. Так, кстати, многие и полагают. Это неверно. В дореволюционной России ее не было вообще, за исключением отдельных признаков, а при советской власти развитие преступных кланов стало возможным в 60-е годы под воздействием целого ряда таких факторов»²⁸.

На наш взгляд, законодательству дореволюционной России понятие «преступное сообщество (преступная организация)» знакомо не было. Данный вывод обосновывается следующим. Во-первых, в уголовном законодательстве того периода использовались только такие термины, как скоп (ч. 1 ст. 35 УК РФ), заговор (ч. 2 ст. 35 УК РФ), шайка (ч. 3 ст. 35 УК РФ), а также общество, товарищество, братство и иные подобные собрания. Под последними, как правило, понималась группа лиц, образованная для совершения преступлений против государственной власти. Лишь в некоторых актах говорится о сообществе, что в контексте того периода синонимично обществу. Во-вторых, социальная реальность того периода не требовала создания высокоорганизованных иерархичных организаций для совершения преступлений, и, как следствие, уголовное право в данном понятии не нуждалось.

Что касается послереволюционной России, то ни Уголовный кодекс РСФСР 1922 г.²⁹, ни Уголовный кодекс РСФСР 1926 г.³⁰ не предусматривали понятия «преступное сообщество (преступная организация)». Одновременно оба кодекса, в рамках Особенных частей, устанавливали уголовную ответственность за участие в контрреволюционных организациях. И хотя терминологически используется одно и то же слово — организация, думается, что все же их уголовно-правовой смысл в УК РФ и УК РСФСР 1922 г. и 1926 г. различен. Здесь надо уточнить, что другим является именно смысл, а не значение. Словарное значение слова совпадает полностью. Смысл же слова зависит от конкретного текста, в котором оно употреблено; согласно Р. Барту, смысл слова в тексте — это его «синтагматическое» значение³¹. Так вот, в кодексах 1922 и 1926 гг. слово «организация», на наш взгляд, было приближено к понятию организованной группы, предусмотренному УК РФ. Данный вывод обосновывает следующее наблюдение: в случае признания тождественности смыслов, вложенных в понятия «контрреволюционная организация» и «преступная организация», неизбежным было бы и фиксирование того, что нормы об уголовной ответственности за участие в контрреволюционной организации были малоиспользуемыми, что противоречит фактическим данным. Так, на 13 марта 1930 г. было ликвидировано, например, 11 контрреволюционных организаций в Центрально-Черноземной области РСФСР, 18 на Урале, 14 в Сибири, 124 в Московской области, 184 в Нижегородском крае, 154 в Ивановской промышленной области, 8 в Дальневосточном крае³².

Более того, к следствию такого рода также приводит анализ научной литературы данного периода. Так, А. Н. Трайнин выделяет следующие виды соучастия: простое соучастие, соучастие, квалифицированное предварительным соглашением соучастников, и соучастие особого рода. Последнее означает соучастие в форме участия в преступном объединении (организации, банде, шайке, блоке, заговоре). Таким образом, автор ставит организацию на одну ступень с такими объединениями, которые в соответствии с действующим уголовным законодательством отнесены к разновидностям организованной группы³³. М. И. Ковалев в своих первых работах упоминает о следующих видах преступной организации: шайка, банда, антисоветская организация. Последняя упоминалась в УК РСФСР 1960 г.³⁴, но так или иначе представляла собой аналогию контрреволюционной организации. Содержание преступной организации автор раскрывает через признак «устойчивость», то есть признак, который в настоящее время лежит в основе организованной группы. Более того, позднее М. И. Ковалев в своих работах уже отмечает, что под шайкой понималась и организованная группа, и преступная организация³⁵. М. А. Шнейдер прямо пишет, что видами преступного сообщества являются, в частности, контрреволюционная организация, банда, организованная группа (шайка). Тем самым автор фактически поставил знак равенства между организованной группой и контрреволюционной организацией³⁶. Г. А. Кригер разграничивает организованную группу и преступную организацию (преступное сообщество), к которой, в частности, относит контрреволюционную организацию. Под преступным сообществом автор понимает организованную устойчивую группу из двух или более лиц, объединившихся для занятия преступной деятельностью по подготовке и совершению одного или нескольких преступлений. Однако при раскрытии понятия «преступная организация» Г. А. Кригер использует признак «устойчивость», который в современном законодательстве характеризует организованную группу³⁷.

Из сказанного можно сделать более значимый вывод. В советский период выделялся такой вид соучастия, как преступное сообщество (преступная организация), под которым понималась устойчивая группа лиц, объединившихся для совершения преступлений. Однако в настоящее время названное определение характеризует организованную группу. Фактически произошла терминологическая замена: то, что раньше обозначалось термином «преступная организация (преступное сообщество)», в XXI веке выражается термином «организованная группа».

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. в первоначальной своей редакции в Общей части указывает на организованную группу как обстоятельство, отягчающее ответственность, однако признаков ее не раскрывает. В Особенной части в основном использовалось универсальное понятие «группой лиц по предварительному сговору». После изменений, внесенных в УК РСФСР 1960 г. в 1994 г., в нем появляется ст. 17.1, в которой говорится лишь о группе лиц по предварительному сговору и об организованной группе без упоминания о преступной организации.

Вместе с тем УК РСФСР 1960 г. предусматривал ответственность за создание антисоветской организации и участие в ней. Полагаем, что данное объединение аналогично контрреволюцион

...