автордың кітабын онлайн тегін оқу Российское уголовное право: закон, преступление, ответственность
И.Э. Звечаровский

Үзіндіні оқу

Кітап туралы Қазір оқып жатыр3 Тегін фрагмент

И. Э. Звечаровский

Российское уголовное право:
закон, преступление, ответственность

Учебник

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 343.2/.7(470+571)(075.8)

ББК 67.408(2Рос)я73

З-43

Настоящее издание подготовлено в соответствии с положениями УК РФ 1996 г. (по состоянию на 1 ноября 2021 г.), учебной программой курса уголовного права для специалистов на основе современного состояния теории и практики уголовно-правового регулирования.

Книга предназначена для студентов и аспирантов юридических вузов и факультетов, преподавателей и научных сотрудников, практикующих юристов.

Издание подготовлено при информационной поддержке СПС «КонсультантПлюс».
Текст публикуется в авторской редакции.

УДК 343.2/.7(470+571)(075.8)

ББК 67.408(2Рос)я73

ВВЕДЕНИЕ

Закон, поведение, ответственность за него — вот три кита, на которых базируется правовое регулирование и уголовное в том числе. С учетом предварительной характеристики уголовного права как отрасли права и отрасли научного знания, именно этим трем фундаментальным понятиям посвящена данная работа, адресатом которой автор видит тех, кто только приступает к серьезному изучению данной отрасли права, а также тех, кто уже имеет опыт применения его нормативных установлений, объединенных, прежде всего, в рамках уголовного законодательства.

Принимая во внимание изобилие учебной литературы по курсу уголовного права, в работе не только излагается авторское видение решения ряда вопросов, возникающих при изучении данной отрасли, но и предпринята попытка демонстрации особой практической значимости положений Общей части уголовного права, их определяющего влияния на действенность положений Особенной части.

Неотъемлемым атрибутом освещения вопросов о нормативной правовой основе уголовно-правового регулирования, преступлении и ответственности за него выступают статистические данные о состоянии преступности и судимости в Российской Федерации, материалы разъяснительной практики Верховного Суда РФ.

Глава 1.
ПОНЯТИЕ УГОЛОВНОГО ПРАВА

§ 1. Предмет и метод уголовного права как отрасли права

Происхождение и значение слова «уголовное» в словосочетании «уголовное право» по-разному объясняется в литературных источниках. По одной версии оно изначально было близко по своему значению слову «главное». В те времена, когда в одних европейских странах складывалось законодательство о преступлениях, в германском праве уже утвердилось разделение всех правонарушений на «главные преступления» и «просто» преступления («законопреступник — человек, преступивший черту закона»). Затем понятие главного преступления распространилось и на законодательство других стран. В русском же языке оно приняло форму «уголовного»1. По другой версии, опирающейся на трактовку В. Даля, слово «уголовное» («уголовный») происходит от глагола «уголовить», то есть «обидеть» или «разозлить», либо от слов «уголовь» и «уголовье», за что виновный подлежал смертной казни или тяжкой торговой каре2. Несмотря на иные подходы к освещению данного вопроса3, это объяснение получило наиболее широкое распространение в отечественной юридической литературе. Если же учесть, что в зарубежных странах данная отрасль права именуется либо как «криминальное» право с акцентом на идею преступления, то есть право о преступлении (Англия, США, Германия), либо как «наказательное» право с переносом акцента на наказание за преступление — так называемое «наказательное право» (Франция, Болгария, Чехия, Польша), то можно полагать, что словосочетание «уголовное право» в современном русском языке исключает подобную двойственность, объединяя в себе идеи и преступления, и наказания4.

Понятие уголовного права обычно употребляется в двух значениях: отрасли права и отрасли научного знания, соответствующей одноименной учебной дисциплине — курсу уголовного права. Вместе с тем, по мнению некоторых авторов, понятие уголовного права может употребляться еще и в значении отрасли законодательства. В связи с этим говорится о том, что понятие уголовного права «как отрасли права» является более широким, нежели понятие уголовного права «как отрасли законодательства». Правда, если, по мнению Н. Ф. Кузнецовой, такая широта обусловлена охватом первым понятием и уголовного законодательства, и уголовных правоотношений, связанных с законотворчеством, и правоприменением5, то, по мнению А. И. Бойцова, за этим понятием скрывается не только система предписаний, определяющих преступность и наказуемость деяний, но и «вся совокупность уголовно-правовых норм, выраженных в законах и иных признаваемых государством источниках, образующих целостность…» уголовно-правового регулирования6. Дело, однако, в том, что автор, справедливо, на наш взгляд, критикуя позицию Н. Ф. Кузнецовой на основании недопустимости отождествления понятий «система права» и «правовая система»7, сам, в свою очередь, недооценивая то обстоятельство, что при всей взаимосвязанности и взаимозависимости понятий права и закона между ними существуют различия качественного порядка, фактически отождествляет теперь уже эти понятия.

Дать определение понятия уголовного права как отрасли права — это значит раскрыть его содержание посредством указания на предмет и метод уголовного права, то есть собственно на те признаки, которые и показывают специфику уголовно-правового регулирования в системе иных юридических режимов регулирования. Это, в свою очередь, позволяет определить и место уголовного права в системе других отраслей российского права.

Подразделяя право на отрасли по предмету и методу правового регулирования, необходимо иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, отрасли права как элементы системы права, как область правовой материи различаются между собой именно по юридическим признакам, к числу которых в данном случае относится только метод правового регулирования. Другими словами, отрасли права как определенные совокупности юридических норм и институтов отличаются не тем, что они регулируют, а тем, как они регулируют. Во-вторых, метод правового регулирования хотя и наиболее яркий, но не единственный юридический признак, по которому устанавливаются различия между отраслями права. Для этого необходимо учитывать более сложное по своему строению юридическое явление — режим правового регулирования. Его определение помимо характеристики особенностей приемов и способов регулирования, специфики регулятивных свойств данного образования с волевой стороны его содержания должно дополняться характеристикой особенностей принципов, общих положений, пронизывающих содержание данной отрасли с интеллектуальной стороны8. Поэтому при определении понятия отрасли права, и уголовного в том числе, необходимо принимать во внимание не только метод правового регулирования, но и принципы права.

Сказанное не отрицает общеизвестного: особенности правового регулирования производны и зависят в конечном счете от материальных условий жизни общества, от тех общественных отношений, которые порождают то или иное «юридически различимое образование» — отрасль права, обусловливают его возникновение в рамках права. В связи с этим для определения места уголовного права в системе права предварительно следует определить предмет уголовно-правового регулирования, то есть ту группу общественных отношений, которые объективно требуют наличия уголовно-правового режима регулирования и которые фактически регулируются уголовным правом.

Предмет отрасли права — предмет правового регулирования — это всегда общественные отношения, которые объективно, по своей природе могут «поддаваться» нормативно-организационному воздействию, регулированию, осуществляемому при помощи юридических норм, институтов, всех иных юридических средств, образующих механизм правового регулирования9.

С момента принятия уголовного закона, доведения его до всеобщего сведения и вступления в силу поведение соответствующих субъектов (адресатов уголовного закона), осуществляемое в рамках отношений, обозначенных в общем виде в ч. 1 ст. 2 УК РФ, подчинено конкретным уголовно-правовым требованиям, изложенным в Особенной части УК РФ. Поэтому данные, так называемые «нормальные», «регулятивные», «общепредупредительные» отношения выступают в качестве одной из составляющих предмет уголовно-правового регулирования, предмет уголовного права.

В случае невыполнения указанных уголовно-правовых требований, выразившемся в совершении преступления, в предмет уголовно-правового регулирования, в предмет уголовного права «попадают» так называемые традиционные для уголовного права «охранительные» отношения по поводу ответственности за содеянное.

Признавая за уголовным правом способность регулировать «нормальные» (в сравнении с теми, которые возникают вследствие совершения преступления) общественные отношения, а соответственно, включая их тем самым в содержание предмета данной отрасли права, следует иметь в виду два обстоятельства.

1. Уголовное право в силу своей отраслевой специфики регулирует отношения, перечисленные в ч. 1 ст. 2 УК РФ, не в полном объеме, а лишь наиболее важные и ценные для личности, общества и государства стороны каждого из этих видов отношений. В связи с этим представляется необоснованным широко распространенное в теории права мнение о том, что каждая самостоятельная отрасль права, в том числе уголовное право, регулирует свой собственный, качественно особый вид общественных отношений. Дело в том, что тот или иной вид или совокупность общественных отношений не могут быть урегулированы в полном объеме какой-то отдельной отраслью права. Общественное отношение столь многогранно, что охватить его каким-то одним режимом правового регулирования практически невозможно. Разные проявления одного и того же общественного отношения для их упорядочения и нормального функционирования требуют наличия различных отраслевых юридических режимов регулирования10. Например, отношения собственности регулируются: 1) административным правом — передача оборудования одним предприятием другому по распоряжению вышестоящего органа на основе административно-правового акта; 2) финансовым правом — аккумуляция и распределение денежных средств; 3) гражданским правом — имущественные отношения, обусловленные использованием товарно-денежных форм, а также личные неимущественные отношения; 4) уголовным правом — отношения законности безвозмездного отчуждения, изъятия имущества у собственника с целью присвоения в собственность. В данном случае в орбиту уголовно-правового регулирования попадает хотя и наиболее ценный, но лишь один из аспектов отношений собственности. Подобная роль отводится уголовному праву и в регулировании других общественных отношений, например, в области государственной безопасности, управления, в сфере отношений, гарантирующих нормальное развитие жизни и здоровья личности.

2. Общественные отношения, составляющие предмет уголовного права, «специфичны», «сложны» и «неоднозначны» настолько, насколько это касается предмета правового регулирования большинства других самостоятельных отраслей права. Поэтому такого рода констатации, встречающиеся в литературе при характеристике предмета правового регулирования, сами по себе значения не имеют.

3. С юридической точки зрения необоснованно ограничивать (как это порой предлагается в литературе) рассматриваемую группу отношений лишь теми, которые связаны с удержанием морально неустойчивых лиц от совершения преступления посредством угрозы наказания, содержащейся в уголовно-правовых нормах11. Высказываемый в связи с этим тезис о том, что уголовное право (уголовно-правовой запрет) «фактически» регулирует поведение не всех членов общества, а лишь некоторую его часть, со ссылками на результаты различных опросов населения на предмет установления тех, кого от совершения преступления удерживает страх перед наказанием, вряд ли обоснован. Во-первых, характер мотивации поведения личности в сфере отношений, урегулированных правом, в том числе уголовным, не определяет решение вопроса о наличии у права регулирующих начал. Во-вторых, при определении круга отношений, регулируемых правом как юридическим образованием важен не субъективный, а объективный показатель — количество лиц, которым юридически адресован конкретный уголовно-правовой запрет, а не то количество лиц, которое фактически на него реагирует своим поведением, в том числе лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу различного рода обстоятельств (возраста, правового положения, пола и т. п.). Применительно к российской действительности такой показатель хотя и примерно, но вполне определим следующим образом: при численности населения Российской Федерации в 2019 г. в 147 млн человек к числу лиц, обязанных соблюдать требования уголовного закона по достижении 16-летнего возраста можно отнести около 119 млн человек12. Таким образом, перед нами ничто иное, как количественный показатель одной стороны субъектного состава регулятивных отношений в уголовном праве (другая сторона в этом отношении — государство в лице правоохранительных органов и суда). Если же учесть, что в 2019 г. было выявлено около одного млн лиц, совершивших преступление (884 661 лицо)13, то перед нами примерный показатель той же самой стороны субъектного состава, но теперь уже — охранительных отношений в уголовном праве. Сопоставив этот показатель с названным выше мы получим то, что можно назвать «показателем общего предупредительного эффекта уголовного закона».

Важно отметить, что в данном случае в основе деления отношений, образующих предмет уголовного права, на регулятивные и охранительные лежит не вид норм права в зависимости от способа правового регулирования (управомочивающие, запрещающие), а характер правового поведения субъекта уголовного права — лица, обязанного соблюдать требования уголовного закона, и поступающего в этой связи либо правомерно, либо противоправно. Уголовно-правовые требования о недопустимости преступного поведения могут быть предусмотрены только в собственно запрещающих или обязывающих нормах уголовного права. Поэтому представляются не совсем точными суждения о том, что «регулятивные уголовно-правовые отношения (в отличие от охранительных уголовно-правовых отношений)… складываются на основе регулятивных (управомочивающих) норм»14. Перед нами всегда одно уголовно-правовое отношение с одним и тем же субъектным составом. В зависимости от реакции субъекта, обязанного соблюдать требования уголовного закона, на эти требования, может изменяться содержание уголовного правоотношения и именно это обстоятельство в свое время (в 60-е годы прошлого столетия) вызвало условное подразделение такого правоотношения на регулятивное и охранительное.

4. Своеобразно трактует содержание предмета уголовного права А. В. Наумов. Наряду с традиционными — охранительными — уголовно-правовыми отношениями, а также отношениями, связанными с удержанием лица от совершения преступления посредством угрозы наказания, в предмет уголовного права автор включает отношения, регулируемые уголовно-правовыми нормами, наделяющими граждан правами на причинение вреда при защите от посягательств при обстоятельствах, исключающих преступность деяния (ст. 37–42 УК РФ). К слову сказать, только эти отношения автор именует «регулятивными уголовно-правовыми отношениями», поскольку «они складываются на основе регулятивных (управомочивающих) норм»15. Между тем, само по себе право, например, на необходимую оборону, не является уголовно-правовым правомочием, а нормы, его (это право) закрепляющие, управомочивающими (уполномочивающими). Право на совершение таких действий есть субъективное право каждого как субъекта государственно-правового отношения (ч. 2 ст. 45 Конституции РФ). В основе поведения лица, имеющего уголовно-правовое значение, лежит не право, а обязанность соблюдать требования уголовного закона, касающиеся условий правомерности его реализации (ст. 37, ч. 1 ст. 108 УК РФ). Подобного рода требования вытекают из любого другого уголовно-правового запрета, который в данном случае закреплен в ч. 1 ст. 108 УК РФ. Соблюдение таких требований, как и других — вытекающих из реализации иных обстоятельств, исключающих преступность деяния, происходит в рамках обычных регулятивных уголовных правоотношений. Что же касается функционального значения предписаний, предусмотренных в ст. 37–42 УК РФ, то сами по себе они, наряду с предписаниями, предусмотренными, например, в ч. 2 ст. 14, ст. 28 УК РФ, дополнительно отграничивают преступное от непреступного в уголовном праве.

В развитие позиции А. В. Наумова некоторые авторы дополняют «регулятивную» составляющую предмет уголовного права указанием на отношения, возникающие при добровольном отказе от преступления. При этом данная составляющая противопоставляется охранительным уголовным правоотношениям16. Не предрешая ответа на вопрос об уголовно-правовом значении добровольного отказа от доведения преступления до конца, замечу, что в этом случае субъект такого отказа уже нарушил требования уголовного закона, виновно совершил хотя и не оконченное, но преступное и формально уголовно наказуемое деяние, он уже субъект охранительного отношения. Причина же недоведения преступления до конца — отказ его субъекта — не меняет юридической природы содеянного до этого отказа. Вопрос лишь в нецелесообразности уголовной ответственности за деяние, выступающее юридическим фактом, прекратившим регулятивное, и породившим охранительное уголовно-правовое отношение.

Таким образом, предмет уголовного права составляют две относительно самостоятельные части: во-первых, наиболее важные и ценные для личности, общества и государства стороны общественных отношений, названных в ч. 1 ст. 2 УК РФ, в рамках которых осуществляется поведение лица, регламентированное уголовным законом; во-вторых, общественные отношения, возникающие вследствие совершения преступления.

Специфика общественных отношений, регулируемых уголовным правом (особая значимость для личности, общества и государства), предопределяет особенности юридического режима их регулирования и прежде всего, своеобразие такого юридического признака, как метод правового регулирования.

Среди многообразных подходов к решению вопроса о методе уголовного права как отрасли права наиболее конструктивным представляется такой, который, во-первых, отражает специфику уголовно-правового регулирования в рамках признаков, характеризующих метод регулирования, называемых общей теорией права, что сохраняет возможность сопоставить уголовное право по данному параметру с другими отраслями права, определяя тем самым его место в системе права; во-вторых, называет метод, действительно производный от своего предмета регулирования, что обусловливает в обратной связи способность оказывать на него регулирующее воздействие.

Метод правового регулирования — это обусловленная спецификой предмета регулирования система взаимосвязанных приемов, средств и способов правового воздействия на общественные отношения.

Предваряя определение метода уголовного права, подчеркнем: содержание нормативного материала данной отрасли права дает все основания полагать, что ей присущи все способы правового регулирования: запрет, обязывание, дозволение и поощрение, а, соответственно, и нормы, их закрепляющие. Учитывая же тот очевидный факт, что названные способы правового регулирования характеризуют любую другую отрасль права, относительно конкретной отрасли уместно говорить лишь о преобладании отдельных из них в отраслевом механизме правового регулирования и только в этом плане устанавливать специфику метода правового регулирования. Подчеркнем и другое: с точки зрения содержания уголовного законодательства несостоятельно утверждение некоторых специалистов о том, что уголовное право выполняет свою специфическую роль в обществе исключительно посредством норм-запретов. Подобное положение можно было бы признать верным применительно к регулированию общественных отношений, закрепленных в ч. 1 ст. 2 УК РФ. Однако, во-первых, это всего лишь одна из составляющих содержание предмета уголовного права; при этом не учитываются отношения, возникающие в связи с совершением преступления, в регулировании которых «участвуют» все виды правовых норм, а во-вторых, и в регулировании «нормальных» общественных отношений «участвуют» не только нормы-запреты, но и обязывающие нормы (например, предусмотренные в ст. 124, 125, 156, 157 УК РФ).

Таким образом, специфика метода уголовного права — метода уголовно-правового регулирования — выражается в том, что при регулировании общественных отношений, возникающих по поводу соблюдения уголовно-правовых требований и закрепленных в ч. 1 ст. 2 УК РФ, используется исключительно такой способ правового регулирования, как запрет, то есть возложение обязанности воздерживаться от поведения известного рода (или следовать поведению известного рода); в регулировании же общественных отношений, возникающих в связи с совершением преступления по поводу ответственности за содеянное, используются все способы правового регулирования: запрет, обязывание, дозволение и поощрение.

На основании изложенного можно сделать следующий вывод: современное уголовное право России как самостоятельная отрасль единой системы права представляет собой органическую совокупность норм и институтов, призванных регулировать наиболее важные и ценные для личности, общества и государства общественные отношения посредством уголовно-правового запрета (запрещающих и обязывающих уголовно-правовых норм), а в случае его нарушения — регулируя, восстанавливать эти отношения в рамках возникновения и реализации обязанности отвечать за содеянное посредством запрета, обязывания, дозволения и поощрения (запрещающих, обязывающих, управомочивающих и поощрительных уголовно-правовых норм).

С определением понятия уголовного права как отрасли права нельзя оставить без внимания наметившуюся в последние годы тенденцию именовать данную отрасль еще и как «хозяйственное уголовное право»17, «экономическое уголовное право»18, «новое экономическое уголовное право»19, «фармацевтическое», «медицинское уголовное право»20, «уголовное природоохранительное право»21. Представляется, что такие наименования носят весьма условный характер, обозначая отдельные группы преступлений, объединенных либо объектом посягательства, либо субъектом, их совершающих. Если содержание нормативного материала, скрывающегося за данными понятиями, образует подотрасли уголовного права, как об этом пишут некоторые авторы22, то тогда впору такой же статус подотрасли присваивать нормативному материалу каждого из разделов или каждой из глав Особенной части УК РФ либо объединять его в подотрасль, например, по признаку предмета преступления в «Наркотическое уголовное право», по признаку субъекта — в «Уголовное право несовершеннолетних» и т. д.

§ 2. Задачи и функции уголовного права как отрасли права

Важным элементом социально-правовой характеристики уголовного права является определение того, что требуется решить с помощью данной отрасли права, то есть задач уголовного права.

Определение задач уголовного права дает возможность ответить на целый ряд вопросов, позволяющих дополнительно судить о социальной роли этой отрасли права в регулировании общественных отношений. Оно дает более широкое представление об объектах уголовно-правовой охраны, то есть о тех общественных отношениях, которые регулируются (охраняются) уголовным правом, указывает основные направления его реализации (то есть функции). Формулировка задач отрасли права в значительной мере предопределяет его содержание и систему.

Роль права в разрешении социальных противоречий весьма многообразна. Право осуществляет функции организации, согласования, субординации и координации потребностей, интересов и действий людей, регулирования и контроля их поступков. Однако при всей многофункциональности права его важнейшей задачей является охрана существующего общественного уклада от правонарушений. С этой точки зрения возникновение уголовного права в качестве самостоятельной отрасли права было обусловлено не только необходимостью должной реакции со стороны государства и общества на наиболее опасные правонарушения, но и, что особенно важно, необходимостью защиты общества от новых правонарушений. Независимо от политического строя и социально-экономических особенностей главной задачей уголовного права выступает охрана отношений, наиболее важных и ценных для личности, общества и государства, от преступных посягательств. С развитием же общества, теоретических воззрений могут изменяться круг общественных отношений, охраняемых уголовным правом, приоритеты между ними, уголовно-правовые средства решения задачи охраны. Наглядным подтверждением этому может служить сравнительный анализ прежнего и действующего российского уголовного законодательства23.

Согласно ч. 1 ст. 1 УК РСФСР 1960 г. (в ред. Федерального закона от 01.07.1994 № 10-ФЗ), «Уголовный кодекс РСФСР имеет задачей охрану общественного строя СССР, его политической и экономической систем, личности, прав и свобод граждан, всех форм собственности и всего социалистического правопорядка от преступных посягательств». В соответствии с ч. 1 ст. 2 УК РФ 1996 г., «Задачами настоящего Кодекса являются: охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений».

Сравнительный анализ приведенных предписаний позволяет сделать ряд выводов.

1. В УК РФ 1996 г. в число отраслевых задач наряду с охраной общественных отношений включается предупреждение преступлений. Следует, однако, заметить, что предупредительный эффект уголовного закона вытекает из самого факта его существования; предупреждение преступлений является, скорее, функцией уголовного закона, чем его задачей24. Сказанное касается и воспитания граждан посредством уголовного закона, которое в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г. также предусматривалось в числе задач «советского уголовного законодательства». Не случайно эти две задачи в Основах излагались в такой редакции: «Уголовное законодательство способствует…» (ст. 1)25.

2. В УК РФ 1996 г. изменена регламентация объектов уголовно-правовой охраны: во-первых, вместо прежней формулировки «общественного строя СССР, его политической и экономической систем» введена более точная, адекватно отражающая современные реалии формулировка «общественного порядка и общественной безопасности, конституционного строя Российской Федерации»; во-вторых, расширен круг объектов уголовно-правовой охраны за счет включения в их число общественных отношений, ранее либо вообще не охраняемых российским уголовным законом (отношений, гарантирующих мир и безопасность человечества), либо фактически охраняемых, но не указанных в числе объектов уголовно-правовой охраны при регламентации задач уголовного закона (отношения в сфере охраны окружающей среды).

3. В УК РФ 1996 г. изменен приоритет в объектах уголовно-правовой охраны. Поскольку для большинства цивилизованных стран в настоящее время доминирующей становится тенденция обеспечения надлежащей охраны прав и свобод человека и гражданина26, постольку в Общей части российского УК на первое место ставится охрана интересов именно личности (ч. 1 ст. 2 УК РФ). Это проявляется и в системе Особенной части УК, которая начинается с раздела VII «Преступления против личности».

Следует, однако, отметить два обстоятельства. Во-первых, для российского уголовного законодательства всегда было характерным в уголовно-правовой охране отдавать приоритет интересам государства в сравнении с интересами личности. Такая закономерность наблюдалась еще в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., а также в Уголовном уложении 1903 г. Особенностью было лишь то, что раздел 2 в указанных актах (то, что сегодня называется Особенной частью) открывался преступлениями против веры. И лишь после них шли преступления государственные. Эта глава открывалась преступлениями против «Священной Особы ГОСУДАРЯ и ИМПЕРАТОРА и Членов ИМПЕРАТОРСКОГО Дома». Во-вторых, изменение приоритетов в объектах уголовно-правовой охраны на уровне постановки задач перед уголовным законодательством само по себе еще недостаточно. Для этого необходимо, чтобы данное изменение нашло свое отражение не только в расположении соответствующих глав Особенной части УК, но и в самом содержании нормативного материала, в частности, в условиях уголовной ответственности «простых» граждан и должностных лиц, в санкциях за посягательства на интересы таких субъектов. Между тем, если с этой точки зрения посмотреть на содержание УК РФ 1996 г., то невольно могут возникать вопросы о том, почему, например, лицо, совершившее умышленное преступление во исполнение, хотя и заведомо незаконных, но обязательных для него приказа или распоряжения, несет уголовную ответственность на общих основаниях (ст. 42 УК РФ)? Если для отечественного законодателя охрана интересов личности (человека и гражданина) является приоритетной, почему посягательство на жизнь «такой» личности уголовно наказуемо менее строго (ст. 105 УК РФ), чем посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК РФ), лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295 УК РФ), жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317 УК РФ)27?

4. По УК РСФСР 1960 г. задачи, стоящие перед уголовным правом, решались посредством определения преступности общественно опасных деяний и установления наказаний за их совершение (ч. 2 ст. 1). По УК РФ 1996 г. эти задачи решаются посредством установления основания и принципов уголовной ответственности, определения преступности общественно опасных деяний, наказания и иных мер уголовно-правового характера за их совершение (ч. 2 ст. 2). Таким образом, отличительной чертой действующего Уголовного кодекса является включение в число средств решения стоящих перед ним задач нормативного материала, содержащегося не только в Особенной, но и в Общей части. Указание на меры уголовно-правового характера в ч. 2 ст. 2 УК РФ является новеллой лишь в том смысле, что такое понятие ранее отсутствовало в законе. Между тем и по УК РСФСР 1960 г. меры, применяемые к лицам, совершившим преступления, не исчерпывались уголовным наказанием (например, к их числу относились условное осуждение, отсрочка исполнения приговора).

В процессе решения «исторически предопределенной своим происхождением» задачи охраны (А. В. Наумов) уголовное право проявляет себя по следующим направлениям:

1) оно объективно способствует организации, упорядочению общественных отношений, составляющих предмет его регулирования, тем самым выполняя регулятивную (или регулятивно-охранительную) функцию;

2) посредством установления уголовно-правовых запретов на совершение наиболее общественно опасных деяний, а, соответственно, и определения их уголовной наказуемости, оно не только фиксирует границы дозволенного поведения (то есть регулирует), но и тем самым выполняет функцию предупреждения в отношении как законопослушных граждан (общая превенция), так и тех, кто однажды уже преступил черту уголовного закона (специальная превенция), то есть выполняет предупредительную функцию;

3) включая в свое содержание комплекс мер, направленных на восстановление нарушенного преступлением общественного отношения (таких, например, как: примирение с потерпевшим, заглаживание вреда, причиненного преступлением; возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате совершения преступления, конфискация имущества, наказание в виде штрафа), оно тем самым вполне реально выполняет восстановительную функцию. Выделение данной функции уголовного права нередко ставится под сомнение либо под тем предлогом, что восстановление причиненного преступлением вреда осуществляется в процессе исполнения наказания, а потому эта функция — атрибут уголовно-исполнительного права28, либо потому, что реализация мер уголовно-правового характера далеко не всегда способна повлечь восстановление нарушенного преступлением общественного отношения, как, например, имеет место при лишении жизни другого человека — это действительно невосполнимая, невосстановимая утрата. Не отрицая последнего обстоятельства, следует, однако, заметить, что, в частности, и предупредительная функция уголовного права далеко не всегда имеет своим результатом полноценный эффект. Что же касается отраслевой принадлежности данной функции, то определение оснований, условий и размеров названных «восстановительных» мер — это прерогатива именно уголовного права. К тому же большая часть из них реализуется в рамках только уголовно-правовых отношений. А потом, никто не отрицает за уголовным наказанием такой цели, как исправление, лишь на том основании, что достигается она в процессе исполнения наказания.

Помимо перечисленных в качестве функций уголовного права называют и другие: поощрительную29, воспитательную30.

Представляется, что выделение первой вряд ли обоснованно. Несмотря на то, что в теоретических исследованиях по уголовному праву, в самом тексте уголовного закона и в практике его применения уголовно-правовое поощрение занимает все более достойное место с точки зрения решения задач, стоящих перед уголовным правом, суть проблемы все-таки в другом: поощрение и наказание — всего лишь средства уголовно-правового регулирования. Это своеобразные элементы процесса правового стимулирования должного посткриминального поведения. Но не более того. В противном случае, следуя правилам логики, наряду с поощрительной необходимо выделить и наказательную функцию уголовного права.

Что касается воспитательной функции, то, бесспорно, что и содержательно, и функционально уголовное право, как и любая другая отрасль права, несет в себе определенный воспитательный заряд, «содействует развитию правосознания населения» (А. Н. Игнатов). В социальном, широком смысле уголовное право вполне реально целенаправленно и систематически влияет на поведение человека, формируя тип законопослушного субъекта в соответствии с теми моделями (запретами), которые закреплены в его Особенной части. Элементы воспитания в той или иной степени присутствуют и в процессе применения уголовного права. Представляется, однако, что в узком педагогическом смысле говорить о воспитании, воспитательной функции применительно к уголовному праву вряд ли обоснованно, поскольку в данном случае отсутствует специально организованный и управляемый процесс формирования личности уголовно-правовыми средствами, осуществляемый специальными субъектами (педагогами) в особых учебно-воспитательных формах и учреждениях.

§ 3. Предмет, метод и задачи уголовного права как отрасли научного знания

Освещение вопроса об уголовном праве как отрасли научного знания является своеобразным связующим звеном между собственно юридическим содержанием данной отрасли и его научным осмыслением. Последнее происходит на уровне теоретических взглядов, концепций, идей, представлений о том, насколько это юридическое (и, прежде всего, нормативно-правовое) содержание совершенно с точки зрения юридической техники, в какой степени оно адекватно отражает современную действительность и способно «работать» в перспективе.

При характеристике уголовного права как отрасли научного знания (науки уголовного права) принято использовать те же самые параметры, которые используются при характеристике уголовного права как отрасли права. Это обстоятельство порой приводит к тому, что при освещении вопроса о науке уголовного права допускаются такие штампы, как например: «предмет науки уголовного права шире («значительно шире») по своему объему и содержанию предмета уголовного права как отрасли»31. Между тем это хотя и взаимосвязанные и в какой-то степени взаимозависимые, но разнородные понятия. Предмет отрасли права составляет то, что регулируется данной отраслью права (то есть общественные отношения), предметом отрасли научного знания является то, что познается, исследуется в рамках изучения данной отрасли права (в данном случае — уголовный закон, преступление и наказание). Подобным качественным своеобразием отличаются и другие параметры — метод, задачи, принципы.

Уголовное право как отрасль научного знания — наука уголовного права — это система теоретических взглядов, идей, представлений и понятий о таких фундаментальных социально обусловленных уголовно-правовых явлениях, как закон, преступление, наказание, а также о других мерах воздействия уголовно-правового характера на лицо, совершившее преступление, в их историческом развитии.

Наука уголовного права (или, как порой ее называют, «уголовно-правовая наука») — это, во-первых, не просто часть («составная часть») юридической науки — правоведения, а часть, взаимодействующая с другими частями юридической науки, отраслевыми науками (общей теорией права, гражданским, административным, уголовно-процессуальным, уголовно-исполнительным правом как отраслями научного знания); во-вторых, система теоретических взглядов, базирующаяся на положениях других неюридических наук: социальных (криминологии, философии, социологии, психологии) и естественных (логики, математики, статистики).

О значении теоретических исследований в области уголовного права очень точно сказал известный русский профессор И. Я. Фойницкий: «…именно в области уголовного права и процесса лежат границы для вторжения государства в область личной свободы граждан, и поэтому научная разработка этих дисциплин может более всего обеспечить господство права»32. Однако при всей важности таких разработок первая научная работа по уголовному праву появилась лишь в конце XIII столетия и была посвящена вопросам Особенной части (Альберто Гандин). Это объясняется тем, что изначально теоретические исследования в области уголовного права в основном сводились к изучению отдельных видов преступлений и личности преступника. Эпоха более или менее систематизированного изложения Общей части уголовного права начинается с выхода в свет учебника Анселя Фейербаха (немецкого криминалиста, отца известного философа Людвига Фейербаха) в 1847 г. и учебника австрийского юриста Франца фон Листа33. По сведениям В. П. Малкова, первым учебником по российскому уголовному праву является работа Осипа Горегляда «Опыт начертания российского уголовного права. Часть 1. О преступлениях и наказаниях вообще», изданная в 1815 г. в Санкт-Петербурге34. И как писал И. Я. Фойницкий в 1912 г. в Курсе Особенной части, «появление Общей части есть продукт сравнительно недавних обобщений, связанных с естественной школой, под влиянием которой появляется понятие общего или философского уголовного права в противоположность положительному праву». И далее: «…прочное здание Общей части как обобщение составов отдельных преступлений может быть основано только на фундаменте части Особенной, и в этом лежит ее огромное научное значение»35. Следует, однако, заметить, что и Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., и Уголовное уложение 1903 г., которые анализировались И. Я. Фойницким в данном курсе, открывались разделами «О преступлениях, проступках и наказаниях вообще» — разделами, которые по своему содержанию выступали прототипами Общей части уголовного закона.

Начало преподавания уголовного права было положено в Болонском университете Италии в конце XII в. Комментировалось при этом римское и каноническое право и лишь отчасти — национальное уголовное право. Начиная с XVII в. в университетах Западной Европы появляются отдельные курсы по данной дисциплине. В XVIII в. уголовное право трудами Ч. Беккариа и Монтескье преобразуется в действительно научную систему знаний, адептами которой выступают немецкие юристы. В противовес влиянию итальянской и голландской школ уголовного права на развитие теоретической мысли в период революций XVIII в. возникает новое направление — классическая школа уголовного права. Родоначальниками классической школы уголовного права были англичане — философ Джон Локк и юрист Уинстон Блэкстон. Положение Д. Локка о том, что закон может быть мерилом хорошего и дурного, впоследствии стало основой уголовно-правового принципа законности: «Нет преступления и наказания без указания на то в законе». Во второй половине XIX в. наряду с классическим направлением в уголовном праве формируются антропологическая (Ч. Ломброзо) и социологическая (Ф. Лист) школы36.

При всей развитости и достаточном совершенстве российского уголовного законодательства дореволюционного периода формирование отечественной науки уголовного права происходило под ощутимым влиянием зарубежных и особенно немецких источников уголовно-правовой мысли. По словам А. Н. Трайнина, они для русской читающей публики представляли «своего рода окно в Европу»37. И, как отмечал Н. И. Загородников, только с отменой крепостного права, проведением судебной реформы 60-х гг. ХIХ столетия и некоторой либерализацией общественной жизни были созданы условия для появления действительно самобытных, самостоятельных исследований в области отечественного уголовного права38. Труды Н. С. Таганцева, И. Я. Фойницкого, В. Д. Спасовича, Л. С. Белогриц-Котляревского, А. Ф. Кистяковского, Г. Е. Колоколова, Н. Д. Сергиевского, А. А. Пионтковского и других ученых не только знакомили российскую юридическую общественность с зарубежным законодательством, состоянием западноевропейской науки уголовного права, но и содержали в себе конструктивную их критику, анализ отечественного законодательства и практики его применения. И для своего времени, и для современной науки уголовного права работы дореволюционных российских ученых — это не просто гордость, но тот прочный общетеоретический фундамент, на котором базировались и базируются многочисленные исследования проблем Общей и Особенной части уголовного права.

Изучающий и применяющий современное уголовное право не может игнорировать достижения отечественной науки уголовного права советского периода, нашедшие свое отражение в трудах А. А. Пионтковского (сына), М. Д. Шаргородского, М. Н. Гернета, А. А. Герцензона, Б. С. Утевского, Б. С. Никифорова, Я. М. Брайнина, Н. А. Стручкова, Н. Д. Дурманова и многих других. С корректировкой на идеологию советского периода в жизни нашего государства многие положения, сформулированные названными учеными, сохранили свое научно-практическое значение и в наши дни39.

Цвет уголовно-правовой мысли, в немалой степени способствовавшей коренной реформе отечественного уголовного законодательства в период 1987–1996 гг., представляют имена Г. З. Анашкина, Н. А. Беляева, С. С. Бородина, Б. В. Волженкина, П. С. Дагеля, Н. И. Загородникова, Б. С. Здравомыслова, И. И. Карпеца, С. Г. Келиной, М. И. Ковалева, И. Я. Козаченко, Г. А. Кригера, Л. Л. Кругликова, В. Н. Кудрявцева, Н. Ф. Кузнецовой, Б. А. Куринова, Ю. И. Ляпунова, Г. М. Миньковского, А. В. Наумова, И. С. Ноя, В. С. Прохорова, А. Л. Ременсона, А. Б. Сахарова, Ю. М. Ткачевского и многих других.

Решение проблем современной теории и практики уголовно-правового регулирования находит свое отражение в работах таких известных российских ученых, как Н. Г. Иванов, Л. В. Иногамова-Хегай, И. А. Клепицкий, В.

...