Доверительное управление наследственным имуществом

Монография

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 347.65/.68:347.2/.3

ББК 67.404.5:67.404.1

Д58

Работа отражает авторские подходы к пониманию категорий института доверительного управления наследственным имуществом и предлагает механизмы его применения в современных условиях функционирования российской правовой системы.

Законодательство приводится по состоянию на 1 февраля 2024 г.

Материалы монографии могут быть интегрированы в образовательный процесс для углубленного изучения проблемных вопросов наследственного права и правовых основ нотариальной деятельности, в том числе при использовании интерактивных образовательных технологий.

УДК 347.65/.68:347.2/.3

ББК 67.404.5:67.404.1

© Коллектив авторов, 2024

© ООО «Проспект», 2024

АВТОРСКИЙ КОЛЛЕКТИВ

Бегичев А. В. — профессор кафедры нотариата Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), профессор кафедры гражданского права и процесса и международного частного права Российского университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы, нотариус города Москвы, д-р юрид. наук — § 6.1.

Булаевский Б. А. — доцент кафедры гражданского права, доцент кафедры нотариата Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), канд. юрид. наук, доцент — введение, главы 1, 2, § 5.3, заключение.

Долинская В. В. — профессор кафедры гражданского права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), член Научно-консультативного совета при Верховном Суде РФ, д-р юрид. наук, профессор — § 4.2, 5.2.

Елисеева А. А. — доцент кафедры гражданского права, доцент кафедры нотариата Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), канд. юрид. наук, доцент — глава 7.

Ермолова Е. В. — нотариус города Москвы, преподаватель кафедры нотариата Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), канд. юрид. наук, — глава 3, § 4.1, 6.2.

Красавчикова Л. И. — доцент кафедры нотариата Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), канд. юрид. наук, — глава 8.

Рисовская С. С. — председатель комиссии по взаимодействию со СМИ и общественностью Нотариальной палаты ХМАО-Югры, помощник нотариуса города Сургута и Сургутского района, аспирант кафедры нотариата Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА) — § 5.1, 6.3.

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

ГК РФ	—	указание на любую из частей Гражданского кодекса Российской Федерации: Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (ред. от 24 июля 2023 г.); Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26 января 1996 г. № 14-ФЗ (ред. от 24 июля 2023 г.); Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26 ноября 2001 г. № 146-ФЗ (ред. от 24 июля 2023 г.); Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18 декабря 2006 г. № 230-ФЗ (ред. от 13 июня 2023 г., с изм. от 14 декабря 2023 г.).
Основы о нотариате	—	Основы законодательства Российской Федерации о нотариате, утв. Постановлением Верховного Совета РФ 11 февраля 1993 г. № 4462-1 (ред. от 24 июля 2023 г.).
СЗ РФ	—	Собрание законодательства Российской Федерации.

ВВЕДЕНИЕ

Наследственное имущество гражданина в современном обществе предстает в виде сложного объекта прав. Разнообразие видов имущества, вовлекаемых в наследственные правоотношения, значительно усложняет процесс наследования.

Приуроченный к моменту открытия наследства переход имущества умершего гражданина к его правопреемникам, в действительности оказывается весьма длительным периодом сложных взаимоотношений различных субъектов права. И чем разнообразнее наследственное имущество, тем, как правило, сложнее такие отношения.

Нейтрализовать возможные негативные последствия объективно необходимых в таких случаях правовых связей призвано гражданское законодательство и связанные с его реализацией нормы законодательства о нотариате.

Действующим законодательством предусмотрен широкий круг мер по охране наследственного имущества, в череде которых особое место занимают меры по управлению им.

Практика применения действующего законодательства постоянно порождает вопросы о формах и пределах управления отдельными видами наследственного имущества. При этом в одних случаях эффективные меры находятся, а в других нет.

Причины подобного положения нельзя сводить исключительно к недостаточности нормативного регулирования. Недавнее реформирование законодательства о наследовании предложило немало действенных правовых средств преодоления существовавших проблем.

Однако считать полученный результат оптимальным не приходится. По-прежнему остаются вопросы, природа которых кроется в отсутствии внятной, внутренне непротиворечивой концепции доверительного управления наследственным имуществом. Ее отыскание, как представляется, является вопросом номер один.

Обращение в рамках данного исследования к фундаментальным аспектам теории доверительного управления наследственным имуществом наряду с анализом и решением ряда наиболее острых проблем правоприменения позволяет надеяться на приближение желаемого результата.

Авторы настоящей монографии высказали собственные подходы к пониманию категорий института доверительного управления наследственным имуществом. Отдельные расхождения во взглядах авторов не препятствуют их совместному обнародованию и, как представляется, служат общей цели — поиску эффективного правового решения.

Раздел I.
ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ О ДОВЕРИТЕЛЬНОМ УПРАВЛЕНИИ НАСЛЕДСТВЕННЫМ ИМУЩЕСТВОМ

Глава 1. ДОВЕРИТЕЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ НАСЛЕДСТВЕННЫМ ИМУЩЕСТВОМ КАК ПРАВОВОЙ ИНСТИТУТ

1.1. Правовые модели управления наследственным имуществом по российскому законодательству

Совокупность правил об управлении наследственным имуществом представляет собой относительно самостоятельный институт отечественного гражданского права.

Его содержание составляют нормы, направленные на регулирование имущественных и некоторых неимущественных1 наследственных отношений.

Являясь элементом системы гражданского права, наследственное право восприняло особенности гражданско-правового регулирования и имеет своим предметом как имущественные, так и неимущественные отношения. Оставляя за рамками данного примечания очевидные примеры имущественных отношений в наследственном праве, обозначим лишь некоторые неимущественные отношения, в частности отношения, возникающие в связи с действием режимов тайны состава наследственного имущества (п. 3. ст. 1171 ГК РФ) и тайны завещания (ст. 1123 ГК РФ). Соответствующие отношения интересуют нас прежде всего в той мере, в какой режимы тайны состава наследства и тайны завещания содействуют достижению целей управления наследственным имуществом.

Характерной особенностью рассматриваемых правил является отраженное в нормах соподчинение задач, решаемых институтом доверительного управления имуществом, задачам наследственного права.

Одной из них, бесспорно, является обеспечение перехода имущества умершего гражданина к его правопреемникам.

Однако ни переход имущества умершего гражданина к его правопреемникам, ни обусловленная им стабильность гражданского оборота не являются главной целью наследственного права. Обслуживая задачи, решаемые гражданским правом, наследственное право задействовано в решении не только его ближайших задач, но и задач, которые гражданское право решает на более высоком, общеправовом уровне. И здесь наследственному праву отводится весьма уникальная миссия — обеспечение сохранности имущества умершего гражданина сообразно целям, которым такое лицо придерживалось при жизни.

Современный человек все еще остается материально ориентированным субъектом. При этом осознание конечности земной жизни, как правило, переносит акцент в его стремлениях на заботу о близком круге, о том, что он сможет оставить после себя потомкам, своей семье. От публичного порядка в этом случае ожидается лишь гарантия исполнения чаяний человека, уверенность в действенности которой, по сути, во многом предопределяет модель жизни человека в правовом государстве. Потеря гарантии в реализации материального смысла жизни способна кардинально изменить правовую картину социальных отношений. Достаточно перестать ощущать существование подобной гарантии и уже не потребуется принимать декретов об отмене наследования2. Вместе с тем современные подходы правоприменения все чаще демонстрируют отход от ожидаемого человеком положения вещей. Наиболее ярким примером в контексте правил о наследовании может служить неосновательно благосклонное отношение к кредиторам умершего гражданина с предоставлением им различного рода преференций. Это и попытки оценивать право на принятие наследства в качестве должного поведения, а отказ от наследства — как злоупотребление правом3, и расхожие суждения о недостойности финансово затратных похорон для человека, который проживал в долгах, и многое, многое другое, что становится предметом общественного обсуждения4.

Представляется, что интересы кредиторов наследодателя в современном мире если и должны иметь хоть какой-то приоритет, то только в связи с виновным нарушением их прав со стороны гражданина, при введении верителей в заблуждение, обмане и т. п. деяниях. Лишь в этих и подобных им случаях можно вести речь о кредиторе как слабой стороне, нуждающейся в повышенной заботе публичного порядка5. При ином же варианте развития событий приоритетно должны защищаться интересы так называемого близкого круга умершего гражданина. Наследственное право должно в первую очередь решать задачу сохранения наследства, оставление его в семье, у близких умершему лиц.

Примечательно, что действующее гражданское законодательство придерживается этого подхода. Частным подтверждением могут служить правила ст. 1171 ГК РФ, где в п. 2 прямо отражается стремление сохранять наследственное имущество. И хотя кредиторы имеют интерес в наследстве, их заинтересованность носит очевидно разрушительный для наследства характер, а значит, если и должна учитываться при определении судьбы наследственного имущества, то лишь второстепенно, после учета интересов иных лиц, прежде всего наследников.

С удовлетворением можно констатировать, что действующее гражданское законодательство6, а вместе с ним и законодательство о нотариате (см., например, ч. 2 ст. 68 Основ о нотариате) последовательно проводят позицию о вторичности интересов кредиторов в рамках наследственных правоотношений и наследственного процесса, как бы указывая этим, что сбрасывать со счетов истинные цели наследственного права и всего права в целом непозволительная блажь.

Акцентирование внимания на обозначенных целях наследственного права, как представляется, должно служить базовым ориентиром и в рамках данного исследования.

При этом основным предметом интереса избранной темы служит институт доверительного управления наследственным имуществом в целях сохранения такого имущества и увеличения его стоимости — п. 3 ст. 1173 ГК РФ.

Вся совокупность возможных действий, направленных на сохранение наследственного имущества и увеличение его стоимости, действующим законодательством не раскрывается. Вместе с тем предлагаемые алгоритмы применения мер по управлению наследственным имуществом могут быть представлены в образе относительно самостоятельных правовых моделей с отличающимся содержанием7.

Анализ действующих норм гражданского права позволяет, по нашему мнению, вести речь о таких моделях доверительного управления наследственным имуществом, как: управление наследственным имуществом, учреждаемое нотариусом и управление наследственным имуществом, осуществляемое исполнителем завещания8. Своеобразной проекцией двух указанных моделей могут служить также договорная модель и модель, не основанная на договоре управления наследственным имуществом.

В качестве самостоятельной модели допустимо рассматривать и управление наследственным имуществом в рамках процедур банкротства. В этом случае наследственное имущество оказывается в режиме имущества должника в процедурах банкротства и его сохранение либо увеличение стоимости происходят по специальным правилам (в соответствии с реализуемыми процедурами, применяемыми в деле о банкротстве гражданина: реструктуризация долгов гражданина, реализация имущества гражданина либо мировое соглашение)9.

Определение особенностей реализации обозначенных и ряда иных возможных моделей управления наследственным имуществом (по основаниям возникновения, субъектному составу, объему полномочий и т. п.)10 призвано содействовать достижению цели наследственного права.

Правовые модели управления наследственным имуществом, равно как и право в целом, имеют зримые пределы своего применения. Такие пределы традиционно устанавливаются в контексте действия права во времени, в пространстве и по кругу лиц.

Определяя временные пределы управления наследственным имуществом, значимым фактором служит режим существования имущества в качестве наследства. Такой режим возникает с момента открытия наследства и прекращается с достижением цели наследования (в прикладном значении ее можно охарактеризовать как распределение наследственного имущества между правопреемниками умершего, влекущее замену выбывшего субъекта последними).

Пространственные пределы также во многом связаны с режимом существования наследственного имущества. При этом от места его нахождения, в частности, зависит выбор применимой юрисдикции (в том числе виртуальной)11 и, как следствие, набор необходимых действий с таким имуществом.

Субъектные пределы (по кругу лиц), равно как и иные пределы, связаны с оценкой режима наследства, его качеством. Значимым фактором пределов применения правил об управлении наследственным имуществом в данном контексте становятся субъективные интересы — интересы в сохранении наследственного имущества либо интересы в увеличении его стоимости. Интересы в сохранении ориентированы на так называемый актив наследственного имущества, а интересы в увеличении его стоимости — не только на актив, но и на так называемый пассив наследственного имущества (на сокращение долгов по гражданско-правовым обязательствам и т. п.). (Выделено автором. — Б. Б.)

Сообразно качеству интересов (интересы в сохранении наследства или интересы в увеличении его стоимости) должны решаться и специальные вопросы, стоящие перед институтом управления наследственным имуществом (в частности, о субъектах управления; о лицах, контролирующих управление, и т. п.). Так, если существует интерес в сохранении наследственного имущества, то круг возможных управляющих один, если же интерес, например, в сокращении долгов — круг управляющих другой12.

Не исключается и возможность подыскания нейтрально ориентированных управляющих, например, по модели арбитражных управляющих, известных отечественному правопорядку13. При этом, как справедливо отмечается в специальных источниках, «полномочия доверительных управляющих, так же как и у арбитражных управляющих, в принципе, могут быть стандартизированы»14.

Таким образом, совокупность правил об управлении наследственным имуществом будет напрямую зависеть от реализуемой модели управления наследственным имуществом, сообразно составу наследственного имущества, кругу участников наследственных правоотношений и целому ряду иных значимых обстоятельств.

1.2. Управление как цель доверительного управления наследственным имуществом: содержание и формы

В гражданско-правовом смысле управление наследственным имуществом представляет собой деятельность определенных субъектов (доверительных управляющих, душеприказчиков и т. п.) по сохранению имущества, входящего в состав наследства, и увеличению его стоимости.

Непосредственным объектом воздействия в этом смысле может быть исключительно волевое поведение лиц, осуществляющих доверительное управление наследственным имуществом.

Оптимальным в контексте правового регулирования положением было бы предложение в законе определенного (либо определимого) перечня действий, составляющих содержание управления. Однако такого перечня в силу очевидных причин не существует.

При этом самые общие указания о пределах возможного поведения сообразно природе объекта управления служат, по сути, лишь ближайшим критерием оценки легитимности такого поведения.

Так, управление вещами — это прежде всего ординарные (соответствующие назначению вещей) действия по их использованию в гражданском обороте15. Вместе с тем не должны исключаться и распорядительные акты в отношении отдельных объектов (в первую очередь это касается вещей, изначально придуманных для оборота — ценных бумаг, валютных ценностей и т. п.). Управление так называемым иным имуществом, равно как и управление вещами, — это действия по реализации назначения соответствующих объектов в гражданском обороте (как путем его использования, так и посредством распоряжения им). Управление любыми правами — это в первую очередь действия в пределах правомочий, составляющих содержание соответствующего права, а управление обязанностями — суть, должное поведение — как собственно исполнение обязанностей, так и возможные формы их оптимизации (например, путем реструктуризации долга в рамках переговоров с кредитором).

Наряду с возможностями, связанными с сущностными характеристиками объектов управления, объем действий управляющих расширяется за счет широкого круга поведенческих актов, которые можно назвать сопутствующими. При этом к ним допустимо отнести любые действия, связанные с бесконфликтным существованием соответствующих объектов в гражданском обороте (внесение платежей для поддержания объектов в обороте, уплата налогов и сборов, получение необходимых для использования объектов разрешений и т. п.). Необходимость подобных действий предписывается законом и составляет наряду с природными возможностями соответствующих объектов управления значимую часть правового режима их существования.

В настоящее время управление имуществом практически единодушно рассматривается как нечто максимально близкое к поведению собственника, а доверительный управляющий зачастую позиционируется как формальный собственник. При этом упоминание собственника, по сути, призвано лишь обозначить полноту власти владельца имущества (либо иного правообладателя) и не связано исключительно с опосредованием институтов вещного права.

Управление в интересующем нас контексте — это действия с чужим имуществом и, как следствие, в чужом интересе (выделено автором. — Б. Б.). И данное обстоятельство является ключевым.

Действующий закон, как известно, при попадании имущества в чужие руки ориентирует фактического обладателя такого имущества на поведение по модели как со своим имуществом. При этом в ряде случаев он закрепляет специальные гарантии сохранности такого имущества, расставляя приоритеты в вопросе заботы об имуществе своем и чужом в пользу последнего (см., в частности, ст. 696 ГК РФ; п. 3 ст. 891 ГК РФ).

И в этом видится концептуальный подход отечественного правопорядка, от которого, как представляется, не следует отступать и при оценке некоторых пределов деятельности доверительных управляющих. Особенно в ситуациях, когда доверительное управление происходит по основаниям, установленным законом.

Фактор чужого интереса при этом должен работать так, чтобы не было сомнения в соответствии действий управляющего реальным либо предполагаемым интересам потенциальных выгодоприобретателей, а всякие риски необходимо компенсировать применением обес-печительных и охранительных институтов (гарантии, страхование, установление субсидиарной ответственности и др.).

Не менее значимым фактором бесконфликтного доверительного управления наследственным имуществом является и договорный режим поведения доверительного управляющего. Действия по управлению должны ассоциироваться исключительно с его личным поведением, а все, что выходит за рамки личного контроля доверительного управляющего (например, заключение договора аренды наследственного имущества на срок, превышающий срок действия договора доверительного управления наследственным имуществом), если и допустимо в качестве меры по охране наследственного имущества, то только в контексте одобрения со стороны учредителя управления либо потенциальных выгодоприобретателей.

В этой же плоскости лежат вопросы должного поведения доверительного управляющего при реализации прав, которые могут возникать в процессе управления наследственным имуществом. Таковы, например, ситуации с реализацией преимущественного права покупки в рамках правоотношений общей собственности. Если соответствующее право возникает в ходе доверительного управления наследственным имуществом (т. е. после открытия наследства), оно не является объектом управления и, как следствие, не может стать предметом возможных манипуляций со стороны доверительного управляющего. Вопрос же об одобрении подобных действий повисает в воздухе16.

Не ставя цели дать ответы на все возможные вопросы в рассматриваемой сфере, обозначим лишь некоторые подходы к ответам на них, признавая, что последнее слово в концептуальном решении должно оставаться за законом. Вместе с тем решения подобного рода должны быть по возможности не точечными, а обладающими системными свойствами (учитывая режим имущества в гражданском обороте, компетентностные характеристики лица, осуществляющего управление, интересы иных лиц и т. п.).

Сообразно цели доверительного управления наследственным имуществом, его сохранение должно служить нижним, но непременно обязательным пределом возможного поведения управляющего. Что, однако, не исключает и отдельных отступлений (например, в связи с режимом некоторых видов имущества, используемых в предпринимательской деятельности).

В свою очередь, верхний (рисковый) предел управления должен быть максимально обеспеченным в контексте интересов потенциальных выгодоприобретателей и одновременно разумно мотивированным в контексте интересов управляющего (для чего вполне допустимым средством мог бы стать, например, соответствующий результатам управления «гонорар успеха»).

Кроме того, не следует сбрасывать со счетов, что фактор чужого интереса нередко еще и сентиментален (малоценная по меркам гражданского оборота вещь может быть очень дорогой для конкретного лица в контексте межличностных отношений)17. И хотя в частном праве мотивы определенного поведения зачастую безразличны для оборота, в сфере наследственного права (равно как и в сфере причинения вреда жизни и здоровью либо в контексте правовой охраны семейных ценностей) эта чувственная характеристика не должна абсолютно игнорироваться и вполне способна служить зримым пределом действий доверительного управляющего (побуждая искать дополнительные средства раскрепощения деятельности по управлению — например, путем получения необходимых согласований).

В конечном счете, повторимся, доверительное управление наследственным имуществом должно как минимум сохранить такое имущество и как максимум по возможности увеличить его стоимость.

При таком подходе, если иное не следует из волеизъявления самого наследодателя, выраженного им при жизни, либо не согласовано с учредителем управления (а в некоторых случаях и с потенциальными выгодоприобретателями — наследниками, отказополучателями и др.) и при этом не связано с предпринимательской деятельностью, индивидуально определенное имущество из состава наследства не должно безвозвратно отчуждаться доверительным управляющим ни при каких обстоятельствах; имущество, определенное родовыми признаками, может отчуждаться исключительно за деньги, а вырученные средства должны поступать на специальный, назовем его, наследственный счет (либо на депозит нотариуса); средства, находящиеся на счетах в банках и иных кредитных организациях, могут переразмещаться со счета на счет в связи с окончанием сроков действия обязательств, возникших при жизни наследодателя; любой актив из состава наследства, существование которого зависит от совершения необходимых юридических действий (например, действия по поддержанию патента на результаты интеллектуальной деятельности в силе), должен поддерживаться доверительным управляющим в обороте и т. д.

Если же речь идет об имуществе, используемом в предпринимательской деятельности, то общим правилом может стать допустимость реновации некоторых активов умершего гражданина (например, конъюнктурная продажа и покупка эмиссионных ценных бумаг, валютных ценностей и т. п.). Вместе с тем основное значение все так же должно отводиться прижизненной воле умершего гражданина, выраженной им в завещании, наследственном договоре и иных подобных формах.

В целом же представляется необходимым взрастить культуру планирования правового существования имущества граждан на случай смерти, что для истинных предпринимателей едва ли станет серьезным камнем преткновения, а вслед за ними потребность такого планирования начнет приживаться и у остальных граждан.

Обращаясь к внешней стороне доверительного управления наследственным имуществом, нельзя обойти вниманием и вопрос о формах такого управления.

Позиционируемое как правовое средство, доверительное управление может существовать лишь в допустимых правом формах (заключение [перезаключение, изменение и прекращение] соответствующих договоров; совершение определенных фактических действий; предъявление претензий, исков и т. п.).

При этом выбор надлежащей формы должен быть сообразен природе управляемого блага (вещи, имущественные права, имущественные обязанности, иное имущество), режиму его существования (находится ли оно в ненарушенном состоянии или же идет речь о его нарушении; имеются ли у имущества совладельцы; используется ли оно в предпринимательской деятельности; каковы сроки существования [осуществления] права и др.), а в ряде случаев и иным обстоятельствам.

Кроме того, в контексте вариаций динамики наследственных отношений выбор формы доверительного управления наследственным имуществом во многом будет предопределяться содержанием прижизненной воли наследодателя.

Не менее значимыми могут оказаться и факторы времени и места реализации мер по доверительному управлению наследственным имуществом (когда инициировано доверительное управление; насколько свободен доступ к наследственному имуществу и т. п.).

В современных условиях оценка обозначенных факторов создает впечатление объективной необходимости доверительного управления наследственным имуществом. И в действительности так и должно быть.

Институт доверительного управления наследственным имуществом имеет серьезные шансы дальнейшего развития в отечественном праве.

Вместе с тем крайне осторожное нормирование данной сферы в значительной мере по-прежнему компенсируется традициями уважения памяти умершего (находящими отражение, помимо прочего, и в законе)18, изобретательностью правоприменителей, а в случаях неразрешимых конфликтов — поиском правды у власти.

1.3. Система норм о доверительном управлении наследственным имуществом

Установление системы норм о доверительном управлении наследственным имуществом объективно предопределяется природой отношений, направленных на сохранение и возможное стоимостное приращение наследственного имущества.

При этом ключевым моментом построения соответствующей системы является соподчинение задач, решаемых институтом доверительного управления имуществом, ближайшей цели наследственного права — обеспечению перехода имущества умершего гражданина к его правопреемникам.

Отыскание специальных норм наиболее вероятно либо в правилах о наследовании, либо в правилах об особенностях доверительного управления отдельными видами имущества (в том числе в составе наследства).

В разделе V ГК РФ «Наследственное право» специальные нормы о доверительном управлении наследственным имуществом сосредоточены прежде всего в правилах ст. 1173 «Доверительное управление наследственным имуществом».

Вместе с тем организационное влияние на реализацию мер по доверительному управлению наследственным имуществом оказывают и правила ряда иных статей данного раздела (прежде всего, ст. 1171 «Охрана наследства и управление им» и ст. 1172 «Меры по охране наследства).

Применение правил ст. 1171 ГК РФ позволяет разграничить меры по охране и управлению наследственным имуществом и одновременно устанавливает весьма пространные горизонты возможных мер по охране и управлению наследственным имуществом, не ограничивая их лишь мерами, указанными в ст. ст. 1172 и 1173 ГК РФ.

Кроме того, правила ст. 1171 ГК РФ предлагают экономичное с точки зрения юридической техники решение — установление ряда единых правил, относящихся к порядку установления, осуществления и прекращения мер по охране и управлению наследственным имуществом.

Применение правил ст. 1172 также способно привнести определенность в отношении состава имущества, требующего управления. При этом, по сути, может возникать необходимость в управлении наследственным имуществом как по договору доверительного управления наследственным имуществом (например, в части требующих управления ценных бумаг, выявляемых при проведении описи наследственного имущества), так и без договорного опосредования (например, в части определения судьбы выявленного в составе наследства имущества, ограниченного в обороте).

Иные специальные нормы в системе правил части третьей ГК РФ о доверительном управлении наследственным имуществом могут быть обнаружены, в частности, в ст. 1135 «Полномочия исполнителя завещания». Так, в соответствии с п. 4 указанной статьи, исполнитель завещания при совершении действий по охране и управлению наследственным имуществом выступает в качестве доверительного управляющего. При этом ему предоставляется возможность передавать осуществление доверительного управления третьим лицам (если только это не запрещено завещанием).

Что касается специальных правил об особенностях доверительного управления отдельными видами наследственного имущества (по субъектному составу, по объекту управления, по содержанию договора и др.), то они, в частности, установлены положениями:

• Федерального закона от 2 декабря 1990 г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности»19;

• Федерального закона от 22 апреля 1996 г. № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг» (ст. 5 «Деятельность по управлению ценными бумагами»)20 и Положением Банка России от 3 августа 2015 г. № 482-П «О единых требованиях к правилам осуществления деятельности по управлению ценными бумагами, к порядку раскрытия управляющим информации, а также требованиях, направленных на исключение конфликта интересов управляющего»21;

• Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»22;

• Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации от 30 апреля 1999 г. № 81-ФЗ (ст. 14)23 и Кодекса внутреннего водного транспорта Российской Федерации от 7 марта 2001 г. № 24-ФЗ (п. 4-5 ст. 15)24;

• Федерального закона от 29 ноября 2001 г. № 156-ФЗ «Об инвестиционных фондах»25;

• Федерального закона от 24 июля 2002 г. № 101-ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» (п. 4 ст. 14)26;

• Федерального закона от 11 ноября 2003 г. № 152-ФЗ «Об ипотечных ценных бумагах» (ст. 18 и др.)27;

• Федерального закона от 13 марта 2006 г. № 38-ФЗ «О рекламе» (ч. 7 ст. 19)28.

Вместе с тем в рамках интересующей нас проблематики едва ли не основным вопросом системного сосуществования норм о доверительном управлении имуществом в гражданском законодательстве является вопрос о соотношении правил части третьей ГК РФ о доверительном управлении наследственным имуществом с правилами части второй ГК РФ, устанавливающими общие положения о доверительном управлении имуществом.

В соответствии со ст. 1026 ГК РФ «Доверительное управление имуществом по основаниям, предусмотренным законом», доверительное управление имуществом может быть учреждено, в частности, вследствие необходимости управления наследственным имуществом. При этом правила, предусмотренные гл. 53 ГК РФ «Доверительное управление имуществом» применяются к отношениям по доверительному управлению наследственным имуществом лишь при условии, что иное не предусмотрено законом и не вытекает из существа таких отношений (п. 2 ст. 1026 ГК РФ).

Следовательно, для корректного применения положений гл. 53 ГК РФ к регулированию отношений по доверительному управлению наследственным имуществом необходимо:

• во-первых, определить специальные правила, установленные законом;

• и, во-вторых, установить существо отношений по доверительному управлению наследственным имуществом, препятствующее применению отдельных положений гл. 53 ГК РФ.

Специальные правила, как отмечалось выше, закреплены в упомянутых статьях части третьей ГК РФ и ряде законов, определяющих особенности доверительного управления отдельными видами имущества.

Что же касается существа отношений по доверительному управлению наследственным имуществом, оно должно устанавливаться сообразно цели данного института — сохранение и возможное стоимостное приращение имущества умершего гражданина.

Кроме того, необходимо учитывать ряд специальных факторов, обусловленных режимом существования наследственных правоотношений. В частности, сроки существования наследственных правоотношений, место расположения наследственного имущества, наличие проявленного интереса к наследственному имуществу со стороны потенциальных наследников и др.

Например, от сроков существования наследственных правоотношений зависят сроки возможного управления таким имуществом; от места расположения наследственного имущества может зависеть определение субъектного состава лиц, задействованных в управлении наследственным имуществом и в контроле над таким управлением; проявление интереса к наследственному имуществу со стороны наследников позволяет трансформировать как собственно отношения по управлению, так и иные правовые отношения, существующие по поводу соответствующего наследства (например, процессуальные).

Глава 2. НАСЛЕДСТВЕННОЕ ИМУЩЕСТВО КАК ОБЪЕКТ УПРАВЛЕНИЯ

2.1. Понятие и состав наследственного имущества

С открытием наследства определенное имущество умершего гражданина оказывается в своем новом качестве — режиме наследства.

Наследством (наследственным имуществом) становится не все имущество умершего гражданина, а лишь та его часть, которая может перейти к другим лицам в порядке наследования. На данное обстоятельство с очевидностью указывают правила действующего гражданского законодательства, определяя наряду с имуществом, которое включается в состав наследства, объекты, не подлежащие наследованию.

Так, в соответствии с частью первой ст. 1112 ГК РФ, в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства:

1) вещи;

2) имущественные права;

3) имущественные обязанности;

4) иное имущество.

При этом особо отмечается, что не входят в состав наследства:

• права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя (в частности, право на алименты и право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина);

• права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается ГК РФ или другими законами29.

Вместе с тем из содержания ГК РФ следует, что в состав наследства не включаются и некоторые иные объекты (а не только упомянутые права и обязанности). Так, например, в соответствии с п. 1 ст. 1185, не входят в состав наследства государственные награды, которых был удостоен наследодатель и на которые распространяется законодательство о государственных наградах Российской Федерации.

Круг исключений в целом может быть признан весьма широким. Для ознакомления с ним обратимся к правилам об отдельных объектах в имуществе умершего гражданина.

Вещи. В составе современных наследств вещи все еще занимают значительное место30. Это, в частности, земельные участки, жилые помещения и некоторые иные объекты недвижимости, драгоценности, документарные ценные бумаги, автомобили.

Режимы соответствующих объектов неоднородны. При этом для отдельных объектов из состава наследства предусмотрены специальные правовые режимы. Таковы, например, неделимые объекты — ст. 1168 ГК РФ; предметы обычной домашней обстановки и обихода — ст. 1169 ГК РФ.

В состав наследства попадают только те вещи, на которые у наследодателя при жизни было право собственности. При этом вещь оказывается в наследстве, если наследодатель был единственным собственником такого имущества. Если же он являлся сособственником, то в состав наследства попадает доля в праве собственности, а не вещь. Сообразно составу наследства отличается и содержание свидетельств о праве на наследство, выдаваемых при оформлении нотариусом прав на наследственное имущество.

Рассуждая о правах на вещи, важно учитывать, что большое количество весьма ценных объектов гражданских прав может быть персонифицировано исключительно в силу предположений. Как следствие, возникает потребность в значительно большей правовой определенности. При этом задачи, решаемые публичной властью, как правило, вполне обоснованно доминируют над задачами, решаемыми участниками гражданского оборота. Подтверждением могут служить измененные правила ФЗ от 7 августа 2001 г. № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма»31, ставшие откликом на случающиеся время от времени попытки недобросовестной легализации, в т. ч. посредством наследования, отельных вещей, прежде всего, наличных денег, предметов роскоши и т. п.

Схожие примеры могут быть обнаружены и в контексте так называемых вбросов имущества в наследство с целью реализации преимущественных прав на отдельные виды имущества при разделе наследства.

Неопределенности в правовом режиме отдельных вещей снимаются также посредством специальных правил и (или) руководящих разъяснений Верховного Суда РФ. Таковы, например, правила о самовольных постройках (ст. 222 ГК РФ), разъяснения о режиме неоконченной приватизации (абз. 3 п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 августа 1993 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Закона Российской Федерации „О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации“»32; п. 10 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 за 2017 год33).

И, как уже отмечалось, отдельные вещи не попадают в состав наследства по причине прямого указания на то закона (см., например, ст. 1185 ГК РФ).

Имущественные права. В российском гражданском праве традиционно выделяют следующие виды имущественных прав:

• вещные;

• обязательственные;

• интеллектуальные;

• корпоративные;

• наследственные.

Их видовое многообразие являет большое количество примеров, когда то или иное право не оказывается в составе наследства. При этом причины подобных исключений также неоднородны.

Так, среди вещных прав, не считая долей в праве собственности на общее имущество, единственным правом в составе наследства может оказаться лишь право пожизненного наследуемого владения — ст. ст. 265–267 ГК РФ; ст. 11.8 ЗК РФ34 и ст. 3 ФЗ от 25 октября 2001 г. № 137-ФЗ «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации»35.

Сервитуты (ст. ст. 274–277 ГК РФ), которые могли принадлежать умершему при жизни, как представляется, не наследуются. Устанавливаемый по заинтересованности, со смертью единственного носителя интереса сервитут должен прекращаться36. Однако в законе на этот счет какого-либо специального указания нет, что, по нашему мнению, может порождать конфликты. Судьба сервитута должна решаться исключительно в контексте проявления заинтересованности правопреемниками умершего, которым право на установление сервитута предоставляется законом. Но это уже не наследственное правопреемство, а правопреемство иного рода. Вполне достаточным и наименее обременительным может оказаться заявительный порядок укрепления в правах (без заключения нового договора, но на условиях существовавшего при жизни наследодателя соглашения), однако для этого потребуется внесение изменений в действующий закон.

Обязательственные права также не все оказываются в составе наследства. Одни из них относятся к так называемым личным правам, для других специальные правила особо определяются законом. При этом для целей наследования в рамках отдельных обязательств права сторон могут иметь различные режимы.

Так, в договоре безвозмездного пользования (ссуды) в случае смерти гражданина-ссудодателя его права и обязанности по договору переходят к наследнику (правопреемнику) — п. 2 ст. 700 ГК РФ, а в случае смерти гражданина-ссудополучателя, если иное не предусмотрено договором, правопреемство исключается, поскольку договор прекращается — ст. 701 ГК РФ.

Вследствие смерти гражданина, являющегося эскроу-агентом, прекращается договор эскроу — п. 1 ст. 926.8 ГК РФ; договор поручения прекращается вследствие смерти доверителя или поверенного — п. 1 ст. 977 ГК РФ; смерть комиссионера прекращает договор комиссии — ст. 1002 ГК РФ, а смерть агента прекращает агентский договор — ст. 1010 ГК РФ; если иное не предусмотрено договором доверительного управления имущества, смерть гражданина, являющегося выгодоприобретателем, влечет прекращение такого договора, однако на случай смерти доверительного управляющего предусмотреть иного договором нельзя, и договор также прекращается — п. 1 ст. 1024 ГК РФ.

В случае смерти правообладателя как стороны договора коммерческой концессии его права и обязанности переходят к наследнику при условии, что он зарегистрирован или в течение шести месяцев со дня открытия наследства зарегистрируется в качестве индивидуального предпринимателя. В противном случае договор коммерческой концессии прекращается — п. 2 ст. 1038 ГК РФ.

В соответствии с п. 1 ст. 1050 ГК РФ договор простого товарищества прекращается вследствие смерти товарища, если только договором или последующим соглашением не предусмотрено сохранение договора в отношениях между товарищами либо замещение умершего товарища его наследниками.

В некоторых случаях развитие обязательственного правоотношения после смерти одного из его субъектов создает впечатление, что состоялось некое правопреемство, однако в действительности соответствующие отношения развиваются иначе. Таковы, например, последствия смерти застрахованного лица по договору личного страхования. Если в подобном договоре не назван иной выгодоприобретатель, выгодоприобретателями признаются наслед

...