Правовые механизмы противодействия гринвошингу

Монография

Ответственные редакторы
доктор юридических наук, профессор В. Б. Агафонов,
доктор юридических наук, профессор Н. П. Воронина

---

ebooks@prospekt.org

Информация о книге

УДК 342.9+347+349.6

ББК 67.401+67.404+67.407

П68

Рецензенты:

Попова О. В., кандидат юридических наук, доцент, директор НОЦ «ESG-трансформация и устойчивое развитие Калининградской области» Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта;

Ющенко М. С., кандидат юридических наук, председатель Комиссии по экологическому просвещению Совета ТПП РФ по развитию экономики замкнутого цикла и экологии.

Ответственные редакторы доктор юридических наук, профессор В. Б. Агафонов, доктор юридических наук, профессор Н. П. Воронина.

Предлагаемая монография посвящена актуальным теоретическим и практическим вопросам создания эффективных правовых механизмов противодействия гринвошингу. Авторами исследуются понятие и признаки гринвошинга, его угрозы и риски для устойчивого развития и перехода Российской Федерации к зеленой экономике, правовые проблемы дифференциации ESG-принципов и гринвошинга, морально-этический и правовой потенциал эколого-социальной ответственности бизнеса в противодействии гринвошингу.

В работе выявляются особенности публично-правового регулирования противодействия гринвошингу на финансовом рынке, в сфере производства и оборота сельскохозяйственной продукции, правовой охраны интеллектуальной собственности в части противодействия гринвошингу. Анализируются критерии определения зеленой технологии и зеленой продукции и их правовое закрепление в действующем законодательстве Российской Федерации.

Нормативные правовые акты приведены по состоянию на 1 ноября 2024 г.

Для студентов высших учебных заведений, обучающихся по программам бакалавриата, специалитета, магистратуры, преподавателей юридических вузов, работников законодательной, исполнительной и судебной власти, а также для всех интересующихся вопросами правового обеспечения противодействия гринвошингу.

УДК 342.9+347+349.6

ББК 67.401+67.404+67.407

© Коллектив авторов, 2025

© ООО «Проспект», 2025

АВТОРЫ

Агафонов В.Б., д.ю.н., профессор, и.о. заведующего кафедрой экологического и природоресурсного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), руководитель Центра компетенций «Экоправо» – глава 1 (§ 3);

Воронина Н.П., д.ю.н, профессор кафедры экологического и природоресурсного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) – глава 1 (§ 2), глава 2 (§ 4);

Выпханова Г.В., д.ю.н, профессор кафедры экологического и природоресурсного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) – глава 1 (§ 4);

Карташов А.В., к.ю.н., доцент кафедры финансового права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) – глава 2 (§ 1);

Кожевина О.В., д.э.н., профессор МГТУ им. Н.Э. Баумана, член Комитета по безопасности предпринимательской деятельности Торгово-промышленной палаты Российской Федерации – глава 1 (§ 1);

Редникова Т.В., к.ю.н., старший научный сотрудник сектора экологического, земельного и аграрного права Института государства и права Российской академии наук (ИГП РАН) – глава 2 (§ 3);

Шахназаров Б.А., д.ю.н., профессор кафедры международного частного права и кафедры интеллектуальных прав Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) – глава 2 (§ 2).

ВВЕДЕНИЕ

Решение проблемы обеспечения экологической безопасности и рационального использования природных ресурсов является важнейшей стратегической задачей экологического и социально-экономического развития любого государства. Существующие глобальные (экстерриториальные), региональные и локальные экологические проблемы, неравномерность распределения природных ресурсов на планете, их невозобновляемость, исчерпаемость, потребляемость и ограниченность — эти главные факторы в настоящее время определяют основные направления экологической, экономической и социальной политики всех без исключения государств.

Современный экологический кризис (данный факт подтверждается рядом фундаментальных научных исследований, проводимых как российскими, так и зарубежными учеными) фактически ставит под угрозу возможность существования человеческой цивилизации в целом. Установлено и доказано, что дальнейшая деградация природных систем в результате антропогенной хозяйственной деятельности человека ведет к дестабилизации природной среды, утрате ее целостности, способности поддерживать необходимые качества окружающей среды, которые необходимые для жизни всех живых существ на Земле.

Еще в Экологической доктрине Российской Федерации, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 31.08.2002 № 1225-р1, отмечалось, что «преодоление экологического кризиса возможно только на основе формирования принципиально нового типа взаимоотношений человека и природы, однако для этого необходимо сформировать и последовательно реализовывать принципиально новую единую государственную политику и стратегию в области охраны окружающей среды, обеспечить рациональное использование природных ресурсов. Сохранение и восстановление природных систем должно быть одним из приоритетных направлений деятельности государства и общества».

Несмотря на это, некоторые компании, которые позиционируют себя экологически ответственными, заявляя о приверженности стандартам устойчивого развития и ESG, продолжают вводить потребителей в заблуждение относительно качества продукции или услуги, используя механизм гринвошинга.

В связи с этим настоящая монография посвящена выявлению правовых пробелов и формулированию возможных законодательных предложений, направленных на противодействие гринвошингу.

Глава 1. ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО В СФЕРЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ГРИНВОШИНГУ. СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ, ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ

§ 1. Гринвошинг как угроза устойчивому развитию Российской Федерации: правовой аспект

Проблема гринвошинга широко обсуждается в последние голы на различных площадках как научным сообществом, так и практиками в области зеленых технологий и экологически ориентированного предпринимательства. Вместе гринвошинг в большей степени формируется в маркетинговой деятельности бизнеса, где сфера интересов — «повышение узнаваемости компании, развитие бренда определенных видов выпускаемой или реализуемой на рынке продукции»2. Развитие предпринимательских сегментов зеленой экономики, их форматов и внедрения инновационных бизнес-моделей позволяет компаниям формировать существенные конкурентные преимущества. Вследствие этого зачастую предприниматели, стремясь повысить репутацию своего бизнеса, активно используют маркирование под зеленую продукцию и зеленые технологии производства.

UNEP выделяет одиннадцать секторов зеленой экономики: энергетический сектор, сельское хозяйство, отопление и освещение зданий, энергоснабжение, рыболовный сектор, лесное хозяйство, промышленность, туристический, транспортный, водный секторы, отходы, нефтехимия. Все ли сегменты в равной степени в России могут являться драйверами зеленого роста? Также российские компании демонстрируют показательные практики зеленого бизнеса в сфере сельского хозяйства и аграрно-промышленного комплекса, туристического и энергетического секторов, утилизации и переработки твердых коммунальных отходов, развиваются проекты в области зеленого строительства и зеленой химии.

Отдельные страны в своих официальных документах отдают приоритет различным аспектам развития зеленой экономики. Например, для развитых стран в первую очередь это решение проблем конкуренции и создания рабочих мест, а для развивающихся — это обеспечение устойчивого развития и решение проблем бедности. Страны группы БРИКС рассматривают зеленую экономику с «позиции эффективности использования природных ресурсов»3.

В широком понимании зеленая экономика имеет своей целью создание экологически устойчивой экономики. Ее роль в обеспечении экономической безопасности может быть сведена к повышению эффективности использования физического капитала и снижению рисков и угроз со стороны экологических факторов. Кроме того, «решение вопросов социального неравенства также входит в перечень задач обеспечения экономической безопасности страны и территорий»4. Заинтересованные стороны и общество в целом «требуют прозрачности в раскрытии информации о воздействии деятельности компаний на окружающую среду, эта коммуникация должна быть динамичной, через разные каналы и с целью повышения осведомленности»5.

Опыт развитых стран показывает, что необходимо четко определить границы ограниченных экологических выгод, т. е. использовать четкое и однозначное их толкование, единообразные формулировки экологических заявлений при коммуникациях со стейкхолдерами всех групп, поскольку, как правило, именно они являются конечными бенефициарами (получателями, пользователями, потребителями). Цифровые технологии и социальные сети предоставляют множественные каналы обмена информацией, которые также используются как для продвижения бренда, так и для обратной связи о результатах фактического или мнимого ответственного экологически ориентированного производителя.

Вопрос содержания и формы гринвошинга пока не утратил своей актуальности. Возрастание интереса к гринвошингу относится к 2007—2009 гг., когда крупные и известные компании начали использовать иллюзию натуральности в рекламе и на упаковке продукции через зеленый фон или зеленый цвет. Если на упаковке и в составе нет консервантов, это еще не означает экологичную продукцию, а участие в зеленых акциях компаний и пропаганда ESG-стратегий не свидетельствует об органических характеристиках товара. В частности, Е. Татейши6 определяет гринвошинг как «коммуникацию, которая вводит людей в заблуждение относительно экологических показателей/преимуществ посредством распространения позитивной информации об организации, услуге или продукте и сокрытии негативных фактов». Используется термин «выборочное раскрытие», т. е. стейкхолдерам раскрывается только та информация, которая поддерживает зеленый тренд деятельности компании.

Проблема гринвошинга в своем проявлении имеет несколько аспектов и последствий. Во-первых, это недобросовестная коммерческая и маркетинговая стратегия фирмы, которая является предпосылкой пристального внимания антимонопольных органов; во-вторых, это факт наступления юридической ответственности; в-третьих, нарушение социальных принципов и бизнес-этики, если ориентироваться на требования КСО (корпоративной социальной ответственности); в-четвертых, барьер продвижения в России зеленых патентов и определенное ограничение современного развития рынка интеллектуальной собственности; в-пятых, препятствие перехода на устойчивые государственные закупки; в-шестых, ограничение развития рынка экологичной и органической продукции7.

Обвинения в гринвошинге становятся все более распространенными на рынках ЕС, США, Китая и привлекают все большее внимание государственных регулирующих органов, законодателей и потребителей в России. В России также появился Совет по профилактике гринвошинга — необоснованных заявлений об экологичности продуктов8. Совет по профилактике гринвошинга представляет собой объединение экспертов, цель которого — развивать культуру добросовестных коммуникаций в области достижения целей устойчивого развития (ЦУР). Совет по профилактике гринвошинга объединил усилия бизнеса и НКО, чтобы утвердить единые критерии для публичной информации о деятельности компаний в области устойчивого развития. Инициаторами создания Совета по профилактике гринвошинга выступили общественные организации, в указанный совет входит и Экологический союз. С позиции экспертов Экологического союза, Совет по профилактике гринвошинга — это ответ на актуальный запрос на прозрачную коммуникацию от компаний, которые инвестируют в экологичные решения, экопросвещение и вынужденно конкурируют с гринвошингом.

Сейчас, по данным статистики, из-за деятельности недобросовестных организаций 32% покупателей в России скептично относятся к маркировке «эко» на товарах и соблюдению бизнесом принципов экологичности. Это снижает эффективность инвестиций добросовестных участников рынка в защиту окружающей среды, а действительно полезные зеленые решения теряют конкурентные преимущества. Как следствие, тормозится развитие устойчивого производства и потребления, и задачи по снижению нагрузки на окружающую среду не решаются. Также, по данным статистики, заявления об экологической ответственности обосновывают повышение стоимости продукта у 69% потребителей, при этом 60% экологически активной аудитории готовы отказаться от бренда, уличенного в гринвошинге.

В России и других странах приняты документы с рекомендациями, как делать экологические заявления без гринвошинга. Самыми авторитетными среди них являются Руководство UNEP по предоставлению информации об устойчивости продукции, Международный стандарт ISO 14020:2022 «Экологическая маркировка типа I»9, Кодекс рекламы и маркетинговых коммуникаций и другие. В них собраны описания около 50 критериев, например: надежность, актуальность, ясность, прозрачность.

В настоящее время Совет по профилактике гринвошинга представил инструмент оценки коммуникаций10, который помогает выстроить доверительные отношения с потребителями без репутационных рисков. Данный инструмент был разработан экспертами в области устойчивого развития и ESG на основе анализа российских и зарубежных документов, описывающих правила ответственных маркетинговых коммуникаций. В его основе лежат три принципа: «надежность» (в заявлении используются достоверные данные, подтвержденные третьей стороной), «актуальность» (в заявлении учитываются критические точки экологического воздействия), «ясность» (из заявления понятно, к чему именно оно относится, — к продукту целиком или отдельным его аспектам, а его содержание доступно заинтересованным сторонам).

Обозначенные принципы раскрываются с помощью следующих критериев экологических заявлений:

1) заявление основано на документально подтвержденных научно обоснованных данных;

2) заявление включает информацию о соответствии продукта стандарту или методике, которые были разработаны при участии широкого круга заинтересованных сторон. При этом и стандарт, и методика должны быть применимы в регионе, где распространяется заявление;

3) заявление соответствует законодательству Российской Федерации (природоохранному и т. п.);

4) заявление включает подтверждение третьей стороной в виде сертификата, выданного аккредитованным органом по сертификации, или отчета о верификации;

5) заявление разработано и/или реализуется совместно с заинтересованной стороной, имеющей профильные компетенции или являющейся одним из ключевых благополучателей;

6) заявление включает количественные данные, демонстрирующие, как именно сократилось воздействие продукта на окружающую среду;

7) заявление сообщает об экологических характеристиках продукта, превосходящих нормы действующего законодательства;

8) заявление сообщает о характеристиках продукта, существенных с точки зрения экологического воздействия, а не представляет общие для данной категории продукта свойства как уникальные;

9) заявление подтверждается действиями выпускающей его организации, направленными на снижение экологического воздействия во всех или нескольких критических точках жизненного цикла продукта;

10) заявление сообщает о результатах предотвращения экологического воздействия, не только о компенсации уже нанесенного;

11) заявление содержит призыв к действию, когда сокращение экологического воздействия невозможно без дополнительных действий заинтересованных сторон;

12) язык заявления доступен любым заинтересованным сторонам, не требует специальных знаний;

13) заявление сообщает о конкретных фактах и аргументирует их, избегая общих, двусмысленных, категоричных формулировок и подмены понятий;

14) заявление включает информацию о том, к чему именно относятся экологические характеристики: к продукту, какой-то его части, к упаковке, или операционным процессам компании;

15) если заявление основано на сравнении, то оно проведено по конкретным сопоставимым параметрам и сравниваются сходные по функциональным характеристикам продукты;

16) графический дизайн самодеклараций об экологических характеристиках продукта избегает подражания известным экомаркировкам и сертификатам;

17) использование в заявлении названий или логотипов государственных органов или независимых организаций сопровождается аргументацией;

18) подтверждающую заявление информацию легко найти на упаковке, на сайте, в интернете, рекламных материалах, СМИ и т. д., либо предоставляется возможность сделать запрос в компанию по указанным контактам;

19) если заявление содержит информацию о партнерах, благодаря участию которых продукт приобрел экологические характеристики, то это подтверждается информацией на ресурсах этих партнеров11.

Применение указанных выше критериев позволяет выявить, что именно в заявлениях об экологических преимуществах может вызвать сомнение и восприниматься аудиторией и экспертами как гринвошинг. Соблюдение критериев способствует развитию культуры добросовестных коммуникаций в области устойчивого развития. Анализ заявлений с помощью критериев также позволяет избежать критики со стороны экспертного сообщества, содействует укреплению доверия потребителей и партнеров. Критерии помогают «создать условия для возврата инвестиций организации в экологические преимущества продукта и в коммуникацию о них»12.

В России «примеры реальной борьбы с гринвошингом в судах или на уровне контролирующих, налоговых и антимонопольных органов единичны»13. Усугубляет положение «отсутствие в России государственных стандартов, технических условий и критериев экологичности, дифференцированных по разным группам товаров и услуг, регламентов испытаний и исследований, понятий “экологичный”, “эко”, “органический”» и смежных с ними, а также изображений и обозначений»14.

В антимонопольном регулировании гринвошинга следует иметь с виду, что введенный в заблуждение покупатель безосновательно переплачивает за неэкологичный товар и поддерживает недобросовестного производителя, а не экологически ответственного. Согласно Федеральному закону от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции»15 (п. 1 ст. 14.2), не допускается недобросовестная конкуренция путем введения в заблуждение, в том числе в отношении качества и потребительских свойств товара, предлагаемого к продаже, назначения такого товара, способов и условий его изготовления или применения, результатов, ожидаемых от использования такого товара, его пригодности для определенных целей. При отсутствии антимонопольного регулирования гринвошинга, ответственность по доказыванию недобросовестных действий конкурентов и контрагентов лежит на заявителях. Единственная возможность — совместное с Роспотребнадзором рассмотрение жалобы и проведение расследования по факту нарушения законодательства. Цивилизованное развитие рынка экологичной продукции и доверие покупателей и потребителей проблематично без экокритериев маркировки и рекламы, характеристик продукции и услуг, выстроенной системы сертификации экологичной продукции.

Юридическая ответственность за гринвошинг в России также недостаточно изучена в науке и применяется на практике16. Большое внимание зарубежного законодателя к регулированию экологической сферы общественных отношений проявляется как «в глубине разработки императивных правил, так и в объеме ответственности за их нарушение, что заметно контрастирует с действующим российским законодательством, для которого характерна недостаточная детализация запретов наряду с отсутствием корреспондирующей специальной ответственности в отношении недобросовестной эксплуатации темы экологии в торговле»17.

Зарубежными учеными высказывается мнение о необходимости привлечения менеджеров, директоров компаний к персональной ответственности за гринвошинг из-за невыполнения ими обязательств КСО и принципов стратегического корпоративного управления. Акционеры и регулирующие органы призывают к большему раскрытию информации и повышению ответственности в отношении адаптации к изменению климата. Компании могут нести ответственность за введение в заблуждение и вводящие в заблуждение действия, если декларативные заявления, такие как обязательства по углеродной нейтральности, сделаны без достаточных оснований. Обязанность директоров по рискориентированному подходу предполагает «принятие мер по снижению риска изменения климата в соответствии с Парижским соглашением, и обеспечивать установление надлежащих процедур для регулярного и точного раскрытия информации, включая ESG и влияние изменения климата на бизнес»18.

Противодействие гринвошингу «соответствует стратегическим целям и задачам в области реализации как экологической, так и конкурентной политики России»19. В Основах государственной политики в области экологического развития России на период до 2030 г., утвержденных Президентом Российской Федерации 30.04.2012, указано на «научно обоснованное сочетание экологических, экономических и социальных интересов человека, общества и государства в целях устойчивого развития и обеспечения благоприятной окружающей среды и экологической безопасности». Последние законодательные инициативы в области разработки механизма правового регулирования предупреждения недобросовестного экомаркетинга также «в целом направлены на реализацию стратегии развитии конкуренции в России»20.

Перспективна разработка «индекса гринвошинга с введением шкалы в зависимости от его уровня»21. Примерные критерии для составления индекса:

1) текстовая информация об экологичности продукции и услуг;

2) визуальная информация и графика;

3) экологичность компании или продукции недоказуема или неясная;

4) завышение реальной экологичности продукции;

5) маскировка иной информации подменой на экологическую без фактического соответствия.

Между тем в условиях недостаточности нормативного правового регулирования противодействия гринвошингу, коммуникации и общественное реагирование являются по сути единственными средствами побуждения бизнеса к добросовестной ответственной практике зеленых заявлений, так как юридическая ответственность за использование механизмов гринвошинга явно недостаточна, кроме того, негативно сказывается и тот факт, что законодательного термина гринвошинг с четким толкованием на данный момент нет.

§ 2. Правовое регулирование противодействия гринвошингу в условиях перехода Российской Федерации к зеленой экономике

Цели в области устойчивого развития ООН до 2030 г. (далее — ЦУР-2030), являясь фундаментом построения современного общества, гласят, что необходимы ликвидация нищеты и голода, обеспечение хорошего здоровья, санитарии, благоприятной окружающей среды, развитие инноваций и инфраструктуры, формирование ответственного производства и потребления. Основываясь на достижение этих целей, идет формирование модели экономического, экологического и социального развития во всех сферах хозяйственной деятельности.

Построение модели зеленой экономики в Российской Федерации прежде всего должно ориентироваться на достижение национальных интересов, среди которых охрана окружающей среды; сохранение природных ресурсов и рациональное природопользование; адаптация к изменениям климата (п. 25 Стратегии национальной безопасности22).

В научной литературе не сложился единый взгляд на понятие и содержание зеленой экономики, а также ее соотношение с устойчивым развитием. В качестве одной из причин, способствующих возникновению данной дискуссии, является отсутствие легального определения зеленой экономики, ее характеристик, юридических, экономических и социальных признаков. Эти и иные факторы могут способствовать распространению гринвошинга под видом перехода к модели зеленой экономики.

Часть ученых понимают под зеленой экономикой исключительно зеленую энергетику и переход к ВИЭ23, другие рассматривают зеленую экономику более широко, включая механизмы и инструменты решения большинства экологических проблем, поскольку «негативное воздействие на окружающую среду хозяйственной деятельности является гораздо более разнообразным»24. Однако есть и позиция, согласно которой зеленую экономику «скорее целесообразно видеть, как долгий путь поиска оптимальной модели соотношения подчас прямо противоположных запросов человечества, через неизбежные пробы, ошибки, удачи и находки. И эти подходы с учетом рамок и ориентиров, закрепленных на международном уровне, должны найти свое место как в традиционной системе нормативных правовых актов Российской Федерации, так и в различных документах стратегического планирования»25.

Не решен вопрос соотношения зеленой экономики и устойчивого развития. В литературе сформированы различные подходы26, но нам близко понимание зеленой экономики как основы устойчивого развития, при этом под последним понимаются не только экономические, но и экологические и социальные интересы.

Также довольно часто при анализе экологических проблем и их решении упоминается концепция биоэкономики. Как отмечается, «концепция биоэкономики (bioeconomy) тесно связана с зеленой экономикой — с повышением энергоэффективности, устойчивым сельским хозяйством, производством продуктов питания, эффективным использованием отходов, возобновляемой энергетикой ... Развитие биоэкономики предполагает переход к новому технологическому укладу, в основе которого лежат биотехнологические материалы, технологии и услуги, способные обеспечить устойчивый рост. Современные биотехнологии имеют широкую область применения, от производства новых пищевых продуктов, вывода новых пород животных и видов растений, до очистки воды и почвы от промышленного загрязнения»27. Издаются монографические исследования, посвященные биоэкономике28.

Современный мир пришел к выводу о необходимости разработки «технологий, основанных на использовании биологических систем, живых организмов или их производных, применяемых в целях изготовления или изменения продуктов или процессов для практического использования, получивших впоследствии название биологических технологий, или биотехнологий»29.

Сформулирована точка зрения о том, что для России биоэкономика может быть «возможностью и регионального развития сельского хозяйства, лесопромышленного комплекса, возобновляемой энергетики, а также выполнения экологических задач»30. Биоэкономика находится «в парадигме либерально-экономической и технологической модернизации, исповедующей возможность при помощи новых технологий и роста затрат решить основные экологические проблемы»31. Биотехнологии помогают в решении многих экологических проблем, но не всех. Биоэкономика представляет собой экономику, основанную на «применении биотехнологий, использующих возобновляемое биологическое сырье для производства энергии и материалов», поэтому это направление зеленой экономики32. Концептуально необходимо говорить все-таки о зеленой экономике в ее широком понимании как фундамента устойчивого развития, позволяющей решить глобальные проблемы современности. Отдельные ученые идут еще дальше, говоря о модели экономики устойчивого развития. В частности, О. П. Старцева составила «схему экономики устойчивого развития, которая включает в себя зеленую, синюю (голубую), циркулярную, низкоуглеродную экономики»33. Соглашаясь с постановкой вопроса о необходимости формирования модели именно экономики устойчивого развития, полагаем, что такой подход должен иметь место по аналогии с правом устойчивого развития, о концептуальных особенностях которого сегодня пишут в юридической литературе34. Однако вызывает сомнение ограничение экономики устойчивого развития только экономической составляющей. Ведь устойчивое развитие — не только экономическое, но и экологическое и социальное развитие. Предложенное выше видение экономики направлено на решение лишь экономических и экологических задач, а решение социальных задач при таком подходе весьма опосредованно. Социальное развитие всегда связано с экономической составляющей. Поэтому документы стратегического планирования всегда именуются как документы социально-экономического развития. Поэтому, на наш взгляд, экономика устойчивого развития должна включать и социальную экономику. Но в рамках настоящего исследования мер противодействия гринвошингу речь пойдет именно о зеленой экономике, направленной на решение экологических и климатических проблем.

Правительство Российской Федерации 14.07.2021 определило приоритетные цели в сфере охраны окружающей среды35. Это сохранение, охрана или улучшение состояния окружающей среды; снижение выбросов и сбросов загрязняющих веществ и (или) предотвращение их влияния на окружающую среду; сокращение выбросов парниковых газов; энергосбережение и повышение эффективности использования ресурсов, внедрение наилучших доступных технологий. Утвержден широкий спектр основных направлений устойчивого (в том числе и зеленого) развития — различные сферы общественных отношений. Этот перечень расширяется: в 2023 г. добавлены здравоохранение; образование; занятость; поддержка предпринимательства, некоммерческих организаций; жилищное строительство; спорт; культура, искусство и туризм; создание доступной инфраструктуры; продовольственная безопасность и доступ к продуктам питания; социальная поддержка и защита граждан; устойчивая социальная инфраструктура.

Это свидетельствует, во-первых, о том, что зеленое развитие проникает в большинство сфер общественной жизни российского государства, во-вторых, то, что и эти сферы подвержены климатическим изменениям и нуждаются в адаптации к ним (пусть и опосредованно), в-третьих, помимо экологического развития, одновременно должно осуществляться экономическое и социальное развитие, при этом необходим баланс этих интересов, в-четвертых, государство заинтересовано в решении современных проблем путем поддержки адаптационных, зеленых и социальных проектов, направленных на достижение ЦУР, реализация которых предусмотрена в документах стратегического планирования, определяющих государственную политику (экологическую, климатическую, энергетическую, социальную, экономическую, продовольственную и др.).

Это позволяет отдельным исследователям ставить вопрос об институализации категории «экологическая безопасность устойчивого развития» и ее стратегическом обеспечении36.

Отталкиваясь от национальных интересов и стратегических национальных приоритетов, обозначенных в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 02.07.2021 № 40037, ЦУР, и продолжая методологический подход, предложенный Н. Г. Жаворонковой и Ю. Г. Шпаковским, можно говорить об экономической и социальной безопасности устойчивого развития либо о социально-экономической безопасности устойчивого развития. В любом случае достижение ЦУР и обеспечение национальных интересов России требуют создания ряда условий: правовых, организационных, экономических и др.

Составной частью зеленой экономики является зеленое финансирование проектов, направленных на устойчивое развитие, что также может быть инструментом гринвошинга. Отмечается, что «реализация ЦУР в значительной мере зависит от участия бизнеса. ОЭСР выделяет следующие направления вовлечения бизнеса в деятельность по достижению ЦУР (устойчивое развитие сельского хозяйства и обеспечение продовольственной безопасности — это ЦУР № 2): прямые иностранные инвестиции, комбинированное финансирование, концепция официальной поддержки в интересах устойчивого развития, инвестиции социальной направленности, ответственное ведение бизнеса»38. Зеленое финансирование — это инструмент «зеленой» экономики, направленный на решение глобальных проблем современности.

В целях формирования эффективных правовых механизмов противодействия гринвошингу целесообразно исследовать организацию зеленого финансирования в зарубежных странах — стратегических партнерах Российской Федерации.

Так, в Бразилии сформирован крупнейший рынок зеленых облигаций в Латинской Америке (40% всех выпусков региона). Они выпущены корпорациями, действующими в энергетике, сельском хозяйстве, лесопользовании. Применяются два типа облигаций: зеленые облигации и облигации для финансирования климатических проектов.

В 2005 г. был запущен индекс корпоративной устойчивости. В 2009 г. принята резолюция Центрального банка Бразилии (далее — ЦББ) № 3,792, согласно которой закрытые пенсионные фонды при осуществлении инвестиционной деятельности должны учитывать экологические и социальные вопросы. В 2012 г. Бразильской фондовой биржей составлены рекомендации по предоставлению отчетности в области ESG для всех зарегистрированных на бирже компаний39.

Действует Бразильский банк развития. Ему принадлежит основная роль в зеленом финансировании. Правовую основу данного вида финансовой деятельности составляют нормативные требования по управлению экологическими рисками (циркуляр 3,547 ЦББ). Здесь определены процедуры внутренней оценки достаточности капитала коммерческих банков, требующей от них учета риска нанесения ущерба окружающей среде. Резолюция 4,327 ЦББ от 2014 г. установила руководящие принципы для финансовых организаций по созданию и осуществлению политики социальной и экологической ответственности. Банки, осуществляющие зеленое финансирование, должны включать в условия кредитования принципы оценки эколого-социальных рисков, включая возможное негативное воздействие финансовых продуктов и услуг на окружающую среду. В 2017 г. принята резолюция ЦББ № 4,557 по вопросам управления рисками ESG.

В 2018 г. принята резолюция ЦББ № 4,661, которая обязывает пенсионные фонды принимать в расчет ESG-риски.

Утверждены руководящие принципы зеленого банкинга: в 2008 г. к ним присоединись пять государственных банков, в 2009 г. — коммерческие банки. Функционируют зеленые фонды: фонд устойчивой энергетики, климатический фонд, бразильско-китайский фонд. Реализуются десятки программ и проектов в сфере зеленой экономики: кредитная линия для финансирования покупки и продажи генераторов энергии солнца и ветра, программы в области устойчивого водопользования, финансирования капитальных вложений в секторах энергетики, водной и санитарной инфраструктуры, логистики и транспорта, природного газа, компонентов микро- и макроэнергогенерации, проекты, направленные на сохранение, консервацию и восстановление окружающей среды, программа для финансирования государственных проектов в сфере городской инфраструктуры, программа финансирования массовой транспортной инфраструктуры, программа внедрения и улучшения муниципальной инфраструктуры городов.

Из всех сфер экономики наиболее привержены ESG-принципам сельское хозяйство и финансовые услуги. Отмечается, что «экологический аспект ESG предусматривает взаимодействие с природными ресурсами и экспертизу экологических последствий для экономики, касающихся как прямых корпоративных действий, так и косвенных»40, при этом для своего региона Бразилия является примером.

В КНР сформирован второй в мире рынок зеленых облигаций. Важная роль в развитии рынка зеленого финансирования принадлежит государству. Для этой страны характерна множественность субъектов-регуляторов: Комиссия по регулированию рынка ценных бумаг, Национальная комиссия по развитию и реформам и др. Действуют фонд чистого развития КНР и фонд финансирования государственно-частного партнерства проектов Китая, фонд поддержки внедрения стратегии Made in China 2025. Это общенациональные фонды. На уровне провинций также действуют фонды зеленого развития территории и городов.

Основными климатическими секторами, в которых осуществляется зеленое финансирование, являются транспорт с низким уровнем выбросов, возобновляемая энергетика и водные ресурсы.

В последнее десятилетие появились финансовые инновации: катастрофические облигации (с 2015 г.), бессрочные зеленые облигации (c 2016 г.), зеленые конвертируемые облигации (с 2019 г.), межбанковские зеленые облигации в рамках сотрудничества зеленого ОПОП (с 2018 г.), зеленые и направленные на борьбу с бедностью облигации (с 2019 г.).

Основные финансовые инструменты зеленого рынка: специальные займы, субсидирование процентной ставки и льготное налогообложение. Народный банк Китая (далее — НБК) осуществляет субсидирование процентной ставки по зеленым облигациям по более экологичным проектам. Также зеленые облигации и зеленые займы применяются как средство обеспечения при получении кредитов НБК.

В Индии зеленое финансирование связано с обязательствами этой страны в области климата: предполагается сокращение выбросов на 33—35% к 2030 г. по сравнению с объемами 2005 г. и увеличение доли неископаемых видов энергии до 40% от установленной электрической мощности к 2030 г. Для достижения этих целей разработана программа по инвестированию в солнечную и ветровую генерацию энергии, а также электрификацию транспортной системы.

С 2015 г. на рынке зеленых облигаций государственных банков — «Эксимбанка» и Промышленного банка развития Индии — ведущая роль принадлежит организациям с государственным участием. Отличительной чертой выпусков зеленых облигаций в Индии является наличие внешней оценки: около 47% от всех выпущенных зеленых облигаций имеют сертификацию в соответствии со стандартом климатических облигаций.

Более половины зеленых облигаций направлены в сферу возобновляемых источников энергии. В 2006 г. было создано министерство по возобновляемой энергетике, с конца 90-х гг. прошлого века действует Индийское агентство развития возобновляемой энергетики, основная задача которого — стимулирование развития возобновляемых источников энергетики (далее — ВИЭ) с помощью таких финансовых инструментов, как льготные кредиты, контргарантии, секьюритизация будущих денежных потоков.

Кредитование с пониженной процентной ставкой по проектам ВИЭ осуществляется посредством кредитования напрямую или через финансовых посредников. Также создан Национальный фонд чистой энергии и окружающей среды для предоставления субсидируемого долга при 5%-ной ставке для проектов ВИЭ через отдельные банки.

Другими ключевыми субъектами, предоставляющими финансирование в секторе ВИЭ, являются: Энергетическая финансовая корпорация, Корпорация электрификации сельского хозяйства, Национальный банк развития сельского хозяйства, Фонд чистой энергии и окружающей среды.

В Индии до 40% всего объема банковского кредитования направляется на кредитование приоритетных отраслей: сельское хозяйство, микропредприятия, жилищное строительство, социальная инфраструктура, экспорт, а также ВИЭ.

Таким образом, в зарубежных странах можно видеть рост зеленого финансирования, важную роль играет государство, выступающее в качестве «главного эмитента национальных экологических и социальных стандартов управления, а также в качестве ведущего катализатора ESG-трансформации»41. Созданы специальные структуры по финансированию устойчивого развития, есть система верификации, основные инструменты: зеленые облигации, субсидирование процентной ставки, льготное налогообложение. Сферы зеленого финансирования: ВИЭ, сельское хозяйство, водные ресурсы, транспорт. Как правило, на законодательном уровне сформулированы принципы осуществления зеленого финансирования. В России также принципы обозначены базовые начала ответственного инвестирования. Они определены Банком России42. Среди них анализ и учет инвестором факторов устойчивого развития при осуществлении инвестирования. Ответственное инвестирование — «это концептуальный подход к инвестированию, основанный в том числе на учете в инвестиционной деятельности, осуществлении оценки и мониторинга объектов инвестиций ESG-факторов, рисков и возможностей, которые указанные факторы создают для объектов инвестиций, а также в добросовестном осуществлении прав акционера и взаимодействии с обществами — объектами инвестиций»43.

По этим принципам действует и специальный субъект в сфере устойчивого развития — госуда

...