Русская кухня в изгнании
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГЕНИСОМ АЛЕКСАНДРОМ АЛЕКСАНДРОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГЕНИСА АЛЕКСАНДРА АЛЕКСАНДРОВИЧА
«Русская кухня в изгнании» — сборник очерков и эссе на гастрономические темы, написанный Петром Вайлем и Александром Генисом в Нью-Йорке в середине 1980-х, — это ни в коем случае не поваренная книга, хотя практически каждая из ее глав увенчана простым, но изящным и колоритным кулинарным рецептом. Перед нами — настоящий, проверенный временем и собравший огромную армию почитателей литературный памятник истории и культуры. Монумент целой цивилизации, сначала сложившейся на далеких берегах благодаря усилиям «третьей волны» русской эмиграции, а потом удивительно органично влившейся в мир и строй, что народился в новой России. Вайль и Генис снова и снова поражают читателя точностью наблюдений и блестящей эрудицией. Их очерки посвящены, как становится все яснее по мере чтения, не столько русской кухне, сколько самим русским (в самом широком, «геополитическом» смысле этого слова) людям, русской жизни и русским временам. А то, что каждое из этих остроумных эссе предлагает нам еще и сугубо гастрономическое открытие, — дополнительный подарок, приготовленный нам щедрыми авторами.
«Русская кухня в изгнании» — сборник очерков и эссе на гастрономические темы, написанный Петром Вайлем и Александром Генисом в Нью-Йорке в середине 1980-х, — это ни в коем случае не поваренная книга, хотя практически каждая из ее глав увенчана простым, но изящным и колоритным кулинарным рецептом. Перед нами — настоящий, проверенный временем и собравший огромную армию почитателей литературный памятник истории и культуры. Монумент целой цивилизации, сначала сложившейся на далеких берегах благодаря усилиям «третьей волны» русской эмиграции, а потом удивительно органично влившейся в мир и строй, что народился в новой России. Вайль и Генис снова и снова поражают читателя точностью наблюдений и блестящей эрудицией. Их очерки посвящены, как становится все яснее по мере чтения, не столько русской кухне, сколько самим русским (в самом широком, «геополитическом» смысле этого слова) людям, русской жизни и русским временам. А то, что каждое из этих остроумных эссе предлагает нам еще и сугубо гастрономическое открытие, — дополнительный подарок, приготовленный нам щедрыми авторами.
Жас шектеулері: 18+
Құқық иегері: АСТ
Басылым шыққан жыл: 2022
Баспа: Corpus
Аудармашы: Карл Клаузевиц
Қағаз беттер: 168
Кітаптың басқа нұсқалары1
Русская кухня в изгнании
·
18+
516
Пікірлер50
👍Ұсынамын
🔮Қазыналы
💡Танымдық
🎯Пайдалы
🚀Көз ала алмайсың
😄Көңілді
Сразу предупреждаю, ЧИТАТЬ НА СЫТЫЙ ЖЕЛУДОК, ПРЕДВАРИТЕЛЬНО ПЛОТНО ПОКУШАТЬ! Книгу прочитал на одном дыхании, небольшая по объему но настолько информативная и интересная, что невозможно остановиться, обозначил для себя несколько различных кулинарных советов. Книга о русской кухне какая она есть, без лжи и фальши, все красиво, тонко, изысканно, со вкусом - по-русски! Всем любящим готовить - кулинарам, гастрономам, поварам - советую, не пожалеете. На прочтение уйдет всего вечер, а эмоций и знаний - вагон!)
Эмигрантские страдания про щи да кашу. Худшего толка эмигрантские страдания. Очень манерно написанные. Узость взглядов, уверенность только в своей правоте и великорусский шовинизм тонким слоем размазан по сметане и черному хлебу ломтями с руку, которые блядь в каждой главе!
🚀Көз ала алмайсың
Тонко, с юмором, читается на одном дыхании, манит на кухню и ставит в упорную позицию возле плиты. Великолепный пример того , как красиво можно писать о еде!
Дәйексөздер1196
В наш век, век экзистенциального одиночества, нет фундамента прочнее, чем кастрюля густого горячего супа.
Взбейте два яйца с капелькой молока, добавьте соли, перца, сушеной петрушки и положите в смесь четыре ломтя заурядного расфасованного белого хлеба. Подождите, пока жидкость полностью впитается в мякоть, а потом жарьте на сливочном масле до приятной золотистости. Полученный гибрид гренок с яичницей называется французскими тостами, которые и составляют завтрак сам по себе.
то, что было запрещено по политическим и идеологическим мотивам, так или иначе читалось – пусть и тонкой прослойкой, которой были доступны Самиздат и Тамиздат. Читать же, писать и говорить о еде не велено было куда более мощным запретом – давней российской традицией.
